"XXII. Юпитер, покачав
Разумной головою,
Амуру дал устав,
Чтоб век пленялся он душевной красотою
И Душенька была-б во век его четою"
(И.Ф. Богданович, поэма "Душенька")
В погожий майский день на фоне богато поросшего горного склона в густой тени цветущих катальп за столиком в кафе уже не один час сидели двое...
– ...Не-е-ет! Ты не Аленький цветочек... ты – Амазонка!!! Во всей ее недюжинной внутренней силе и неприступной сути дикарки.
– Хм! Еще бы!!! Когда бездонная человеческая глупость, дремучая хитрость и оголтелый эгоизм лишают права идти за мечтой и без какой-либо страховки сталкивают тебя, еще совсем юную, открытую и доверчивую в бездну всей полноты человеческой подлости, духовной слабости и величайшего бытийного абсурда, становишься Амазонкой поневоле, "опоясываясь мечом"*; становишься против своей природы, но для спасения ее же, для защиты своего Аленького цветочка и сохранения его живым и цветущим.
– ...И при всех этих мужественных доспехах ты чертовски... Нет, при такой нежной, сияющей внешности это неподходящий эпитет – ты... восхитительно, божественно красива! Для меня это непостижимо, особенно, когда ты вот так улыбаешься, как сейчас.
– Твои попытки усыпить меня классическим липко-сладостным мужским гипнозом ничтожны. Осторожно, Воин! Ты рискуешь!..
– Стальная женщина!!! Пленясь твоей красотой, грацией и женственностью, теряешь бдительностью, расслабляешься и внезапно натыкаешься на остро заточенные пики, а если сходу поднажать на газ, мгновенно оказываешься пронзенным изящным точным ударом стрелы искусного воина, не дающего никакого права на апелляцию; удара обескураживающего, обезоруживающего, а то и вовсе лишающего мужского достоинства в собственных глазах. И что с этим делать?..
– Урок каждому твоему "брату": не пленяйся внешностью и учись смотреть в глубь! Так обретешь больше шансов найти подобное, сохранить себя и пройти по жизни не тропой страданий, а широкой дорогой счастья, успеха и процветания. А делать что?! Так здесь, как в классической русской сказке: кто выстоит, не теряя самообладания, мужественного спокойствия и решимости, тот обретет – ВСЁ! – произнесла она с многозначительной, уверенной улыбкой. Затем наступательно подалась вперед и, величаво вскинув бровь, продолжила: – Однако, справедливости ради, позволь заметить: ведь и ты, Воин, при всей своей, как я вижу, уникальности и дородной силе, тоже... в шаманском камуфляже – в маске!.. Пусть и щедро украшенной замысловатым интеллектуально-деловитым фетишем. И маска твоя располагает лишь посильнее натянуть тетиву!..
– Я потрясен!!! Впервые я наблюдаю, как гнев украшает личность. Стоит ли упоминать, что эта личность – женщина! Ты гневаешься с таким достоинством и сдержанной внутренней силой! Обузданная величественным спокойствием, она не колеблет воздух громовыми раскатами и не выпячивает себя, но мощь, эту беспощадно выжигающую мощь чувствуешь каждым атомом своего существа. Это чувство сродни тому, когда перед собою наблюдаешь неодолимую силу разбушевавшегося Торнадо. Ты удивительная женщина, Амазонка! И, знаешь, это фундаментальное в гневе спокойствие – благородный пример, пробуждающий внутри что-то доселе неведомое, быть может исконное чувство-близнец, спящее в подсознании и никем ранее не тревожимое; и вот теперь, пробужденное, оно готово вечно служить. Да, прав был старичок Дао: «Побеждающий других силен, а побеждающий самого себя могуществен». Эта сила способна испепелять корабли, не пошевельнув и мизинцем. Но что поражает – величественный этот гнев не пробуждает в мужском эго дракона, скорее вызывает восхищение, уважение; невольно опускаешь руки, разжимая кулаки, и незримо преклоняешь голову, встав на одно колено.
