W. Bert Foster: The Treasure Of Sand Dune Island
I
За большими рынками и Блэкстоун-стрит в подвале невзрачного обшарпанного здания, которое стоит по левую сторону от глухого переулка, уходящего к северу от Фултон-стрит, расположен тесный, похожий на коробку кабинет. В нем находится высокий письменный стол с одним табуретом, стоящим перед ним, короткий прилавок, разделяющий комнату на два равных отделения, и черное кресло, блестящее от времени и износа. Сомнительно, что хотя бы двадцать человек, помимо самих владельцев этой конторы, за год входили в ее низкую дверь, и, вероятно, едва ли вдвое больше людей во всем Бостоне знают, чем занимаются эти владельцы.
Ни на двери, ни на здании нет вывески, но к лицевой стороне прилавка прикреплена узкая доска с надписью: «ЛОРД И БРЭКЕТТ».
Район этот полон мебельных фабрик, но было совершенно очевидно, что господа Лорд и Брэкетт не имеют ничего общего с первостепенной промышленностью района. Обычно фирму представляет худощавый, остроглазый мужчина с лысой макушкой, который приходит в контору чуть позже девяти, просиживает на высоком табурете до четырех, а потом снова исчезает. Это единственный клерк «Лорда и Брэкетта». Когда появляются представители фирмы - мистер Лорд, крупный, коренастый человек невысокого роста, занимает кресло, а мистер Брэкетт, большой и сильный, присаживается на краю прилавка.
Две трети прилавка занимает грязная витрина, в которой без малейшего внимания к художественному оформлению разбросаны акульи зубы, оружие рыбы-пилы, несколько дефектных корабликов в стеклянных банках, образцы морской растительности, крошащиеся от возраста, и кораллы - некоторые довольно редкой природы - но все покрытые толстым слоем пыли.
В одном углу витрины на неглубоком деревянном подносе лежит несколько странных монет - золотых и серебряных. Есть голландские монеты трехсотлетней давности, испанские дублоны нескольких выпусков - старые «песо» пиратских времен, а также монеты совсем новой чеканки - английские гинеи, немецкие марки, французские кроны - ранние монеты Союза - ценное приобретение для любой нумизматической коллекции.
Нечасто оба партнера находятся в офисе, но в начале марта текущего года это случилось. Брэкетт, от чьего веса поскрипывал старый прилавок, курил короткую черную трубку; Лорд, расположившийся в своем кресле, просматривал морскую сводку в утренней газете. Перед клерком лежала открытая бухгалтерская книга, а сам он молча барабанил пальцами по столу.
День был хмурый, дождливый - типичный бостонский весенний день, - и глухой стук каблуков по мостовой снаружи или редкий шорох газеты в руках Лорда - вот и все, что нарушало тишину в офисе. Внезапно чьи-то шаги послышались рядом с их домом, затем неуверенно проследовали по лестнице в подвал, и вот дверь в офис осторожно отворилась.
Посетителем оказался жилистый, худощавый мужчина с гладко выбритым, желтоватым лицом. Его лицо было одним из тех, что так удачно скрывают истинный возраст человека. На нем не было ни морщинок в уголках глаз, ни заметных складок; мужчина мог быть на тридцать или двадцать лет старше, чем выглядел. Масса темных волос была зачесана назад с его широкого лба. Он имел вид и манеры скорее ученого, чем делового человека.
Закрыв дверь, незнакомец снял одну поношенную хлопковую перчатку и вытащил из кармана карточку. Рука, которую он при этом показал, - худая, с тонкими и ловкими пальцами, - была сильно запачкана, словно каким-то химическим веществом. Льняная манжета, которая слегка показалась, когда он снял перчатку, была заметно потрепанной; вся его одежда была очень опрятной, но поношенной.
- Это офис «Лорд и Брэкетт»? - спросил незнакомец.
Клерк кивнул.
- Обоих джентльменов - Лорда и Брэкетта?
Еще один кивок.
- Могу я увидеть... э-э... кого-нибудь из них? - с сомнением спросил незнакомец.
Третий кивок. Затем, после неловкого молчания, длившегося примерно с полминуты, лысый клерк указал сначала на кресло, а затем на прилавок.
- Лорд... Брэкетт, - представил он.
Незнакомец слегка повернулся к каждому из партнеров и поклонился.
- Джентльмены, - сказал он, - я был направлен к вам, - или, лучше сказать, о вас поведал мне один случайный знакомый, как о людях, которые смогут оказать мне помощь - я бы сказал, огромную помощь - в одном деле, в котором я сильно заинтересован... Джентльмены, ваш бизнес это...?
- Мы подрядчики, - уверенно ответил Лорд.
- Мы мародеры, искатели - делаем что угодно в этом направлении, - объяснил Брэкетт, вынимая на мгновение трубку изо рта, а затем возвращая ее обратно.
