_ I _
Если верить романисту и военкору Николаю Николаевичу Брешко-Брешковскому, эта удивительная встреча произошла в 1912 году на борту австрийского парохода с мрачным названием "Эрцгерцог Рудольф". Мрачным — ибо оно воскрешает в памяти трагедию 1889 года в охотничьем замке Майерлинг...
«Пароход "Эрцгерцог Рудольф", плывший вверх по Дунаю, меж румынско-болгарских берегов, был вынужден к вечеру остановиться и бросить якорь. Сырой осенний туман давно уже заволакивал шевелящейся мутью речные дали. (...) В нарядной кают-компании I-го класса, с красным деревом, плюшем, бархатом, позолотой, бронзой и пучками ярко светящихся лампочек — обедают. Вернее — сходятся к обеду.»
— так завязывается сюжет повести Брешко-Брешковского «Под шрапнелью», впервые опубликованной в петербургском журнале «Нива» (I глава — № 16 / 1913 г.). В 1916 году повесть вышла отдельной книгой, теперь не в Петербурге — в Петрограде. Но любопытно, что годом ранее увидел свет армянский перевод повести «Под шрапнелью» (Тбилиси, 1915). Только здесь её название было уже другое: «Солнце Вардара». Таково было прозвище, а лучше сказать — титул, одного из главных героев произведения. Сейчас он как раз появится в зале:
«Международная публика успела занять свои места. Уже прилизанные кельнеры-австрийцы в синих фраках с металлическими пуговицами подавали закуску. В этот момент на пороге кают-компании, как в рамке, обрисовалась фигура, такая странная среди смокингов, дамских туалетов, пиджаков. И все головы повернулись к дверям. (...) Это был среднего роста бледный человек с небольшими тёмными усами, в круглой македонской шапочке. На груди у него висели золотые и серебряные монеты, а ниже, на тоненькой цепочке — небольшой крест, что носят православные священники. Куртка с откидными рукавами и широкие белые рукава ослепительной сорочки, пониже плеча схваченные металлическими застёжками. За пышным матерчатым поясом торчал крупного калибра кольтовский револьвер. Другой, в деревянной кобуре, парабеллум, висел у бедра. Коричневые до колен панталоны переходили в мягкие сафьяновые, расшитые бисером по-восточному, остроносые сапоги. Вооружённый человек с крестом на груди цепкой и бесшумной походкой горца вошёл, не замечая устремлённых на него отовсюду взглядов. Мятежна, видимо, и полна тревожных скитаний была его жизнь, приучившая вечно держаться на чеку. Вот и сейчас его пальцы касались рукоятки револьвера.
— Was wunschen sie, mein Herr?.. — подошёл к нему лощёный, великолепный обер-кельнер.
На довольно сносном немецком языке македонец ответил:
— Я пришёл обедать. Это, кажется, ясно!
(...) По залу пробежал сдержанный, перебегающий шёпот. Болгарский офицер, наклонившись к корнету князю Елабужскому, говорил:
— Это македонский вождь Апостол-воевода... Македония зовёт его Солнцем Вардара... Человек легендарной храбрости. Несколько лет был грозою турок. Я узнал его по фотографии. У нас в Болгарии нет хижины, где бы не висела на почётном месте ОТКРЫТКА с его портретом...
Весь загоревшийся Елабужский кивал головой:
— Какой молодец!... Восторг!.. Один вид чего стоит!»
Здесь я снова прерву ненадолго текст Брешко-Брешковского и укажу на сохранившуюся в архиве Тане Николова почтовую открытку. Портрет на лицевой стороне — портрет вооружённого македонца с подписью: «Войвода Апостолъ славния защитникъ на раята въ Енидже-Вардаръ». Эта подпись не оставляют сомнений, что анонимный болгарский офицер рассказывает вымышленному князю Елабужскому про вполне РЕАЛЬНОГО исторического героя. А на обороте открытки — личная печать Апостола-воеводы и его письмо полевому командиру Тане Николову... Перейдём же теперь к неожиданной встрече Апостола со своим боевым другом:
«Пароход стоял неподвижный, точно вросший в глинистое дно "Голубого Дуная". Чем ближе к ночи, тем плотней сгущался туман. Казалось, его можно чувствовать рукою на ощупь... Беззвучно подплывают к пароходу какие-то челны. Скользят и задерживаются у самого парохода. Какие-то немые тени с обезьяньим проворством безмолвно и быстро взбираются на палубу по верёвкам, чьей-то заботливой рукой спущенным заблаговременно... Тени — много их — частью устремляются в кают-компанию, частью занимают главнейшие входы и выходы. Конечно, подобная дерзость возможна лишь в кромешный туман, когда громадная толпа III класса разобщена тьмою со всем остальным пароходом и словно в тридесятом царстве находится... Тени шумной гурьбою ворвались в ярко освещённую кают-компанию и сразу превратились в ватагу косматых, здоровенных молодцов с ножами и револьверами. Впереди всех — волосатый гигант с бородою, в засаленной македонской шапочке.
