Я грустно бродила по темным улочкам Таганрога, мелькая среди проходящих жителей Старого кладбища. Надо мной, наблюдая за порядком, пролетали смотрители и их помощники с белыми повязках на рукавах. Словно полицейские вертолеты, они кружили над городом, бдительно наблюдая за окружающими. И тут я услышала:
- Леночка! Вот ты где!
Я сразу узнала голос Лизы. Она подлетела с юнкером ко мне и бросилась обниматься. Её порыв меня, сдержанного по натуре человека, смутил своей простотой и душевностью.
- Мы устали тебя искать! Ты ничего не подписала? - взволновано поинтересовалась она.
Я покачала головой.
- Умница! Какая ты молодец! Ничего всё будет хорошо! - погладила меня по голове Лиза.- Мы мало знакомы, но я уже люблю тебя, как старшую сестру. Зло не должно править миром! Только любовь, сострадание и милосердие!
И тут подбежал, запыхавшийся Петрович.
- Ох, Лена! Разве ж так можно с кем попало уходить! Он же говнюк! - произнёс Петрович, тяжело дыша. - У нас в НИИ Палыч был, начальник нашего отдела, тоже ещё тот говнюк, всё время обещал премию за переработку и так ни разу и не выплатил...
Юнкер Алеша тоже обнял меня и шепнул:
- Ты молодец! Деньги прах! У тебя своя на земле миссия, просто ты пока не знаешь какая!
Я с улыбкой умиления посмотрела на моих новых друзей. Жалко, что эти люди существовали совсем в иной реальности, далёкой для понимания. И я их видела первую и последнюю ночь в своей жизни.
- Ну если учесть, что в 40 лет жизнь только начинается, то конечно самое время продолжить поиски себя и своего места под солнцем! - иронично заметила я.
Петрович сел на скамейку и закурил!
Лиза взяла под руку юнкера и они сели рядом со мной. Я молча смотрела на огромную луну и мечтала улететь далёко-далеко от всех ужасов войны и подальше от этой сложной для восприятия ночи.
- Леночка, пошли на бал к Алфераки? Я договорилась, тебе разрешат войти в зал. Я подберу тебе красивое платье и сама уложу щипцами волосы, нам поможет Настасья гувернантка моя, - обратилась ко мне Лиза.
Я кивнула, мне уже было всё равно куда идти. И мы все вместе полетели на бал. Петрович летел впереди всех, ему явно хотелось побывать на празднике для дворянского сословия, он будто предвкушал что-то особенное, интригующее и увлекательное. Но два лакея у входа, безэмоционально перекрыли ему путь и категорически отказались пропускать:
- Не велено, извольте отойти от входа! - грозно произнес швейцар, отодвинув рукой Петровича.-А вы, Елизавета Николаевна, проходите с юнкером и этой новенькой кикиморой, хоть не пойму, зачем эта жуткая оборванка здесь нужна- с. - сказал лакей.
- Болван! Я не кикимора, я смерть твоя!- крикнула я.
- Смертью смерть побрав!- перекрестился он.
Я грустно пожала руку Петровичу и сказала, что скоро вернусь. Он огорченный сел в позу лотоса и начал связываться с космосом по понятным только ему каналам. Потом встал, сказал, что нет пророка в своем Отечестве, плюнул под ноги лакеям и ушел напевая: "А почему почему почему был светофор зелёный".
А мы с Лизой и Алёшей зашли в дом. Этот дом я уже видела днём, когда он был музеем. Но сейчас здесь всё заметно преобразилось. Появилось множество канделябров со свечами. А главное дом из мертвого хранителя старины превратился в что-то живое и уютное! Повсюду бегали слуги, были расставлены мраморные скульптуры античных героев, висели красивые портреты в позолоченных рамках, на столиках стояли вазы с розами, стены украшали зеркала... Но времени рассматривать дом у меня не было, я быстро бежала за Лизой в дальнюю комнату, чтоб переодеться.
