« Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» Ин 15-13
Январским утром только что начавшегося 1968 года Ольга услышала настойчивый стук во входную дверь.
На крыльце стояла незнакомая женщина с двумя огромными связанными ремнем сумками, перекинутыми через плечо.
–Вы к кому?
–А Валька моя у вас живет? Матвеева, я мать ее.
–Нет, она у нас уже с мая месяца не живет. На другую квартиру съехала, поближе к месту работы. Да вы проходите, что на морозе стоять. Дочки мои с занятий вернутся и сходят за ней.
Женщина поставила на пол сумки, устало опустилась на предложенный стул. От завтрака отказалась, перешла к разговору.
–Два месяца от нее ни ответа, ни привета, как в воду канула. Обычно она, как только перевод денежный получит от меня сразу письмом и сообщит. А тут нет и нет, никакой весточки от нее. Вот я и заволновалась, уж не случилось ли с ней что худое. Одна она у меня, нагуляла я ее в молодости от заезжего молодца. Думала, женится на мне, а он пропал спустя какое-то время, оставил меня с животом. После войны женщин много одиноких было, видно лучше меня нашел. Валька моя в него пошла, красивая и статная. Я замуж вышла спустя какое-то время. С соседом сошлась, женка его умерла, вот я его к себе и пригорнула. Он нас не обижает, не замутит воды человек. Все что заработает, все в дом несет. Валька при нем с детства росла как дочка, но папкой его не считала. С норовом она, непослушная, слишком мы видно ее баловали. И вот однажды сообщает она мне, что уезжает от нас, поедет, мол, другой мир посмотреть. Какой другой?! Рославль намного ли больше Климовичей, - женщина помолчала, а потом продолжила,- может у нее парень какой появился? Что-то моя душа неспокойна.
– Да, парень у нее был, когда она от нас уходила. А вот как сейчас не знаю. Да, вы не волнуйтесь так уж сильно раньше времени. Я вот здесь вам на кушетке постелю, прилягте, отдохните с дороги, а я пойду по хозяйству справляться.
За Матвеевой Лиза с Варей отправились вместе, в январе быстро темнеет. По предположению Лизы с работы Валя должна возвращаться часов в семь вечера, а то и позже, так как работает она в детском садике не только няней, но и посудомойкой по совместительству.
Валя с порога набросилась на мать:
–Ну и чего ты приперлась?! Кто тебя звал сюда?!
Всем сделалось неловко от такого ее обращения с матерью.
–Ну, ты же мне хоть бы одно словечко написала за два месяца. Я же тревожусь за тебя.
–Ладно уж, пошли, переночуешь у меня. Завтра утром провожу тебя на вокзал, когда на работу буду идти - уже более примирительно произнесла неблагодарная дочка, взвалила сумки на спину матери и шагнула за порог.
–Ой, мам, в каком страшном месте Матвеева поселилась. Дом на отшибе стоит, окружен деревьями с уродливыми стволами, обломанными сухими сучьями, на которых прошлогодний плющ висит. Ветер дует, сучья друг в друга упираются, как будто пихаются между собой, скрипят на разные лады, жуткая какафония раздается. Плющ при этом во все концы развивается, снег с него сыплется. Прямо светопреставление…
Летом там, наверное, сплошные джунгли. Хозяйка странная, на ведьму похожа. Взгляд у нее тяжелый, от него побыстрей куда-нибудь спрятаться хочется. Смотрит пристально, не моргая, как будто душу твою наизнанку выворачивает. И вообще, в доме этом смертью пахнет. Я больше туда ни ногой.
–Варя, ты как всегда напридумываешь невесть что, смертью пахнет! Небось, щи варились, вот запах и остался, - рассмеялась Ольга.
–Нет, мам, Варька правду говорит, место там непростое, тягостное. Как только там наша Матвеева живет?!
Поговорили, поговорили и забыли. Но спустя месяц произошло событие, которое заставило Ольгу вспомнить этот разговор.
Проводив дочерей на занятия, она оставила входную дверь не запертой, вспомнив об этом упущении, направилась в веранду и отшатнулась, увидев сидящую за столом незнакомую женщину. Она сидела, опустив голову на сложенные перед собой руки, тело ее сотрясалось от беззвучных рыданий. Внимательно присмотревшись, с трудом узнав в ней Матвееву, Ольга встревоженно произнесла:
–Валя! Валя! Что случилось?
–Я жить не хочу. Меня Петька бросил. Я ведь сегодня чуть не повесилась, уже и петлю на шею набросила. А потом почему-то про вас вспомнила.
Девушка смотрела на неё глазами полными могильной тоски. Бледная, исхудавшая до предела, в надетых на босую ногу сапогах, в заношенном халате под распахнутым пальто, она даже отдаленно не напоминала ту модницу красавицу, какой увидела ее Ольга в момент их первого знакомства на базаре.
–Пойдем, пойдем в дом, здесь у нас холодно. Согреешься, попьешь теплого молочка. Я пирожки испекла. Ты ведь любишь пирожки с яблоками, я знаю. Ты давай ешь, ешь, смотри один нос только и остался на лице, - хлопотала возле нее Ольга, - снимай пальто, дай-ка я твои волосы уложу, совсем в паклю превратились
–Не могу я даже смотреть на пищу. Я уже неделю не ем ничего и на работу не хожу. Меня, наверное, за прогулы уволили. Все пропало, моя жизнь пропала, - Валя надрывно заплакала.
Ольга прижала ее голову к своему животу и, гладя рукой по голове, уговаривала:
–Дорогая моя, стоит ли хотя бы один мужчина того, чтобы из-за него так убиваться?! Ну, не сошелся же свет клином на этом Петьке! Он мне никогда не нравился. Найдется другой парень, вон их, сколько по городу бегает. Мыслимое ли дело себя жизни лишать, грех такой на душу брать, да было бы из-за кого.