- Так меня и проинформировали, - продолжил гость, снова слегка поклонившись сначала креслу, а затем облаку дыма, окутавшему голову мистера Брэкетта. - Я хочу обратить ваше внимание на кое-что, относящееся именно к вашей сфере деятельности. Но сначала я должен задать один вопрос. От ответа на него зависит, будем ли мы - вы, господа, и я - вести какие-либо дела. Вот этот вопрос: заключала ли когда-либо фирма «Лорд и Брэкетт» контракты на основе предположений?
- Хм! Иногда, - ответил Лорд с заметным акцентом.
- Когда это выгодно, - добавил его партнер.
- В таком случае, джентльмены, я хотел бы довести это дело до вашего особого внимания. Но, в силу его характера я предпочел бы частную беседу, - если только этот джентльмен не находится в вашем доверии, - и он поклонился лысому клерку.
- Мистер Кинг, наше доверенное лицо, - спокойно сказал Лорд.
- Присматривает за делами, пока нас нет, - добавил Брэкетт.
- Тогда, джентльмены, я могу говорить совершенно свободно?
Лорд кивнул; его напарник курил и смотрел на незнакомца бычьим взглядом. Тот огляделся в поисках места, и клерк, медленно спустившись со своего насеста, открыл узкую дверь, ведущую в помещение, что выглядело как глубокий и узкий подвальчик, и принес второе кресло. Когда он поставил его перед прилавком, рядом с креслом мистера Лорда, в комнате осталось совсем немного свободного места. Гость сел и первым делом задал вопрос, который подействовал на слушателей как разорвавшаяся бомба.
- Кто-нибудь из вас, джентльмены, слышал когда-нибудь о «Гранд Романе»?
Лысый клерк чуть не свалился со своего табурета, на который снова взобрался. Партнеры, каждый по-своему, выказали свое волнение. Лорд приподнялся в своем кресле и уставился на незнакомца широко открытыми глазами; Брэкетт окутался густым облаком табачного дыма.
- Я вижу, вы слышали об этом злополучном судне, - сказал посетитель.
- Еще бы, - сказал Лорд. - Это довольно известное имя в нашем деле.
- Мы называем это Великой Атлантической Тайной, - поведал Брэкетт. - Совершенно новые, водонепроницаемые отсеки, поперечные и продольные переборки, судно в шестьсот тонн, и оно бесследно исчезло - о том, что его покинули, не было сообщено в Гидрографическую Службу.
- И почти полмиллиона фунтов стерлингов на борту, - добавил Кинг. Это дело заставило даже его открыть рот.
- Это то судно, - кратко подтвердил посетитель. Он вынул из внутреннего кармана пальто длинный бумажник и, держа его обеими руками, медленно переводил взгляд с одного слушателя на другого. - Итак, джентльмены, - сказал он спокойно, - у меня есть письмо от единственного уцелевшего с «Гранд Романа», в котором кратко излагается причина его исчезновения - другими словами, где и как судно потерпело крушение, - и убедительно доказывается, что деньги - четыреста двадцать тысяч фунтов - почти полмиллиона, сэр, - он вежливо поклонился Кингу, - не были забраны с затонувшего корабля.
Лорд нервно вытер свое круглое лицо.
- Боже! Боже! - повторял он взволнованным голосом. Его партнер выказал свое волнение, выдохнув целое облако дыма, но не произнес ни слова.
- Позвольте мне зачитать вам письмо, - спокойно сказал незнакомец. Он вытащил из бумажника сильно помятый и потертый конверт, а из него - сильно пожелтевший и потрепанный документ. Он тщательно разложил его и, надев очки для чтения, приготовился его просмотреть.
- Это письмо, джентльмены, - сказал он в качестве вступления, - было получено мной около десяти лет назад, но по разным причинам, которые проявятся по мере моего рассказа, я никогда не стремился использовать информацию, содержащуюся в нем. На письме штамп Нового Орлеана, датировано летом 1888 года и написано моим братом Майклом Энглсби. Меня, джентльмены, зовут Сервиус Энглсби.
Его слушатели не обратили особого внимания на это самопредставление; они склонились вперед в нетерпении услышать содержание письма. Но мистеру Сервиусу Энглсби ни к чему было торопиться.
- Конечно, джентльмены, пока между нами не будет основательного и более полного понимания, я опущу некоторые места в письме моего брата, - и он постучал по документу своим длинным пальцем, - градусы широты и долготы и, фактически, местоположение берега, где «Гранд Роман» был выброшен на берег. Не то чтобы я сомневался в вашей честности, господа...
- Мы понимаем, - нетерпеливо перебил Лорд.
- Да, у нас незапятнанная репутация! Начинайте свой рассказ, - нервно выдал его партнер.
Мистер Энглсби махнул рукой, осуждая их поспешность, и начал:
Чумной дом, недалеко от Нового Орлеана.
