Время от времени они менялись местами – щедрый владелец катера позволял своим коллегам посидеть за штурвалом. Это давало ему возможность отдохнуть, а его попутчикам – получить удовольствие, управляя мощной техникой. В какой-то момент им пришлось вернуть бразды правления владельцу катера, поскольку с небес на землю и воду обрушился короткий, но сильный ливень. Мощные струи с шумом атаковали кожаную поверхность кабины, ручьями побежали по ветровому стеклу.
Александр Михайлович сбросил скорость и стал осторожно прижиматься к берегу, внимательно вглядываясь в пространство сквозь плотную завесу дождя. Но что-либо разглядеть было практически невозможно. Он заглушил двигатель, сказав:
- Ни черта не видно. Придётся переждать ливень.
- Может быть, потихонечку будем двигаться? – предложил Павел. – Жаль время терять попусту.
- А мы и так двигаемся потихонечку, - сказал Борщов. – Нас течение несёт. Здесь где-то неподалеку имеется затон. Не хочу проскочить мимо. Надеюсь, когда мы его достигнем, ливень уже закончиться.
- Зачем он тебе понадобился?
- Там, Паша, есть родник. Из него небольшой ручеёк бежит прямо в затон. Вода в нём необыкновенная. К этому ручью олени приходят воду пить. Он так и называется – Олений ручей.
- Саня, мне кажется, что это не лучшая затея, - сказал Коржин. – Во-первых, недалеко от моей избушки тоже бьёт родник. Во-вторых, после такого ливня переться в лес просто неразумно. Мы там промокнем до нитки, - он повернулся к Толмачёву. – Как думаешь, Антон?
Антон кивнул в знак согласия.
- А теперь послушайте мои аргументы, - вновь заговорил Борщов. – Отвечу так же, как и Павлик, по пунктам. Итак, во-первых. Воду мы с собой не потащим. Привезём домой. Каждому по десять литров. Попьёте эту водицу и сразу почувствуете благотворное воздействие на организм.
- Давай заскочим туда на обратном пути, - предложил Антон. – Действительно, чего по такой мокроте лазить?
Александр громко рассмеялся.
- Ну, братцы вы мои – охотнички парниковые! Чего ещё боитесь? Ручки испачкать? Занозу посадить? Тогда нам не в тайгу надо было ехать, а в сосновый бор, как привык Антон. Будем аккуратно себя вести – не вымокнем. Лишь бы поскорее лить перестало. Так вот, во-вторых: мы не знаем, какая погода будет при возвращении.
- По прогнозам – сухая, - сказал Коржин.
- По прогнозам и сегодня дождя не должно быть, - заметил Борщов. – Поэтому прекращаем прения и начинаем слушаться меня.
Ливень прекратился так же резко, как и начался. Небо слегка просветлело. Рулевой вновь запустил двигатель и вывел катер на середину реки. Не прошло и двадцати минут, как по правой стороне взорам путешественников открылся узкий речной затон. Александр направил катер к нему. На малой скорости он провёл своё судно по извилистой полоске стоячей воды и вскоре заглушил двигатель. Попутчикам сказал:
- Дальше пройдёмся пешком. Хочу набрать воду у самого истока. Тут недалеко – не более полутора километров. В багажнике есть пустые канистры для питьевой воды. Возьмите их.
Мужчины достали из багажника ёмкости для воды. Привязали катер к дереву. Затем два друга отправились в лес вслед за своим проводником. Трава в этих местах росла невысокая, поэтому идти было относительно легко. Напитавшая влагу почва громко чавкала под подошвами кирзовых сапог. Однако вскоре пришлось продираться сквозь заросли кустов и молодых побегов, отчего брюки промокли насквозь и стали прилипать к телу, доставляя неприятные ощущения. Судя по выражению лица, те же чувства одолевали Павла. Но Борщов как будто вовсе не испытывал никаких неприятных ощущений. Он шёл, бодро напевая себе под нос. Антон невольно позавидовал такому характеру. Типичный сангвиник. Ничем его не выбьешь из колеи и ничем не смутишь. Живёт себе в удовольствие, не обращая внимания ни на временные неудобства, ни на рискованные ситуации, ни на моральные издержки. Вот бы научиться так!
Спустя пятнадцать – двадцать минут подошли к небольшому ручейку, негромко журчащему среди лесной тишины. Казалось, что от этого журчания исходят благодать и умиротворение. Хотелось стать на колени и напиться прямо из ручья, однако для подобной процедуры почва была слишком влажной. Зачерпнули воду ковшом и пустили по кругу. Вода действительно оказалась необыкновенно вкусной.
- Ну и как водичка? – спросил Александр.
- Чудесная, - искренне ответил Толмачёв. – Никакие напитки с ней не сравнятся.
- То-то же! А вы упирались. Я, друзья мои, ничего зряшного не предлагаю. Учтите на будущее и не тратьте силы на пустые споры.