–Ой, ничего вы не понимаете, он же просто растоптал меня. Никого я уже никогда не полюблю, никому поверить не смогу. Я ведь забеременела от него, он уговорил меня сделать аборт. Договорился с моей хозяйкой, деньги ей заплатил. Срок у меня большой был и я, по-видимому, сознание терять начала во время этой операции. Она принялась звать Петьку, кричала, чтобы мне косу расплел. Он оказывается за занавеской стоял, хотел, наверное, убедиться достоверно, что я не передумала убить нашего ребенка. А может он вообще в сговоре с ней находится, подгоняет ей заработок и проценты себе отчисляет, - вырвавшийся из ее груди стон перешел в громкие рыдания, - не хочу я жить, и детей у меня никогда уже не будет. А Петька после этого всего больше у меня не появился. Записку хозяйкой передал, что чувства у него ко мне пропали.
Ольга не знала, что предпринять. И вдруг ее осенило:
–А давай-ка я тебе погадаю.
–Да, разве вы умеете,- Матвеева перестала плакать и с надеждой заглянула в глаза Ольги.
–Еще как умею! Это ремесло в концлагере мне жизнь спасло. Сдвигай колоду со словами, тридцать шесть карт предскажите всю правду, что ждет меня впереди, - Ольга раскладывала карты, - что было, что будет и нечаянно случится. Скоро тебе предстоит новое знакомство и замужество. А потом ты уедешь отсюда, в большой город и начнется у тебя другая жизнь. Валя, только вот что я тебе посоветую. Научись ты стирать белье и еду готовить, без этого в семье никак нельзя. Мыслимое ли дело, одежду носить и выбрасывать, не стирая! Так ведь никаких денег не пасешься. И питаться всухомятку мужчины не любят.
Ольга старалась разговорами отвлечь бедняжку от тягостных мыслей. И это ей удалось. Валя налила из кувшина в чашку молоко, принялась жадно пить. Затем дошла очередь и до пирожков.
–Ты вот что, дорогая моя, смени немедленно жилье, нечего тебе там горьким воспоминаниям предаваться. Начни жизнь новую, не первая ты и не последняя в такое положение попала. Если бы все обманутые девушки в мире вешались, то и никаких деревьев не хватило бы. Может еще и ребеночек будет у тебя. Все от Бога, ты только не гневи Его. Не смей даже помышлять больше о смерти. Договорились? А?
–Договорились, а можно я опять к вам вернусь жить?
–Это не лучший вариант, ты все время будешь здесь вспоминать свое прошлое, подлеца этого Могилевского. Да и у Лизы уже другая жизнь началась, новые подруги появились. Она ведь в техникуме учится. Ты, наверное, не в курсе? А в гости приходи, двери нашего дома для тебя всегда открыты.
Вечером Ольга рассказала своим дочерям о несчастье, приключившемся с Матвеевой. Провела с ними основательную беседу на тему коварства мужчин, которые только и ждут момента, чтобы погубить какую-нибудь глупышку. Заключительным аккордом к беседе прозвучала пословица: «Береги платье снову, а честь смолоду».
- А, что я говорила?! Хозяйка ее точно – ведьма! Я сразу так и подумала, и еще Фауста вспомнила тогда, сцену, когда ведьма с Мефистофелем общается. А в образе его Петьку Могилевского представила: " Я прям-таки от радости пьяна! Вы снова здесь, голубчик – Сатана!" Явно он в сговоре с этой старою каргой, поставляет ей девочек наивных. В общем, два сапога – пара.
Время течет и жизнь продолжается. На улице Котовского, в их крае, ожидалось торжество. Сестра Гальки Ветлициной вернулась после окончания текстильного института в дом родителей с женихом, точнее сказать с мужем. В загсе города Кострома они расписались значительно раньше, а свадьбу ее родители решили сыграть только сейчас, после получения ею диплома об образовании. Имя ее мужа было Глеб, но Маня, точнее сказать, уже Мария Сергеевна, звала его Геной, потому что казалось ей это имя более привлекательным. Подготовка к празднеству шла не шуточная. Собирались столы и стулья со всех соседних домов. Ящики с вином и водкой, сумки полные мяса, рыбы и прочих всевозможных продуктов вносились в дом тоже не без посторонней помощи. Конечно, можно было обойтись просто застольем с близкими родственниками невесты, поскольку гостей со стороны жениха не предвиделось в силу того, что был он круглым сиротой. Но в провинции считалось крайне неприличным выдавать дочь замуж без свадьбы.
Галька ходила гоголем среди своих друзей. Она пригласила на торжество всю их команду, по-видимому, не согласовав данное приглашение с родителями. Но, тем не менее, стол был накрыт в спешном порядке и для них в самом дальнем углу кухни. Когда раздался дружный призыв гостей к новобрачным подсластить горелку криками "Горько", друзья спешно покинули отведенное им место, примчались наблюдать поцелуи влюбленных. Маня плакала и не хотела целоваться со своим избранником, ну ни за какие коврижки.
- Галь, а чего это она плачет в такой счастливый день, - удивилась Варя.
- Не очень-то и счастливый он для нее, - вздохнула Галька и шепотом пояснила Варе, - она другого любит, Сашку Кудрявцева, парня с соседней улицы. Они в одном классе учились десять лет, дружили всю дорогу, а он возьми да женись на какой-то кикиморе. Мозги только пудрил столько лет нашей Маньке. Вот и верь этим мужикам.
- Так зачем же она за Глеба выходит? Поискала бы другого парня, в которого снова влюбиться смогла бы!
- Кого она найдет у нас в городе!? Ей уже 24 года! На танцы не пойдешь, там малолетки прыгают. В ресторане мужа не ищут, сама понимаешь. Она идет работать на шпагатку (шпагатная фабрика), сначала мастером, потом начальником смены станет. А Глеб ее будет работать на мебельной фабрике, заместителем директора! Все складывается хорошо. Мамка говорит: "Стерпится, слюбится». Главное, что он ее боготворит.