«Брат Сервиус, ты, без сомнения, будешь очень удивлен, получив весточку от меня, но я чувствую, что это будут последние слова, которые ты когда-либо услышишь от своего брата Майкла. Я заперт в этом месте с командой «Аталанты» которые мрут, как мухи, от самой отвратительной из всех болезней - оспы. Я подкупил служителя, чтобы он отправил тебе это письмо.
Два с половиной месяца назад я служил клерком на пароходе «Гранд Роман», принадлежавшем компании «Мейсон и Ко» из Ливерпуля. Газеты, несомненно, пестрели сообщениями о его пропаже в море. Он загружался в южноамериканском порту для своего первого рейса, когда банковский синдикат, возглавляемый Натаном Ротшильдом и Дж. Бьюкененом Херлбаттом, нанял «Мейсона и Ко» отправить их огромную ссуду в четыреста двадцать тысяч фунтов золотом в Республику Амазония.
Я получил прямое распоряжение присмотреть за золотом, и с того момента, как оно было доставлено на борт, у дверей моего кабинета стоял вооруженный человек, чтобы охранять его. «Гранд Роман», как я уже сказал, был совершенно новым пароходом - наиболее безопасное или наиболее пригодное для моря судно никогда не покидало Мерси. Через семнадцать дней после выхода из порта на широте - и долготе - нас поразил водяной смерч огромных размеров, который сокрушил надводную часть судна и чуть не отправил его на дно.
Шлюпки уже были готовы к спуску на воду, но оставшиеся офицеры (капитан и его старший лейтенант погибли в самом начале катастрофы) решили оставаться на пароходе, пока он будет на плаву. Корпус его выглядел прочным, и он мог долго продержаться на воде. Но экипаж пронюхал о несметных сокровищах на борту и слаженно бросился ко мне в кабинет.
Человек, что стоял на страже, повернулся против нас, и все мы, офицеры, были сильно ранены: я получил удар по голове, лишивший меня чувств, и, полагаю, был оставлен умирать мятежниками. Я пришел в себя благодаря очередному толчку, который сотряс весь корабль и обрек «Гранд Роман» на окончательное уничтожение: взорвались большие котлы, приводившие в движение двигатели парохода.
Рядом со мной лежали двое или трое мертвецов, убитых в схватке за сокровища. Все внутри моего кабинета была разрушено мятежниками, но золота они не нашли! Я выбрался на палубу. Пароход плыл, глубоко опустившись в воду. Палуба представляла собой страшное зрелище. Она была усеяна изуродованными телами. Все члены экипажа корабля, кроме меня, были мертвы. В этом я уверен, поскольку вел учет всех людей на борту и всех шлюпок. Я оказался наедине с огромным сокровищем на медленно тонущем корабле.
Той ночью яростный шторм отогнал обломки судна, которые удерживались наплаву только благодаря водонепроницаемым отсекам, и швырнул их на песчаную отмель или бар (1). Четыре дня спустя меня спасли с бесплодного бара, на котором не было даже пальм, ловцы черепах на маленькой шхуне. Они сняли с остова судна все, что посчитали ценным, и были готовы бросить меня. Но, в конце концов, я уговорил их отвезти меня в Нассау, однако в ту же ночь мы были сбиты (из-за того, что капитан шхуны не вывесил сигнальные огни) бригом «Вера Круз», направлявшимся в Новый Орлеан.
Меня спасли трое ловцов черепах-полукровок; нас вместе с матросами затолкали на бак брига, капитан «Вера Круз» отказался отделить меня от моих спутников. Среди нас вспыхнула эта ужасная болезнь, и по прибытии в Новый Орлеан бриг был поставлен на карантин, больных и здоровых вывезли на берег и всех вместе заперли в этом мерзком месте. Уже умерло более двух третей человек, и я чувствую приближение своего конца».
Мистер Сервиус Энглсби, который до сих пор читал без дрожи в голосе и без единой паузы, замолчал и спокойно поднял глаза на своих слушателей. Все они наклонились вперед в едва сдерживаемом волнении, а младший партнер Брэкетт даже забыл закурить.
- Давай-давай! - воскликнул Лорд. - Послушаем остальное.
- Остальное, - тихо сказал Энглсби, - касается только положения бара, где «Гранд Роман» был выброшен на берег, и местонахождения сокровищ на борту. Прежде чем мы углубимся в эти подробности, не будет ли лучше обрести полное... э-э... понимание? - и он учтиво поклонился подрядчикам.
II
- А вы осторожный человек, мистер Энглсби, - сказал Лорд с легким смешком.
- Достаточно проницателен, чтобы быть янки, - добавил Брэкетт.
- Которым, я так понимаю, вы не являетесь? - продолжил Лорд.
- Нездешний, полагаю! - воскликнул его подчиненный.
- Вы правы, господа. Отец мой был англичанин, мать - русская.