— Ни с места! — крикнул он по-болгарски, водя по всем направлениям громадным кольтом.
Младший кельнер с испугу уронил целую груду тарелок. (...) Тучный банкир — лысина его обильно вспотела — пытался сползти под стол, но помехою было тучное брюхо. Офицер-болгарин и Елабужский нащупывали конвульсивно карманы рейтуз... Но и тот и другой забыли свои револьверы в каютах. (...) А волосатый гигант в куцей куртке и с патронташем через плечо на отчаянном немецком языке предлагал:
— Выворачивайте карманы! Кладите на стол всё, что есть ценного: кошельки, бумажники! Да скорей — кому жизнь дорога!..
(...) Банкир первым полез своей мясистой пятернёй в дорогих перстнях в карман смокинга за бумажником.
— Бросимся на них! — до боли сжимая локоть болгарского офицера, шептал князь Елабужский.
В этот момент Апостол-воевода повернул своё кресло на стержне, медленно встал и спокойно, даже не касаясь оружия своего, сделал несколько шагов к волосатому великану. Поразила всех дерзость этого человека, и у всех пронеслось, что сейчас же падёт он, скошенный выстрелами. Но вытянутые револьверы молчали, только задвигались ещё судорожней... Но что происходит с главарём шайки? Он всматривается в Апостола, СЛОВНО ПЕРЕД НИМ ПОКОЙНИК, призраком вставший из могилы. И опускается кольт вместе с бессильно поникшей рукою. А средь мучительной тишины ясно, чеканно звучит голос Апостола:
— Это ты, Дончо?
— Я, Воевода!
— И у тебя нет совести? Ты сделался грабителем, дунайским пиратом?.. И нашёл время!.. Когда за плечами война, когда в Македонии каждый человек на счету? Негодяй!
Дончо упал на колени, уронив свой кольт и обхватив руками восточные, расшитые бисером сапоги Апостола.
— Прости меня, Воевода! — и обернувшись к своей шайке, в исступлении крикнул:
— На колени, мерзавцы!.. На колени перед Солнцем Вардара!..
И всё это македонское, валашское и цыганское отрепье шлёпнулось ниц. (...)
— Встаньте все! — приказал Апостол — и убирайтесь назад, по-добру, по-здорову, откуда пришли! Счастлив Бог ваш, что я не велел перевязать вас и на первой же остановке в Систове сдать жандармам. Не ожидал я от тебя, Дончо! А если хочешь загладить свои грехи, жду тебя через три дня в Софии. Дело найдётся. Доброе, святое дело!..
— Буду верной собакой твоею, Солнце Вардара! — бормотал Дончо, минуту назад страшный и грозный, а теперь жалкий, униженный. Он схватил руку Воеводы и поцеловал — Да будет жив Солнце Вардара! Да будет жива Македония!.. А ко мне приходили ВЕСТИ, ЧТО ТУРКИ УБИЛИ ВОЕВОДУ-АПОСТОЛА.
— Они уже много раз меня хоронили... Однако, проваливайте живей, пока не расчухалась команда!..
Пираты один за другим — давай Бог ноги! Последним ушёл Дончо, кинув с ходу:
— Через три дня в Софии!.. Жди, Воевода!..
Когда миновал страх, все вскочили с мест и окружили своего избавителя, который казался им теперь каким-то высшим, легендарным существом. И первой протиснулась к нему брюнетка и, порывисто схватив его руки, близко-близко смотрела горячими с поволокой глазами в холодные, спокойные глаза:
— Вы необыкновенный человек, вы герой!.. Такие люди встречаются ЛИШЬ В РОМАНАХ И В ТЕАТРЕ!»