Варя вспомнила Матвееву. Мысленно сравнив положение ее и Мани, пришла к выводу, что положение последней значительно лучше, потому что она может еще влюбиться в своего мужа, а Матвеевой уж больше любви не повстречать. Всю ее растратила она на Петьку проходимца.
Между тем, Глеб-Гена безотлагательно приступил к завоеванию сердец жителей их края. В первую очередь он очаровал друзей Гальки, организовывая походы на лыжах до ближайших деревень, с кострами на местах стоянок. Во время которых готовил он шашлыки очень необычным образом, на металлические стержни- шампура насаживал хлеб, сало, колечки лука и каждый из участников похода был благодарен ему за такое угощение. А еще он искусно лепил из снега необыкновенно красивые фигуры людей и животных. Особенно ему удалась Снегурочка, которая простояла на площадке для игр перед домом Вари до самой весны. Каждый раз, проходя мимо этой красавицы зимой, она представляла в своем воображении снежную девушку героиню оперы Римского-Корсакова и, ёжась от холода, жалостливо напевала себе под нос слова из ариетты Снегурочки:
- Отец-Мороз, обидел ты Снегурку.
Но я возьму у матери-Весны
Немножечко сердечного тепла,
Чтоб чуть лишь теплилось сердечко.
Когда же весна начала вступать в свои права Гена уже был для соседей «свой в доску». Взрослые и дети всех возрастов завидя его махали ему рукой, приветствуя словами с пожеланием здоровья. И Маня, по-видимому, свыклась с ролью жены и выглядела вполне счастливой женщиной.
В Рославль в 1968 году тепло пришло рано, снег принялся таять стремительно быстро. Остер в связи с этим разлился так необычайно широко, что чуть не затопил прибрежные дома, подобравшись под самые их окна.
Солнечным мартовским денёчком направилась Варя с друзьями постоять на берегу своей реки, превратившейся вдруг в море.
-Эх, была бы у нас лодка, доплыли бы мы до самого элеватора, вон он чуть виднеется. До деревни Козловка, где он находится на автобусе ехать и ехать, а так по прямой раз и в дамках, - произнесла Варя, мечтательно вглядываясь вдаль.
-Твои мечты могут и сбыться,- произнес Серега, указывая рукой на привязанную к забору, который ограждал электростанцию, лодку.
-Наверное, она принадлежит охраннику. Хотя электростанция и не работает, но ее точно оберегают от разграбления. Где он может находиться, поискать что ли?
Но искать не пришлось, охранник сам неожиданно появился перед ними, как из-под земли вырос.
-Это ваша лодка?- спросила Варя, и не дожидаясь ответа, продолжила, - а вы, наверное, сторож? Мой папка тоже здесь работал. Может быть, вы его знаете, Вайцев Иван Васильевич?
-А как же! Мы здесь, - мужчина указал рукой в направлении станции,- ни один год вместе проработали до ее закрытия. Я вижу, вам лодка моя приглянулась?! Ладно, берите, я ее только что просмолил, паклей предварительно проконопатил, но весло, к сожалению, у меня всего одно. Пойдем, парень, - обратился он к Сергею, - дам тебе его и ключ от замка. Как покатаетесь, принесешь мне на станцию.
В этот день их было только четверо. Серега, сидя на корме, орудовал веслом как заправский гребец. Варя расположилась на носу лицом к Сереге и Тоне с Галькой Ветлициной, которые сидели рядышком на доске, прибитой посреди лодки. А она скользила по речной глади быстро, как невесомая. Друзья смотрели по сторонам, весело болтая на разные темы.
-Сейчас произойдет значимое событие, мы пересечем русло реки,- произнесла торжественно Варя и посмотрела вниз на воду, - Серега, греби быстро назад, к берегу, лодка течь дала. А вы,- обратилась она к подругам,- хватайте банки из-под кормы, вычерпывайте воду. Да, не по одной, по две, в обе руки. Лодку только не раскачайте!
Сама же она, завернула рукава куртки, опустила руки в ледяную воду, принялась загребать ими как веслами, в такт движений Сереги, но долго не продержалась. Отогрев их под мышками, поспешно подняла оставшуюся банку, плавающую по дну лодки, и присоединилась к подружкам.
Лодку покидали, держась за борта, чтобы не перевернуться. Воды в ней к этому моменту времени было выше щиколотки, если по резиновым сапогам мерить.
Домой возвращались, не проронив ни слова.
-Вот, что у тебя за натура такая,- корил внутренний голос Варю,- вечно что-нибудь да придумаешь. Ведь потонуть могли, до берега метров 150 было, не меньше. Хорошо хоть нашлось чем воду вычерпывать. Чтобы я еще куда-нибудь двинулась!
Но не прошло и трех недель с момента несостоявшегося их путешествия на лодке, как последовало с ее стороны новое предложение:
-Завтра в Кириллы за подснежниками на велосипедах едем, на базаре их уже вовсю продают.
Сначала согласились принять участие в данном мероприятии пять человек, Серега с Сердекой, Тоня с Галькой и Варя. Но потом неожиданно к ним присоединилась и Леля Додолина. Она с конца января, после возвращения с Клинцов, на улице практически не появлялась. Тетя Катя, рассказала всем соседям, что дочка ее вынуждена была оформить академический отпуск по состоянию здоровья. Но Варя догадалась, что дело тут не в здоровье, а просто завалила Лелька зимнюю сессию в техникуме.
- Вот, мам, видишь, она без меня не смогла сдать экзамены за семестр. Говорит, что просто решила перевестись на другое отделение, валяльное производство. На эту специальность никто идти не хотел, когда мы поступали. Кому нужны валенки в наше время?!
