Журналист:
— Скажите, где вас узнают больше всего?
Гость:
— В полицейском участке!
Из интервью для журнала «Rock на века».
Знаете, в чем прикол этого отрывка?
Это я сказал.
Сказал без угрызения совести, ибо меня, да что меня, всю группу реально знают в полицейском участке.
Мы там бываем через каждые двадцать суток.
Почему именно двадцать, спросите вы?
Все легко и просто — пятнадцать суток мы сидим там в обезьяннике, как арестанты, остальные пять — на свободе (просто именно столько басист и барабанщик, которые без алкоголя прожить не могут, держатся трезвыми, а потом нажираются, ну и нас, следовательно, за компанию отправляют в обезьянник). Я им говорил, что печень у них скоро заболит, и так и было. После одной вечеринки мы, как обычно, нажрались в стельку. Эти умники пили все: от водки до самогона (уж не знаю, кто протащил на вечеринку самогон, но от этих дураков его не спрятали). Я же с гитаристом и клавишником (который после третьей рюмки водки ушел куда-то) пили только виски и бренди, но делали это не как свиньи, а примерно так:
— Здравствуйте, сэр, не желаете ли отведать этого вкусного и весьма заманчивого виски?
— Спасибо, сэр, а вы не желаете отпить из этой рюмки, наполненной бодрящим бренди?
— С превеликим удовольствием!
— Вот вам апельсинчику, чтобы закусить.
— Вы такой любезный, спасибо вам большое.
Вот примерно так мы и разыгрывали нашу пьянку, и все это было добропорядочно, но это были мы. Барабанщик с басистом совсем не так разыгрывали пьянку, они испоганили всю нашу вечеринку. Только они могли взять и выпить из... басовой бочки, спросите, как они это сделали? Я сам не знаю, как, но мы потом одному человечку должны были двадцать тысяч, и то, потому что он наш друг. В общем, после всех этих пьянок (особенно, когда мы нигде не выступали, а просто приходили нажраться) я решил, что мы должны взять себя в руки и начать работать над собой. Точнее над материалом, которого, как неудивительно, нет.
Один раз придя с работы, я увидел, что наш басист тупо сидит за телевизором. Меня взбесил тот факт, что он не работает, когда все мы (даже ударник) работаем. Конопатимся, я бы сказал. Один раз я его спросил: «Почему бы тебе не устроиться на работу?». Он мне ответил: «На фига? Мы скоро будем известными!». Я тогда окончательно взбесился, мы ничего не сделали, а он уже видит себя как мега звезду (пьет он, кстати, так же). Тогда общественным голосованием мы решили, что басист выберет пять каверов для нас, которые мы сыграем на вечеринках, пока не будет своего материала. Так мы и решили. Если бы и здесь не было косяка, я бы удивился. Но нет же, он, мать его, есть. Угадайте, кто создал этот косяк? Конечно же, басист.
Вернувшись однажды с небольшого флешмоба (я не помню, чему он был посвящен), мы наткнулись на басиста, и он сидел ... и задротил на бас гитаре. Это как увидеть десятое чудо света, мы все удивились. Он реально взял и выбрал пять каверов. Но мы их все равно не взяли. Оказывается, он взял именно те песни, под которые совершал свои пошлые делишки. Конечно он был недоволен, но я объяснил ему, что это не очень круто петь песни, под которые он с кем -то кувыркался. Делать было нечего, у нас не было идей, казалось, будто группе пришел конец. К счастью, у меня был запасной вариант, на случай, если вдруг кто-то где-то скосячит, точнее, если басист скосячит. А ведь он скосячил. Я даже тогда немного обрадовался, все-таки я знал, что так оно и будет, и это случилось. В общем, у меня с детства была страсть к стихам. Она особо долго не прожила, но более-менее есть нормальные стишки. Я решил их достать и показать остальным, вдруг что-нибудь подойдет, подошло… все. Честно, я сам офигел от этого, им понравились все стихи. Мы решили написать к ним музыку, и вот она — работа в группе. Вы не поверите какой оргазм мы получили от этой работы (правда тому же басисту духовного оргазма было мало, и поэтому он ушел куда-то, впрочем, мы часа три спокойно занимались музыкой). На следующее утро у нас было целых… три песни. Конечно, вы скажете: «Ха, лошары». Но попробуйте сами за одну ночь расписать все партии к трем песням. Хотя бы к одной. Басист пришел (на мое удивление) трезвым. Посмотрев на все партии, на все, что мы сделали, он сказал: «Молодцы, а теперь гоу бухать». Забавно, но я не был удивлен. Я уже не знаю, стоит ли ему удивляться. Собравшись (и выучив всю нашу ахинею), мы стали репетировать. Вы не поверите, но мы сыгрались. Мы сыгрались, как сыгрались «Kiss», «The Beatles», «Nirvana», «Metallica». Казалось, нет большей радости, как такая, когда ты радуешься, что что-то у тебя получилось. И получилось, как у профессионалов. Я тогда не поскупился и купил большой ящик пива, чтобы отметить первую репетицию. Забавно, что раньше басист нас баловал. Он заказывал нам пиццу… за наши же деньги, правда. Но он всегда был для нас "щедрым" человеком. Чтобы там про нас ни говорили, но мы стали группой. Мы стали теми, кем хотели стать. И все мы знали, нас ждет веселое будущее…