- Галка, ты с нами? Три часа смотришь в одну точку. Дырку просверлишь в стенке.
- Почему?
- Почему просверлишь?
- Мы вместе учились, читали одни книшки, пели одни песни.
- Встречались с одними парнями...
- Ты встречалась с моим Генкой?
- Это образно.
- И вдруг такие различия. Почему? Я – за этого козла, а ты - против. Почему? Я за победу до победного конца, за любые жертвы, чтобы остановить НАТу, хоть полстраны положить в чернозем, а ты - против. Почему? Да, они – подонки, но они наши подонки. А ты – против. Почему?
- Галка, а ты, как книшки, которые мы читали, держала? Кверх ногами, справа налево? Снизу вверх? Вдумчиво? Фигу видела?
- Почему?
- Это твои подонки, а не мои. Это твое дерьмо, вокруг которого сплотись и жри.
- Если вся страна жрет, почему ты не в ногу?
- Плевать.
- А если мои мальчики к тебе придут?
- А если мои мальчики?
- Твоих пока нет, пока везде только мои мальчики.
- Хорошо. Придем после.
- С подносом?
- Ведра достаточно.
- Тогда я передумала. Долой узурпатора!
- Булыжник, а ты что замолчал?
- Думаю, и не понимаю. Зачем?
- Что зачем?
- Переливаете из пустого в порожнее. Кстати, о птичках. Если все так страшно, почему наши мальчики воюют до сих пор? Одно слово, бабы. Все через эмоции, а головой подумать не можете. Кудахчете как курицы. Чтобы понятно было. Армия – это как завод, война – это как работа на заводе. Одна десятая работает, другие смотрят на них и деньги получают. Не будь так, давно бы побежали, сверкая пятками.
- Откуда знаешь?
- Поживите с моё. Есть равные, а есть ровнее. И вот, девяносто, из тех ста, будут за войну. Санитары, интенданты, шофера, охрана, писари, офицерье, штабы, миллиардеры...
- Почему окопники не повернут оружие?
- Против повара, что их кормит? Против офицера-суки, который им наградные выписывает, чтобы они пенсию, да льготы получали? Они же не воевать шли, а посмотреть, что да как. Так им обещали, мол, патроны будете подносить, да портянки стирать. Обманом в окопы заманили, сказали, что там бабы их ждут в неглиже...
- Так уж все офицеры и суки?
- Все. Они полностью зависят от армии. Мобик отсидел и ушел на гражданку, а у них только одна дверь на выход. Не хочешь, а сукой станешь. Все как на заводе.
- Ладно, пусть Ирка расскажет про обстановку.
- Что именно?
- Ну, как там все идет, что случится, чем дело кончится...
- Галка, это все не важно. Я могу рассказать только, как я это вижу сама, как хочу видеть, как отношусь к этому, как буду думать независимо от того, насколько это будет точно или правдой. Это моя правда, и я делаю ее такой, как мне она удобна.
- Даже, если ошибаешься?
- Если от этих ошибок мне становится комфортнее, почему нет? Зачем мне правда, от которой будет только хуже?
- Хочешь сказать, что любым человеком движет только брюхо?
- Это доказали собачки Павлова. Им говорили, что дважды два четыре и ударяли током. А потом, говорили, что дважды два – десять и давали сахарную косточку. Вот так живут диктаторские режимы. Не нужна идеология, не нужно, чтобы сменилось три или десять поколений, не нужно умничать, не нужны программы... С электрошокером достаточно пяти минут.
- Дважды два всю жизнь было десять.
- Вот поэтому режимы падают в одночасье.
- А чтобы не было диктаторов?
- У каждого должен быть свой электрошокер. Он тебе свою таблицу умножения, а ты ему свою.
- Нет, уж лучше пусть с диктаторами. Все четко и ясно, без неожиданностей. Представь, что тебя Нинка шокером от скуки долбанет? Или ты меня.
- Вопрос доверия, вопрос гражданского доверия. Это совершенно другие отношения между людьми. При диктаторе ты выстраиваешь отношения только с диктатором. Все просто. Один диктатор – одни и те же отношения. Для таких одинаковых отношений нужны одинаковые люди. Не личности, не индивидуальности.
- Зато не надо бояться, что кто-то сдуру...
- Потому что вы одинаковые, одинаково предсказуемы. Ты – начальник, я – дурак.
- А ты хочешь, чтобы ты - начальник, и я – начальник? Что за бред.
- Ты – гражданин и я – гражданин. Дошло? Выстраивать отношения с диктатором или с людьми? В первом случае - культивировать в себе самое плохое, культивировать в себе раба, во втором – культивировать в себе свободу, потому что ты не можешь быть рабом, если вокруг тебя разные люди, и они не могут быть рабами. Рабом, слугой, можно быть только перед кем-то одним – диктатором, богом, господином.
- Кстати, да
- Значит, война будет продолжаться, пока жаренный петух не клюнет большинство россиян?
- Нет. Жаренный петух клюет Россию веками, это для них как эротический массаж. На войну, как на работу. На мир как на каторгу. Перехитрить, спрятаться, отлынить, подставить, донести, раскаяться. предать, выпить. Джентльменский набор россиянина от бомжа до президента. Двести тысяч дурачков закопали, пришли еще триста умников с завода. Когда их закопают, придут еще полмиллиона дебилов. Потом еще и еще. Галка, не надейся на смену режима.
- Черт, тогда я за электрошокер. По два в руки.
- Тогда тебе сам черт не брат.
- Бабы, пораскиньте куриными мозгами, что тогда будет?
- Что, Булыжник?
- Либерасты, однополые браки, НАТО в каждом подъезде, чиновники и депутаты на фонарных столбах...
- Лампочки меняют?
- В каком-то смысле, да.
- Тогда ладно.
- Духовности не будет. Попы будут ходить пешком, как простые инженеры, воры и жулики будут сидеть в тюрьме, или менять лампочки. Православный мир рухнет. Этого хотите?
- А Ирка сказала, что из-за них, диктаторов и царей, страна потеряла полтора миллиарда народу?
- Вранье, они сами испарились.