Николас не успел допеть, как матушка Анны прошла решительным шагом в зал и остановилась подле дочери. Анна не сразу заметила её, продолжая печально смотреть на выступающих. Только когда в плечо слегка толкнула сидевшая рядом фрейлина, она обратила внимание на мать.
Строгий взгляд той говорил о многом. Еле заметным движением головы мать сделала знак выйти с нею. Так же горделиво она покинула зал и, остановившись за дверью, стала взволнованно снимать кружевные перчатки, в которых была.
Николас отставил гитару в сторону, не имея больше желания ни петь, ни сидеть здесь. Анна покидала зал не менее взволнованная, чем он, и ему хотелось проследить. Карина тут же сообразила, как отвлечь остальных в зале, и принялась играть весёлую испанскую мелодию на клавесине. Томас подхватил музыку на гитаре и, исполняя песню дуэтом с Кариной, казался самым счастливым. Их взгляды друг к другу не скрывали нежных чувств. Их голоса сливались так гармонично, словно хозяева были созданы друг для друга и наконец-то повстречались.
Оглянувшись на них, Николас продолжил путь к выходу. Он заметил, что государыня украдкой видела всё происходящее. Она казалась спокойной и довольной. Только всё равно на душе у него поселилась непонятная тревога. Оставшись стоять недалеко от порога, Николас смог видеть, что происходило там, в коридоре, между Анной и её матушкой.
Мать что-то строго выговаривала. Анна покорно стояла перед нею и сносила и колкие речи, и иногда удары перчатками по плечам или рукам. Наблюдать, как в чём-то обвиняют Анну, как ей страшно и обидно, Николасу было всё труднее. И если бы не прошедшая мимо государыня, он бы вышел в коридор. Он бы предстал перед матушкой Анны и просил прощения. Может сказал бы много чего, чего не стоило бы, но... Этого не произошло.
Николас с удивлением заметил, что из зала все стали расходиться, весело беседуя друг с другом, а государыня подошла к Анне и её матушке. Тихо что-то сказала и, взяв мать Анны под руку, занимая некоей успокаивающей беседой, увела за собой. Анна тут же направилась к вышедшей из зала с Томасом Карине, а та, схватив милого за руку и задорно рассмеявшись, убежала с ним совсем в другую сторону.
-Им не до нас, - сказал тихо подошедший к Анне Николас.
Взгляд её вновь дрогнул. Сердце Николаса сжалось от жалости. Он поймал себя на мысли, что готов на любые жертвы, лишь бы выполнить всё, что она хочет, и сделать тем самым счастливой.
Он снял с шеи свой дублон и протянул его ей, прошептав:
-Верите или нет, но что-то происходит, когда прошу у него помощи. Не знаю, как объяснить.
-Оставьте себе. Без него король может не вспомнит о вас. Меня матушка не пустит. Замуж выдаёт. Чеботаев надеется так от меня избавиться, в России оставить, чтобы не препятствовала его планам, - шептала она.
-Где нам поговорить? - прошептал Николас и нехотя убрал дублон в карман.
Анна слегка воодушевилась и кивнула. Она сразу отправилась дальше по коридору, несколько раз подняв взгляд на идущего подле Николаса. Он же отвечал нежной улыбкой. Очень хотелось передать ей поддержку,... надежду на спасение...
Когда уединились в одном из кабинетов, несколько раз оглядевшись и убедившись, что никто не заметил, Анна закрыла дверь. Она прислонилась к ней спиной, глубоко вздохнула и, так и не подняв взгляд, прошла к окну.
Николас наблюдал за ней. Душа трепетала и тревожилась. Множество чувств и вопросов снова стали мучить, но Анна молчала. Он чувствовал, что она не осмеливается ни смотреть в глаза, ни начать разговор первой.
-Что это за место? - спросил тогда Николас.
Он медленно подошёл и встал рядом. За окном был вид на парадный вход. Кто-то прогуливался там, кто-то отъезжал в экипаже. Жизнь шла своим чередом...
-Здесь часто бывал наш колдун, - ответила Анна. - В этом кабинете он любил быть один. Мы недолго общались, но хватило, чтобы стать друзьями.
-Бывал?! - удивился Николас. - Он больше не приезжает?
-Его опасаются, и он перестал пока посещать дворец, - с грустью взглянула Анна и попыталась улыбнуться.
-Почему? Он что-то не так наколдовал? - попытался Николас пошутить, но понял, что не вышло, сразу сжав губы, показывая своё сочувствие.
-Он хочет помочь... нам, - кивнула Анна.
-Значит, я уже не нужен? - усмехнулся Николас.
-Нужны, - заикнулась Анна и опустила взгляд.
Оба замолчали. Создалась какая-то неловкость, которую хотелось нарушить. Николас очень хотел вновь ощутить Анну в своих объятиях, но, чувствуя, что она переступает, возможно, через себя, отдаёт себя ему ради выгоды, сменил тему разговора:
-Вы пели красиво. Вы сами сочиняете?
-Я перевела ту песню на русский, - пожала плечами Анна. - А Вы?
-И я... Вернее, не помню слов точных, но постарался так, как помнил. Вдохновился лирикой Луиса Гонгора, - улыбался Николас, встречая умилённую улыбку собеседницы.
Они, незаметно для себя, не сдерживаясь, вдруг расслабились и немного посмеялись. Оба ощутили чуточку свободы. Словно открыты. Нет тайн и нет иных чувств. Только... любовь... И это любовь — друг к другу.
-Вы ночью ушли, - вырвалось из Анны с тут же вернувшимся волнением.
Она, казалось, сказала то, что беспокоило, но не хотела сказать, и замолчала, опустив растерянный взгляд.
-Я должен был остаться? - проникновенно смотрел Николас, пытаясь увидеть в ней настоящие чувства, но раздавшийся стук в дверь и тут же вбежавшая в кабинет Карина зашептала и замахала рукой на выход:
-Скорее! Барышня! Матушка ждёт! Выговор будет!
-Я выдержу и этот выговор, - мельком взглянула Анна на Николаса и поспешила уйти с подругой.
В считанные секунды Николас вновь был один. Печаль вернулась, но на этот раз с надеждой и светлым, не желающим покидать, тёплым чувством к Анне...
Продолжение - http://proza.ru/2023/07/12/1203