КТО Я?
Под крышей утиного домика жили ласточки. В их гнёздышке попискивали птенцы. Неутомимые родители день деньской трудились, чтобы их прокормить. Наконец птенцы подросли настолько, что стали самостоятельно вылетать из гнезда. Они весело носились друг за другом, разрезая небосвод своими крылышками. Лишь один ласточонок отказывался летать. Он сидел в гнезде и со страхом смотрел вниз.
— Сынок, — сказала мама, — научиться летать совсем нетрудно. Запомни три простых действия: оттолкнуться от гнезда, взмахнуть крылышками и взмыть в небо. Повторяй за мной.
Птенец с недоверием посмотрел на маму и сказал:
— Ни за что!
— Смелей, — подбадривал отец. — У тебя всё получится!
— Хорошо, папочка, — еле слышно пробормотал ласточонок. — Я обязательно попробую… в другой раз как-нибудь.
Его братья и сёстры от души потешались над ним. «Ну и пусть себе смеются, — думал ласточонок. — А мне и тут, в гнёздышке, хорошо». Он закрыл глаза и постарался уснуть. Если полетать не получается, то, значит, незачем рано вставать. Лучше понежиться на мягкой подстилке. Но однажды ему надоели насмешки родственников, и он решился на отчаянный шаг. Закрыв глаза, ласточонок подполз к краю гнезда. «Надо выполнить всего три действия», — вспомнил он мамины наставления. Однако от волнения он перепутал, что надо сделать вперёд: взмахнуть крылышками и оттолкнуться от гнезда или сначала взлететь, а потом оттолкнуться? А, может, это надо делать одновременно? «Будь что будет», — решил наконец ласточонок. Он замахал крылышками, подпрыгнул и действительно полетел, но только не в небо к своим сородичам, а на землю.
— Ах! — одновременно вскрикнули папа и мама.
— Ой, — пискнул ласточонок, падая в траву.
Это произошло ранним утром, когда утята, разбуженные петушиной песней, по обыкновению, вышли из домика и радостными криками приветствовали новый день. Трагедия разыгралась на их глазах. Утята окружили упавшего ласточонка.
— Ты не ушибся? — спросил Серёжа.
— Не беспокойтесь, ребята, — встрепенулся тот, отряхиваясь от пыли, — со мной всё в порядке. Плохо только, что летать я так и не научился.
— Не вешай нос! Успокойся! — сказал Хвастун. — Не так-то это просто, как кажется. Я, например, уже давно тренируюсь, а до сих пор не летаю.
Пока они разговаривали, к ним в загон протиснулся цыплёнок Рассвет. Несмотря на ранний час он был готов к новым приключениям. Увидев своих друзей, стоящих возле домика, он очень удивился и поспешил узнать, в чём там дело.
— Доброе утро, — весело поздоровался цыплёнок. — Кто это у вас там?
— Один неудачник, — сказали утята, — который выпал из гнезда, потому что не умеет летать.
— А вы уверены, что он — это он? — со знанием дела спросил Рассвет. — Может, это не ласточонок вовсе, а кто-то другой?
— Как? — удивились утята. — Разве так бывает?
— Запросто! — ответил цыплёнок. — Однажды я подслушал, как тётушка гусыня рассказывала моей маме о птицах, которые подбрасывают яйца в чужие гнёзда. К сожалению, я не запомнил, как называются эти коварные обманщики. Но это ещё не самое страшное. Подкидыш растёт вместе с другими птенцами, а родители даже не догадываются, что он чужой. Вот я и подумал, что этот «ласточонок» не имеет с ласточками ничего общего. И если это действительно так, тогда понятно, почему он не стремится в небо, как эти милые птички.
— Кто же я? — пригорюнился птенец.
— Скорее всего, ты утёнок, — подытожил Рассвет. — Но это не точно.
— Утёнок? — засомневался Серёжа, разглядывая хлипкую фигурку птенца и его тонюсенькие лапки.
— Это легко проверить, — сказал Рассвет. — Ни для кого не секрет, что самым любимым занятием для утят является плавание. А как ты, дружок, относишься к этому виду отдыха?
— Не знаю, — растерялся птенец. — А что это такое?
Утята направились к корыту, где сверкала на солнце налитая хозяйкой водичка. В этом крошечном водоёме друзья проводили много приятных минут. Они стали плавать и нырять.
— Иди к нам! — позвали утята.
Глядя на них, птенец тоже смело полез в воду. Но вместо того, чтобы поплыть, пошёл ко дну.
— Буль-буль, — только и успел он сказать.
Хорошо, что Рассвет находился рядом, внимательно наблюдая за происходящим.
— Караул! — начал кричать цыплёнок. — Мы тонем! Спасите скорее этого неумеху.
Утята достали птенца из воды и положили на травке, чтобы он немного обсох и пришёл в себя. Оставив потерпевшего на попечение цыплёнка, они решили вернуться к водным процедурам.
— У меня получилось поплавать? — спросил птенец, приоткрыв один глаз.
— К сожалению, нет, — сообщил цыплёнок. — Плаваешь ты ещё хуже, чем летаешь. И немудрено! Ведь на твоих лапках нет перепонок. Я слишком поздно это заметил. А ещё я заметил, что ты очень на меня похож: у тебя такой же небольшой клюв и умные глаза. Скорее всего, ты цыплёнок.
— Я согласен, — радостно воскликнул птенец, энергично отряхиваясь от воды. — А что больше всего любят делать цыплята?
— Мы любим копаться в земле.
Сказав это, Рассвет подбежал к куче сухой травы и, ловко орудуя лапами, принялся разгребать её. Вскоре ему посчастливилось найти сладкое семечко и он, радостно вскрикнув, тут же его склевал.
