Закончилась ВОВ. Чтобы как - то прожить, Анна Фёдоровна, крёстная мама маленькой Ляляши, как называли Аллу в детстве, дома обшивала клиентов. Делала это она, как и многие, тайно, так как иначе пришлось бы платить налоги. Но случались проверки: неожиданно мог нагрянуть с проверкой фининспектор. На этот случай было всё предусмотрено: в квартире было два выхода - парадный и чёрный. А ещё - над квартирой находился чердак. Кроме того, все, кто приходил "по делам", звонили в дверь три раза. Это был условный звонок. Если вдруг раздавался "неправильный" звонок, бабушка медленно шла к парадной двери и спрашивала, кто пришёл, а няня бежала на половину крестной:
- Анна Фёдоровна, фининспекция!
Тогда быстренько Ляляшу и двух помощниц крёстной быстро нагружали тяжёлыми отрезами и отправляля на чердак. Там они тихо сидели и ждали, пока не закончится обыск. Наконец, дверь на чердак открывалась и раздавался бодрый голос бабушки:
-Ляляша, можно возвращаться!
Заказчиц у хорошей, хоть и дорогой портнихи, не убавлялось, поэтому Ляляша всегда была хорошо одета. Обмеряя заказчицу, крёстная всегда велела покупать материал "с запасом". Если заказчица удивлялась, почему три с половиной метра, когда хватило бы и трёх, Анна Фёдоровна невозмутимо отвечала, что Ляляше нужна юбка. И клиентки безропотно покупали лишние полметра...
На просмотр в Хореографическое училище девочку наряжала крёстная. Первое, о чём она спросила, когда Ляляша вернулась:
- Ну, как платье? Понравилось?
- Крёстная, какое платье? Меня раздели донага!
Анна Фёдоровна очень строго следила за Аллой. Об играх с детьми во дворе не могло быть и речи. Гуляла она только с няней. Но няня была молоденькая и частенько, вместо того, чтобы вести девочку в Летний сад, как ей было велено, вела её в кинотеатр "Колзей". После сеанса няня предупреждала Аллу:
- Если спросят, говори, что гуляли в Летнем саду.
Девочка её честно покрывала, хотя бабушка смотрела с подозрением:
- Странно. Три часа гуляли, а Ляляша такая бледненькая.
... В 1956 году Алла Осипенко, прима русского балета, первая из советских балерин - потом уже были Уланова и Плисецкая - получила премию Анны Павловой. Диплом, подписанный Литфондом и Кшесинской, о котором в России тогда никто не знал, она срятала в сундук и велела маме никому не показывать, и даже не вспоминать.
И вот в 1961 году труппа приехала в Париж на гастроли. Алла танцевала с Рудольфом Нуреевым в балете Чайковского "Спящая красавица". Это был триумф, сумасшедший триумф.
После генеральной репетции в газете "Фигаро" появилась большая статья о феноменальном танцовщике Нурееве, и о том, что французы помнят Осипенко ещё по 1956 году. Из - за поднятой шумихи, ни Нурееву, ни Осипенко не разрешили танцевать премьеру, заменив их вторым составом. Как переживал Нуреев! Он понимал, что это тревожный звонок. Чересчур уж на него давило КГБ.
В последний вечер в Париже, когда артисты возвращались в гостиницу после "Лебединого озера", за ними шла толпа поклонников и скандировала:
- Отпустите Нуреева и Осипенко!
Гебисты вынуждены были разрешить им поужинать без сопровождения. И артисты сидели со своими поклонниками в ресторане до четырёх часов утра.