Страхи и пляски
Анна МИСЮК
Собирая материалы для статьи, я немало перечитала о нем. О нем пишут много и, как правило, не так, как принято в литературоведении, да и в литературной критике. Как именно принято? Да принято рассказать о том, какие и зачем книги сотворил данный автор, а на закуску к концу поведать то-се о его жизненном пути и — буде таковые найдутся — об экзотических привычках, а также наградах и регалиях. Мне ли не знать, сама ведь не раз писала...
Но этот писатель...
Роман Кацев, начавший свой литературный путь в 1945-м, в год победы над нацизмом, под псевдонимом Ромен Гари, не только не забывал никогда о своих русско-еврейских корнях, но и осознавал, насколько они прорастают в его художественном мире. Тема еврейского самосознания, судьбы и мировидения часто является в его книгах, писал ли он их как Ромен Гари («Пляска Чингиз-Хаима») или, с 1973 года, как Эмиль Ажар («Псевдо», «Страхи царя Соломона»).
Под именем Эмиля Ажара он начал свой путь в большую литературу заново, явившись в нее безвестным невидимкой. Под этим именем он заново взошел на литературный Олимп, получил Гонкуровскую премию (все были поражены, что невидимый Ажар от нее отказался, но в реальности писатель не хотел нарушать устав премии, он-то знал, что Ажар под именем Гари уже становился ее лауреатом). Не буду дальше останавливаться на истории мистификации, скажу лишь, что раскрылась она только после смерти Гари-Ажара, и Франция с изумлением узнала, что один роковой выстрел лишил страну и век не одного, но двух писателей.
Все, положительно все, начинают, а часто и завершают рассказом о его биографии, о необычном детстве, приключенческой зрелости, мучительной любви и презрительной смерти. Для того, чтобы хоть по два слова сказать о каждом из более двух десятков романов уже просто места не остается.
Подозреваю, что есть основательная причина для такого единодушия, но о ней скажу ниже, а пока, не оригинальничая, начнем с того, что почти 25 лет назад в декабре 1980 года знаменитый французский писатель Ромен Гари выстрелом в горло оборвал свою жизнь... И в тот же день и мгновенье еще один знаменитый французский писатель Эмиль Ажар выстрелил себе в горло, оборвав расцвет своей литературной славы...
Два писателя, два лауреата Гонкуровской премии, высшей литературной награды Франции, присуждающейся единожды в жизни даже гениям, а горло, пробитое пулей, было одно, и одно остановилось сердце, сердце, забившееся в России в семье еврейских актеров в 1914 году, сердце Романа Кацева, сына Леонида Кацева, виленского мещанина, и Нины Борисовской, родом из Одессы.
Рождение было одно, а смерти — две, и в этом первая из причин, заставляющая вновь и вновь вдумываться в загадку человека, прожившего две жизни, две судьбы, поместившиеся между этих двух точек, прошедшего двумя литературными путями; первая из причин, но... не единственная.
Итак, ответ на эту загадку поищем сначала — как все — в биографии нашего героя. От революционного «в борьбе и тревоге» восемнадцатого года бежала Нина Борисовская, увозя своего 4-летнего сына. К счастью, им удалось добраться до «спасительной гавани» — Парижа. Далее начинается сага о материнском подвиге. Об отце Леониде Кацеве уже забудем, тем более, что легенда называет его лишь «отцом по метрике», отцовское же место, согласно той же легенде, в биографии Гари отведено знаменитому русскому киноактеру Ивану Мозжухину, еще вернее — его фотографии, занимавшей в доме Нины, а затем на письменном столе ее сына неизменно почетное место.
Мать рано сосредоточила все свое внимание на развитии талантов маленького Романа. Балет, музыка, живопись, фехтование — его учили всему; единственный вид искусства, отказавший будущему Ромену Гари во взаимности — музыка, писатель вспоминал, что на десятом уроке измученный бессмысленными звуками маэстро разбил скрипку о голову бездарного ученика. Однако и балет, и даже живопись отступили перед литературой, а литература — пусть на время — перед практической историей.
