Мир материальный преследует единственную цель: придти или отойти от дьявола. Кто приходит к нему, получают глину творить своих клонов, а отходящие получают молоко и мёд.
И подумал дьявол: вот я знаю Господа Абсолюта, но никто не верит мне. Как странно, что больше верят миру невидимому, чем своему отражению в зеркале времени.
Возрадовались кришнаиты его словам и повязали белые пояса на свои шафрановые одежды.
Многие, видевшие дьяволы и его знаки, дивились как они сияют подобно умытым дождём скалам. Старухи говорили, что когда они были молодыми девушками, никого прекраснее и величественнее они не видели. И усмехнулась сатана, и возревновала она как всегда когда хватили её возлюбленного.
Сатана присела на трон и подняла длань высоко вверх. Ногти её обличали старость, а пальцы рук воскресали прошлые преступления.
Чёрные ангелы просеивали сквозь свои пальцы песок из золота и серебра. Сколько алчущих правителей ждали своего часа, чтобы присоединиться к этой практике. Нет ни одного властителя, который бы не продал свою душу ради одной-единственной бумаги, дающей право распоряжаться телами своих вассалов.
И снова усмехнулся дьявол, и распростёрся под ногами своей предводительницы. Они жаждали детской крови, но вампиры заболели неизвестной хворью, для которой самые искусные алхимики искали подходящее снадобье, но никак не находили. Луна окрасилась в алчно-алый цвет. Цветок мандрагоры испустил в высь привкус сыворотки и кармической плазмы.
Ангелы играли с колобками и насмехались над болящими вампирами. Последние окрасились в серый цвет, и лежали на шестах, выкатив белки глаз.
Дьявол спустился на Прагу, остановил первую попавшуюся автомашину на газовом двигателе, и приказал доставить его в ратушу мэра.
Мэр лежал в ванне, двигал руками, как паралитик. Он обдолбался коксом, поминая нечистого. В двенадцать лет он впервые призвал одного из демонов. Коих число 210. Имя этого демона Асмодей.
Когда мэр вышел встречать Князя Тьмы, многие псы завыли по-волчьи. Их куцые хвосты крутили колесо Сансары. Если бы рядом лежали плашмя буддистские монахи, они позавидовали таким сосредоточенным движениям.
Из леса в этом момент вышел с котомкой Шри Прабхупада. Его фиолетовая кожа источала запах чеснока и огурцов. Увидев одновременно дьявола и мэра, Шри Прабхупада восторжествовал в своей ученности, но споткнулся об кем-то брошенный булыжник. Когда он падал, от луны откололся изрядный кусок, и падая, убил достопочтенного в брюхе мэра. Прага осиротела. Чтобы горожане долго не горевали об трагически усопшем, дьявол возложил на себя обязанности управляющего столицей Богемии.
Ангелы во главе с архангелом Михаилом вступили в битву с Шри Прабхупадой. Их оружием были гусли и скрипки, а сосредоточенный на победе Прабхупада взял в руки свои тот самый булыжник, что едва не свёл его в могилу.
И сказал дьявол сатане:
Этот шустрый индус хорошо вращается в Шастрах. Вот он лупит одного за одним ангелов одним камнем, показывая всем красные линии, через которые никто не смеет заходить.
И ответила дьяволу сатана:
Не ты ли сам учил Прабхупаду, предоставляя ему лучшие библиотеки мира? Не он ли через увеличительное стекло видел как ужасны крылья воробья и прекрасна пыльца мухомора?
И сказал дьявол Шри Прабхупаде:
Как долго ты можешь противостоять сиим ангелам Божиим?
Ответил Шри Прабхупада:
Пока меня не остановят колобки. Все думают что они есть посмешище из сказок, но кто на самом деле ведает в чём их красота и истина?
В который раз усмехнулся дьявол и взмахнув иссиня-чёрными крылами, удалился отведать на обед очередную душу грешника. Его уже ждали в замке голодные чернокнижники. В след возлюбленному исчезла и сатана.
Только одного архангела Михаила не смог одолеть Шри Прабхупада. Смертельно устал он и присел на забор чьего-то дома.
Мимо катили на велосипедах участники соревнований во имя справедливости и согласия.
Мимо брели и бурые медведи, озирающиеся по сторонам в поиске лёгкой добычи.
Мимо также направлялся на рынок и старик Мефистофель. В авоське он тащил кожанные книги-подделки. Их он обменяет на картофель и свёклу.
Бурные воды затопили Прагу. Тысячи костей и черепов вымыло из глубоких кладбищ. Мор и голод надвигался на эти многострадальные территории. Но Люд спал мертвецким сном.