-Как кому,- возмутилась Ольга, - ты сама-то на санках кататься в валенках ходишь!? Это же лучшая обувь для зимы! Делаются они из настоящей шерсти, ноги в них дышат, поэтому им и тепло, и сухо. В войну валенки спасали русских солдат от морозов. Папка твой рассказывал, что немцы стаскивали их с наших убитых бойцов и тут же натягивали на себя. У них-то такой знатной обувки не было и в помине. Я думаю, что Лелька без работы не останется, валенки у русского человека всегда спросом пользоваться будут.
-Ладно, ладно, успокойся, я же не против них вообще. Пусть даже валенку памятник поставят, я только «за» буду. Просто в наше время девушки носят зимой все больше сапожки.
Их было шестеро, а велосипедов только три, три мужских велосипеда. Серега и Сердека усадили к себе на рамы Тоню и Лелю, а Гальку везти на велосипеде ее отца выпало Варе, потому как ни с кем из мальчишек ехать она не желала. Сначала направились друзья в путь по грунтовой дороге, чтобы сократить расстояние, но она оказалась еще не просохшей после таяния снега. В колеса то и дело набивалась грязь, и приходилось счищать ее через каждые пару метров. Поэтому они решили изменить маршрут, и пешком перебрались к Московскому шоссе, которое к великому огорчению велосипедистов на предстоящем им отрезке дороги не имело тротуара.
-Поедем прямо по шоссе, обочина сырая,- произнесла Варя,- машины, как назло, снуют одна за другой. Ну, да ладно, я первая поеду.
Галька уселась на раму велосипеда. Варя поставила правую ногу на педаль, отталкиваясь левой, набрала скорость, перемахнула ей через седло, как это обычно делают мужчины, но почувствовав, что рулем не владеет, остановилась.
-Галь, придется тебе всё-таки пересесть к кому-то из мальчишек, я не смогу управлять велосипедом. Видишь, руль виляет из стороны в сторону, а дорога-то круто вниз идет, точно под машину угодим. Ты уже, по-видимому, весишь больше чем я. Мы могли бы поменяться местами, так ты ездить на велосипеде не умеешь. Пусть ко мне Тоня переберется, она самая легкая из нас.
Но никакие доводы и уговоры на Гальку не действовали, она стала в позу упрямого барана.
Такой уж у нее был характер, если что не по ней, то и игру сорвет, и настроение всем испортит.
- Ни я одна не могу ездить на велосипеде, Лелька с Тоней тоже. И скажу тебе окончательно, я поеду только с тобой! Иначе заберу свой велосипед и вернусь домой.
После этих ее слов, терпение у Вари лопнуло.
-Да, ты пойдешь домой, но только без велосипеда. А мы отправимся за подснежниками, как и задумали. Отпусти руль сейчас же, ты меня знаешь!
-Бери, бери, - Галькины большие глаза превратились в щелочки, лицо перекосилось от злости, она оттолкнула велосипед от себя со всей силы и пошла по направлению к железной дороге.
Все молча смотрели ей в след. Галька обернулась на ходу и со слезами в голосе произнесла:
- Варька, готовься! Мой папка разберется с тобой вечером, небось, с ним ты такой смелой не будешь. Узнаешь тогда, как забирать чужие велосипеды.
Ехали молча, на душе было муторно у всех, не только у Вари. Но по мере приближения к лесу инцидент, произошедший с Галькой, отошел на задний план, потому как предстояло им отыскать поляну с подснежниками.
Этот цветок появляется после зимы самым первым. Вестник весны, он стойко переносит зимние заморозки и снежные порывы, чтобы украсить собой проталины в лесах.
-Смотрите, смотрите,- восторженно закричала Тоня, - вон на поляне их сколько, и голубые, и фиолетовые.
-Вообще-то подснежник настоящий должен быть белым, но на безрыбье и рак – рыба. Будем собирать, что есть, но сначала давайте полюбуемся на них живых. Век у подснежников короткий, как только появится листва на деревьях, так они и пропадут. Цветочки эти как будто понимают, что в другое время года, им таким маленьким и скромным не привлечь к себе всеобщего внимания. И вот сейчас, когда нет у них конкурентов, слышат они наши восторженные слова и радуются такому своему исключительному положению. Рвите немного, долго они все равно не простоят, а то в следующем году некому будет нам глаз порадовать. Говорят, существует в народе легенда о том, что когда Адама и Еву изгнали из рая пошел снег. Еве было очень холодно, да к тому же и в душе грусть-тоска поселилась. Тогда, чтобы хоть как-то утешить ее некоторые из снежинок превратились в цветы. Ева очень обрадовалась им, и появилась у неё надежда на лучшее будущее. Вот поэтому и считается подснежник символом надежды.
-Ну, Варька как всегда в своем репертуаре, цветок-символ! Собирай лучше эти символы, а то домой пустая вернешься,- проговорила Тоня.
Едва успела Варя еще и на крыльцо своего дома вступить, парой слов с матерью переброситься, как перед ней возник отец Гальки.
-Ну, почему ты распоряжаешься чужим велосипедом? - грозно произнес он, вплотную приблизившись к ней.
Варя испугалась, побледнела, отступила на шаг. Но к счастью ее мама не из робкого десятка. Она втиснулась между соседом и дочкой, стала руки в боки.
-Варька ваша совсем распустилась, отняла у Гальки мой велосипед и уехала на нем.
-Сережа, зачем ей твой велосипед, когда у нас свой имеется. Варя его Андрею отдала. Договоренность такая между ними была. Дочка-то твоя не все до конца рассказала об этом происшествии.
Он в некотором недоумении уставился на Варю, взглядом приказывая ей говорить. Варя описала все обстоятельства, повлекшие за собой ссору эмоционально и в подробностях, заключив свой рассказ словами:
-И в кого только она у вас такая уродилась!? Если желание ее не выполняется, тотчас губы надует, игру или мероприятие нам сорвет, настроение всем испортит, и прочь бежит.