История в те годы, когда взрослел Гари, — это война. Он стал летчиком (литературная для Франции профессия — вспоминается немедленно Экзюпери), а после войны служил по дипломатическому ведомству в Софии, Берне, Лондоне, дослужился до ордена Почетного легиона, осуществив одно из заветных материнских мечтаний. В этом месте впору заметить, что психологи, занимающиеся проблемами воспитания, а также и педагоги-теоретики часто в своих работах упоминают Нину Борисовскую, как редкостный случай создания удачного материнского сценария (или, как принято сейчас говорить, — проекта) для талантливого ребенка. Почти гениальный сын не только никогда не бунтовал против материнской программы (дипломат-лауреат-кавалер и т.д.), но признавал ее с глубокой благодарностью соавтором своей судьбы. Тем более, что ему было с чем сравнить, когда у судьбы появились другие соавторы, и отнюдь не такие вдохновенно и сердечно всецело преданные Роману-Ромену, какой была до последнего вздоха его мать. Этими соавторами были время и любовь.
Время. «Все мои книги насыщены нашим веком до бешенства», — говорил Ромен Гари. Наверное, с этим каждый его читатель согласится. При том, что у него не найдешь эпических картин, общих рассуждений и умозаключений. Все, что принято называть преступлениями истории или достижениями человечества, в творчестве Ромена Гари находит воплощение в человеческих конкретных чувствах, переживаниях, поступках; все, что называется цивилизацией, имеет своим домом отдельное человеческое сознание — и сюжеты этого сознания разворачиваются в романы; картины, порожденные внутри этого сознания, — в сценарии, а отдельные реплики, вскрики памяти — в короткие рассказы. Причем, в книгах Гари нет маловнятной зауми, которую принято важно определять как «поток сознания», он пишет четко и красочно, причудливые сюжеты захватывают воображение, а тонкая ирония и сатирическая горечь придают особенный вкус этому литературному пиру.
Пересказать его книги, как всякую хорошую литературу, трудно, и это, конечно, следующая причина, по которой авторы статей, посвященных феномену Гари, больше склонны увлекаться его биографией. При всей ее сложности, она все-таки — одна из нитей жизненной ткани, и по этой нити можно пройти, пусть и спотыкаясь на сломах и заносясь на виражах. А вот произведения Гари всегда развертываются нелинейно, в ряде параллельных миров...
В романе «Псевдо» Эмиля Ажара герой, оказавшись не в силах распутать мучительные жизненные узлы, предпочитает представлять себя удавом, удавом в долгой спячке, а весь жизненный абсурд — это всего лишь длинный сон удава. Героя лечит психиатр, с которым он ведет краткие афористичные беседы. Одна из тем — антисемитизм, так как герою кажется, что именно от своего еврейства стремится он скрыться, «завернувшись в удава».
Главный герой другого ажаровского романа «Страхи царя Соломона» — богатый одинокий еврей, «король брюк», подчинивший свою жизнь и немалое состояние стремлению помогать отчаявшимся, спасать страдающих, поддерживать одиноких. Соломон потерял в Катастрофу всех родных, «всех, вплоть до четвероюродных кузенов», и теперь он старается делать жизнь терпимее, снижать, насколько это в человеческих силах, градус злобы, безнадежности, муки. Соломон организует телефон доверия, службу, доставляющую на дом продукты беспомощным... Этим, конечно, сюжет не исчерпывается, потому что он... о любви, о беспомощной, но всеобъемлющей любви к людям, к жизни, к чуду существования...
Любовь. Красивый и талантливый писатель и дипломат с юности не знал отказов и поражений в любовных связях, но любовь-судьба пришла к нему тогда, когда жизнь катилась к «полтиннику».
Избранницей стала 20-летняя изумительно красивая американская кинозвезда Джин Сиберг. Редкая красота и дарование сочетались в ней с беспомощно нежной душой и добрым сердцем, жаждавшим того же, о чем будет мечтать царь Соломон у Ажара, о том же, о чем вскричал когда-то на весь СССР герой повести братьев Стругацких «Пикник на обочине», такой же юный и такой же обреченный, как Джин Сиберг: «Счастье для всех, сейчас! И пусть никто не уйдет обиженным!» Джин Сиберг посвятила себя, свою славу и деньги «обиженным».