– Мудро! Но не достаточно для полного доверия Амазонки. Хватит одного грубого слова, несправедливого поступка, корыстного или лукавого хода, внезапной копеечной скаредности, унижающей мужское достоинство; тени неискренности или безрассудного амбициозного выпада, и-и...
– Да, с тобой не расслабишься! Но не в этом ли природа защитника – быть всегда в тонусе? Не распущенность ли губит подлинную мужественность и достоинство мужчины? Эстетика отношений – гарант устойчивого иммунитета к потере взаимоуважения в партнерстве и к обретению тягостного, болезненного разочарования после. По-моему, труд стоит того!
– Ты напоминаешь мне ягуара во время охоты на свою жертву: силён, уверен в себе, умен, расчетлив, целеустремлен, непоколебим, осторожен, выдержан и спокоен с предельным при этом обострением слуха и зрения.
– Мне не нужна жертва, и трофей мне не нужен... Мне нужен сильный, надежный союзник. Равный!
– Ответ достоинством с монарха!
– И все же я хочу понять. Целомудренные, разумные и красивые женщины на вес золота в мире даже молодых мужчин. Они не застаиваются и очень скоро выходят замуж. Неужто не пришел никакой сильный, зрячий, если не Князь, то хотя бы Герцог? Почему – Амазонка?
– Хм! Здесь зависит от того, в какую среду обитания занесено экспериментальным кармическим ветром семя Аленького цветочка. Есть места солнечные, луговые, где сплошь порхают беспечные бабочки, простодушные стрекозы да безобидные мотыльки, а е-есть... Меня занесло не на цветущий безмятежный луг и не в ухоженный ботанический сад. И не по моей вине и воле, а по бездонным эгоизму и глупости ближних в отрочестве и юности лет случились ряд за рядом неведомые мне тогда вопиющие повороты судьбы; повороты, все дальше уводящие в сторону, противоположную райским кущам, ждущим меня по божественному замыслу с распростертыми вратами жизненного успеха, созидания и семейного счастья. Хотя повороты эти, как сейчас понимаю, не могли не случиться, ведь Высшим Силам лучше знать каким путем и инструментами развивать скрытые резервы человека, питать его мудростью, укреплять и совершенствовать, а параллельно этому... взращивать в своих закромах Того, кто доподлинно "твой" от сердца к сердцу... И Силам этим я безмерно благодарна! – Она глубоко вздохнула. – В виду своего оптимизма и веры в людей, я не сразу стала понимать в какой мир попала; что моя красота, целомудренная доверчивость, сверхчувствительность ко всему живому, естественное дружелюбие, порядочность, да и таланты – играют вовсе не в мою пользу...; что в этих дремучих хищных дебрях на твое благоухание прельщаются лишь грязные вепри, да завистливые химеры, норовящие каждый для себя оторвать лакомый кусок, да побольше. Как в сказке «Дюймовочка», помнишь? Жаба, жук, крыса, крот - праздный эгоизм, похоть, корысть и гордыня, скрывающиеся под шкуркой сердобольного покровительства... Но однажды я поняла: если не я сама защищу свою внутреннюю Дэву, то ее варварски растерзают. Есть не слишком изящное, но точное по содержанию выражение: «Когда нам обрезают крылья, мы пересаживаемся на метлу». Становиться ни свирепой Фурией, ни стервозной Гарпией порода не позволяла. Пришлось осваивать высший пилотаж бестоксичным способом. Как и водится в освоении любого серьезного дела по наитию, я набила множество ссадин и ран, прежде чем покорить себе «бочку», «штопор» и «мертвую петлю» и отвоевать свой надежный, безопасный анклав. Но! – воскликнула она, вдруг просияв. – Время лечит, а оттачивая мастерство, я постепенно свыклась с объявленным жизнью военным положением.
– Теперь я понял суть Амазонки. Эволюционировавшая надежная броня, скрывающая и защищающая тот самый, нежный, сияющий и могущественный, никому не позволенный его затоптать, Аленький цветочек, чья сила чистоты и света столь велика, что сияние пронизывает броню и предательски проступает наружу.