Четверо мужчин молча смотрели друг на друга несколько мгновений. Из всей четверки лишь гость был самым спокойным. Партнеры и Кинг-клерк, хотя, быть может, прекрасно знакомые со странными историями и тайнами моря, поскольку их дела часто заставляли их контактировать с таковыми, были глубоко заинтересованы и немало взволнованы озвученным письмом. Энглсби же казался совершенно равнодушным, как будто дело с таким огромным сокровищем было для него обычным явлением.
- Так, - сказал наконец Лорд, - я полагаю, вы хотели бы узнать, что мы об этом думаем?
- Что занимает наши умы, не так ли? - повторил Брэкетт.
- Точно.
Лорд с Бэккетом переглянулись. Каждый, казалось, читал мысли своего партнера.
- Мистер Энглсби, - сказал старший, вытирая ладонью лоб, - ваша история и это письмо несут на себе печать правды.
- Груз хорош, - добавил Брэкетт.
- Ну, так что, готовы ли вы рискнуть, чтобы отыскать сокровище? - спросил Энглсби.
- Хм! Это вопрос, который не следует решать столь поспешно, - ответил Лорд.
- Птичка с другим оперением, - сказал Брэкетт, закуривая трубку, которая погасла во время чтения письма.
- Я не хотел бы призывать к чрезмерной спешке, - сказал гость. - Но если у вас есть гидрокостюмы и снаряжение и вы можете нанять мореходную лодку, капитальные затраты не должны оказаться большими. И ставка велика.
- Почему вы не попробовали сделать это без нашей помощи?
- По двум очень веским причинам. Первая состоит в том, что я не имею практических знаний в вашем деле и не являюсь моряком. Вторая требует некоторых пояснений. Я химик - исследователь - изобретатель, если хотите. Я много лет трудился в лаборатории. И твердо верю, что нахожусь на пороге открытия, которое сделает меня знаменитым, - дополнит научные достижения веков! - Впервые у посетителя загорелись глаза, а на лице отразилось волнение. Прочитанное им письмо, мысли о несметных сокровищах, которые могли принадлежать ему, совсем не тронули его, но когда он заговорил о своих научных исследованиях, в нем, казалось, вспыхнула искра энтузиазма.
- Но, - продолжил он более спокойно, - я исчерпал свои ресурсы, боюсь, до самого конца. Я не деловой человек, но мои агенты уверяют меня, что я больше не могу получать деньги в банке, как было прежде. Мои исследования прекратятся без денег, мое открытие, почти совершенное, будет утрачено из-за нехватки средств. В своем отчаянии я обратился к этому письму и решил найти сокровище, хотя я никогда не собирался использовать информацию, содержащуюся в этом письме.
- Что! - воскликнул Лорд. - Пусть четыреста двадцать тысяч фунтов гниют в Атлантике и даже не попытаться их вернуть?
Брекетт смог лишь покачать головой, не в силах словами выразить свои эмоции.
- Что хорошего в деньгах? - раздраженно спросил Энглсби. - Я всегда находил их помехой. Только, как я уже сказал, из-за того, что мои нынешние ресурсы подошли к концу, и я взялся за это дело. Если бы я был жадным, я бы попытался найти сокровище много раньше; письмо хранилось у меня почти десять лет.
Трое его слушателей молчали в сильном изумлении.
- Итак, джентльмены, что вы скажете? - учтиво спросил Энглсби. - Можем ли мы уладить это дело сейчас, или вам потребуется время, чтобы принять решение?
Лорд и Брэкетт переглянулись и, как будто длительное общение позволило им читать мысли друг друга, похоже, немедленно пришли к решению.
- Думаешь, мы можем получить «Спред Игл» (2)? - спросил Лорд.
- Конечно.
- Билли в городе?
- Не уезжал с тех пор, как прошлой осенью мы вернулись с острова Сейбл.
- Тогда - хм! - вы, я полагаю, едете сами, мистер Энглсби?
- Конечно, но я не моряк.
- Вам придется научиться, - сказал Лорд. - «Спред Игл» небольшое судно, и чем меньше экипаж в таком путешествии, тем лучше. С Билли и мальчиком-поваром мы очень хорошо ладим... Теперь все, что нам остается, выслушать ваше предложение и подписать необходимые контракты, если оно нас устроит.
- Все верно, - согласился Брэкетт.
- Вы предоставите все оборудование - все необходимое? - спросил Энглсби. - У вас есть водолазные колокола, или костюмы, или как вы их там называете?
Лорд сделал знак клерку, который сразу же слез с табурета, зажег тусклый фонарь и снова открыл дверь в подвал. Мистер Энглсби последовал за ним. На складе лежали утяжеленные свинцом резиновые скафандры, пучеглазые шлемы, шланги, помпы нескольких видов, инструменты - словом, все, что только мог использовать ныряльщик. Мистер Энглсби был удовлетворен.
