Картинка с сайта yandex.ru
Строго для лиц 18+
Глава 44. Шеренга
На следующее утро повторилось примерно всё тоже самое. К десяти часам Мирз и трое его подручных привели в будуар миледи Халисы десять других заключённых, которых выстроили в шеренгу.
Дивал опять прохаживался перед девушками задрав нос, а за ним стояли Зара и Аника, спрятав плётки у себя за спиной. Вчера он не удосужился отобрать из заключённых потенциальных жриц любви, но эта новая игра уже начала ему нравиться. Лемур ощущал себя всесильным господином, перед которым стояли послушные рабыни, готовые выполнить любую его прихоть.
- Так, всем раздеться полностью! – Дивал решил не утруждать себя лишними уговорами и сразу перейти к делу.
Девушки безропотно подчинились и сложили одежду у своих ног.
- Кто хочет стать жрицами любви выйти из строя, шаг вперёд! – продолжал командовать лемур, прохаживаясь вдоль шеренги.
Но заключённые по-прежнему молчали, угрюмо уставившись в пол. Хотя нет. Одна из девушек подняла взор голубых очей на Дивала и смело шагнула вперёд. Такого поворота событий наш всесильный господин никак не ожидал. Он остановился и с любопытством воззрился на вышедшую.
Это была заключенная с тёмно-русыми волосами, уложенными в четыре тяжёлые косы на затылке, выше среднего роста. Её хорошо развитая фигура обладала ярко-выраженной женственностью, но была крупнее обычной юной девушки. Её соблазнительные выпуклые формы, как будто пренебрегая каноном утончённости, уверенно разрослись вширь, создавая образ могучей девы-воина, или девы-борца, которая одним ударом может свалить с ног не только любого мужчину, но, наверное, и быка тоже. Выглядела она примерно года на двадцать два.
- Как тебя зовут, красавица? – с интересом рассматривая массивные женские прелести девушки, осведомился Дивал.
- ФрИка, мой г-господин!
- И ты готова стать жрицей любви? – всё ещё недоверчиво спросил лемур.
- Да, мой г-господин! Хотите заняться любовью прямо сейчас? – осведомилась Фрика, и не дожидаясь ответа повернулась к юноше спиной, опустилась на коленки и с энтузиазмом прогнула спинку.
Фрика с придыхание произносила букву «г», так сказать «гыкала», но это было даже немного забавно.
- Да-а-а, такой жопы я ещё не видел! – в замешательстве вымолвил лемур, обозревая обнажённые ягодицы заключённой, впрочем, довольно соблазнительной формы, только очень крупные.
- Ну что же, если девушка предлагает, то грех отказываться! – философски вымолвил Дивал, заткнул за пояс передний край белой тоги и опустился на колени позади бёдер Фрики.
Но что-то пошло не так. То ли на это повлияла его утренняя близость с Аникой, то ли промежность Фрики была недостаточно влажная, или лемур ещё недостаточно возбудился, только мельком взглянув на крупные ягодицы претендентки в жрицы любви, но он никак не мог вставить свой клинок любви. Юноша пыхтел, сопел, но всё было тщетно.
По шеренге заключённых как лёгкий шелест ветерка пронёсся тихий шепоток, а потом послышались негромкие смешки, впрочем, тоже тихие, но достаточно громкие чтобы их услышал сопящий над ягодицами Фрики юноша. Этого оскорбления своего мужского достоинства лемур, разумеется, стерпеть не мог.
Он медленно встал с колен, одёрнул вниз подол тоги и тяжёлым взглядом воззрился на шеренгу девушек, которые, естественно, тут же умолкли и, стараясь скрыть улыбки, снова уставились в пол.
- Фрика, дорогая, поднимись с колен, возьми свою одежду и отойди в сторону к моим помощницам, – спокойно изрёк Дивал.
- Слушаюсь, мой г-господин! – девушка как ни в чём не бывало подхватила одежду и подошла к Заре с Аникой.
- Всем повернуться ко мне спиной! – командным голосом молвил лемур.
Заключённые нехотя повернулись, всё ещё сохраняя на своих хорошеньких личиках невольные улыбки.
- Аника, дорогая, дай мне плётку, – тихо попросил Дивал и протянул руку назад.
Аника вложила плеть в раскрытую ладонь юноши.
Дивал начал медленно прохаживаться вдоль шеренги, похлопывая рукоятью плети себе по левой ладони. По будуару разлилась зловещая тишина, слышны были только лёгкие хлопки, когда свёрнутая петлёй плеть ударялась о раскрытую ладонь лемура. Юноша с напряжением вслушивался в эту тишину, пытаясь уловить хотя бы лёгкий смешок, и он дождался своего.