Моя юная знакомая выбрала для меня лиловое платье и попыталась уложить локоны, но у неё ничего не получалось и тут в комнату вошла женщина лет 70 в косынке и бесформенной белой блузе с длинными рукавами и плиссированной суконной юбке, поднятой намного выше талии. Её ноги были босые. Белолицая, с алым румянцем, чрезмерно полная женщина с бесцветными бровями, радостно улыбалась мне. Я поняла, что это и есть гувернантка Настасья.
Она тут же принялась переделывать мне прическу. Лиза смущённо сказала:
- Бабушка, Настасья, как хорошо, что вы пришли! Совсем не могу уложить Лене локоны. Я уйду ненадолго.
И Лиза куда-то убежала. А бабушка Настасья, не спеша, продолжила расчёсывать мои волосы.
- Не бойтесь, барышня, я полжизни барынь причесывала, хоть и из девок сама. Барин мой прически попортит дамам, а я укладывала изнаво!
- Как это попортит?
- Знамо дело как! Ни дитё малое пади! Должна пОнять! Нет справедливости на белом свете! - вздохнула она. - Богатые и после смерти пляшуть, а бедные пашуть, как проклятые.
- А вы давно умерли?
- Давненько! При ампираторе Николае I ещё. Зимой под самый Сочельник. Видать знак, Бог приметил, на праздник забрал. Думала в небеса улетит душа, перед Господом предстану, покаюсь, ан нет, тут застряла!
- А почему застряли, бабушка? Почему все души не на небе?
- Сказывала я тебе про барина свого. Греческий купец Никита Гаврилыч Алфераки, брат Николая Алфераки. Барин видный, высокий, холеный, чернявый такой, а глазки сапфиры прямо, чистые озерки, утонуть страшно. А денёг, как у царя-батюшки, пруд пруди! На баб падкий! Всех дворовых девок перемусолил. Попортил многих до свадьбы. И ведь не супротив воли, полюбовно! Ой, что там крестьянки, каки барышни до него хаживали! Царыцы прям! Красавцев много, а сохли по барину все, что-то было в нем эдакое , сатанинское! - Женщина перекрестилась, - сама бывала как гляну на него, аж в голове загутарит, а прижмёт у сарайчику так сама сарафан скидывала бывало, я в молодости была тоже при теле, ладная, прикаж он мне окаяный самоубиться, не раздумывая в речку сиганула б, ему в угоду . А стариться стал и потерял лоск. Брюхо отрастил, башка плешивой сделалась, щеки обвисли. Под глазами мешки . Жениться удумал хрыч старый, а барышня молоденькая, хорошенькая с кавалером другим убёгла. Он к ней год хаживал, цацками золотыми задаривал, да где уж там ямУ, старой калоши было сердце молодухи тронуть. Перед свадьбой такой срам... Думали свихнется барин, ан нет. Уехал кудась. Сказывали шманов или шабанов каких-то сыскать. И тут чертовщина. Вернулся молодой опять, аки юноша. Я аж блюдечко уронила. - (Женщина, завивая мне новый локон вновь перекрестилась), а через пару дней барышня, та что невестой была приехала, на коленки пала, белугой вопила, ноги ямУ цалОвывала. Молила простить нерозумную и принять сызнаво! Прогнал он её со двора и вновь заблудил. Кутил, картежничал, баб мял. Барышни из благородных вновь к нему хаживали, молоденькие... Яму уже 7 десяток шёл, а он аки молодец красный, красив, да до ласк охочий! Сказывали черту душу продал. А однажды помер ночью, прям в час блуда, дама выбежала и орать ... Мы прибёгли. А он срамно так лежит на животе, в чем мать родила. Перевернули яво мужики, а тама лицо старое, измятое. Дряблый, волосы на голове осыпались. А что остались, побелели вмиг... Спугались мы все. Батюшку позвали, отпел чтоб. Не дошел батюшка, слег с тифом. Другого кликнули, тоже не дошёл, упал, ногу сломал. Третий в Москву уехал. Тело уже зловонить стало... Так и захоронили его, без отпевания. И вот с тех пор стали замечать люди неладное на кладбище, когда луна, как медянник становилась, шум какой-то слыхивался со стороны могил. И уж потом, когда я померла, узнала, что нет с этого кладбища в небо дороги. Голгофа наша.