(Н. Н. Брешко-Брешковский, «Под шрапнелью» — «Нива», № 16 / 1913 г.)
Однако ж, такие люди встречаются не только в романах и драмах.
И как я уже подчеркнул выше, Апостол-воевода был реальным болгаро-македонским героем. И слухи о том, что его убили турки, действительно ходили по Балканам в 1911 — 1912 годах...
_ II _
Вардар — крупнейшая река Македонии, она протекает на западе этой древней страны. У выхода Вардара из ущелья Цыганская Клисура расположен небольшой городок Боймица, центр исторической области Боймия. Сейчас он носит греческое имя Аксьюполис. Но в ХIХ веке село Боймица входило в состав Османской империи, а его основное население составляли болгары. Здесь и родился 6 мая 1869 года Апостол Петков Терзиев. Семья Терзиевых дала Македонии несколько гайдуков, боровшихся против османского ига. Гайдуком был и Митре Терзиев, старший брат Апостола.
Когда Апостолу было 9 лет — Митре Терзиев принял участие в Кресненско-Разложском восстании на востоке Македонии. Это было вскоре после злосчастного Берлинского конгресса. Во главе повстанческого штаба стояли митрополит Охридский Нафанаил Бойкикев, македонские гайдуки Димитр Поп-Георгиев-Беровский и Георгий Пулевский, донской сотник Адам Калмыков (повстанцы звали его Атаманом). К сожалению, успешно начатое восстание было разгромлено османами, когда их активно поддержали британцы. Пресловутый Дизраэли-Биконсфильд! Однако, несмотря на поражение, историография (как старо- и ново-болгарская, так и та, что утвердилась в сегодняшней республике, взявшей себе сервильное название «Северная Македония») считает Кресненское восстание важным этапом борьбы за человеческие права и свободы в задавленной османским деспотизмом стране, знаковой вехой в развитии македонского национально-революционного движения!
В 1892 году Апостол и его младший брат Тано устроились в обслуживающий персонал железнодорожной линии Салоники — Скопье. Начальство разрешило им в небольших количествах провозить на продажу скот. На вырученные деньги братья закупали оружие, которое бесплатно и по-тихому доставляли в Боймию — повстанческой чете Митре Терзиева...
В 1897 году Боймию, в ходе тайной инспекторской поездки, посетил Дамян Груев, один из основателей не так давно созданной Внутренней Македонско-Одринской революционной организации (ВМОРО). Прикрытием для передвижений Груева по стране служила должность училищного инспектора Болгарской экзархии в городе Солунь (Салоники). Священник-патриот Стамат Тончев (в ряде источников его фамилия пишется Танчев) представил Груеву двух своих крестников. Это были Иван Карасулията и Апостол Терзиев. Поговорив с ними Дамян Груев принял обоих в ряды ВМОРО и предложил Ивану и Апостолу возглавить собственную чету. Интересно, что Груев был двумя годами моложе Апостола — однако ж, безусловно превосходил его организаторским опытом, а также имел неоконченное историческое образование.
Чета Ивана Карасулията (настоящая фамилия — Орджанов, получил прозвища по родному селу: Карасулията, Карасульский или Карасулийский) стала ПЕРВОЙ в Солунском вилайете четой, подчинённой ВМОРО! Заместителем командира (подвоеводой) стал Апостол Петков Терзиев. Который, вообще-то, был на 6 лет старше воеводы Карасулията. В чету вступили Тано Терзиев, племянник братьев Терзиевых Андон, Атанас Карадупков, Михаил Апостолов-Попето, Андон Косето и Димитр Чавдаров. В первые же дни чета ликвидировала несколько местных турок, известных как грабители и насильники. А настоящим боевым крещением четы стала одержанная в том же году победа над турецкими аскерами в сражении у села Грубевцы. Аскеры были рассеяны, ни один македонец не погиб!
«Весть о том, что в нашем краю сформирована нелегальная группа, как молния разнеслась по всем сёлам околии (округа)! Теперь мы имели революционную чету под воеводством Иванчо Карасульского! Чета организовала много тайных ячеек в сёлах. Повсюду она встречала отличный приём. В бойцах её селяне видели спасителей от турецкой тирании.» — писал руководитель Гевгелийского отдела ВМОРО Илья Докторов.