Галькин заступник вздохнул, опустил голову, и больше не произнеся ни слова, покатил велосипед к своему дому.
Да и без слов стало ясно и понятно в кого пошла Галька характером.
Варя всегда ждала прихода весны с тайным предчувствием чуда. Она боялась пропустить его, момент, когда почки, на деревьях набухнув до придела, начнут лопаться и выпускать первые свои листочки, а потом вдруг, как по волшебству, в одно мгновение окрасится нежной салатового цвета зеленью вся округа. Душа ее тогда наполнялась чувством радостного восторга, предшественника ощутимости счастья.
И с этого момента времени и до конца мая будет происходить переполох в природе. Вся флора на территории Рославльского района начнет бурно расти, зеленеть, цвести. А птичий шум и гам не будет умолкать с раннего утра до самого вечера.
Первыми обычно прибывают грачи и сразу же принимаются гнезда строить. На одном дереве могут их столько соорудить, что превратится оно в многоярусное причудливое строение. Высота - неукоснительное условие при подобном строительстве. Она является основным препятствием для врагов птичьего рода.
А тут уже и скворцы подтянулись в боевом настрое, и пошли сражения за скворечники. Самки в боях не участвуют, позже прилетят, на готовенькое. Самцы же, завоевавшие домики, примутся тщательно готовить их к появлению второй половины. И уж не удивляйся, если стоя у зеркала вдруг обнаружишь в своей прическе веточку или перышко! Это напоминание, что скворцы прилетели.
Чуть позже жаворонки начнут порхать, вверх до самого солнца, вниз до земли. И так весь день неустанно Богу поклоны класть будут.
А к началу мая в среднюю полосу России пернатые жители полетят массово, уже без какой-либо последовательности: гуси, утки, журавли, кулики, иволги, кукушки, соловьи. Да разве всех перечтешь!
Летят в весеннем небе над Рославлем стаи птиц. Ладошку горбиком согнув, ко лбу приставив, задерешь вверх голову и смотришь, пытаясь разобраться, кто это из них решил миновать твой город. Вот соловьи и кукушки мимо не летают, каждый год тут поблизости, за рекой Остер, на лето устраиваются. Так и будут они до самой осени людской слух радовать песнями, да годики жизни отсчитывать.
Возвращаются эти мигранты на Родину, на свои летние квартиры, преодолевают тысячи километров, чтобы спустя несколько месяцев в обратный путь отправиться. Для кого-то из них возможно последний. Но трудности птичьей жизни особо никого из людей не занимают. Они просто принимают прилетевших птиц как данность, предшествующую долгожданному лету.
Пройдет ни один десяток лет и Варя с грустью заметит, что не видно по весне ни грачей, ни жаворонков, ни скворцов в том количестве как это бывало раньше, в ее детстве и юности.
А еще тяжелей становится на душе от мысли, что детвора далеко отстранилась от родной природы, и уж мало кто сможет различить птиц по внешнему виду. И вряд ли придет им в голову поджидать их прилета в определенное для этой встречи время.
Самое начало июня. Занятия в школе закончились, уже объявлены директором на линейке летние каникулы, а Вари не спится, подскочила ни свет ни заря.
-Вот, посмотрите на нее,- ворчит Ольга,- как в школу идти, так ее не добудишься, а как каникулы начались, она преспокойненько поднялась и под ногами мешается.
-Вот я, мам, думаю, почему это ты меня к работе не приучаешь, вырасту ленивой белоручкой, ничего не умеющей делать. Как я жить буду, а?! Смотри, всех моих подружек мамы и бабушки грядки полоть заставляют, воду с колодца носить и другие работы выполнять, а ты все сама успеваешь!
-Не волнуйся, время придет, и жизнь всему тебя научит. Я же не работаю на производстве, да и помощницы у меня есть, твои тетки Нюра и Надя. Впрочем, пойдем, я выделю тебе одну грядку с морковкой. Ты за ней ухаживай, пропалывай, рыхли, поливай, а когда всходы подрастут, проредишь. Посмотрим, какой урожай мы осенью с нее соберем.
-Пойдем, пойдем! Ты, конечно, сомневаешься во мне? Напрасно. Я справлюсь, и ты мне еще позавидуешь.
Спустя какое-то время они вернулись в веранду. Варя села у стола, подперла голову рукой, как обычно делала это Ольга, задумалась, глядя в окно. Вдруг внимание ее привлекла Галька с козой, которую она тянула за собой на веревке, на конце которой болтался толстый, заточенный внизу как гвоздь болт, сантиметров тридцати длинной. В другой руке Галька держала молоток, которым будет она этот болт в землю заколачивать. Подойдя к тропинке перед домом Вари, она приостановилась, а спустя считанные минуты к ней присоединилась Тоня со своей козой. Спокойно, друг за другом двинулись они к оврагу, расположенному за Кричевской железной дорогой, чтобы навязать там для выпаса свою животину.
-Мам, купи мне, пожалуйста, козу.
Ольга, чистившая картошку для завтрака, сидя на маленькой скамеечке, оторвалась от работы и с удивлением в голосе спросила:
-Зачем тебе коза, у нас ведь корова есть? Да и молоко ты не любишь, куда я козье-то девать буду, а?
-Как куда?! У тебя же поросенок имеется.
-Вот придумала, поросенка молоком кормить! За козой уход нужен, не меньше чем за коровой, и сено она ест очень даже хорошо, солома для подстилки нужна и много еще чего потребуется. Потом, ты осенью в школу пойдешь! Или ты думаешь, я твою козу обихаживать буду?! Даже не рассчитывай!
Но Варя очень хорошо знала свою мать.
-Ладно, уговорила, но с одним условием. Как только ты подоишь козу, сразу же чашку молока и выпьешь, в моем присутствии.