- Жуть какая! - сказала я, крестясь. - А барин это сейчас здесь?
- Конечно, это дом явошний. Алфераки большой любитель плясок, вот только старый остался. Хаживает жалким облезлым франтом и поделом ямУ.
- А может я поговорю с ним? Почему нет людям в небо пути? И Екатерина Таганрогская говорит, что дело в нём! Я теперь понимаю, что он точно душу дьяволу продал. - заговорчески прошептала я.
- А с чего яму вам кланяться, да каяться... Пошлёт куды подалее! Яво в гневе видала я не единожды. Страшен чёрт, глаза кровью наливаются, ногти заостряются, прям Кощей... Погодь до утра, да и беги отсель. Тут така чертовщина коится....
И мы вместе перекрестилась. В комнату вбежала Лиза. Она схватила меня за руку, расцеловала. Сказала, что я совсем преобразилась и потащила куда-то.
И вот я уже стояла в огромном зале дворца, где гости танцевали вальс. Я чувствовала себя героиней Толстовских романов. Описать ощущения восторга от происходящего просто не возможно. Я видела настоящий бал XIX века со всеми прелестями и недостатками. Роскошные наряды и богатая обстановка сочетались с непривычным для меня запахом копоти от свечей. Спертый воздух вызывал головокружение.
Я обратила внимание на Котопули. Он неуклюже танцевал и постоянно терял голову, а его череп катался между ног вальсирующих, устраивая светопреставление лучами горящих красных глаз. Сам он, извиняясь, бегал за головой, приставлял её на место и опять танцевал, танцевал... До очередной потери головы. Меня ещё удивило, что в зеркалах никто не отражался кроме меня. И от этого стало немного жутко.
Мелодия сменилась. Лиза шепнула, что сейчас будет мазурка, которую она очень любит. Ко мне подошёл невысокий мужчина во фраке лет 65, из-под густых черных бровей на меня смотрели маленькие серые наполненные высокомерием глазки. Жиденькая редкая бородка, тряслась как холодец на блюде и имела кое-где черно-рыжие очертания на фоне седины. Толстый обрюзглый живот выпирал из-под фрака. Сутулый с ужасной одышкой он тяжело дышал и постоянно вытирал пот с красного квадратного лица с опухшими веками и темными мешками под глазами. Этого человека я уже видела на кладбище, когда прохожие почтительно расступались в его присутствии. К моему удивлению это старик пригласил меня на мазурку. Мало того что я не умела танцевать подобное, так он ещё и вызывал брезгливой отвращение. Конечно я от приглашения отказалась.
- Вы и есть та загадочная мадмуазель с нелепой внешностью, леди о которой сегодня все шепчутся? Ни живая, ни мертвая, нездешняя, загадочная оборванка с иных миров? Барышня, которая отражается в зеркалах и при этом общается с мертвыми. Кто вы? Ошибка природы или нечто посланное нам Богом в избавление грехов наших!? Ах, да! Я не представился... Алфераки ....
- Надо же! Вы тот самый меценат, богатейший человек города?- с удивлением воскликнула я.
- Был богатейшим, ничего не вечно под луной, увы! Но я его брат, тот самый который продал душу дьяволу и подарил жителям кладбища вечную жизнь! Вам наверняка уже рассказали обо мне. Благодетель Я! Обессмертил целое кладбище!- с гордостью произнёс он.