Посредством ковша они наполнили водой три десятилитровые канистры, после чего отправились в обратный путь. Идти с грузом было уже не так легко. Тем не менее, не снижая темпа, путешественники быстро добрались до катера. Развернув судно, мужчины заняли свои места. Александр запустил двигатель и повёл катер в сторону реки.
Понемногу Антон начал успокаиваться. Посещение Оленьего ручья подействовало на него умиротворяюще. Ему уже стали казаться смешными и глупыми его недавние подозрения. Действительно, с какой стати он решил, что эти двое его спутников – приятелей и коллег по работе – представляют для него опасность? Борщов при его возможностях вполне мог бы задвинуть Антона на задний план. Разумеется, если бы у него было такое желание. А Паша Коржин… Паша сам предложил Толмачёву место в администрации и сделал всё для того, чтобы Антон туда попал. Нет, чтобы Пашу подозревать, надо быть параноиком. Значит, эти параноидные подозрения были внушены Антону под гипнозом. Но кому и зачем это понадобилось?
Голос Борщова отвлёк его от размышлений.
- Антоша, сядешь за штурвал?
- С удовольствием, - отозвался Антон.
Он перебрался на место рулевого. Плавно набирая скорость, бросил взгляд на полку приборного щитка и удивлённо воскликнул:
- А где мой телефон?
Сидящий рядом Александр тоже посмотрел туда, затем обернулся на Коржина. Тот недоумённо пожал плечами.
- Я не знаю. Может быть, упал?
Борщов тщательно осмотрел и обшарил руками пол под приборным щитком и передними сиденьями. Телефона не было. Антон отпустил педаль газа и, обернувшись, сердито посмотрел на своего старого друга.
- Паша, в чём дело? Неужели у тебя хватило ума?..
- Ты что, с дуба рухнул?! – сердито воскликнул Павел. – Разве не ясно, что я всего лишь шутил? Прикалывался я – понятно?! Ладно, согласен, что шутка была дурацкая. Но это была шутка.
- Я тоже думаю, Антоша, что не мог Павлик выбросить чужой телефон за борт, - вступился за Коржина Борщов. – Не идиот же он, в конце концов. А вот шутки у него действительно идиотские. Спрятать и поиздеваться – это он может, - обернувшись, сказал: – Паша, кончай ерундой заниматься! Пошутил – и хватит. Верни мобилу.
- Да что вы?!.. – Коржин, казалось, едва не задохнулся от гнева. – С ума сошли оба? Сказал же ясно: не брал я телефон. Понятия не имею, куда он делся. Может быть, Антон сам на автомате взял его, когда к ручью ходили. Со мною, например, такое случается. Так что не мытарь душу, а лучше проверь свои карманы, дружище, - сказал он Толмачёву.
Антон на всякий случай похлопал себя по карманам.
- Пусто.
- Ты мог его выронить…
- Не мог я его выронить! – сердито перебил Антон. – Хотя бы по той причине, что я не брал мобильник с собой. Когда уходили, он лежал под лобовым стеклом. Я точно помню.
Коржин раздражённо пожал плечами.
- Значит, кто-то ещё, кроме нас, бродил в тех местах. Мало ли кто мог сунуть нос в салон катера, пока мы за водой ходили.
- Нет, никто не мог сунуть сюда нос, - отмёл версию Александр. – Кабина закрывается на замок. Её просто так не откроешь. Чтобы попасть внутрь, надо порезать тент. А он совершенно целый.
- Я не знаю, - со злостью повторил Павел. – Пошли вы оба к чёрту!
Повисло гнетущее молчание. Борщов попытался разрядить обстановку.
- Паша, я тоже не знаю, куда делся Антошин телефон, - сказал он, интонацией голоса показывая, что говорит не всерьёз. – Но точно помню, что ты обещал подарить Антону айфон в случае утраты его мобилы. Надеюсь, сам ты об этом не забыл?
- Я от своих обещаний не отказываюсь, - мрачно отозвался Коржин. – Обещал подарить – значит, подарю. Разве в этом дело? Вы же меня тут придурком выставляете – вот что противно.
- Никто тебя не выставляет придурком, - убедительным тоном сказал Александр. – Я уверен, что телефон найдётся. Скорее всего, он завалился куда-нибудь. Конечно, здесь не штормит, как на море. Но всё же волны есть. Да и вибрация ощущается.
- Ладно, проехали, - оборвал его примирительную речь Павел. – Чего зря время терять? Плетёмся как на похоронах.
Антон вновь прибавил скорости, и катер резво заскользил по воде. Но теперь ни скорость движения, ни красота окружающей природы не доставляли ему удовольствия. Настроение было отвратительным. От недавнего благодушия не осталось и следа. Вновь на сердце тяжёлым камнем легло чувство тревоги.