Условие было принято, конечно, не без торга по поводу размера чашки.
Вечером во дворе дома Вайцевых раздалось блеяние козы. Первую неделю все шло гладко, именно так как и представляла себе Варя. Но со второй недели отношения ее со своей подопечной начали портиться. Она уже не водила Белку на выпас вместе с подружками, а дожидалась у окна, пока они разойдутся по своим домам. Затем, оглядевшись по сторонам, выходила она с козой на улицу, и та как угорелая неслась к оврагу, а Варя мчалась за ней, держась за веревку, натянутую подобно гитарной струне:
-Только бы не споткнуться,- вечером уже коза догоняла Варю, которая на огромной скорости бежала до крыльца с мыслью,- только бы она не догнала меня и как хорошо, что у неё нет рогов.
Ольга же наблюдавшая каждый день данное представление из окна не без смеха, ждала, что вот-вот желание иметь козу пропадет у ее дочери добровольно. И наконец, она услышала долгожданные слова:
-Мам, я не справляюсь. Делаю все так, как ты меня учила, но Белка меня просто ненавидит. Почему?! Куда ее теперь девать?
-Я это предвидела. Поэтому договорилась с хозяйкой, что она заберет свою козу обратно, если ты откажешься от неё. Конечно, в деньгах я потеряю, но что не сделаешь ради любимой дочки. Через пару дней доставлю ее к прежнему месту жительства. Животное тебе не игрушка, она все понимает, ты ее просто напросто не выдаиваешь до конца.
Но через пару дней произошло событие, которое отодвинуло исполнение этого решения более чем на месяц.
-Ой, откуда у нас такая крошечка взялась?!
-Откуда, откуда! Белка окотилась. Хозяйка ее, по-видимому, не знала, что она козленка ждет. У нее их там - целое стадо! Где же за каждой усмотреть. И вот, пожалуйста, получите неприятность. Не было печали, так черти накачали. Выходит Белке с тобой крупно повезло, потому что перед окотом коз запускают, с каждым днем все меньше молока с них берут.
-Надо же,- думала Варя, - какое совпадение. Только я закончила книгу Гюго «Собор Парижской Богоматери» читать, как и у меня, козочка объявилась. Назову - ка я ее как Эсмеральда звала свою - Джали.
Но прошло всего лишь несколько дней, и Джали превратилась в Зайку. На это имя козочка охотно отзывалась. Не прижилось в Рославле иностранное имя для козы.
Привязанность между ними росла день ото дня. Зайка следовала за Варей буквально по пятам. Во время беседы друзей она устраивалась на коленях своей хозяйки и не сводила с нее глаз. Варя гладила ее головку с маленькими рожками, и спинку на протяжении всего разговора.
-Ты все поняла, Зайка? Теперь твое заключительное слово - произносила она, снимая козочку с колен, когда обсуждение дел насущных подходило к концу.
-Мы-м,- громким криком завершалось совещание, вызывая восторг у окружающих.
Во время игры в волейбол на площадке перед домом Вайцевых, при потере мяча мчалась Зайка за ним в огород с цветущим картофелем, принадлежавшей Ветлицыным. И так грациозно выкатывала его копытцами или рожками, что даже крикливая тетя Нина, мать Гальки, не смела на нее орать, что якобы она вытаптывает картошку.
Особенно ярко проявлялась любовь Зайки к Варе через волнение, которое охватывало ее всякий раз, когда хозяйка купалась в реке. Она, стоя на берегу, топала ножками и кричала во всю силу своих легких, требуя от нее, немедленно покинуть воду.
Расставались они только перед самой ночью, и каждое утро встречались так, как будто не виделись уже целую вечность.
Но однажды Ольга сообщила дочери страшное известие, которое повергло Варю в состояние отчаяния.
-Я даже не знаю, как сказать тебе эту неприятную новость, но и оттягивать уж больше не могу. Твоя Зайка, вовсе не козочка, она гермафродит. Как бы тебе объяснить?! Она одновременно и коза, и козел.
-Разве такое бывает, - ужаснулась Варя и крепко прижала к себе Зайку, - я не верю тебе.
-Хочешь, верь, а хочешь не верь, но это так. Может, обращала ты внимание на женщину, она мимо нашего дома на работу на стеклозавод ходит, всегда в брюках, зимой в мужской шапке ушанке. Так вот она тоже и мужчина, и женщина в одном лице. Посмотри, у Зайки твоей уже борода растет!
-Бородка у всех коз есть, - Варя обнимала свою козочку и плача говорила,- бедная моя Зайка, как же так тебя угораздило?! Может пусть она такоя у нас и живет, а мам?
-Варя, нет! Она превратиться в большого и вонючего козла, возле нашего дома пройти не возможно никому будет. При этом характер ее, точнее, его тоже изменится так, что он к себе даже тебя не подпустит. Что тогда делать с ним прикажешь, а?!
Картина, которую нарисовала Ольга, была устрашающей.
-Что же нам теперь с ней делать?- в растерянности произнесла Варя.
-Вернем ее хозяйке. Белку она забрала, пусть и эту, этого берет. Может она его в стаде за козла оставит.
Всегда, когда Варя впоследствии вспоминала свою Зайку, сердце ее сжимала тупая боль и слезы невольно накатывались на глаза. Вместе с Зайкой ушла частичка радостной и беззаботной жизни ее. Душевная боль так измучила Варю, что дала она себе твердое обещание, больше никогда в жизни ни к кому из животных не привязываться.
Сейчас Варя стоит перед зеркалом в туфлях Лизы на высоком каблуке гвоздиком. Затем пройдясь в них по комнате, она решительно подходит к шкафу и надевает серую юбку и голубую трикотажную кофточку, одежду сестры. Внимательно осматривает себя, собирает свои длинные волосы в узел, подворачивает их, и вот уже Бабетта украшает ее голову. Последний штрих. Она достает из сумочки Лизы краску для ресниц в маленькой картонной коробочке, плюет в нее, обмакивает кисточку и наносит туш на ресницы.