В конце июня 1898 года чета разделилась: Иванчо Карасулийский передислоцировался в Гевгелийскую околию, а Апостол, ставший отныне самостоятельным воеводой, с частью людей – в околию Ениджевардарскую. Осенью 1898 года ЦК ВМОРО поручил четам Карасулийского и Апостола такое дело, которое кому-то может показаться варварским и бесчеловечным: ликвидацию гевгелийского околийского врача – грека Димитриоса Кивернидиса. Но следует иметь в виду, что Кивернидис использовал свои медицинские связи для создания в Западной Македонии разветвлённой шпионской сети! Начиная с 1870 года, когда была возрождена независимость Болгарской церкви (в форме Болгарского экзархата) — на Балканах началось жёсткое соперничество болгарского и греческого национализмов. И в самом конце XIX века афинские политики решили создать — в противовес сориентированной на Болгарию ВМОРО — собственное партизанское движение в Македонии. Разумеется, и болгары, и греки ставили своей целью свержение османского ига. Но при этом – и те, и другие видели Македонию (а также соседнюю Южную Фракию) в составе СВОЕЙ державы. И был один очень тонкий момент, о котором ни греческие, ни турецкие авторы не любят распространяться: греко-турецкое сотрудничество против болгар! В 1898 году ВМОРО получила точные сведения, что Кивернидис строчит османским властям доносы на болгарских революционеров. Подобную деятельность, конечно же, нельзя было оставить без ответа!
12 ноября 1898 года четы Карасулийского и Апостола заняли дальние подступы к дому околийского врача. Похоже, что последнему изменило шпионское чутьё: он вышел из дома как раз в тот момент, когда к его воротам с двух сторон подошли Апостол и Карасулийский. Полевые командиры нашпиговали Кивeрнидиса пулями и, ни от кого не таясь, удалились из города Гевгели в село Сехово. Почти все гевгелийцы были болгарами, и ни один из них не донёс на воевод и не дал показаний против них! Вечером 12 ноября османские власти арестовали Димитра Битракова и Аргира Манасиева. Именно Манасиев передал воеводам приказ ЦК ВМОРО о ликвидации греко-турецкого шпиона! 13 ноября турки арестовали портного Андона Бояджиева, а 24 ноября — руководителя Гевгелийского отдела ВМОРО Илью Докторова. Итог: все они были оправданы судом по отсутствию улик. Ибо доносчиков, опять же, не нашлось.
В 1899 — 1900 годах чета Апостола-воеводы билась с турецкими аскерами близ сел Геракарцы, Либахово и Тушилово. А 8 март 1900 года Апостол ушёл с 14-ю бойцами на отдых в родную Боймицу. И вот здесь их местоположение выдали врагу болгары-грекоманы Ичо Пинчев и Туше Бакалов из ближнего села Крива. Вечером 9 марта дома, где поселились повстанцы, были окружены прибывшими из Гевгели и Энидже-Вардара аскерами и башибузуками. Несколько часов турки морально готовились к атаке. 10 марта до ночи длился бой, в котором сложили свои головы Тано Терзиев, Димитр Чавдаров и секретарь четы Атанас Тодев. Количество убитых аскеров и башибузуков неизвестно, из числа нападавших погиб священник-грекоман Никола Ринчев. Видимо, он с отеческой заботливостью подбирал для турок лучшие огневые точки... Ночью Апостол повёл чету на прорыв, взяв курс на горный хребет Паяк. Пробились не все. Тяжело раненные Ичо Проичков (Пройчаков) и Мицо Метракулията попали в плен к туркам (Проичков впоследствии умер в тюрьме).
12 августа 1900 года, чета Апостола ликвидировала крутого бандита, приходившегося внуком османскому администратору Демир-субаши. Такая вот была администрация в Османской империи. Да и не только в Османской.. 20 августа Апостол крепко потрепал аскеров в селе Горгопик, а ведь его чета насчитывала на тот момент лишь 8 бойцов. 30 ноября 1900-го Апостол предпринял попытку ликвидации греческого шпиона Ангелаки Секелариоса (Сакелариу), но тому удалось ускользнуть. Вскоре же имя Апостола-воеводы прозвучало с трибуны афинского парламента...