А Ромен Гари все эти годы ее безысходно... любит. Весной 1980 года 37-летняя Джин погибает роковым и странным образом: не то самоубийство, не то — убийство... Похоже, что с этого дня Ромен Гари и отказывает своей жизни в смысле и праве на продолжение. Он приводит в порядок свои дела и рукописи и через восемь месяцев после смерти Джин убивает себя.
Можно утверждать одно: какую бы книгу Гари или Ажара ни пришлось вам открыть: утонченный психологический детектив «Леди Л.», трагикомедии о Чингиз-Хаиме и царе Соломоне, лирические драмы «Корни неба» и «Жизнь впереди», психодраму «Псевдо», — да любую из тех книг Гари-Ажара, что, наконец, стали активно издаваться по-русски в последние полтора десятилетия (советская власть не очень-то допускала к читателю его произведения), — вы запомните ее, она станет в вашей жизни событием такого ранга, каким бывает встреча с особенным талантом, даром проницательности и прорицания.
Писатель говорил, что его псевдоним пришел из русского языка, что это просто повелительное наклонение от глагола «гореть», что это слово он полюбил, слушая романс «Гори, гори, моя звезда...», а после его смерти догадались, что и в А-жар-е есть частичка того русскоязычного огня...
Источник: Мигдаль Times > №60-61
Ромен Гари (фр. Romain Gary, настоящее имя Роман Кацев; 1914—1980) — французский писатель российского еврейского происхождения, литературный мистификатор, кинорежиссёр, военный, дипломат.
Псевдонимы: Эмиль Ажар, Шатан Бога, Фоско Синибальди.
Роман Кацев родился 8 мая 1914 года в городе Вильно, на территории Российской империи (ныне Вильнюс, Литва).
Мать будущего писателя,провинциальная актриса Мина Овчинская (Нина Борисовская по книге "Обещание на рассвете"), уехала вместе с ним в эмиграцию в Варшаву, когда мальчику было три года.
Существовала легенда (известная и Роману), что его настоящим отцом является Иван Мозжухин, звезда российского немого кино.
В 1928 году мать с сыном переехали во Францию, в Ниццу. Роман изучал право в Экс-ан-Провансе и в Париже. Кроме того, он обучался лётному делу, готовясь стать военным пилотом.
Во время Второй мировой войны Роману пришлось эмигрировать в Великобританию, где он вступил во французские войска, формируемые де Голлем. Воевал в качестве пилота в Европе и Африке.
После войны вернулся во Францию и поступил на дипломатическую службу.
В 1945 году была опубликована первая новелла Ромена Гари. Вскоре он стал одним из самых популярных и плодовитых писателей Франции.
История отношений Гари с матерью описана в его автобиографическом романе «Обещание на рассвете». Мать Гари мечтала: «Мой сын станет французским посланником, кавалером ордена Почетного легиона, великим актером драмы, Ибсеном, Габриеле Д’Аннунцио. Он будет одеваться по-лондонски!»
Все эти мечты-заветы сбылись — Гари стал генеральным консулом Франции, кавалером ордена Почетного легиона. Он вращался в высшем свете, был элегантным денди и литературной знаменитостью, в 1956 году за роман «Корни неба» получил Гонкуровскую премию. По злой иронии судьбы — именно в день награждения Р. Гари получил письмо очевидца о том, как умер его отец А. Кацев (у входа в крематорий в Освенциме).
Он также стал единственным литератором, получившим Гонкуровскую премию дважды — в 1956 под именем Ромена Гари и в 1975 под именем Эмиля Ажара (за роман «Вся жизнь впереди»).
Ромен Гари застрелился 2 декабря 1980 года, написав в предсмертной записке: «Можно объяснить всё нервной депрессией. Но в таком случае следует иметь в виду, что она длится с тех пор, как я стал взрослым человеком, и что именно она помогла мне достойно заниматься литературным ремеслом».