- Мы предоставим шхуну. Вы не потратите никаких средств, если мы войдем в дело. Но, конечно, мы должны знать условия, которые вы готовы предложить, а также ознакомиться с инструкциями, данными в этом письме, прежде чем закрепим все на бумаге.
- Вы правы, - ответил Энглсби. - Мой план таков, джентльмены. Мы разделим сокровища поровну, но я не должен нести ответственность за неудачу и каких-либо других расходов. Вы согласны?
Предложение произвело почти парализующий эффект на владельцев фирмы и их клерка. Это побудило Брэкетта сделать замечание полностью под его собственную ответственность.
- Если дело выгорит, это будет наша последняя поездка, а, приятель? - сказал он Лорду.
Час спустя контракт был подписан в конторе поверенного, а через четыре дня шхуна-яхта «Спред Игл» проплыла мимо маяка Хайленд, направляясь в море.
III
Очертите круг диаметром в двести миль, имея в центре процветающий порт Нассау, что на острове Нью-Провиденс, и вы найдете в его окружности около двухсот островов и островков, песчаных баров, коралловых отмелей и рифов, достаточно больших, чтобы быть обозначенными на картах Гидрографической Службы. Однако большинство из них не имеют названий, кроме местных, и многие известны только ловцам черепах и мародерам, которые наводняют эти моря.
«Спред Игл» открыто зашел в Нассау за водой и свежей провизией. В частном порядке господа Лорд и Брэкетт хотели получить информацию об отмели, на которой, согласно письму Майкла Энглсби, «Гранд Роман» остался после крушения. Когда они вошли в гавань Нассау, Энглсби снова прочитал оставшиеся абзацы письма:
«Пароход сел на мель у северо-восточной оконечности черепашьего острова, или песчаной отмели, не имеющей, насколько я смог узнать от мародеров, которые меня нашли, какого-либо отличительного названия. Его длина составляет около двух с половиной миль при высокой воде, но гораздо больше во время отлива, потому что вода здесь чрезвычайно мелкая, обширные песчаные отмели простираются от острова почти во все стороны. Песок постоянно движется; на отмели не растут деревья; там нет никакого заметного ориентира, если не считать рядов высоких песчаных дюн, нанесенных морем и бурями вдоль берега, - но даже они постоянно меняются.
Отмель, по словам мародеров, находится прямо к востоку от Нассау и на расстоянии от сорока до сорока пяти миль. Там три наноса, лежащие в форме треугольника, примерно в восьми или девяти милях друг от друга, и «Гранд Роман» остался на берегу отмели, которая образует восточную вершину треугольника. Один из ближайших островов, который грабители затонувших судов назвали Санта-Мария, полагаю, обитаем.
Сокровища находятся под полом моего кабинета сразу за миделем и настолько надежно спрятаны за искусной железной конструкцией, что отсек придется вскрывать силой. Корпус «Гранд Романа» был целиком из железа и стали; они будут лежать там долгие годы в безопасности.
Это последнее слово твоего брата,
Майкл Энглсби».
- Мы с братом, - объяснил Энглсби, - расстались за несколько лет до его смерти при довольно... э-э... печальных обстоятельствах. Мы не поссорились; на самом деле мы разошлись, чтобы не возникло ссоры. Он был готов на все ради денег - очень жадный человек, - холодно сказал этот странный мужчина, - а меня они не заботили. Когда я получил письмо, я не думал, что когда-нибудь воспользуюсь этой информацией.
- И вы оставили четыреста двадцать тысяч фунтов гнить целых десять лет! - выдохнул Лорд.
- Это выше моего понимания! - заметил лаконичный Брэкетт.
Экипаж «Спред Игл» состоял из старого водолаза, откликавшегося на имя Билли - и только Билли, хотя Энглсби упорно добавлял к нему префикс «мистер», - и юноши, долговязого и апатичного вида, который готовил и помогал в управлении судном в ненастную погоду. Но после того как он пролежал в Нассау три дня, на борт был доставлен другой человек - мужчина, чью родословную и национальность было так же трудно проследить, как и родословную строителей курганов. Он был похож на португальца, звался Маньон, говорил на диалекте французского, испанского и английского языков и выглядел отъявленным негодяем. Но он жил в Санта-Марии и был не прочь снова отправиться туда и стать лоцманом во время этого путешествия. По его словам, там до сих пор живет его брат.
- Мы могли бы сами найти треугольник островов, - сказал Лорд, - но опять же, могли и не найти. Мы обязательно избавимся от этого даго в Санта-Марии и выберем правильный островок с ней в качестве отправной точки.