«Ни в одной из составляющих Турецкую империю стран волнения не бывают столь часты, как в Македонии. (...) В настоящее время Порта перевела в Македонию значительную часть своего гарнизона, который она была вынуждена удалить с Крита; а затем занимается подстрекательством албанцев, многие вожди которых пользуются особенною благосклонностью в Ильдыз-Киоске.» — писала газета «Московские Ведомости» 21 января 1899 года…
Реально турецкие власти активно "сталкивали лбами" непокорных болгар и албанцев.
В самом конце 1900 года Апостол отбыл в Болгарское княжество за оружием. А летом 1901 года Апостол-воевода провёл успешную кампанию против сельских жандармов (так называемых пыдарей или коруджиев) из числа этнических албанцев. Он популярно объяснил им, что убьёт ЛЮБОГО албанца, который будет доглядывать за болгарами, а хоть бы и просто пасти овец в ЕГО районе. Беседа не сразу произвела должный эффект, и несколько албанцев действительно были убиты бойцами Апостола...
28 июня 1902 года четы Апостола и Карасулийского схлестнулись с турецкими аскерами близ села Гындач. А в скором времени чету Апостола покинули братья Лазар, Гоно, Димитр и Траян Доямовы. После чего они вступили в грекоманскую чету!
Но в целом, как писал Христо Силянов:
«Население признало Апостола своим батькой-воеводой, ему посвятило оно не одну песню и нарекло его най-выразительным именем: Ениджевардарское солнце – солнце, которое прорезает лучами своими мрак его рабской неволи и вселяет в сердца сладкую надежду!»
Дека одиш бре Бай Постоле, дека одиш нокьно време, по месечина? //
Яз ка ке одам со мойта дружина во мойто село, мойто село Боймица. //
Седни, почекай, ай бре бай Постоле. На връх те чекаат дор три пусии. //
Първа пусия, а бре бай Постоле андарти-гърци.
Втора пусия, а бре бай Постоле, втора пусия турски джандарми.
Трета пусия, а бре бай Постоле, трета пусия - мръсни шпиони.
И по-нататък Постоль Войвода Ениджевардарското Слънце казва:
от никой не ме е страх, само от шпионите, предателите,
които са сред мен и моите хора
Апостол-воевода активно участвовал в подготовке Ильинденского восстания 1903 года. Ещё зимой поручил он учительнице Марии Капитанчевой сшить малиново-зелёное МАКЕДОНСКОЕ ЗНАМЯ. И 20 июля 1903 г. в селе Корнишор этому знамени присягнули 250 бойцов Енидже-Вардарских чет Апостола Петкова, Иванчо Карасулияты и Крыстю Асенова... После подавления восстания знамя спасено было отцом Димитром Джутевым, настоятелем болгарской церкви Свв. Кирилла и Мефодия. И только в 2014 году драгоценная святыня была извлечена из тайника Анкой Николовой Хикимовой–Колаковой, потомком болгарских беженцев из Эгейской Македонии, и подарена Национальному военно-историческому музею в Софии.
В марте 1905 года Апостол-воевода был окружён превосходящими силами турок. В завязавшейся битве пали смертью храбрых 40 его бойцов. Выжили только один четник, и сам Апостол, который был тяжело ранен. Турецкое командование наградило
медалями всех участвовавших в той битве аскеров и объявило об успешной ликвидации воеводы. Поспешили похоронить... Но Апостол в скором времени снова сформировал чету — и в тот же год на берегах Ениджевардарского озера он нанёс серию поражений турецким аскерам и греческим андартам. И последние расписались в своём военном бессилии: греческий консул Ламброс Коромилас предложил через посредников воеводе огромную сумму за переход на сторону греков. Консул явно не понял, с КЕМ он имеет дело...
В начале 1910 года полевые командиры Тане Николов, Христо Чернопеев и Апостол-воевода Терзиев реструктурировали ВМОРО, основав Болгарскую Народную Македонско-Одринскую Революционную Организацию. В мае того же 1910 года трое воевод перебрались в Македонию. В одном из боёв Николов и Апостол-воевода снова схлестнулись с аскерами Энвер-бея.
Македонские дружества в городах Асеновградско и Несебыре носят имя Апостола Петкова Терзиева.