«С кем меня поселят?» – подумала я, входя в двухместный санаторный номер в Ессентуках. У кровати напротив - тёмно-красные лакированные туфельки… На тумбочке - хорошие французские духи… « Молодая», - подумала я. Вскоре явилась хозяйка туфель и «Шанели № 5» и, озарив меня радостной белозубой улыбкой, поздоровалась. Была она в облегающем спортивном костюме шоколадного цвета, высоких сапожках - пришла с процедур из соседнего корпуса. Снимая мягкий длинный шарф, берет и белую куртку, заговорила со мной так, будто мы всю жизнь были знакомы. В её движениях, манере говорить был особый шарм - на неё хотелось смотреть, её хотелось слушать. В этот день я узнала, что Наташа – инженер-строитель, работает в одном из проектных институтов. Что родом она из Камышина, единственная и любимая дочь капитана пассажирского судна. Она с удовольствием гоняет на машине, водит катер. Была она на 10 лет старше меня, но для своих 56-ти выглядела слишком молодо.
В Ессентуках бушевала весна, цвели нарциссы и гиацинты. Мы гуляли с Наташей по широким парковым аллеям, кормили с рук белочек. Моя соседка по номеру одевалась стильно. Она не шла, а ступала, как одна супер-известная американская дива. Да и встречные мужчины смотрели на неё с восторгом и обожанием, будто перед ними предстала сама Мерлин Монро. В Наташе был драйв, она знала, что нравится мужчинам, и всегда была в хорошем настроении, подтверждая его серебряными переливами смеха. Эта дама подсознательно чувствовала, кого из встречных ловеласов, осыпающих её комплиментами и готовых выпрыгнуть из своих дорогих упаковок, можно одарить лучезарным взглядом, кого ослепительной улыбкой, а кого и просто "не заметить". Они сворачивали шеи, посылая ей вслед многообещающие улыбки. По три раза в день мы с Наташей пили минеральную водичку из разных бюветов: № 17 и № 4. Расслабленные на отдыхе мужчины нас мило приветствовали, улыбались, кланяясь при встречах как давним знакомым. Однажды, под вечер, Наташа вошла оживлённая и сообщила, что мы с нею сегодня приглашены на танцы весьма интересными соседями по этажу.
Сборы на танцы - это упоительная прелюдия к предстоящему вечеру! Мы спустились в парикмахерскую этажом ниже,сделали причёски, маникюр. Роскошь общения двух женщин, приехавших на отдых, – ни с чем не сравнимое удовольствие! Наташа к своим нарядным туфелькам надела индийское тёмно-малиновое платье «ришелье» - расшитое шёлком и украшенное сквозными узорами. На безупречной шее её красовалось гранатовое колье восхитительной работы, на ушках – такие же подвески.
- Да ты красавица, Натали! Где ты выучилась так элегантно носить вещи?
- Я когда-то была второй леди в Египте, - она вскинула головку со свежей стрижкой, уложенной в кокетливую причёску, и улыбнулась.
Оказалось, её муж возглавлял там строительство Асуанской плотины, которую арабы называли «пирамидой 20-го века». Натали с мужем были вхожи во Дворец президента АРЕ Гемаля Насера: он приглашал их на светские рауты.
- Хорошие были времена! – вздохнула милая женщина. - Лучшие в моей жизни… Трудно забыть Каир – город тысячи минаретов и хранилище египетских древностей… - тень глубокой и нежной грусти, словно тёмная вуаль, опустилась на её премилое личико… Кресло у окна, в котором она сидела, казалось королевским троном. Грациозная осанка, высокая белая шея, лучезарные серо-голубые глаза, красивый, чувственный рот, ниспадающий на пол наряд – всё из другого мира, из другого времени! Она перебирала в руках браслеты, бусы, колье из драгоценных и полудрагоценных камней, с которыми, по всей видимости, никогда не расставалась… Они подарены ей любимым человеком. Каждая из этих милых вещиц хранила
особую историю её тайной восточной любви...
