Направляясь от станции на свою подмосковную дачу, я вхожу в дубраву, которой никак не меньше ста лет. Как и все, что всегда находится на том же месте, ее не замечаешь, но сейчас, когда дубы дружно, как один, сбросили осенний свой убор, они обратили на себя мое внимание, поразив вдруг обнажившимися мрачной жесткостью и природной мощью их образа: могучие – в два обхвата – стволы с изрезанной глубокими морщинами шершавой черною корой; огромные ветви, набросившие на небо угловатый свой узор. И на каждом из дубов, как кровавая рана, зияет метка, нанесенная красной краской служащими железной дороги, на чьей территории растет дубрава, - метки, обрекшие ее на неминуемое уничтожение.
Они мне напомнили кровь, источаемую деревьями из XIII песни Дантова Ада, в которые вселились души самоубийц; прислушавшись, я, казалось, уловил тихий жалобный плач обреченной на смерть дубравы.
Октябрь 2022 г.