- Какая прелесть! А вы жителей спросили, нужна ли им эта жизнь под огромной безжизненной луной, без солнца и завтра? Раз в 28 дней! А остальное время сырая земля и забвение... Жизнь между небом и землёй. Дворяне, а их тут единицы, может и довольны. А прислуга, люди из других времён - они же страдают! Вечное рабство и нет спасения. Ваши лакеи вечно будут Вам кланяться? Слуги обслуживать балы и карнавалы. Повара готовить яства! Лакеи должны чистить конюшни ! А вы будете гулять и ни о чем не думать. Это не правильно, все люди равны! И вы ничем не отличаетесь от других!
Он засмеялся:
- Вздор! Я дворянин, а они никто! Крепостные мои! Нет равенства среди людей и никогда не будет! Я наслышан и об отмене крепостного права и об революции и что? Меньше баринов стало? Меняются названия, а хозяева остаются! Я тут главный и я буду жить так как жил при жизни! Читала Гоголя " Мертвые души"? Так вот я торговал душами своих крестьян, живых! Я подписывал вольную, а они отрекались от души после смерти. И таких крестьян было много, я заслужил эту честь! Я хозяин старого кладбища, я хозяин всего Таганрога в полнолуние.
Его глаза засветились красным, лицо вытянулось, щёки запали внутрь, на концах губ показались кровавые подтёки, ногти выросли и заострились. На руке начала исчезать кожа и кисти стали костлявыми. Он ногтем провел по моей щеке, едва не поцарапала её, а из его опустевших глазниц потекла кровь. При этом он зловеще смеялся, оголяя жёлтые остатки зубов. А я стояла напуганная и молчала, боясь пошевелиться. Музыка перестала играть. Всё замерло: музыканты остолбенели возле своих инструментов, будто восковые фигуры мадам Тюссо, гости также застыли в причудливых позах танцующих как будто время остановилось. А потом Алфераки принял прежний вид и вдруг начал молодеть. Живот исчез, борода отпала, серые глаза стали светло- голубыми и прозрачными, мешки под глазами исчезли, он выпрямился и стал красивым юношей лет 25! Он снял цилиндр из под которого вывалилась копна густых темно-каштановых волос.
- Вот таким, голубушка, я был! И таким хотел остаться навсегда, но энергии не хватает на долго оставаться молодым, обманул чёрт, не дал вечную молодость в полной мере! Но на один танец меня хватит!
Он щёлкнул пальцами и всё ожило. Зазвучала лёгкая мелодия и кавалеры начали приглашать дам. Алфераки отвернулся и пошел танцевать мазурку с очаровательной белокурой молодой дамой совсем юной, но не застенчивой и очень улыбчивой. Они прекрасно смотрелись вместе, он ловко показывал своё мастерство, а она кокетливо кружилась вокруг него и совсем не уступала в умении гармонично двигаться. Казалось, что это танец двух безумно влюблённых молодых людей, но только стих оркестр, как Алфераки небрежно откинул партнёршу так, что она едва удержалась на ногах и вышел из зала.
Все молча смотрели ему в след, а когда он ушёл, начали о чем-то шептаться. А потом оркестр снова начал играть и продолжились танцы. Лиза танцевала с юнкером, а я вышла тихо из зала и пошла искать Алфераки. Я запуталась в этих сквозных огромных залах, многие из которых были тоже наполнены гостями: в одном старые дамы о чём-то шушукались, в другом игрались дети под присмотром гувернантки, в третьем целовалась пара, в четвертом мужчины играли в карты... Мимо пробегали слуги с подносами на которых стояли бокалами с шампанским, кто-то из слуг заменял свечи в канделябрах на новые.
В этом богатом дворце был крайне неприятный запах копоти и пота, смешанный с благовониями из эфирных масел, было ужасно душно. Мне не хватало кислорода. Я остановилась и хотела приоткрыть окно. Но слуга не разрешил, сказал, что мошек напущу. После чего он сам открыл другое окно с натянутой сеткой. Я глубоко вздохнула и побежала по коридору дальше.
