Почему Татьяна Ларина стала идеалом:
- женщины
- русской женщины
- русскости русской души
В русской литературной критике и литературоведении русскости в Русской Мире.
Наверное главой Татьяноведения, ее патристики, патриархом этой идеализации, похожей на обожение, стал главный душевед русской мысли и ее литературы – Ф.М. Достоевский
Но пэром (pere-отец) – основателем этого идеального образца русскости женской является само Наше Всё – А.С. Пушкин, который честно и прямо заявил, что это "милый идеал»
Наблюдательному @неистовому Виссариону (критику В.Г. Белинскому) не составило труда и ума ухватиться за это умиление автора романа «Евгений Онегин», влюбленного в свое творение, которое он осудил быть верной женой целый век (бабий?).
Этот приговор легко объясним: Пушкин только что женился на красивой и нелюбящей его девице и знал по русской традиции , что такую «на пир позовут» и… и потому тема неверности и рогачества сиднем сидела в его душе и уме … Ему нужен был позарез идеал – идеал верности на пустом месте. Им он сделал свою выдуманную Татьяну. При этом он возвел ее в княгини и подруги … Нины Воронской…
Итак, будем исследовать натуру Татьяны (которая исходно тать яна, а тать он и в черно-желтой Африке тать) по хронотопу: Пушкин – критик Белинский – душевед-мыслитель Достоевский.
При этом нас интересует во всех описаниях и рентгеноскопии тела и души странной во всем Тани одно - ее русскость
(1)
О теме-проблеме русскости, об особой русскости Татьяны, об этой особенности ее натуры, первым завел речь сам Пушкин, вводом в любовный треугольник романа четвертой персоны и только в XXIII строфе Главы второй:
Позвольте мне, читатель мой,
Заняться старшею сестрой.
XXIV.
Ее сестра звалась Татьяна...13
Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
XXV.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
XXVII.
И были детские проказы
Ей чужды: страшные рассказы
Зимою в темноте ночей
Пленяли больше сердце ей.
XXIX.
Ей рано нравились романы;
Они ей заменяли всё;
Она влюблялася в обманы
И Ричардсона и Руссо.
XXXV.
Они хранили в жизни мирной
Привычки милой старины;
У них на масленице жирной
Водились русские блины;
Два раза в год они говели;
Любили круглые качели,
Подблюдны песни, хоровод;
В день троицын, когда народ
Зевая слушает молебен,
Умильно на пучок зари
Они роняли слезки три;
Им квас как воздух был потребен,
И за столом у них гостям
Носили блюды по чинам.
Затем Татьяна возникла в третьей главе в реакции на первое посещение Онегиных дома Лариных:
V.
Скажи: которая Татьяна?“
— Да та, которая грустна
И молчалива как Светлана,
Вошла и села у окна. —
„Неужто ты влюблен в меньшую?“
— А что? — „Я выбрал бы другую,
Когда б я был как ты поэт.
VII.
Татьяна слушала с досадой
Такие сплетни; но тайком
С неизъяснимою отрадой
Невольно думала о том;
И в сердце дума заронилась;
Пора пришла, она влюбилась.
Так в землю падшее зерно
Весны огнем оживлено.
Давно ее воображенье,
Сгорая негой и тоской,
Алкало пищи роковой;
Давно сердечное томленье
Теснило ей младую грудь;
Душа ждала... кого-нибудь
VIII.
И дождалась... Открылись очи;
Она сказала: это он!
X.
Воображаясь героиной
Своих возлюбленных творцов,
Кларисой, Юлией, Дельфиной,
Татьяна в тишине лесов
Одна с опасной книгой бродит,
XV.
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью;
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу свою.
***
Везде воображаешь ты
Приюты счастливых свиданий;
Везде, везде перед тобой
Твой искуситель роковой.
XIX.
Дай окроплю святой водою,
Ты вся горишь... — „Я не больна:
Я... знаешь, няня... влюблена“.
— Дитя мое, господь с тобою! —
И няня девушку с мольбой
Крестила дряхлою рукой.
XXVI.
Еще предвижу затрудненья:
Родной земли спасая честь,
Я должен буду, без сомненья,
Письмо Татьяны перевесть.
Она по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала,
И выражалася с трудом
На языке своем родном,
XXXI.
Письмо
Татьяны к Онегину.
Я к вам пишу — чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь, я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать.
***
Другой!.. Нет, никому на свете
Не отдала бы сердца я!
То в вышнем суждено совете...
