Серия рассказов -
После окончания института меня «распределили» в г. Акмолинск,- впоследствии Целиноград, а в настоящее время- Астана- столица суверенного Казахстана. Ак мола в переводе - "белая могила». Песчанные бури – летом, сильный ветер -особенно зимой, сорокаградусные морозы, снежные заносы, солончаки, на которых ничего не растёт. Я хазяин страна- как говорили хозяева- казахи.
Это место где в то время жили-поживали: ингуши, чеченцы, немцы поволжья, крымские татары, корейцы, итальянцы, французы, греки- советские граждане- отсидевшие в лагерях десять лет по 58 статье, и даже одна не советско -подданная по имени: дочь Али Баба, проститутки, алкоголики, все незаконнопослушные граждане СССР и отобранные по советским принципам, молодые специалисты.
Я занимался спортивной гимнастикой, выступал по программе мастеров. По прыжковой акробатике у меня тоже была готова программа мастера. Прыжки были моё хобби. Я тренировался в <Спартаке> и приносил баллы по гимнастике и прыжкам. Я был единственным акробатом в г.Харькове. Мой тренер, Женя Кавазян, сказал мне, что городской комитет будет писать письмо в институт с просьбой оставить меня в Харькове. Мой гонор не позволял мне такое покровительство- я был советский человек- и отказался.
Когда я пришёл на распределение, председатель комиссии директор ХПИ Семко, очень обрадовался и сказал, что давно хотел со мной встретится, потому как он подписал шесть выговоров мне за самовольный отъезд на соревнования и ни разу меня не видел. Мне не везло, вузовские и спартаковские соревнования всегда совпадали и мне приходилось самовольно уезжать. Потом они договорились и мои баллы шли в зачёт институту, но это было потом. Мне предложили ехать в Акмолинск. Я отказался и сказал, что есть место в Луганск, на что мне ответили, что место забронировано для Андреенко, если он не поступит в аспирантуру. Директор сказал, что такой спортсмен-будешь первым парнем на деревне. Тут я вспылил и ответил, что я хочу быть последним, но здесь. Меня начали уговаривать, шутить, и я взял и подписал документ. Директор сказал, что они пошутили и что есть письмо с проcьбой оставить меня в Харькове, но я уже был на взводе и отказался. Все очень удивились, и сказали, что выбор за мной. Я полез в энциклопедию и понял в какую дыру я попал. Я надеялся, что сумею там тренироваться, но приехал я в каменный век.
Я жил в общежитии в одной комнате с литовским композитором, преподавателем физкультуры и четырмя молодыми специалистами. Ваня Ёлохов,- закончил техникум в Кинешме, Феликс, по кличке- шило, закончил институт, нач. тепловой электростанции- Ефим Зайдель из Минска и техник Гриша Солодовнивников. Ваня не верил Ефиму что человек произошёл от обезъяны.У Феликса была нарушена координация движений и речи, очевидно, церебральный паралич.Когда мы устраивали выпивон, Гриша брал своё охотничье ружъё, выходил за околицу завода,-где была Миргородская лужа, и всегда приносил парочку нырков, или чирков.
Композитор приходил домой, ложился на кровать и что-то сочинял . С нами он не контактировал. Прожил он с нами недолго, куда исчез мы не знали.
Композитор руководил хором в заводском клубе и был уволен директором клуба за несоответствие занимаемой должности. Хором стала руководить жена директора клуба, которая соответствовала.
Трудовая деятельность
| Имамов Нурмухамат Имамович (Николай Иванович;
Демобилизовался из армии в 1953 году в звании старшины. Вернулся в Акмолинск. В этом же году устроился работать директором клуба завода «Казахсельмаш».
Когда у нас у всех пропал одеколон, мы узнали,что наш спортсмен отбывает наказание за алкоголизм.
Ингуши, чеченцы, крымские татары и немцы отмечались в комендатуре каждую неделю, точно не помню, и несли наказание за неявку. Ко многим, отсидевшим по 10лет, приезжали жены и уже взрослые дети. На нашем заводе был цвет советской интеллигенции. Главным энергетиком был доктор технических наук, зав. Кафедрой Ленинградского политехнич.института - Пятницкий. Нач. планового отдела - доктор экономических наук (не помню), а нач. отдела снабжения – бывший (все были из бывших) администратор крупной гостинницы, г.Горький- Духан Пётр Яковлевич. Никто не рассказывал за что был наказан, но иногда о некоторых мы знали. Духан, якобы отсидел десять лет за анекдот, и сейчас это была черта оседлости , без права на выезд. Директор завода,Павел Васильевич, тоже, как алкоголик, отбывал наказание. Нач. механосборочного цеха-Романенко Семён Абрамович приехал вместе с директором и был его фаворитом. Национальность, образование, и болезни Семёна вариировались в зависимости от обстоятельств. Семён Абрамович делал план. Я работал в этом цехе нач. Б.Т.К. Целый месяц мои контролёры отбраковывали детали. Ключ от помещения, где хранился брак был у меня. В конце месяца всегда был «пожар»- не хватало деталей. Романенко просил выбрать из брака детали. Яков Моисеевич ( по памяти)-редактор крупной киевской газеты, небольшого роста, старенький, но ещё бодренький, с рыжей,клинышком бородёнкой и усами, числился подсобным рабочим литейного цеха, выполнял всю работу профсоюзного комитета, которым управлял, малограмотный Иван Иванонович Cвистунов. Парторгом был тов. Смолянец- номенклатурный работник от обкома партии. Был очень талантливый оратор. Фирменная одежда- сталинка и высокая кепка с козырьком. Когда он выступал с трибуны то проглатывал окончания всех слов и концы всех предложений.
Любой тренинг вам не поможет,- этому научиться невозможно,- нужно таким родиться. Когда я приехал, на заводе ещё не было столовой и мы обедали в столовой элеватора, который был рядом с заводом. Суп пшённый- каша пшённая.
На следующий день каша пшённая- суп пшённый. Для придания вкуса, суп посыпали слоем перца. На ужин и завтрак- всегда была фасоль, в стеклянных банках, которые хранились под кроватью. К чаю -подушечки с начинкой, похожей на варенье.
Всё это приобреталось в cарае, на территории посёлка, на котором была вывеска- магазин. Очень удобно был расположен туалет. Выйдешь бывало из дверей общежития и сразу, напротив, деревянные кабинки туалета. Для того, чтобы не задохнуться во всех перегородках предусмотрены щели, которые зимой создают определённый дискомфорт.
Эксклюзив
Когда я зимой собирался в туалет, Ваня
предлагал мне одеть его зимнее, с мехо-вым воротником, пальто. Это было бла-женство, Это не передать, это нужно испытать самому. Когда я женился- первой крупной покупкой было драповое, тёмно-синее пальто, со светлым каракулевым во-ротником. Это пальто я носил всю жизнь. Отец моего друга пошил мне, для комп-лекта, кожаную светлокаракулевую шапку. Такая экипировка была в моде. И, где-то в 1970, работяга, встретил зимой, меня, Володю и Мишу, воскликнул:
--Смотри, трое, как один- Мы все были одного роста и одинаковой комплекции.
Когда я женился, мне дали в общежитии комнатку с односпальной кроватью. В этом раю поселились два молодых специа-листа, с высшим образованием
Моего соседа Феликса перевели в другую комнату, и Мери переехала ко мне со своим узелком, в котором были её вещи и ночной горшок. Мы были крупными специалистами –она- главный врач детского объединения и гор. Педи-атр, а я –начальник конструкторского бюро