Я бегала всюду и не могла найти Алфераки. В конце концов я обнаружила кабинет, где он сидел постаревший и обрюзгший, бывший ловелас смотрел в окно и пил коньяк.
- Это настоящее проклятие пить дорогой коньяк и не чувствовать изысканного вкуса благородного напитка, а самое обидное не пьянеть! Всё бутафория! Близость с женщиной больше не приносит удовольствия. Ничего интересного в подобном существовании. Невозможно забыться в этой атмосфере! - сказал он не поднимая на меня глаз.
Я села и молча посмотрела на него!
Он посмотрел на меня и вновь помолодел на несколько минут, улыбнулся, подмигнул, но снова вернулся к прежнему состоянию.
- Ненавижу старость. А вернуть молодость не хватает энергии! У меня было всё! Дорогой алкоголь, балы в императорском дворце, лучшие женщины, много слуг, крепостные, лучшие экипажи... Было всё кроме чего-то недосягаемого, я всё время искала счастья, ну хотя бы удовлетворения от жизни! И не нашел ! А в чем оно это счастье?- спросил он меня.
- Не знаю. У каждого оно своё ! Я думаю Ваш этап на Земле пройден и Вам следует отменить свой договор с дьяволом и отпустить души этих несчастных людей в небо! И это будет достойный поступок!!!
- А ты не думай! - грозно произнёс он. - Думает она! Я не могу отменить договор в полной мере. Они в небо, а я в ад?
- А может нет ада? Ну это ж смешно думать, что есть место, где черти жарят людей. Мне иногда кажется, что самое жестокое место во вселенной - это Земля. Здесь люди мучают себе подобных похлеще дьявола в аду!- возмущалась я.
- Голубушка, ад бывает разный. Они в небо полетят, а я отправлюсь на вольные хлеба, назначат меня каким-нибудь служащим самой низшей гильдии и буду по земле ходить людей в море топить или стравливать соседей друг против друга... А здесь я король. Уважаемый человек. - вздохнул Алфераки и налил себе коньяк.
Вдруг в комнату влетел синий ворон и обернулся Степаном, теряя крылья на лету, по привычному алгоритму. В этот момент мои глаза засветились от радости и к своему стыду, я даже не смогла скрыть улыбку. Сердце бешено забилось в груди.
Алфераки вскочил со стула и начал обнимать гостя!
- Батюшки, голубчик! Как я рад тебе, Ахамиэлюшка, родной мой! Ты самый желанный гость на балу и гораздо лучше предшественника своего! Обманул тот черт меня, как пить дал, обманул!
Они обнимались. Я молча наблюдала за ними. Потом пошли долгие рукопожатия с комплиментами. А потом Степан подошёл ко мне поближе, прикоснулся слегка пальцами к моим локтям и нежно посмотрел в глаза. Эта была мистификация, я потеряла самообладание, голова пошла кругом, какая-то сладостная боль опять дрожью прокатилась по телу. Я была безумно рада видеть его вновь и ужаснулись этому чувству блаженного помрачения разума. Он стоял молча, продолжая смотреть в мои глаза, словно вытаскивая аккуратно мою душу наружу, чтоб в момент эйфории забрать её себе и безжалостно кинуть в преисподнюю.
Никита Дмитриевич покашлял и тихо вышел из комнаты...
- Тебе идёт платье XIX века. Ты словно Наташа Ростова на первом балу!- улыбнулся он
- Наташа Ростова в 40 лет? - засмеялась я.
- Подписывай и возраст никак и никогда не отразиться на твоём лице! - тихо прошептал он.
Степан погладил меня по щеке и его губы приблизились к моим, я не в силах была сопротивляться, сладострастный поцелуй окончательно свёл бы меня с ума. Но я смогла взять себя в руки и оттолкнуть беса. Я закрыла глаза и начала читать молитву, которую мне в детстве читала бабушка:
"Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли..."