– Ты проницателен. Да, внешность предательски проявляет несломленную силу Дэвы. И я не в силах ее ни унять, ни спрятать. Холщовый «саркофаг» от Мухаммеда – это выход, конечно, но под ним Цветочек зачахнет и без принудительной помощи жаждущих. Поэтому у меня был лишь один спасительный выход – изоляция. А с ней – вера – сияние видят все, не осознавая его истинного источника, а увидеть скрытый под броней Амазонки лик Аленького цветочка и почувствовать его тонкий аромат может лишь тот, кто имеет те же вибрации, и это вечное живительное знание из ниоткуда накрепко вплетено в мое существо.
Возникла минутная пауза, заполнившаяся тонким, сладковато-ванильным ароматом катальп и шуршанием легкого ветерка, Ее легкой печалью и Его глубокими, полными душевных волнений, размышлениями.
– Тебе не защитный «Свят-Круг» нужен, а могущественный Грифон с чутким обонянием, и выстреливающий, если понадобится, прямо из своих обширных покровительствующих крыльев! – На его мужественное лицо легла тень сопереживания и некоторой тревожности. – Как же ты жила все это время?! Особенно, когда броня эта была еще не прочна?
– Как?!!! Хм!.. Ка-а-ак?.. Как Рема... – Она осеклась, кинув на него мимолетный, пронизывающий взгляд, мгновенно сменившийся едва уловимой ироничной улыбкой. – Да как эстет Шрэк в своем глинобитном особняке на захолустном живописном болоте.
В миг уловив этот живописующий поворот, он коротко, сочно расхохотался:
– Я понял! Еще не заслужил достаточного доверия для твоих приватных душевных стенаний.
– Сообразителен!
– А чем спасалась от спасительной изоляции?
– Я интроверт.
– Интроверт?! Это тот, кто экзальтирует от собственного одиночества, но иногда ему хочется с кем-нибудь помолчать?.. Не-е-ет, ты не интроверт! Ты просто умный, настороженный, эстетичный человек, уставший от людского... – выражусь деликатно – несовершенства, да еще и женщина! Твое желание защитить себя и свою жизнь – естественно и понятно. Как же ты, должно быть, ус-та-ла!
– Ты хорошо осведомлен... А что, о моей скромной жизни уже пишут в газетах?!
Он вновь раздался тихим, искренним и глубоким смехом:
– Подсматривать в замочную скважину?!!! Смилуйся, государыня, пошто равняешь меня с человеческой низостью?! Нет. Я всего лишь естественное воплощение непреложного закона этой удивительной и непостижимой Вселенной.
– У Вселенной много законов. Воплощением какого-же из них являешься ты? Надеюсь, не кармического? Иначе не сносить тебе головы.
– Закона самого могущественного – всемирного тяготения. Подобное притягивает подобное!..
– Хм-м-м... – тихо произнесла она, устремив глубоко задумчивый взгляд в его смелые глаза.
– И все-таки, как ты?.. Что спасало ту нежную Дэву, поневоле вынужденную жить под тяжелыми неженскими доспехами, без защиты сильного, без поддержки мудрого, без чуткости и покровительства любящего? Ведь Аленький цветочек не живет без солнечного света.
Лицо ее вдруг по-женски смягчилось. Она медлила с ответом, взгляд блуждал, выдавая внутреннее смятение и активное размышление, что-то взвешивающее, что-то сопоставляющее:
– Я-я-я... однажды... тихие такие, проникновенные... и-и-и... временами... непостижимое какое-то знание... и... – Неожиданно она встрепенулась и в миг поразительно преобразилась – на смену нежной женственности пришла та самая дикарка в амазонских доспехах. – Ой! Да... просто о-щу-ще-ни-я! А может... Талантливая игра насмешливого Фата-Моргана - жонглирование миражами!
– Просто те-ле-па-ти-я!..
– Ты-ы-ы... Ты касаешься сокровенного, Воин! Не надо... походя...
