«Покойник спать ложится…»
Покойник спать ложится
На белую постель.
В окне легко кружится
Спокойная метель.
Пуховым ветром мчится
На снежную постель.
Снежинок легкий пух
Куда летит, куда?
Прошли, прошли года,
Прости, бессмертный дух,
Мятежный взор и слух!
Настало никогда.
И отдых, милый отдых
Легко прильнул ко мне.
И воздух, вольный воздух
Вздохнул на простыне.
Прости, крылатый дух!
Лети, бессмертный пух!
3 февраля 1909
Ал. Блок «Песня судьбы», «СЕДЬМАЯ КАРТИНА» [завершающая]
«Хмурый морозный день. Пустая равнина, занесенная снегом. Посредине -- снежный холм. Ветер свистит и грозит метелью; сквозь ветер звенят как будто далекие, удалые бубенцы. Герман стоит на холме.
Г е р м а н
Все миновало. Прошлое – как сон.
Холодный, бледный день. Душа, как степь,
Не скованная ни единой цепью,
Свободная от краю и до краю.
…Не надо рабской смерти мне – да будет
И жизнь, и смерть – единый снежный вихрь!
[Далее появление Фаины, которое заканчивается тем, что…]
Ф а и н а
Трижды целую тебя. Встретиться нам еще не пришла пора. Он зовет. Живи. Люби меня. Ищи меня. Мой старый, мой властный, мой печальный пришел за мной. Буду близко. Родной мой, любимый, желанный! Прощай! Прощай!
Последние слова Фаины разносит плачущая вьюга. Фаина убегает в метель и во мрак. Герман остается один под холмом.
Г е р м а н
Все бело. Одно осталось: то, о чем я просил тебя, господи: чистая совесть. И нет дороги. Что же делать мне, нищему? Куда идти?
Мрак почти полный. Только снег и ветер звенит. И вдруг, рядом с Германом, вырастает прохожий Коробейник.
К о р о б е й н и к
Эй, кто там? Чего стоишь? Замерзнуть захотел?
Г е р м а н
Сам дойду.
К о р о б е й н и к
Ну, двигайся, брат, двигайся: это святому так простоять нипочем, а нашему брату нельзя, занесет вьюга! Мало ли народу она укачала, убаюкала...
Г е р м а н
А ты дорогу знаешь?
К о р о б е й н и к
Знаю, как не знать. – Да ты нездешний, что ли?
Г е р м а н
Нездешний.
К о р о б е й н и к
Вон там огонек видишь?
Г е р м а н
Нет, не вижу.
К о р о б е й н и к
Ну, приглядишься, увидишь. А куда тебе надо-то?
Г е р м а н
А я сам не знаю.
К о р о б е й н и к
Не знаешь? Чудной человек. Бродячий, значит! Ну, иди, иди, только на месте не стой. До ближнего места я тебя доведу, а потом – сам пойдешь, куда знаешь.
Г е р м а н
Выведи, прохожий. Потом, куда знаю, сам пойду.
1908»
Ему предлагали, с него требовали «Живи. Люби меня. Ищи меня.» – но вот итог:
Покойник спать ложится
На белую постель.
И наконец-то – ни суеты, ни долга, ни даже стихов –
…отдых, милый отдых…
Наконец-то:
Настало никогда.
В начале «тома III» он с изумлением наблюдал за мертвецами на улицах родного города:
«Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей…
Живые спят. Мертвец встает из гроба,
И в банк идет, и в суд идет, в сенат…
Чем ночь белее, тем чернее злоба,
И перья торжествующе скрипят.
Мертвец весь день труди;тся над докладом…
19 февраля 1912»
Здесь он сравнялся с ними, ведь и мертвец тот после “докладов”, вот так же –
Покойник спать ложится
На белую постель…