Одна из девушек, пытаясь сдержать всё ещё распирающий её смех, невольно издала губами некий звук, отдалённо напоминающий какое-то бульканье. Но этого вполне хватило. Этот звук рассмешил других девушек, тоже еле сдерживающих себя, чтобы не рассмеяться во весь голос.
- Хи-хи-хи, – тихо донеслось с разных сторон.
Дивал был тут как тут. На ближайшую к нему обнажённую спину заключённой обрушился хлёсткий удар кожаной плети:
- Клац!
И совсем не важно, что возможно сейчас не она рассмеялась, а её соседка.
«Они все виноваты! Все!» – эта мысль прочно сидела в мозгу лемура.
- Клац! – и багровый рубец окрасил спину второй девушки.
- Клац! – по спине третьей девушки крупными каплями заструилась алая кровь.
- А-а-а-а-а! И-и-и-и-и! – заверещали заключённые. – Сжальтесь над нами, господин! Мы больше не будем смеяться! – кричали они.
Но Дивал неумолимо шёл вдоль шеренги, методично раздавая всем по очереди удары плетью:
- Клац! Клац! Клац!
От боли и безысходности девушки падали на пол, но и тут их настигали удары плетью:
- Клац! Клац! Клац!
- Аника, Зара! Смотрите, чтобы никто не убежал! – выкрикнул в какой-то эйфории Дивал, продолжая экзекуцию:
- Клац! Клац! Клац!
- А-а-а-а-а! И-и-и-и-и! – верещали заключённые, извиваясь под плетью лемура.
Но тут вдруг Дивал остановился. Он увидел, что одна из заключенных упала на колени, опираясь руками о холодный каменный пол. Её трясло как в лихорадке от боли и унижения, на её спине алели два кровавых рубца, а из глаз непрерывно текли жгучие слёзы. Девушка испытывала болевой шок, не особо понимая, что происходит вокруг неё.
Смотря на неё, лемур ощутил какой-то щемящий где-то в глубине души неестественный сладострастный азарт, быстро переходящий в половое возбуждение. Дивал бросил плётку, быстро подоткнул за пояс переднюю часть тоги, опустился за девушкой на колени, грубо схватил её за бёдра и не церемонясь вошёл в неё, а затем в быстром темпе начал удовлетворять своё желание.
Фрика, уже одетая в выцветший серенький хитон, стояла рядом с Зарой и Аникой. Ей в общем-то не особо нравилось лицезреть это избиение:
«Но они сами виноваты. Разве можно смеяться над мужчиной, у которого что-то не получилось с женщиной, тем более над господином! Ну не получилось сейчас, получится через полчаса. Наоборот, женщина должна проявить понимание и такт, помочь мужчине лаской и поцелуями, тогда его клинок любви всегда будет готов для этой женщины. Мужчины – не звери, они помнят добро!» – думала она.
***
Всё это время миледи Иратэль и миледи Халиса находились в потайном ходе, через смотровые конусы наблюдая за тем, что происходит в будуаре.
- Молодец, Халиса. Хвалю тебя, – тихо молвила Иратэль. – Ловко ты придумала с этой шеренгой. Если он найдёт среди твоих заключённых жриц для Дворца Наслаждений – это хорошо. А если ему понравится избивать заключённых, и он погрязнет в похоти и насилии над ними, и станет получать удовольствие от вида окровавленных женщин, их слёз, криков боли и воплей о милосердии – то это просто замечательно! К этой цели в принципе мы и стремимся. В любом случае мы ничего не теряем и остаёмся только в выигрыше!
Через пару минут Иратэль добавила:
- Ещё пройдёт совсем немного времени и его астральное тело загрязнится флюидами похоти, гнева и отяжелеет. Вследствие этого он совсем скоро уже не сможет подняться в Верхний Мир, и более того, он уже не сможет вернуться в свой родной мир – Лемурию, так как вибрации этого мира станут уже несовместимы с его отяжелевшим астральным телом, которое, разумеется, влияет на физическую оболочку. И оная физическая оболочка начнёт постепенно трансформироваться, впитывая в себя загрязнённые флюиды его астрального тела.
Но самое главное в том, что мы его ни к чему не принуждали. Мы лишь создали некие изначальные условия, некую обстановку. Он сам возжелал этой порочной любви. Если ты видишь внезапно возникшее перед тобой болото, то совсем не обязательно лезть в него. Болота приходят и уходят, а задача бессмертной души научиться не попадать в эти болота. Есть такой термин: «искушение». Так вот, он не прошёл посланное ему искушение и увяз в болоте сладострастия.
Из всего вышесказанного следует вывод что мы, дорогая, перед Законом Кармы практически абсолютно чисты, а он, увы, нет!
- Я потрясена вашей мудростью, миледи! – с восхищением произнесла Халиса и склонилась в глубоком реверансе.