- А как же муж, Наташа?! - изумилась я.
- Я всегда гордилась своим Вадимом, - она говорила тихо, доверительно, с грустинкой в голосе. - Вышла за него замуж, когда была студенткой-второкурсницей политехнического института, где он был не только авторитетным учёным, но и самым интересным мужчиной. Женщины сходили по нему с ума, а он сходил с ума по мне. Оставил семью, предложил мне руку и сердце. Я не устояла, хотя он был старше на 20 лет.
- Ты любила его?
- Мне казалось - любила… В 19 лет на меня обрушилось его большое мужское чувство, я купалась в его любви и была счастлива. Подруги завидовали мне… Я получила от судьбы всё и сразу - у меня был представительный муж, престижный дом, двое детей и определённое положение в обществе. А настоящая любовь настигла меня в чужом краю. Застала врасплох, поразила в самое сердце, наполнила жизнью и страстью каждую клеточку моего тела и мозга!
- Кто же этот счастливчик?
- Талантливый молодой инженер из Ленинграда. СтОящий мужчина, любимый, красивый, желанный... Он тоже строил Асуанскую плотину и был вхож в наш дом.
- А что было дальше? – я уже сгорала от любопытства, ловя каждое её слово, каждый вздох и жест...
- А дальше… - она задумалась, будто окунулась в прошлое... - Через несколько лет, когда была построена Асуанская плотина, мы вернулись в Союз. Мой любимый мужчина, Влад, приехал за мной, чтобы забрать меня с детьми в Ленинград. Я встала перед мужем на колени, умоляла его:
- Вадим, отпусти меня! Отпусти, пожалуйста!! Я люблю его больше жизни!!!
- Я тоже любил тебя больше жизни. Ради тебя порушил свою прежнюю жизнь. Оставь свою глупую затею навсегда. Ради детей наших. Пощади хотя бы их! - сказал муж чужим, металлическим голосом и отвернулся, считая разговор оконченным. И я осталась ради наших детей - сына и дочери. Было бы нечестно по отношению к ним оставить их без родного, обожаемого ими отца. Но и оборвалась та живая нить, которая связывала нас с мужем все эти годы. С тех пор он ни разу не обнял, не поцеловал меня, не согрел в постели, когда мне было холодно, - в голосе Наташи звучали горестные нотки. В глазах стояли слёзы. - Не простил... Не забыл... Жизнь ничего не даёт бесплатно, и всему, что преподносится судьбой, определена своя цена. Правда, в 90-е годы был такой случай: я купила себе шубку, принесла домой, стала примерять у зеркала. Вадим сморщился, как от зубной боли, сказал: "Отнеси туда, где взяла. Я завтра куплю тебе другую". Я так и сделала. На следующий день, вернувшись с работы, он молча накинул мне на плечи лёгкую норковую шубку почти до пят, но так и не изменил своего отношения ко мне...
- Ты несчастлива, Наташа?
- Почему же… я счастлива своей работой, детьми, внучкой. Наша младшая дочь и её муж - студенты, живут с нами, у них годовалая дочка. Я их обожаю… Бегу с работы с сумками, готовлю, стираю, весь вечер посвящаю внученьке. Как она там без меня, мой ангелочек? - Глаза её опять увлажнились, мне показалось, что она вот-вот разрыдается. Но Наташа взяла себя в руки и просияла ослепительной светской улыбкой.
Её биологический возраст никак не соответствовал календарному. Женщине столько лет, на сколько она выглядит. А выглядела Наташа на тридцать пять: стройная, красивая, элегантная, энергичная, знающая себе цену. Ей завидовали подружки её дочери.
В танцевальный зал мы вошли в разгар вечера.
- Натали, сегодня у тебя денёк личного женского счастья. Не упусти его, - посоветовала я.
Она поняла меня с полуслова, улыбнулась, вскинула головку и снова стала неотразимой и победной.