Однако он пошел немного дальше и расспросил Маньона об островах близ Санта-Марии. Ныряльщик понял из его рассказа, что песчаный бар, на котором «Гранд Роман» сел на мель и который, по словам Маньона, находился «далеко в море» от Санта-Марии, был хорошо известен местным ловцам черепах, но очень редко посещался ими. Хотя пляжи его были низкими, песок смещался так, что самки черепах не ходили туда в большом количестве, чтобы отложить яйца. Лорд также узнал, что эта отмель была названа американскими торговцами губками и кораллами «Островом песчаных дюн».
Но ни один из ныряльщиков не упомянул при Маньоне слова «крушение», они так же не позволили ему заглянуть ни в каюту, где каждый вечер проверяли свои костюмы, ни в трюм, где были уложены помпы и другое оборудование. Судя по всем признакам, «Спред Игл» был прогулочным судном, и его компания просто лениво плыла по теплым морям вокруг Нассау и из чистого любопытства пожелала посетить некоторые из отмелей.
Чтобы любому это могло показаться их единственной причиной, а так же горя желанием поразить Маньона и его друзей своим бескорыстием, они бросили якорь в Санта-Марии и провели целый день, бродя по острову, который был покрыт зеленью и изобиловал птицами и мелкой дичью. Но на следующее утро они отправились в путь еще до рассвета и продолжали двигаться к северу, пока Санта-Мария не скрылась за горизонтом; затем они повернули нос шхуны к открытому морю и поставили все паруса.
С высокого хребта, протянувшегося вдоль Санта-Марии, словно огромный позвоночник, они разглядели далеко на востоке слабый голубой контур, который Маньон и назвал «Островом песчаных дюн». Он снова показался в поле их зрения в полдень, и до наступления темноты они заметно приблизились к нему. Они пришли с северо-востока - с того самого направления, о котором говорилось в письме, когда «Гранд Роман» был выброшен на берег, но в эту ночь они почти не видели сам остров. В этом полутропическом регионе сумерки наступают стремительно. Искатели бросили якорь в миле или двух от северо-восточного мыса, потому что не знали, как далеко простираются отмели.
На рассвете весь экипаж, кроме Энглсби, был на палубе и взволнованно рассматривал островок. Казалось, его это совсем не заботило . Он не появлялся вне каюты до самого завтрака, а к тому времени якорь был поднят, и «Спред Игл» медленно дрейфовал при легком бризе.
- Довольно не привлекательное место, - хладнокровно заметил Энглсби.
- Вы правы, сэр, - решительно сказал Лорд. - Я никогда не видел места, которое выглядело бы наиболее покинутым Богом и человеком.
- Здесь радостно, как на кладбище, - сказал Брэкетт.
Остров лежал перед ними в тускло-желтых и зеленых тонах, и утреннее солнце заливало его и море своими лучами. Он казался еще более тусклым и пустынным из-за насыщенного фиолетового цвета моря.
В центре острова тут и там виднелись пятна болезненной зелени. Время от времени черный камень, похожий на какую-то диковинную породу скота, пасущуюся на песке, показывал свою спину. Но по большей части это был песок - тоскливый, пустынный песок. Песок в кучах и холмах, песок в валах, песок, которому ветер придавал причудливые фантастические формы.
И, что самое странное, он, казалось, всегда находился в движении. Легкий и мелкий, словно порошок, сухой песок выше уровня прилива взметался с каждым дуновением зефира. Когда зрители на шхуне почти не замечали дуновения ветра, песок на острове, словно по волшебству, поднимался вверх, кружился в водовороте мгновение, а затем снова опускался; или, подхваченный более ровным дыханием, несся вдоль берега и, наконец, падал сверкающим дождем на море.
Они не осмелились подвести шхуну достаточно близко к мысу, потому что вскоре отметили подводную банку, и вода быстро обмелела, вынудив их снова бросить якорь в миле от берега. Не было никаких признаков крушения. И Лорд, и Брэкетт рассчитывали увидеть некоторые из верхних конструкций судна над водой, поскольку «Гранд Роман» был железным винтовым пароходом, а железо не гниет так, как дерево.
- Я вам вот что скажу, - решительно сказал Лорд, - он скрылся из виду из-за своего веса. Если это зыбучие пески, то нам будет чертовски трудно добраться до сокровищ.
Итак, они покинули судно, провели промеры и прикинули, куда мог удариться «Гранд Роман», учитывая ее вес и то, что он находился низко в море. Но вода была настолько прозрачна, что дно прекрасно просматривалось, и не было видно ни рангоута, ни дымовой трубы, ни каких-либо других признаков погибшего парохода.
В течение трех дней они гребли, измеряли и тщательно изучали каждую сажень северо-восточных отмелей. Наконец Лорд предположил, что Майкл Энглсби мог ошибиться относительно направления, с которого обломки были выброшены на берег. Пароход может лежать в каком-то другом месте. Сервиус с сомнением покачал головой.
- Майкл был очень методичным и точным человеком, - сказал он. - Гораздо больше, чем я. Он не совершил бы такую ошибку.
