Вечером того же дня герцогиня вызвала к себе Кэтти для серьёзного разговора.
— Кэтти, дорогая, как мне это не жаль, я думаю, что лучше будет нам расстаться хотя бы на время, — сказала она.
— Вы прогоняете меня, Ваша Светлость? — с ужасом спросила Кэтти. — Чем я заслужила ваше недовольство после стольких лет верной службы?
— Вовсе нет, моя дорогая! — возразила герцогиня. — Я чрезвычайно тобой дорожу, и я была бы в отчаянии, если бы не смогла тебя уберечь от этих убийц!
— Но ведь именно вы меня уже сберегли от неминуемой смерти, Ваша Светлость! — воскликнула Кэтти.
— Что удалось один раз, может не получиться в другой, и прекрати называть меня Вашей Светлостью! — ответила герцогиня. — Разве мы не подруги? Мы же уговорились, что ты называешь меня по имени! Что изменилось с этих пор?
— Изменилось то, что вы рисковали жизнью ради меня, а также то, что вы меня прогоняете! — ответила Кэтти.
— Не говори ерунды! — отмахнулась герцогиня. — Я поступила так, как должна была, и слава Богу, что труп этого негодяя вынесли из моей комнаты и тут всё отмыли от его крови! Но не забывай, что остался другой, молодой и ловкий. Ты разве не видела, как он легко одолел Этьена? А ведь их было трое, и им был дан приказ вывести этих разбойников из дома! А они вместо этого затеяли поединок с соревнованием в благородство! Против подобных негодяев следует применять всю силу, какая есть, а не устраивать схватки один на один! Этьен положительно сошёл с ума! Затеять дуэль, вместо того, чтобы приказать своим людям вытолкать двух негодяев силой! Надо же! И где? В моём доме! Разве могу я полагаться на таких инфантильных охранников? Ни за что! Защитить тебя сможет только один человек!
— Кто же, сударыня? — спросила Кэтти.
— Ты и сама прекрасно знаешь! — ответила герцогиня. — Твой обожаемый д’Артаньян! Только он сможет противостоять такому напору шпаги!
— Но ведь он не успел спасти свою возлюбленную Констанцию! — возразила Кэтти! — И, кроме того, я полагаю, что он меня уже забыл и охладел ко мне.
— Только от тебя зависит напомнить ему о себе и пробудить былую любовь, — ответила герцогиня. — А защитить свою возлюбленную он не смог только по той причине, что не был рядом. Если бы он был поблизости, ей ничто бы не угрожало. Поэтому я и хочу, чтобы ты была поблизости от него.
— Он – человек военный и не принадлежит самому себе, — попыталась возражать Кэтти. — Даже если мы будем жить в одном доме, я буду оставаться одна на весь день.
— Я надеюсь, что этот негодяй не сможет проследить твою поездку и последовать за тобой. Кроме того, он, вероятно, всё же, действительно, собирается в Англию, так что возвращаться в Париж ему нет никакого резона, — продолжала настаивать герцогиня.
— Я не смею спорить с Вашей Светлостью, — ответила Кэтти и низко поклонилась.
— Ну вот, опять! — обиделась герцогиня. — Мы ведь с тобой подруги, мы так долго обсуждаем этот вопрос именно потому, что я не собираюсь принуждать тебя и приказывать. Я предлагаю тебе поразмыслить об этом. Решение должна принять ты сама. Если ты сочтёшь, что тебе лучше оставаться при мне, я приму это, но в таком случае ты не должна никуда выходить без охраны, по крайней мере, несколько дней, пока мы не убедимся, что негодяй покинул эти края.
— Хорошо, я останусь с вами ещё пять дней, и за это время мы решим, как лучше поступить дальше, — предложила Кэтти. — Вы одобрите такое решение?
— Как я уже сказала, решение за тобой, моя дорогая, — ответила герцогиня. — Но я не прощу себя, если не уберегу тебя от этого мерзкого человека.
— Я не могу исключить, что опасность угрожает также и вам, Ваша Светлость, ведь вы убили его отца, что, по-видимому, вызовет ещё больший гнев, чем какие-то обиды из детства, — сказала Кэтти. — Нам обеим следует позаботиться о безопасности друг друга. Я буду охранять вас, пока вы соблаговолите заботиться о моей безопасности.
— Ты права, моя дорогая, — согласилась герцогиня. — С этим негодяем, возможно, что теперь опасность угрожает и мне тоже. С чего же мы начнём свои предосторожности?
— Прежде всего, позвольте мне задёрнуть шторы на этом окне, выходящем в сад, — предложила Кэтти. — Конечно, мы не будем некоторое время любоваться этими великолепными цветами и деревьями, но зато никто не сможет за нами подглядывать.
С этими словами Кэтти подошла к окну и задёрнула левую занавеску до середины окна. Она собиралась задёрнуть также и правую занавеску, но вдруг за окном раздался выстрел, Кэтти вскрикнула и без сил опустилась на пол.
— Что с тобой? — воскликнула герцогиня и подбежала к лежащей на полу Кэтти.
— Простите меня, герцогиня, я больше не смогу защищать вас, — с трудом прошептала Кэтти из последних сил. — Д’Артаньян, милый, прощай навсегда.
Меткий выстрел попал в грудь несчастной камеристки.
Герцогиня ещё некоторое время в ужасе смотрела на застывшее лицо Кэтти, держа в руках её остывающую руку, после чего в ужасе подползла к столику, взяла колокольчик и принялась яростно звонить в него.
Вошедший паж нашёл её сидящей на полу и прижимающей к груди голову Кэтти.
— Найдите и поймайте его! — сказала она пажу. — Пусть Этьен возьмёт всю стражу, какая есть, и поймает того, кто убил мою Кэтти, спрятавшись в саду! Боже, какие вы все бездельники! Я же велела охранять мой дом! Почему же вы не охраняли сад?!
Паж в ужасе взглянул на лежащую на полу Кэтти, кивнул и стремглав выбежал из комнаты.
— И позовите доктора, скорей! Доктора сюда! — воскликнула вслед пажу герцогиня.
После этого она посмотрела на застывшее лицо Кэтти и прошептала: «Бесполезно. Кажется, уже поздно... Слишком меткий выстрел».
Герцогиня ещё нежно погладила голову несчастной Кэтти, перебирая пальцами её кудри.
Между тем Мордаунт был уже далеко. Он быстрыми шагами направлялся к трактиру, где оставил купленного накануне коня.
— Что ж, матушка! — говорил он, обращаясь к небесам, хотя верней было бы направить свои речи в ад. — Ты была бы довольна мной! Одна твоя обидчица поплатилась за своё коварство. Я найду их всех и отправлю вслед за ней! Клянусь тебе! Я не остановлюсь до тех пор, пока все они не будут убиты. Все, до единого, сколько бы их ни было!