-Мам, дай мне денежку, я в центр иду. Полакомлюсь пирожными с лимонадом в кафетерии универмага. И пройдусь на виду у всех. «Ну, взгляни на меня, лишь один только раз», - эти слова Варя пропела, заставляя мать посмотреть на себя.
Ольга, стоявшая у плиты, повернулась и всплеснула руками:
-Куда ты так вырядилась?! Во-первых, в это время все на работе, никого там, в центре нет, и потом, в туфлях на гвоздике по грунтовой дороге! Ты сломаешь каблуки, что мы тогда Лизе скажем и еще ее одежду нацепила. Ты же знаешь, она не любит, когда ее вещи берут. Лиза часа через два домой придет, ты не успеешь вернуться.
-Успею. Смотри я уже такая же, как она, только чуть юбку на талии подкрутила, а туфли так и вовсе в самую пору.
-Ой, что мне с тобой делать?! То одно придумает, то другое, спасу от тебя нет.
Варя рассмеялась, поцеловала мать в щеку:
-Что делать, что делать! Я успею вернуться к ее приходу, копеечку давай.
Пришлось идти на мысочках, каблуки проваливались в землю почти полностью. Выбравшись на гору к колодцу, Варя поняла, что она переоценила свои силы и решила идти не по прямой короткой грунтовой дороге, а добравшись до стеклозавода идти по асфальту. Правда, этот путь был в два раза длиннее, но больше выбирать было не с чего.
-Ох, как Рославлю не повезло, одни холмы, рвы, да горы. Юргора, Бурцева гора, Бухтеев ров, что это за названия такие, - ворчала она себе под нос, поднимаясь вверх по склону от монастыря к универмагу.
Наконец-то центр города, сквер имени Ленина. Варя устало опустилась на лавочку, вытянула ноги. Желание идти в кафетерий отпало полностью. Она чувствовала, что силы ее на исходе, а тут еще и время поджимает.
- Нужно проложить новый маршрут. Я дойду до лестницы, которая ведет под Бурцеву гору, по ступенькам спущусь в туфлях, так как полно там острых камешков. Затем босиком пробегу мостик через речушку Глазомойку, пересеку три улицы и наверх к Смоленскому шоссе. Здесь надену обувь, пройду людные места степенно, а потом, промчусь как ветер по обочине, по шелковой травушке до своего дома, пришлепывая голыми пятками. Решение принято, в путь!
Варя ступает на первую ступеньку лестницы и через мгновение с ужасом осознает, что каблук ее правой туфли отвалился от задника напрочь.
Выйдя из минутного оцепенения, ступая на мысок безкаблучной туфли, подошла она к коморке сапожника, прилепившейся к универмагу.
-Дяденька, пожалуйста, отремонтируйте мне туфель.
-Оставляй, завтра заберешь.
-Нет, мне нужно сейчас! Как же я до дома дойду?! Прибейте каблук гвоздем, умоляю вас. Вот у меня деньги есть,- Варя протянула сапожнику деньги, предназначавшиеся для пирожных с лимонадом.
-Я прибью, мне это сделать не трудно, но далеко ты в ней не уйдешь.
Варя уже не думала о неудобствах ходьбы босиком по асфальту и острым камням, и о том, что подумают люди, глядя на нее босоногую, ее волновала только одна мысль:
-Что я скажу Лизе?!
Она ворвалась в веранду как вихрь, абсолютно не чувствуя боли в своих израненных ступнях, прижимая к груди туфли сестры.
-Я так и знала! Я знала, что это случится! Положи здоровый туфель в коробку, а этот заверни в бумагу, я побегу к сапожнику на соседнюю улицу. Если Лиза придет, что хочешь, делай, но к коробке ее не подпускай. Да ноги свои йодом обработай, вон кровь из пятки сочится.
Время тянулось, Варя металась от окна к окну, поджидая мать и одновременно боясь увидеть в нем Лизу.
-Мам, что так долго!?
-Долго!? Ты, думаешь отремонтировать так же быстро, как сломать! Я еле уговорила сапожника взяться за ремонт, каблук же надо было приклеить и высушить. На вот, положи ее в коробку до пары.
-Ой, мам, спасибо! Что бы я без тебя делала? Как мне крупно с тобой повезло в жизни?!
Ольга рассмеялась, махнула в сторону Вари рукой и удалилась на кухню доготавливать ужин.
Прошло недели две после этого происшествия, и Лиза вдруг сама предложила Варе надеть ее туфли.
-Скоро закрывается летняя танцевальная площадка, ожидается торжество, концерт наших художественных коллективов, буфет со всякой вкуснятиной, аттракционы будут работать целый вечер. Если хочешь Варя, пошли со мной, ты ведь просила, чтобы я взяла тебя на танцы. Вот случай такой подвернулся, Галька Голяковская в гости уехала. Можешь надеть мои туфли с каблуком гвоздиком.
-Нет, нет, Лиза! Я не смогу в них танцевать, я ведь на таких каблуках никогда в жизни не ходила.
-Мы дойдем до танцплощадки в туфлях на низком каблуке, переобуемся, и припрячем их в нашем тайном местечке.
-Спасибо, конечно, за предложение, Лиза, но мне удобней в своей привычной обуви ходить. Я с радостью пойду с тобой, тем более, что я давно об этом мечтала.
Варя готовилась, по сути, к своему первому балу, подобно Наташе Ростовой. Она давала советы Лизе, когда та решала какое платье стоит выбрать для этого вечера, несколько раз на дню перемеряла свой нехитрый гардероб и подолгу стояла у зеркала, меняя выражения лица, представляя возможные обстоятельства в которых она может оказаться во время танцев.