– Теперь становится ясно, отчего эта искусная, мудрая и потрясающе красивая женщина одна. И хоть еще не вынесен приговор, и меня пока лишь удостоили возможности говорить и говорить откровенно, я рад... Я невыразимо рад этому ее долгому амазонскому одиночеству! – Он пристально посмотрел ей в глаза, стараясь скрыть счастливую улыбку. – Признаться, я удивлен и до сих пор не понимаю, как меня допустили в этот стерильный анклав, как не вонзили еще смертельную стрелу.
– Хм... Сняв маску, ты располагаешь к откровенности! Что ж... Великолепное остроумие и кроткое величие, что и отражают тонкость интеллекта, элегантность ума, высокую культуру, чистый разум и благородное достоинство подлинного мужчины – сие большие редкости во все времена! От тебя веет внутренним покоем – а это признак глубокого мышления, духовной силы и холода ума, способных усмирять как собственные сокрушающие страсти, так и страсти Той, которая последует за тобой. Ты, если и задаешь мне личные вопросы, то редко, но в самую глубину. Это говорит о многом, об очень многом!.. И я ценю это! А главное – ты – единственный, кто увидел сквозь броню Амазонки тот живой и сияющий Аленький цветочек, почувствовал его благоухание; был сдержан, терпелив, тактичен, заботлив и чуток, в то время как другие лишь глупо, чванливо и алчно пленялись его всепроникающим сиянием. – Она молчаливо потупила взор, и чуть погодя добавила: – И хотя эти критерии не могут гарантировать жизнь на «стерильной» территории – достаточно одного безрассудного таксиса –, но все же заслуживают серьезного шанса, возможно, не одного. – Через миг она вновь преобразилась, метнув на него свой амазонский взгляд, украшенный легким прищуром. – Однако и я, в свою очередь, недоумеваю, Воин, как тебе удалось проникнуть на мою экотерриторию и даже углубиться от ее границ?!
– О-о-о! Здесь не обошлось без Провидения! – упоенно сообщил он, и, слегка подавшись вперед, с деловитой увлеченностью продолжил: – Однажды, сквозь заросли человеческих джунглей, мне невольно посчастливилось наблюдать непринужденный разговор, на первый взгляд не предвещавший никаких интеллектуальных поединков. И тем эффектнее в дальнейшем были Ее неожиданные победные контрудары. И все бы ничего, и разговор этот так и остался бы на равнине безмятежно-цветущей повседневности, если бы Он не воздал Ей своей рефлекторно-высокомерной дерзостью; дерзостью, как защитой уязвленного незрелого самолюбия, невольно задетого Ею, как Он и сам, похоже, не осознавал – в каком именно месте. В ответ на это наглое, дешевое мулине** Она обдала его жидким азотом снисходительного благородства, поставив, без лишних слов, прощальную точку разговора. Но неожиданной этой лапидарностью лишь задела уже Его мужское Эго. Выдержав небольшую паузу Он решился на атаку, применив изначально неверный с ней прием – лукавство; и тем лишь подписал себе смертный приговор... Сперва Она ответила на этот хитрый ход естественной для женщины наивностью, чем буквально усыпила Его бдительность, затем применила против выпада противника контрприем и дважды "уложила Его на лопатки". Она сделала это так искусно, деликатно, тонко и незаметно, что бедолага даже не раскусил ни ее мудрой зеркальной тактики, дабы хотя бы насторожиться; ни собственной поверженности, продолжая виртуозно сверкать саблями своего интеллекта, красноречия и компетентности. Будучи полностью поглощенным своим великолепием, Он не смог прочесть даже снисходительно-грациозной ироничной улыбки на Ее тонких губах, свидетельствующих, зачастую, о наличии в характере высокого интеллекта и логического мышления. Я у-пи-вался зрелищем! Он напоминал мне извивающегося угря, игриво придавленного величественной львиной лапой. Она была невозмутимо спокойна, и это спокойствие давало ей небитые козыри: позволяло прозорливо читать, анализировать и предугадывать ходы своего оппонента, а также видеть и контролировать весь масштаб их поединка. Ни один мускул не дрогнул на Ее лице! Я даже проникся