То воля неба: я твоя;
Отметим NB: знание русского языка не является определяющим для доминанты русскости! Что-то иное ее дефинирует… Что? Читаем, ища русскость в Татьяне:
Чтоб объяснить поступок Татьяны, непростительный с точки зрения бытовой морали дворян начала 19 века, Пушкин наконец отправляет нас в Главе четвертой к истокам понимания и оправдания – к русскости в натуре русских девиц и даже женщин:
VII.
Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей,
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.
И феноменальный пушкинский портрет русскости в Пятой – эпицентральной – главе:
IV.
Татьяна (русская душою,
Сама не зная, почему)
С ее холодною красою
Любила русскую зиму,
Ты сам не знаешь, что ты русский! Это тайна души. Это параметр №1 – тайна русской души. Она не препарируется, но второй ее показатель (хоть он и ситуационный в романе) – ты любишь русскую зиму!
Далее о параметре №3 русскости :
V.
Татьяна верила преданьям
Простонародной старины,
И снам, и карточным гаданьям,
И предсказаниям луны.
Ее тревожили приметы;
Быть русским – это быть суеверным = верить в приметы, преданья, гаданья и верить экстрасенсам и ворожбе!
Гадает старость сквозь очки
У гробовой своей доски,
Всё потеряв невозвратимо;
И всё равно: надежда им
Лжет детским лепетом своим
Далее:
VII.
Что ж? Тайну прелесть находила
И в самом ужасе она:
Так нас природа сотворила,
К противуречию склонна.
Параметр №4 русскости – склонность к противоречивости, мания противоречий: то пятое, то десятое, то черное, то белое, то милая, то пшла вон … то бросил пить, то плесни … то понос, то золотуха
В итоге пушкинская издевка: Таня в суженные получает … гомосексуала Агафона из Пира Платона
Сон Татьяны пропускаем. Он вещий. И может на Белом свете присниться любому. А уж истомившейся Тане и подавно
А дальше = русская золушка = Таню на московском зимнем базаре (толкучке) невест выбрал князь и стала наша дикарка со всеми ее прелестями степными – княгиней N да еще и в модном малиновом берете и с обетом вековой верности
В итоге апофеоз русскости: люблю, но ничего не дам
Веришь?
Но каков финал писания иконы Таня:
L.
Прости ж и ты, мой спутник странный,
И ты, мой верный Идеал,
***
Промчалось много, много дней
С тех пор, как юная Татьяна
И с ней Онегин в смутном сне
Явилися впервые мне —
И даль свободного романа
Я сквозь магический кристал
Еще не ясно различал.
LI.
Но те, которым в дружной встрече
Я строфы первые читал...
Иных уж нет, а те далече,
Как Сади некогда сказал.
Без них Онегин дорисован.
А та, с которой образован
Татьяны милый Идеал...
О много, много Рок отъял!
Блажен, кто праздник Жизни рано
Оставил, не допив до дна
Бокала полного вина,
Кто не дочел Ее романа
И вдруг умел расстаться с ним,
Как я с Онегиным моим.
Веришь?
Нэт!?
А вот неистовый (говорят страдавший от сифилиса…и умершей от чахотки) Виссарион поверил и отметил важнейшее в облике Татьяны и в замысле Пушкина = русскость
(2)
Однако русскость натуры Татьяны с позиций системного подхода (!) первым изложил в 1845 г системный администратор отдела Критика русской литературы = неистовый Виссарион в девятой статье о романе Евгений Онегин, именно в окончани критического разбора полетов – именно в русской традиции – «на закусочку» (!):
(см. Белинский Виссарион. Сочинения Александра Пушкина Санктпетербург. Одиннадцать томов MDCCCXXXVIII-MDCCCXLI. "Евгений Онегин" СТАТЬЯ ДЕВЯТАЯ (Окончание))
« предмет нашей статьи - характер Татьяны, как представительницы русской женщины.»
«Велик подвиг Пушкина, что он первый в своем романе поэтически воспроизвел русское общество того времени и в лице Онегина и Ленского показал его главную, т. е. мужскую сторону; но едва ли не выше подвиг нашего поэта в том, что он первый поэтически воспроизвел, в лице Татьяны, русскую женщину»
И никаких гвоздей! Виссарион вбивает кол на терре татьяноведения: Татьяна – это тема идеала русскости, идеала русской женщины, да еще и милого … от Людмилы пришедшего …
Системность анализа, направленного на поиск параметров русскости в натуре Татьяны, выражена впервые в исследованиях ее облика, состоит в том, что Виссарион начал его с общей оценки физиологии женщин и выделения на этом системном фоне главного параметра русскости в женщине:
Хочу, надо … замуж!