Лорд настаивал на своем. В конце концов, они остановились на компромиссе, предложенном Брэкеттом. Прежде чем делать заключения и менять место, они достанут водолазный аппарат и осмотрят отмель с близкого расстояния.
IV
Крепкий плот был спущен на воду, помпы и скафандры перенесены на борт. Мальчика оставили следить за кораблем, а Энглсби и моряк Билли перебрались на плот, чтобы присматривать за помпами и сигнальными тросами. Оба ныряльщика решили опуститься вниз ко дну, поскольку пока оставались сомнения относительно природы самой отмели, они опасались зыбучих песков.
С помощью длинных весел плот был отогнан к берегу на небольшое расстояние от судна; затем кинули якорь и через борт опустили короткую железную лестницу. Партнеры начали надевать костюмы. Резиновые одежды со свинцовой подошвой натянули до шеи, а затем Билли помог надеть тяжелые шлемы и крепко прикрутил их к наплечникам. Каждый ныряльщик имел пояс, к которому был прикреплен длинный кортик в ножнах, а также вокруг его талии был завязан сигнальный трос.
Сразу же заработали воздушные помпы, и Лорд первым перебрался через борт. У подножия лестницы он спрыгнул и легко опустился на дно отмели. Брэкетт быстро последовал за ним. С плота можно было смутно разглядеть их неуклюжие фигуры, передвигающиеся по песку. Они осмотрели отмель по обе стороны от плота, насколько позволяли дыхательные трубки, и вернулись чуть более чем через полчаса.
- Это бессмысленно, - решительно сказал Лорд, как только его голова выскользнула из шлема. - Мы можем исследовать этот берег, гребя вдоль него, столь же хорошо, как и спускаясь вниз. Здесь нет зыбучих песков, но дно постоянно смещается под действием волн, чтобы морские растения могли пустить корни. Поэтому дно чистое, как вы можете видеть, сэр, и здесь нет обломков корабля, затонувшего или какого-либо другого.
- Значит, пароход могло унести течением или сильным приливом, - спокойно сказал Энглсби.
- Или он был выброшен на берег в другом месте, - мрачно проговорил Лорд.
Но Сервиус Энглсби с сомнением покачал головой. Он не верил в это.
Они повернули плот обратно к «Спред Игл» и с большим трудом подняли его на борт. Поскольку к этому времени было еще достаточно светло, ныряльщики и Энглсби отправились на берег на ялике для более тщательного изучения острова.
Смотреть было не на что, кроме песка. Они заметили несколько больших холмов или песчаных дюн высотой около тридцати футов, и с их вершины группа могла осмотреть весь остров. Не было видно никаких признаков крушения или частей судна.
- Маловероятно, что мы обнаружим обломки затонувшего судна десятилетней давности, - уверенно сказал Лорд. Они стояли на вершине высокой дюны на северо-восточной оконечности острова, возле которой, как сообщалось в письме, остановился «Гранд Роман». - Что бы ни было выброшено на этот берег, оно уже давно засыпано песком. Я никогда не видел подобного места. Смотрите, как вихрится песок вокруг той палки, которую я воткнул в землю внизу. Клянусь, к утру она скроется из виду.
Небо, которое днем было слегка затянуто тучами, теперь предупреждало их вернуться к шхуне.
- Сильный ветер обрушится на нас, - сказал Лорд, когда они спускались по округлому склону дюны. - Я не хочу попасть здесь в шторм. Что ты думаешь, Брэкетт?»
- Здесь нет якорной стоянки и нет убежища, - кратко заявил его партнер.
- Тогда я рекомендую покинуть это место, - заметил Лорд, направляясь к лодке.
«Спред Игл» тронулся в путь сразу же, как только они все поднялись на борт, подгоняемый ветром, который быстро усиливался по мере того, как сгущались сумерки; они направились обратно к Санта-Марии. Там бросили якорь с подветренной стороны острова еще до полуночи и переждали бурю. Ураган продолжался три дня, и команда шхуны считала, что им очень повезло находиться в такой надежной якорной стоянке.
Некоторые из их знакомых, островитяне-полукровки, поднялись на борт, но когда искатели сами сошли на берег, чтобы ответить любезностью на комплимент, им явно были не очень-то рады. По словам Брэкетта, островитяне готовились к «спасательной» экспедиции, как только прояснится погода, и поэтому вели себя очень скрытно.
- После шторма будет хорошая добыча для этих стервятников, - заявил он. И тогда принялся выпытывать у Маньона, но очень осторожно, обо всех затонувших кораблях, которые могли быть выброшены на берег любого из соседних островов.
- Здесь никогда не находили обломков кораблей, сеньор, - заявил хитрый Маньон.
- Как насчет того островка в море - «Острова песчаных дюн»?» - спросил ныряльщик. - Там не было обломков?