жалостью к этому талантливому цинику, коего держат на ладони одной руки, а пальцем другой незаметно водят в нужном направлении. Его, полагаю, сгубили три вещи: чувство интеллектуального превосходства, никем ранее не свергавшееся – и здесь, правда, стоит признать, он был достойным противником –; гендерная расслабленность – не часто встретишь рассудительную, проницательную женщину с внушительным арсеналом на поле интеллектуальной битвы; и третье – ее самодостаточная скромность, аристократично не выпячивающая многогранный интеллект и образованность. Она поддавалась Ему, выжидая подходящего момента, чтобы красиво закончить это слегка подуставшее интеллектуальное танго. По едва заметному на ее спокойном, утонченном, женственном личике холодку – да!, вот тот самый величественный гнев, который мне позволено было не без наслаждения «испить» сегодня –, я чувствовал, как этот возбужденный сапиосексуал исчерпывает Ее терпение; тетива натягивалась... И!.. Один Его ошибочный, невзвешенный философский с апломбом финт, который Она с виртуозной легкостью мгновенно обернула против него же, решил поединок. Она уложила Его восхитительным туше, не напрягая ни единого мускула... Ты была великолепна!!! – заключил он с довольной улыбкой. – После этого открытия я понял, что ступать по твоей земле следует осторожно, просчитывая, насколько это возможно с тобой, ходы наперед, без спешки и абсолютно безоружным! Хотя это риск, большой риск!..
– Игра ва-банк!
– Да! Но интуитивно я чувствовал и постоянно держал в голове – как бы ты ни метала стрелы, надо выстоять: уклоняться, изворачиваться, не терять самообладание, не замечать ран, мужественно стиснув зубы, и выстоять! И это дорогого стоит! Стоит того, чтобы видеть открытое сияние Аленького цветка, наслаждаться его благоуханием, быть вечно подпитанным этим Божественным опиумом, стимулирующим на великие свершения, и знать, что все эти заслуженные стойкостью богатства дарованы и доверены великой милостью Высших Сил лишь тебе одному – а ведь для мужчины это осознание сродни каннабисному опьянению.
– Твои смелость, стойкость, спокойствие духа и мудрая тактика, Воин, достойны моего глубокого уважения! Твой дух силен и превосходит мой, и я признаю это с радостью! Это сила созидателя и, может быть поэтому впервые я чувствую – и меня это открытие удивляет и окрыляет –, что с тобой мои духовная и женская силы лишь крепнут. Невольно хочется сбросить доспехи и последовать за тобой, куда бы ты ни шел. Но-о... я не могу, Воин, позволить себе ту же роскошь – идти ва-банк! Слишком тонок и нежен Аленький цветочек. Достаточно одного опрометчивого шага, и он вновь будет надломлен. Слишком тяжело и долго затягивались раны, восстанавливалась жизнь...
– Я-я-я... – Он запнулся на мгновенье, устремив на нее задумчивый и пронзительный взгляд, и, словно решившись на что-то, продолжил: – Невольное мое свидетельство того поединка в одночасье рассекло мою жизнь на "до" и "после". Я знал, что нашел Женщину, способную своей мудростью и обретенными в этих нерадостных Джунглях навыками, удвоить мою силу, зрелость, успех; знал, что жизнь не подарит мне иного шанса, так как женщины такой внутренней силы и содержания, увенчанные еще и красотой богини – единичное явление в природе, и такая находка ценнее собственной жизни... Да и... я... понял теперь..., что не хочу... иной...
Воцарилось минутное беззвучие, переполнившееся апофеозом творящего судьбу момента.
– ...И что нам делать?.. – вопросили они одновременно и трепетно тихо, с озарением лиц едва заметными улыбками, и с проникновенными, полными надежды взглядами друг в друга.
– Не натягивай тетиву!..
– Не надевай маску...
М.В.Р.
2022 - 2023 гг.
_________
* "опоясаться мечом" - образное выражение, означающее вооружиться, набраться
мужества. Так же в Западноевропейском средневековье так называли обряд
посвящения в рыцари
** "мулине" - термин, примененный в значении вида фехтования путём вращения эспадрона с
большой интенсивностью.