РАДОСТЬ ПОЛЗЁТ УЛИТКОЙ. У ГОРЯ БЕШЕННЫЙ БЕГ…
«Я - поэт. Этим и интересен. Об этом и пишу. Об остальном - только если это отстоялось словом. … «В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил». …
* * * * *
«Есть обстоятельства, в которых поэзия разбирается гораздо точнее, чем наука…. Маяковский говорит: «…ночи августа звездой набиты нагусто!» Как раз осенью небо не набито звездами. Рифма, как всегда, конечно, великолепная (неологизма — «нагусто» — мы даже не замечаем — так закономерен этот неологизм)! Только ради нее и набито небо звездами…. Мне кажется, что в области искусства отношения между людьми должны быть такие: поклонение перед большим мастером должно быть полное. В поэтической индивидуальности не может быть склонности к отыскиванию ошибок. Для меня лозунг такой: большой мастер никогда не ошибается. Если ты чувствуешь в себе собственную силу, ты можешь восторгаться другим. В этом есть какое-то особое равенство. Только неравный, только далеко отстающий видит ошибки большого… Он … был среди нас представителем искусства высокого класса. … Его сериозность, его вкус, его требовательность к себе, его отношение к мастерству объединяли его личность с личностями кумиров, которых он свергал. Он был членом великой семьи мастеров мирового искусства. Ни для кого не секрет, что фигура Маяковского вызывала раздражение многих. Его считали грубым, наглым, приходили на его вечера, чтобы оскорблять его. Мастера поменьше не могли ему простить его величие. Как будто он занимал чье-то место. Самое страшное, что есть в искусстве, это нежелание безоговорочно признать величие… Неправильно, что … крупный мастер вызывает ревность и раздражение. Как мало умных среди нас, писателей, как мало думающих…От Маяковского я услышал однажды: «Я могу хорошо относиться к человеку, но, если он плохо написал, я буду ругать его, не стесняясь» … Игра Маяковского напоминает чем-то игру Чаплина. Это близко: то же понимание, что человек обречен на грусть и несчастия, и та же вооруженность против несчастий — поэзией …. И теперь есть у нас известные писатели, известные артисты, известные деятели в разных областях. Но слава Маяковского была именно легендарной. Что я подразумеваю под этим определением? То и дело вспоминают о человеке, наперебой с другими хотят сказать и свое… Причем даже не о деятельности его — о нем самом!». К примеру: «Однажды, когда я и Маяковский ужинали в Доме Герцена, … ели раков, Маяковский … уколовшись о чешую, сказал…метрдотелю – «Вы бы хоть маникюр сделали вашим ракам» … Нельзя и, по-моему, не надо писать, как Маяковский. Он был неповторим, велик, и мы все ему поклонялись, но так, как писал он, никто писать не может. Не о качестве, а о манере идет речь, о способе его выражать самого себя. Нужно быть таким хорошим поэтом, как был Маяковский, а вовсе не писать так, как писал он …. Иногда мне представлялось, что я вижу его одиночество. Он мне казался грустным. Я ловил себя на этой мысли: Маяковский одинок и грустен. Эта грусть проскакивала и в разговорах. В последний раз я видел Маяковского на диспуте по поводу «Бани». Его ругали, обвиняли в непонятности, говорили даже, что он халтурит. Маяковский казался очень усталым, темным. Через некоторое время я увидел его мертвым в его квартире в Гендриковом переулке, на кровати — он лежал в позе идущего, как впоследствии сказал Пастернак. Почему он должен был все-таки умереть рано, как бы подтверждая правильность того, что говорит о поэтах старый мир: поэты более других печальны, и — за всех — они одни думают о смерти…. С уходом Маяковского ушел судья. Страшней была ответственность писателя, когда был жив Маяковский. Пишешь для читателя, для времени — но пишешь также и для того, чтобы услышать похвалу от мастера, которого боишься.» (Олеша).
«Никакой державный цензор так не расправлялся с Пушкиным, как Владимир Маяковский с самим собой… Маяковский… кончил сильнее, чем лирическим стихотворением выстрелом. Двенадцать лет подряд человек Маяковский убивал в себе Маяковского-поэта, на тринадцатый – поэт встал и человека убил.» (Цветаева). «… Когда строку диктует чувство, оно на сцену шлет раба, и тут кончается искусство, и дышат почва и судьба». (Пастернак).
* * * * *
«Пошлость, не оспаривая его у жизни, оспаривала у смерти» (Асеев):
«Маяковский не был, как известно, членом партии. Но он был всей душой коммунистом. Когда он читал стихи, направленные против врагов новой жизни страны — против всякого рода врагов, от Чемберлена до бюрократа или взяточника, — в его руках, казалось, сверкал меч…В Москве два памятника Маяковскому: один — статуя, к которой он, по всей вероятности, отнесся бы строго, и другой — станция метро его имени, от которой он, влюбленный в индустриальное, несомненно, пришел бы в восторг. Это очень красивая станция — со стенами из стальных арок …. Однажды эти арки показались мне гигантскими прорезями для рук в некоем жилете. В следующее мгновение я уже знал, что представляет собой эта станция: «Стальная кофта Маяковского» — сказало мне воображение. Вот как хорошо: он, носивший желтую кофту футуриста, теперь может предстать перед нами в стальной кофте гиганта». (Олеша); «…Маяковский был и остается лучшим и талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличие к его памяти и к его произведениям – преступление…» (Сталин); «Маяковского стали вводить принудительно, как картофель при Екатерине…» (Пастернак). …«За стихотворения и поэмы о В. И. Ленине, партии, революции, комсомоле, которые стали боевым оружием Ленинского комсомола в коммунистическом воспитании подрастающего поколения» - премия Ленинского комсомола, 1968 год, посмертно.
«ЗАЧЕМ ОН ЧЁРНЫМ ВОЗДУХОМ ДЫШАЛ …»
(Бродский).