- О... ах... сеньор прав! - воскликнул внезапно Маньон. - Но это было давно - десять лет назад - определенно! Сеньор видел это?
- О, нет, - небрежно сказал Брэкетт. - Однако один мой приятель видел однажды. Они были унесены прочь - или затонули - перед этим, не так ли?
- Нет, нет! Невозможно! - воскликнул Маньон. - Это был корпус железного парохода, и он был слишком высоко на берегу, чтобы его могло унести обратно в море. Он уже был ободран, сеньор, - добавил он с проницательным блеском в глазах.
- Как давно ты его видел, Маньон? - спросил Лорд, весело подмигнув.
- Ах, сеньор, его ободрали за много лет до того, как я его увидел. На нем не осталось ничего ценного. Он до сих пор лежит на мысе у северо-восточного побережья, и его трубы все еще видны... вы не можете не заметить их, когда прибудете на место.
- Энглсби, мы возвращаемся, когда закончится шторм, - заявил Лорд с некоторым энтузиазмом, когда все снова оказались на борту. - Эти обломки все еще где-то там.
Энглсби не разделял общей надежды, но и не возражал, поэтому на следующее утро они воспользовались переменой ветра и обогнули остров Санта-Мария. Чудная старая лодка, принадлежавшая островитянам, уже ушла на север в поисках обломков, принесенных ветром к островам.
«Спред Игл» совершил тяжелый переход к «Острову песчаных дюн», но он был хорошим судном, да и волны уже начинали спадать. Через три часа они подошли достаточно близко к песчаному островку, чтобы увидеть, что шторм нанес ему страшный ущерб. Ветер и море вместе полностью изменили рельеф острова. В некоторых местах волны захлестывали его, песок повсюду был слишком пропитан водой, чтобы ветер мог носить его, как ему заблагорассудится.
Северная часть отмели ощутила на себе всю силу урагана. Песчаная дюна, с вершины которой они осматривали остров, была разорвана в клочья. Волны проделали в холме огромные ямы, и прилив все еще омывал его основание.
Но по мере того, как «Спред Игл» приближался к островку, карабкаясь по волнам и ныряя во впадины, словно морская птица, Лорд, стоявший на носу с биноклем, начал заметно нервничать.
- Что случилось, приятель? - спросил Брэкетт, с удивлением наблюдая, как его старший товарищ прыгает туда-сюда, как будто палуба шхуны под его ногами превратилась в раскаленную решетку.
- Смотри... э-э... вон там! - воскликнул Лорд и передал бинокль в руки своему напарнику. - Видишь, что наделал шторм?
- Что такое? - спокойно спросил Энглсби.
- Корабль там! - воскликнул Лорд. - Разве ты не видишь его, Брэкетт?
- Я что-то вижу, - сказал Брэкетт. - И полагаю, что ты прав.
- Конечно, я прав! - закричал Лорд. - Этот остов лежал там все время - мы ходили по нему! Он был основой песчаного холма.
- И нам придется очень хорошо потрудиться, чтобы выгрести из него песок, - прорычал Брэкетт.
Единственным замечанием Энглсби было:
- Я был полностью уверен, что мой брат не ошибся.
* * *
Большую часть недели ныряльщики и Энглсби трудились над затонувшим кораблем. «Спред Игл» приходил только ночью, так как они опасались привлечь внимание к своей работе, если шхуна окажется вблизи отмели днем. Погода оставалась ясной, а ветер слабым, поэтому старый Билли и мальчик успешно водили судно туда и обратно.
Трое мужчин были вынуждены отгрести огромное количество песка, прежде чем смогли добраться до нижней палубы парохода. Они нашли контору казначея, или клерка, как было указано в письме Майкла Энглсби, а затем, как и было сказано в документе, были вынуждены сломать железные пластины, из которых была сделана палуба, чтобы добраться до отделения с сокровищами.
И сокровище было там. Четыреста двадцать тысяч фунтов стерлингов, которые первоначально предназначались для покупки первого выпуска облигаций штата Амазония, были с большой осторожностью и заботой перенесены в трюм «Спред Игл» и на нем доставлены в Бостон. Сервиус Энглсби тотчас исчез со своей долей денег, и что он сделал с ними - совершил ли он, в конце концов, с их помощью великое научное открытие, в котором был так заинтересован, - Лорд и Брэкетт никогда не узнали.
Их доля сокровищ с «Острова песчаных дюн» - это капитал, с которым они собираются построить американскую пароходную линию между Бостоном и портами Южной Америки, а офис новой фирмы «Лорд и Брэкетт» на Коммершиал-стрит будет намного лучше, чем тот, что занимала старая фирма, как и подобает бенефициарам «Гранд Романа».
1. Бар - песчаная подводная отмель в море, образовавшаяся в результате морских наносов, располагается в месте встречи речного и морского течений.
2. «Spread Eagle» (англ.): «Спред Игл» - «Орел с распростертыми крыльями».