— Сможешь повторить? — спросил он птенца.
— Я попробую, — ответил тот.
Птенец подошёл к тому месту, где стоял цыплёнок. Его глаза горели решимостью. Он набросился на травяную кучу. Но вместе того, чтобы разгрести её, как это сделал Рассвет, нацеплял на остренькие коготочки много мусора. В небо взвилось целое облако пыли.
— Кхе-кхе-кхе, — закашлял цыплёнок. — Кажется, наш план не сработал. Но зато теперь мы точно знаем, что копание в земле не твой конёк.
— Ничего не понимаю, — растерянно пробормотал птенец. — Если я не утёнок и не цыплёнок, тогда кто же я?
И он многозначительно замолчал. Рассвет задумчиво почесал лоб, он размышлял над словами птенца. Внезапно их внимание привлёк шум крыльев, и на забор опустилась старая ворона. Она посмотрела по сторонам — не найдётся ли чем поживиться. Но сегодня в утином загоне ничего интересного не наблюдалось, кроме этого глупыша, который не знал, для чего он появился на свет.
— Так-так, — громко каркнула ворона. — Вам определённо повезло, что я решила отдохнуть именно здесь, а не в другом месте. Много лет назад я уже встречала похожих птенцов. Я была молода, смела и летала везде, где хотела. Как-то раз крылья принесли меня на птичий двор, где жили удивительные существа. Они тоже, как этот бедолага, не умели плавать и небо их совсем не интересовало. Как вы уже поняли, они не были похожи на других пернатых, стать и горделивая осанка выдавала в них царственных особ…
— Скажи скорей, как они назывались? — разволновался птенец.
— Как вам это нравится? — возмущённо каркнула ворона. — Я тут ему рассказываю о прекрасном, а он перебивает. Грубиян!
— Зачем вы так? — заступился за птенца Рассвет. — Просто малыш хочет знать, кто его настоящие родители. Что в этом плохого?
— Ты прав, — ответила ворона. — Ничего плохого в этом нет. Но дело не в нём, а во мне. Я слишком стара для воспоминаний. В любой момент моя память может подкинуть нам сюрприз, и я упущу самое важное… Э-э-э… Вот видишь! О чём это я рассказывала?
— О статных птицах, — подсказал птенец.
— Ах да… Я опустилась к ним, на землю, чтобы поближе познакомиться. Но гордецы приняли меня неласково. Их вожак был огромен, он распушил перья, затряс головой и начал наступать на меня, танцуя при этом ужасный ритуальный танец. Ничего подобного раньше я не видела! Вот страху-то натерпелась! Больше в тех краях мне бывать не приходилось, но название этих птиц я запомнила — индюки. Похоже, что ты и есть индюшонок.
— Спасибо за подсказку, — сказал птенец. — Знать бы точно, что это правда.
— Хо! — весело воскликнул Рассвет. — Так давайте проверим! Проведём новый эксперимент, займёмся хореографией.
— Может быть, в другой раз?
— Если струсил, так и скажи.
— Мне надоело: делай то, делай это, — капризно сказал птенец. — Отстань от меня!
— Пожалуйста! — обиделся цыплёнок. — Я отстану! Но тогда мы ни за что не узнаем, кто ты есть на самом деле.
— Кошмар-р! — разозлилась ворона. — Я думала, для него это важно. Хотела помочь, но, как оказалось, лишь зря потратила время. Ну и ну! Прощайте!
Она взмахнула крыльями и вскоре растаяла в вышине.
— Как это понимать? — поинтересовался цыплёнок. — Ещё минуту назад ты горел желанием разгадать тайну своего рождения, а сейчас ничего не хочешь слышать об этом.
— Неправда! — горячо воскликнул птенец. — Я по-прежнему хочу узнать, кто я такой. И даже готов тебе это доказать. Просто я не хотел танцевать при посторонних. А для тебя пожалуйста!
И он тут же, не сходя с места, пустился в пляс, если верчение головой и хлопанье крыльями можно было так назвать. Однако эти несложные действия отнимали у птенца много сил. Совсем скоро он запыхался и повалился в траву от усталости. Глядя на него, цыплёнок сделал вывод, что танцы не такое уж простое занятие. А ещё он понял, что птенец в танцоры не годился. Что будет, когда он обо всём узнает?
Вдруг в траве, у забора, что-то зашуршало. И мгновение спустя оттуда выглянула остренькая мордочка, а потом показалась и её обладательница — огромная серая крыса. Она повела носом туда-сюда и удивлённо замерла, увидев неподалёку цыплёнка и птенца. Её чёрные, будто стеклянные, глазки полыхнули злобой. Она зашипела. Но в это самое время в небе, над её головой, промелькнула ласточка.
— Цвить! Цвить! — встревоженно прокричала она. — Спасайтесь!
Её услышали другие ласточки, живущие под крышами соседних домов. Они прилетели на её зов. Их было много. Собравшись в стаю, пернатое войско двинулось на врага.
— Цвить! Цвить! — кричали птички. — Цвить! Цвить!
Птенец, до того момента лежащий на травке, встрепенулся и поднял голову. Он с удивлением и восторгом наблюдал, как храбрые птички сражались с крысой. Неожиданно птенец тоже взмахнул крыльями и взлетел.
— Цвить! Цвить! Подождите меня! Я с вами! — громко прокричал он, бросаясь в самую гущу сражения.
Крыса была вынуждена спасаться бегством. А ласточки, взметнувшись ввысь, радостными криками возвестили о победе. Вместе с ними радовался ласточонок. Он больше не боялся высоты.