Улетела моя ласточка и пришли в мою жизнь бессонные ночи, молчаливые звёзды и Луна. Казалось, это будет вечно. Не мог я жить без неё, не получалось. Не спал, а лишь впадал в дрёму и видел её глаза, столько в них боли было и тоски. Открывал глаза и вспоминал, вспоминал. Вот совсем недавно серебрянную свадьбу отметили, а спешит новая юбилейная дата. И мысль, как выстрел: - Дай, бог, быть нам вместе!
Однажды ночью она лежала притихшая, положив голову на моё плечо и прижавшись всем телом, тихо произнесла:
- Если разлучить наши тела, то начнётся разлука сердец, дорогой мой человек!
В этом наше счастье, береги такие минуты, в них начало нашей любви. Расставшись, мы не сможем забыть друг друга, но уже никогда не сможем вернуться к прежней жизни, разве лишь мысленно. Женщина слабеет от любви к кому-то, и становится сильнее, когда кем-то любима. Я так тебя люблю! Мы не знаем всей глубины нашей любви с тобой. Разлука для меня смерти подобна. Не тебя я потеряю, а себя.
И ничто уже не вернёт меня к жизни.
Глупец! Как часто не предавал значения словам, ею сказанными. Сильная женщина шла через годы рядом, не давая себе тратить время на обиды, если грустила, то только глазами. Её предавали, её забывали, считали жестокой, порою и злобной. Ночь служила ей прибежищем от злобы людской. Любил наши ночи, в них другой она была, такой мир её не знал. Думал, за что мне такое счастье и любил до безумия. Сколько нежности она подарила мне за годы жизни.
Увидел её на прощании с моим отцом, не всякая дочь так убивается в день печали. В толпе скучающих, равнодушных к чужому горю людей, находились и те, кого раздражали её тихие слёзы. Она потеряла родственную душу, наставника по жизни, а они щипели, стоя за её спиной, боясь за наследство. Злились на неё за поминальный обед для пришедших, коих было много. Тратила она только своё, а их страх обуревал, вдруг и с них потребует участие. С первого дня знакомства отец видел её любовь ко мне, радовался за нас, за сыновей наших. Ветры потерь рубцами на сердце её оставались. Знал, помогу пережить эту боль, беречь буду больше жизни своей.
Сам жил, не замечая призывных взглядов работающих рядом красоток, не видел в этом необходимости, мстили безбожно, сочиняя бредни о несуществующих романах, стремясь донести эти слухи до моей единственной. Когда это не срабатывало, начинали толковать о воздыхателях, смотрящих на жену мою любимую похотливыми глазёнками. Не могли они понять, почему мы не такие как все, и не реагируем на их злословие. Живём, не обращая внимание на молву людскую.
Беспечен был! Любовью своей гордился, того не понимая, что и другими она может быть любима. Хватило же смелости приехать ко мне Леонтию и признаться в своих чувствах к моей жене. От любой мысли о ней, улетевшей в тот мир, где её подстерегает опасность, моё сердце готово было сгореть. Вдруг вспомнил недавний наш разговор с Наденькой перед отъездом в столицу о молодом человеке, младше её на десять лет.
- Ты представляешь, все называют меня по имени и отчеству, а он - леди Надя. На всех совещаниях в первых рядах восседает, слушает моё выступление, смотрит, словно на невидимую плёнку всё записывает. Красив, галантен, одет в одежды заморские. У меня создалось впечатление о страхе людей перед этим человеком. С первыми руководителями говорит на равных, те только головами кивают в знак согласия. После очередного выездного совещания совмина в обкоме, подошёл и пригласил прилететь нам в столицу на отдых, путёвки обещал в лучший горный санаторий, я отказалась. Взгляд у него стал жёстким, губы сжал, показал рукой на сидящих в президиуме и прямо сказал, что заказчик двух покушений на меня один из сидящих там и продолжил: - "Посмотрите на них, ненавидят они вас, их надо опасаться и не верить словам лживым. Теперь, когда видят нас вместе, не посмеют и волосок тронуть с вашей головы. А хотите посмотреть Париж? Лечу присмотреть особнячок под представительство Казахстана, с учётом размещения в скором времени нашего министерства иностранных дел. Побродим по улочкам Парижа, красивейший город. Знаю, леди Надя, не полетите, занято ваше сердце навеки."
