Глава 124
Печально пересказывать то, что случилось дальше. Королевская армия становилась слабей с каждым днём, распадалась на глазах, королевские начальники командовали всё хуже, тогда как армия оппозиции крепла, её начальники учитывали прошлый опыт и демонстрировали всё больший профессионализм.
Когда Король собирался взять Честер, неожиданно для него с тыла на него напал полк Джонса. Королю следовало собрать все силы воедино и попытаться прорваться через этот полк, или же погибнуть с честью. Но он не нашёл в себе сил на подобное деяние, поэтому попросту бросил свою армию и бежал. Следом за ним в беспорядке бежали остатки позорно брошенной армии. Стоило ли упрекать пятнадцатилетнего сына за сдачу Оксфорда, чтобы затем так опозориться?
Войска, непосредственно охраняющие Короля сократились до трёх сотен лично преданных телохранителей. Король умудрился поссориться со всеми своими сторонниками, включая племянника Руперта, принца Морица, Монтроза.
Между тем Кромвель велел воевать более решительно, пленных не брать. Любого ирландца, захваченного с оружием в руках на территории Англии, ждал расстрел, либо их связывали подвое, спина к спине, и бросали с обрыва в море.
Принц Уэльский понял, что ему не хватает знаний и военного таланта, чтобы руководить остатками войск в Корнуэле, он предложил Хоптону возглавить их.
— Когда кто-либо не желает повиноваться приказу, обычно он оправдывается тем, что данный приказ противоречит его понятиям чести, — ответил Хоптон. — В данном случае если бы я оправдался этим, я имел бы на это полное право. То войско, которое вы мне предлагаете, в нынешних условиях способно лишь оказаться окончательно разбитым противником, что, безусловно, уронит честь его предводителя. Так что, приняв ваше предложение, я буду вынужден пожертвовать своей честью. Тем не менее, если Вашему Высочеству угодно призвать меня, я готов повиноваться, и сделаю всё, зависящее от меня, чтобы проиграть как можно позже и с как можно меньшим позором. Лучшим для меня исходом было бы сражаться до тех пор, пока это возможно, чтобы погибнуть в этом последнем сражении.
После очередной серии поражений стало известно, что местные жители намереваются схватить принца Уэльского и выдать его парламенту. Поэтому Хоптон посадил Карла Уэльского на ближайший корабль и отправил его во Францию.
Он сражался ещё некоторое время, пока это было возможно. Но к нему пришли офицеры и заявили, что солдаты требуют капитуляции. Они объяснили, что враг предлагает выгодные условия сдачи, так что солдаты объявили, что договорятся с врагом сами, если офицеры их не поддержат. Хоптон, как и все офицеры и солдаты, уже знали, что Кромвель всегда весьма милостиво обращается с теми городами, крепостями и армиями, которые добровольно сдаются ему, но в случае отказа сдаться отдаёт приказ никого не щадить, пленных не брать, взятые города и крепости очищать от врагов полностью. Поэтому Хоптон ответил офицерам, что он слагает с себя командование, они могут капитулировать, при условии, что в договоре не будет фигурировать его имя, так как он не согласен подписывать капитуляцию. Сам он сел на корабль и покинул Англию, направляясь следом за принцем Уэльским к берегам Франции.
У Короля осталась надежда лишь на трёхтысячную армию лорда Уэстли, стоявшую в Уорстере. Король пошёл ему навстречу с остатками армии, которые ему удалось собрать в количестве не более полутора тысяч всадников.
Но ему не суждено было соединиться с армией лорда Уэстли, которая была разгромлена полностью.
Едва стоящий на ногах престарелый лорд Уэстли сел на предложенный ему врагами барабан и сказал со вздохом:
— Что ж, господа, вы своё дело сделали. Можете играть свою игру, или перессориться между собой, это как вам будет угодно.
После этих слов лорд Уэстли повернул лицо к солнцу и, прикрыв глаза, полностью отдался ощущениям тепла, исходящего от небесного светила, словно передавал себя в руки Господа.
Король поспешил вернуться в Оксфорд и передал парламенту послание, в котором обещал распустить свои войска, сдать все крепости и вернуться в Уайт-холл мирным человеком. В парламенте только усмехнулись. Ведь Король обещал сделать то, что уже было сделано. У него не было войск, которые он мог бы распустить, у него не было и крепостей, которые он обещал сдать. Ведь так легко обещать расстаться с тем, чего не имеешь, и так сладко потребовать за это хотя бы что-то!
Члены парламента понимали, что если Король мирным путём вернётся в Уайт-холл, кто может поручиться, что он не попытается тут же объявить себя полноправным Королём? И кто знает, как на это отреагирует народ, нация, войска? Ведь не все же знали обо всех действиях Карла I во время событий последних лет!
Поэтому парламент издал закон, объявляющей о запрете кому бы то ни было вступать в контакты с Королём и даже приближаться к нему. Его надлежало только арестовать. Ферфаксу было предписано окружить Оксфорд и взять его штурмом.
Оксфорд был осаждён. Король сообщил, что готов сдаться, если его доставят в парламент, но получил отказ. Осаждающие не желали слышать ни о каких условиях от Короля, никакие «если» не принимались в расчёт, его следовало лишь взять в плен в результате штурма, поскольку Королю была заранее отведена роль военнопленного.
Король срезал свои локоны, сбрил бороду, переоделся слугой и в сопровождении всего двух спутников, выйдя ночью через крепостные ворота, покинул Оксфорд через мост святой Магдалины. Одновременно для отвода глаз через три других выхода вышли три другие группы всадников, каждая из трёх человек, и разъехались в разные стороны, чтобы сложнее было установить, в какой из групп находился Король, и куда он поехал.
(Продолжение следует)