За кого … за кого … за кого-нибудь !
Вся жизнь русской девицы, какой бы она не была, и где бы и с кем бы не жила, и какой и в какой степени пошлостью ни была поражена, посвящена одному – замуж!
И вот формула неистовости в оценке русскости женщины:
«Русская девушка - не женщина в европейском смысле этого слова, не человек: она не что другое, как невеста.»
Ей с 12 лет тычут тыком в мозг:
"не стыдно ли вам, сударыня: ведь вы уже невеста!"
К 13 годам мозг ее твердеет и в нем одна мысль = с первого взгляда полюбить и простонать «Я – твоя»
К 17 годам IQ интеллекта мозга русской девицы остается на уровне 13-летней. Этот диагноз поставил Пушкин в резюме реакции пораженного Онегина при получении Письма Татьяны:
VIII.
Кому не скучно лицемерить,
Различно повторять одно,
Стараться важно в том уверить,
В чем все уверены давно,
Всё те же слышать возраженья,
Уничтожать предрассужденья,
Которых не было и нет
У девочки в тринадцать лет!
С финальным аккордом Любите самого себя в страданиях эгоиста :
XXII.
Кого ж любить? Кому же верить?
Кто не изменит нам один?
Кто все дела, все речи мерит
Услужливо на наш аршин?
Кто клеветы про нас не сеет?
Кто нас заботливо лелеет?
Кому порок наш не беда?
Кто не наскучит никогда?
Призрака суетный искатель,
Трудов напрасно не губя,
Любите самого себя,
Достопочтенный мой читатель!
Предмет достойный: ничего
Любезней верно нет его.
Белинский уверяет: так, как хотят замуж русские девицы, не хотят более нигде в мире. Это и есть доминанта русскости в женщинах. Русская девица – это невеста.
Эти девицы поражены уродливым явлением – читать до одури любовные романы и готовить себя к избраннику = часто первому встречному.
Но Белинский тонко подметил одну особенность русских дев – естественность и искренность … Правда это явление все ж исключительное … оттого то идеальное, то есть вряд ли в реальной жизни встречаемое:
«Татьяна не избегла горестной участи подпасть под разряд идеальных дев, о которых мы говорили. Правда, мы сказали, что она представляет собою колоссальное исключение в мире подобных явлений, — и теперь не отпираемся от своих слов. Татьяна возбуждает не смех, а живое сочувствие, но это не потому, чтоб она вовсе не походила на "идеальных дев", а потому, что ее глубокая, страстная натура заслонила в ней собою всё, что есть смешного и пошлого в идеальности этого рода, и Татьяна осталась естественною, простою в самой искусственности и уродливости формы, которую сообщила ей окружающая ее действительность. <...>
«Натура Татьяны не многосложна, но глубока и сильна. В Татьяне нет болезненных противоречий, которыми страдают слишком сложные натуры; Татьяна создана как будто вся из одного цельного куска, без всяких приделок и примесей: любить и никаких гвоздей.
Татьяна - существо исключительное, натура глубокая, любящая, страстная. Любовь для нее могла быть или величайшим блаженством, или величайшим бедствием жизни, без всякой примирительной середины. При счастии взаимности любовь такой женщины - ровное, светлое пламя; в противном случае - упорное пламя, которому сила воли, может быть, не позволит прорваться наружу, но которое тем разрушительнее и жгучее, чем больше оно сдавлено внутри.
Разговор Татьяны с нянею - чудо, художественного совершенства! Это целая драма, проникнутая глубокою истиною. В ней удивительно верно изображена русская барышня в разгаре томящей ее страсти.
»
Татьяна вмонтирована в роман именно в виде русской провинциальной барышни в разгаре душевной страсти любить … кого-нибудь (!) и истомившейся созревшей плоти.
И Белинский выделил молитву Пушкина:
О, вы, которые любили
Без позволения родных,
И сердце нежное хранили
Для впечатлений молодых,
Для радости, для неги сладкой --395
Девицы! если вам украдкой
Случалось тайную печать
С письма любезного срывать,
Иль робко в дерзостные руки
Заветный локон отдавать,
Иль даже молча дозволять
В минуту горькую разлуки
Дрожащий поцелуй любви,
В слезах, с волнением в крови, --
Не осуждайте безусловно
Татьяны ветреной (?!) моей;
Не повторяйте хладнокровно
Решенья чопорных судей.