- Браво! Браво!- аплодируя, закричал Степан!- Глубокое у Вас, мадам, познание в религии. Однако зря напрягаете память, меня молитвой не испугать, крестом и серебряными пулями не убить. Я бессмертный, а для Земли уже мертвый. Хочешь ю, чтоб я ушёл, вообще без проблем. Я уйду, а ты останешься ни с чем. Ни денег, ни смысла жизни не обретёшь. Я твой шанс! А ты кочевряжишься. Хочешь классиком XXI века тебя сделаю?
- В жизни за любой шанс надо платить, а цена дьявола несоизмеримо велика. Пару десятков лет в богатстве (да и тут обманет) , за вечное рабство!
- Ну я себя рабом не чувствую, а тоже ему служу. Страшней умереть и стать блаженной душой. Сначала твоя душа потеряет ниточку, связывающую тебя с Землёй, потом потеряет человеческие очертания, став непонятным облаком или сгустком, а потом и вовсе забудет о жизни земной! Облачное состояние! Спокойное и тихое перерождение. Разве мятежной твоей душе такое подходит?
- Степан, я устала. Я никогда не пыталась заглянуть за грань человеческой жизни. Может там вечное забвение, а может и иная жизнь. Но дьяволу я служить не буду. Как, впрочем, и Богу, я агностик, - грустно сказала я.
Степан взял мои ладони в свои руки:
- Твоя жизнь! Твой выбор. Но нет ничего слаще, чем чувствовать себя богатым. Это сразу уважение и свобода. Но закроем тему. С рассветом ты отправишься в свою реальность и мы расстанемся навечно. Я получу выговор, а ты мнимую гордость, что смогла устоять перед искушением самого служителя дьявола. Между прочим милого и очаровательного! А значит каждый из нас получит горечь послевкусия. Но и черт с ним!!!
И тут я обратила внимание, что он всегда в черном. Джинсы, поло, кроссовки:
- Почему ты всегда в чёрном? Это цвет дьявола и траурный! Так ты показываешь свою причастность к темным силам?
Степан засмеялся и отпустил мои ладони:
- В мире всё относительно! У разных народов, в разные века отличались траурные цвета! Что дьявол связан с чёрным это стереотипы не более. Впрочем, конечно ночью нечисти больше, чем днём. В темноте легче затеряться. Но слепые люди вообще не видят цветов и могут быть абсолютно счастливы и не чувствовать зла. Зло приходит не из темноты, оно везде, оно заполняет собой всё пустое пространство. Где человеку не хватило мудрости наполнить сердце добром закрадывается зло. Взрывы, убивающие всё живое, несущие разруху, разве они не прекрасны и светлы? Я переоденусь, чтоб тебя не смущать.
Густой синий туман затянул Степана, а когда развеялся, то искуситель дьявола стоял в светлых джинсах с потертыми коленками, в серой футболке с принтом в виде картины Врубеля "Демон" .
- Да уж, оригинально!- вздохнула я.
- Высокое творчество!!! И между прочим этот демон очень милый и даже несчастный!
- Как ты?- спросила я, впиваясь глазами в глаза моего знакомого.
- Ну разве что милый! Мне некогда меланхолично сидеть, у меня работы полно. И я счастлив приносит людям добро через зло!!!
- Закрутил так, что и не понять!- возмутилась я.
- До рассвета осталось 4 часа, пошли погуляем, хочешь увидеть Санкт-Петербург?- сменил живо тему Степан.
Я радостно кивнула! Он обнял меня крепко, я хотела закричать, но тут же невидимая сила с бешеной скоростью закружила нас, словно мы попали в торнадо. Показалось, что я теряю сознание. Меня удерживали лишь крепкие руки моего спутника. На мгновение темнота поглотила разум. Я словно провалилась в пропасть.... И сквозь туман услышала нежный голос Степана: "Ничего, детка, скоро привыкнешь к телепортации