Протянул руку на прощание, я протянула свою, а он стал рассматривать мои пальцы и при всех поцеловал руку, потом, не проронив ни слова, ушёл. Все называют просто Ермек, а власть у него неограниченная. Странное поведение, не люблю неясности.
Любовь делает людей слепыми, таковыми мы и есть. Нам бы лишь вместе быть и не видеть мир в своём уединении. От нахлынувшего воспоминания бешено забилось сердце. Мог я тогда догадаться, что Леонтий по сравнению с этим молодым Ермеком просто влюблённый юноша. Вот в ком бушуют чувства, способные свернуть горы, а при условии неограниченной власти - переломать судьбы людей напрочь.
Оставалось два дня до прилёта Наденьки и её попутчиков. Ждать больше не было сил и поехал в администрацию города. О новостях мне рассказал помощник главы.
- Отзвонились наши. Очень довольны поездкой. Там вашей Надежде такой приём закатили. Разместили в правительственной резиденции, всё шикарно оформлено. В ресторане банкет устроили. На следующий день ваша жена по делам укатила в концерн с каким-то Ермеком, а наших в банный комплекс Леонтий повез, лучше московских Сандуновских бань. Не ожидали наши такого приёма. Немного настораживает своим поведением этот Ермек, но по телефону говорить не стали. Кто он - не понятно, могут и прослушивать разговоры...
Он ещё что-то говорил, а я вышел из приёмной, стою на крыльце, смотрю вокруг и всё блеклым кажется. Движется всё медленно-медленно. Поспешил к машине, сел за руль, откинулся на спинку сиденья, взял бутылку с фантой, пью, но не чувствую вкуса.
Спокойно, - сказал себе вслух. - Не одна она там, с делегацией, не посмеют тронуть! Может специально её пригласил Леонтий, не досталось самому...Да нет! Не может он так поступить! Трудно моей маленькой девочке там. Надо позвонить младшему сыну, чует моё сердце им постараются шантажировать. Она мать, для неё дети главное.
Вернулся в администрацию набрал у помощника телефон квартиры в Караганде. Сын ответил сразу, обрадовался.
- Пап, мама сможет прилететь ко мне? Что-то здесь затеяли против меня, сам не разберусь, - голос взволнованный. - Видеомагнитофон у меня украли служебный, а оценили по стоимости машины. Представляешь какая сумма? Что делать, пап?
- Продержись четыре дня, сын! Мама прилетает через два дня и сразу к тебе, с братом твоим и внучкой. Всё хорошо, сын, будет. К друзьям тебе надо на эти дни. Если что, то помни, машину продам и всё оплачу. К друзьям, сын!
Помощник смотрел на меня широко открытыми глазами, попытался задать вопросы, но я махнул рукой и вышел из приёмной. От бессилия своего голова кругом шла. Ничего не оставалось, как ждать прилёта Наденьки и потом решать всё вместе.
Время текло медленно. Ранним утром, через два дня на третий, услышал звук подъехавшей машины, хлопнула дверца и звук каблучков по асфальту в утренней тишине. Вошла и сразу присела на стул у порога. Снимаю туфли с её ног и чувствую дрожь во всём теле любимой.
- Здравствуй, мой самый родной и любимый человек на свете! Всегда чувствовала твою любовь и верность, где бы не находилась. Именно они давали мне силы в трудные моменты. Хочу просто прожить с тобой долгую жизнь в стороне от суеты людской. Один ты дарил мне настоящую радость жить и быть счастливой. Каждый раз, просыпаясь в твоих объятиях, понимала, что впереди меня ждёт день, который ты превратишь в нашу маленькую сказочную историю и нет никого в мире ближе тебя...
Положил голову ей на колени, молчу, а у самого комок в горле. Рано нам с любимой на седьмое небо, рано! Дети повзрослели, внучка подрастает, а в нас молодость бушует, не растеряли мы любви своей и верности.
Далеко ещё до нашей осени...
Продолжение:
Давай оставим все как есть... - Постскриптум.
http://proza.ru/2023/07/19/1243
.