А вы, о девы без упрека!
Которых даже речь порока
Страшит сегодня, как змия,
Советую вам то же я:
Кто знает? пламенной тоскою
Сгорите, может быть и вы --
И завтра легкий суд молвы
Припишет модному герою
Победы новой торжество:
Любви вас ищет божество.
«Нельзя не жалеть о поэте, который видит себя принужденным таким образом оправдывать свою героиню перед обществом - и в чем же? в том, что составляет сущность женщины, ее лучшее право на существование - что у ней есть сердце, а не пустая яма, прикрытая корсетом!.. Но еще более нельзя не жалеть об обществе, перед которым поэт видел себя принужденным оправдывать героиню своего романа в том, что она женщина, а не деревяжка, выточенная по подобию женщины.»
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана,
Я буду век ему верна.
«Последние стихи удивительны - подлинно конец венчает дело! Этот ответ мог бы итти в пример классического "высокого" (sublime) наравне с ответом Медеи: moi! {"Я!"- Ред.} и старого Горация: qu'il mourut! {"Да умрет он!" - Ред.} Вот истинная гордость женской добродетели! Но я другому отдана, - именно отдана, а не отдалась! Вечная верность - кому и в чем? Верность таким отношениям, которые составляют профанацию чувства и чистоты женственности, потому что некоторые отношения, не освящаемые любовию, в высшей степени безнравственны…»
Так завершает свое татьяноведение русскости неистовый.
Верность жены – последний параметр женской русскости?
Веришь?
героиня Пушкина = «представляет собою колоссальное исключение в мире подобных явлений».
Колоссальное исключение эта Татьяна
Это означает одно –нет в реальной жизни такого. Это эйдос Платона. Он где-то там в небесах …А по земле бродят в мини девы земнородные, алчные, ебкие и бесподобно змееподобные
Белинский был женат последние 5 лет. Жене своей - Марии Васильевне Орловой (невестой она в стал в 32 …) «Странные мы с тобою, братец ты мой, люди: живём вместе — не уживаемся, а врозь — скучаем». Девицу-идеал, которая в 17 сохранила мозги 13-летней, Виссарион в жены не взял: литература – литературой, а житие житием. Дьявольская разница.
(3)
Завершил иконописание русскости в облике пушкинской Татьяны Ф.М. Достоевский. Предельно его мысль о русскости Татьяны выражена в «Дневнике писателя. Пушкин (Очерк). Произнесено 8 июня в заседании Общества любителей российской словесности» с предисловием и личным комментарием.
Все непокоренное никем целомудренное тело Татьяны возведено волей ФМД до умопомрачительных высот партийных идеалов писателя-почвенника
Вот основа идеи уникальной русскости Татьяны или в терминах ФМД = «апофеоза»:
<<<
Онегин – человек бесспорно умный и бесспорно искренний , но чужой, чувствует себя чужим, и у чужих себе самому чужим (эдакий чужой среди своих) = Правда, и он любит родную землю, но ей не доверяет
Не такова Татьяна: это тип твердый, стоящий твердо на своей почве
Она уже одним благородным инстинктом своим предчувствует, где и в чем правда
Это положительный тип, а не отрицательный, это тип положительной красоты, это апофеоза русской женщины, и ей предназначил поэт высказать мысль поэмы в знаменитой сцене последней встречи Татьяны с Онегины
Можно даже сказать, что такой красоты положительный тип русской женщины почти уже и не повторялся в нашей художественной литературе
Он (он Егин) не сумел отличить в бедной девочке законченности и совершенства и действительно, может быть, принял ее за «нравственный эмбрион».
Но я другому отдана
И буду век ему верна.
Высказала она это именно как русская женщина, в этом ее апофеоза. Она высказывает правду поэмы.
Она отказалась идти за ним, несмотря на то, что сама же сказала ему: «Я вас люблю», потому ли, что она, «как русская женщина» (a нe южная или не французская какая-нибудь), не способна на смелый шаг, не в силах порвать свои путы, не в силах пожертвовать обаянием честей, богатства, светского своего значения, условиями добродетели? Нет, русская женщина смела. Русская женщина смело пойдет за тем, во что поверит, и она доказала это.
Но она «другому отдана и будет век ему верна». Кому же, чему же верна? Каким это обязанностям? Счастье не в одних только наслаждениях любви, а и в высшей гармонии духа. Чем успокоить дух, если назади стоит нечестный, безжалостный, бесчеловечный поступок? Ей бежать из-за того только, что тут мое счастье? Но какое же может быть счастье, если оно основано на чужом несчастии? Позвольте, представьте, что вы сами возводите здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей. Скажите, могла ли решить иначе Татьяна, с ее высокою душой, с ее сердцем, столь пострадавшим? Нет; чистая русская душа решает вот как: «Пусть, пусть я одна лишусь счастия, пусть мое несчастье безмерно сильнее, чем несчастье этого старика, пусть, наконец, никто и никогда, а этот старик тоже, не узнают моей жертвы и не оценят ее, но не хочу быть счастливою, загубив другого!»
Я вот как думаю: если бы Татьяна даже стала свободною, если б умер ее старый муж и она овдовела, то и тогда бы она не пошла за Онегиным. Надобно же понимать всю суть этого характера! Ведь она же видит, кто он такой: вечный скиталец увидал вдруг женщину, которою прежде пренебрег, в новой блестящей недосягаемой обстановке, — да ведь в этой обстановке-то, пожалуй, и вся суть дела.
Она знает, что он принимает ее за что-то другое, а не за то, что она есть, что не ее даже он и любит, что, может быть, он и никого не любит, да и не способен даже кого-нибудь любить, несмотря на то, что так мучительно страдает! Любит фантазию,
>>>
Вот она сердцевина то: проболтался таки душевед: Татьяна любит фантазию. Не Евгения! Он пародия. Фантазию! Она как в 13 упаковала в головку фантазм, так и осталась навечно пораженной миражом.
И это идеал?
И почему это именно она одна стоит на какой-то «почве» = это абс-но партийный штандарт секретаря парткома почвенников, которые не смоги набрать кворум для регистрации партии, истошно вопили, окружив себя плакатами с выдумками квасного патриотизма. Начитавшаяся иностранных любовных третьесортных романов и возомнившая себя Дельфиной, которая ждет кого-нибудь, но лучше не Агафона, предложенного Пушкины, а, хоть и гвардии-сержанта, но Грандисона Ричарсоновича Лайфлаского. Это идеал Русскости!? Что толку от такой искренности и естественности?
Пушкин хотя бы честен и влюблен в свой образ Тани, но не может над ней не подтрунивать. И потом она ему нужна: нужно знамя верности жен, тотально неверных в его трагедиях. И он ее приговаривает к танталовым мукам в Тартаре монотонного брака с князь-генерал-калекой … И любящую не отдает вторично Жене, которому нужна не Таня, а княгиня N и ранговый самцовый престиж обладателя.
@ Тут соприкосновение с родиной, с родным народом, с его святынею. А у него что есть и кто он такой? Не идти же ей за ним из сострадания, чтобы только потешить его, чтобы хоть на время из бесконечной любовной жалости подарить ему призрак счастья, твердо зная наперед, что он завтра же посмотрит на это счастье свое насмешливо. Нет, есть глубокие и твердые души, которые не могут сознательно отдать святыню свою на позор, хотя бы и из бесконечного сострадания. Нет, Татьяна не могла пойти за Онегиным.@
«… в «Онегине», в этой бессмертной и недосягаемой поэме своей, Пушкин явился великим народным писателем, как до него никогда и никто. Он разом, самым метким, самым прозорливым образом отметил самую глубь нашей сути, нашего верхнего над народом стоящего общества. Отметив тип русского скитальца, скитальца до наших дней и в наши дни, первый угадав его гениальным чутьем своим, с историческою судьбой его и с огромным значением его и в нашей грядущей судьбе, рядом с ним поставив тип положительной и бесспорной красоты в лице русской женщины, Пушкин, и, конечно, тоже первый из писателей русских, провел пред нами в других произведениях этого периода своей деятельности целый ряд положительно прекрасных русских типов, найдя их в народе русском. Главная красота этих типов в их правде, правде бесспорной и осязательной, так что отрицать их уже нельзя, они стоят, как изваянные.»
Мотивация такого поведения Татьяны = отказ любящему в предложенном ею самой и первой – Пушкиным никак не пояснена. И этим воспользовались партийные писатели – сын попа и аскета и дворянин-почвенник из нерусского рода Достоев = они исполнили изваяние, которого нет у автора
Это Инквизиция в литературе
А мотив грустного финала поэмы о не-любви прост = Пушкин женился и нужен позарез образец верной жены, когда рогачество бредет по пятам семьи и жену зовут на царский пир …