Теплый августовский вечер. На скамейке у дома Помозовых как обычно собрались ближайшие соседки, обсудить новости и перипетии уходящего дня. Сегодня главной ведущей данного собрания является Ленка Горбачева, давно уже ставшая своей в их крае. Она о чем-то громко рассказывает, неимоверно жестикулируя при этом руками, но заметив сестер идущих по улице под руку умолкает. Все внимание присутствующих направляет на них.
-Это же надо, каких девок Иван Вайцев склепал, как на болванку выточены, что одна, что другая!
Стоит заметить, что женщины, которые находились в данный момент времени в обществе Ленки, считали, что она имеет дурной глаз. И за спиной у нее об этом поговаривали между собой. Зиновия Помозова приводила доказательство тому, рассказывая, как ее дочка Саша свалилась с высокого крыльца задней веранды, когда глазливая соседка посмотрела на неё через забор и чуть все кости не переломала. Знали об этих слухах от матери и Лиза с Варей.
-Ну, вот, принесла же нелегкая Ленку сегодня на посиделки! Наверное, в отпуск пошла. Еще сглазит нас, - проговорила Лиза шепотом, обращаясь к сестре.
-А ты ей кукиш покажи и скажи такие слова: «Соль в глаза, кирпич в зубы». Поверь, ничто тогда к тебе не пристанет.
-Ленке кукиш показать?! Я еще пожить хочу! Да она догонит меня, и кукиш вместе с рукой оторвет.
Варя, представив Ленку, которая уцепилась за кукиш Лизы, принялась хохотать, к ней присоединилась и сестра. Настроение было отличное.
Время препровождения до начала танцев проходило по плану. Сначала сестры приобрели билеты для входа на танцплощадку, чтобы потом не толкаться в очереди, затем посмотрели коротенький концерт местных талантов при небольшом скоплении зрителей и побывали в буфете. У колеса обозрения собралась огромная толпа, поэтому этот вид развлечения отложили на потом и принялись прохаживаться по дорожкам парка. Народ прибывал и прибывал. Казалось, что вся молодёжь стотысячного населенного пункта решила посетить сегодня именно это место культуры и отдыха.
Наконец загремела музыка, созывая желающих потанцевать. Глядя на ринувшуюся к входу на танцплощадку толпу, возникал закономерный вопрос, каким образом она сможет вместить их всех. Людская река внесла сестер в гудящую толпу молодых людей, тесно прижатых друг к другу.
-Лиза, как же танцевать, здесь даже яблоку негде упасть?!
-Как-нибудь утрясёмся, - произнесла Лиза, помедлила и добавила,- со временем.
Может быть, и утряслись бы, если бы не тот факт, что сильная половина данного общества принялась курить сигареты так массово, что спустя незначительное время танцплощадку заволокло плотное облако едкого дыма.
-Лиза, я тебя умоляю, давай уйдем из этой газовой камеры, мне кажется, еще немного, и я потеряю сознание. Лиза, если тебе дорога моя жизнь хоть немножечко, пойдем домой.
-Мой внутренний голос предупреждал меня, что ты испортишь мне этот вечер, но я его проигнорировала и теперь пожинаю плоды, - произнесла Лиза раздраженно, но взглянув на сестру, смилостивилась,- ладно уж, пошли.
Отойдя на некоторое расстояние от танцплощадки, Варя вдохнула воздух полной грудью. Она громко втягивала его в себя и так же громко выдыхала, пытаясь, если не развеселить сестру, то заставить ее произнести хотя бы одно слово. Напрасно, весь обратный путь прошли в полном молчании. И только отходя ко сну, Варя услышала:
-Чтобы я тебя когда-нибудь, куда-нибудь еще взяла!
-Ну и не надо, не очень-то и хочется! Это Ленка Горбачева нам гадости своими глазами подстроила.
-Конечно, Ленка, вали с больной головы на здоровую. Неженка в нашей семье выросла, вот и все объяснение, фифа какая-то!
Утром следующего дня Ольга предложила Варе пойти в огород дергать морковку.
-Пришло время, дочка, оценить урожай и с твоей грядки.
Варя тяжело вздохнула:
-Ты же знаешь, мам, я занималась козами, не всегда успевала за морковкой ухаживать. Прибегу утром в огород, пол грядки прополю, подрыхлю, а вторую половину на потом оставлю и так вот и случилось, не очень-то она уродилась у меня.
-Сложи урожай с разных половинок грядки в отдельные кучки. Видишь, та морковка, за которой ты ухаживала, выросла ровная, крупная, витаминами наполненная, а с запущенной части совсем никудышная, только на корм скоту сгодится. Так вот, что я тебе скажу, когда ты повзрослеешь, выйдешь замуж и появятся у тебя дети, то ты вспоминай эту грядку. Помни, чем больше внимания, заботы и любви ты будешь отдавать им, тем более толковыми они вырастут у тебя. Редко у безалаберной матери дети путными выходят в жизнь.
-Когда это еще будет,- махнула рукой Варя, откручивая зеленую морковную ботву.
-Слышала я, что к первому сентября в Рославль, к бабушке подружка твоя закадычная Инна приезжает, будет здесь десятый класс заканчивать и музыкальную школу. Александра Ивановна говорит, что в Шепетовке, в военном городке, где ее отец службу несет, музыкальную школу закрыли.
-Я ее уже три года не видела! Какая она стала, мы ведь выросли за это время. Помнишь, как долго я скучала по ней, когда она уезжала на Украину после летних каникул. Сядем мы на бугре группой своей недалеко от железной дороги, ждем поезд, чтобы помахать ей рукой на прощание и пропеть слова: «Паровоз, паровоз, зачем Инночку увез?» Мам, как летит время! Хочется быстрей вырасти и в то же время страшно и тревожно перешагнуть эту черту разделяющую детство и всю оставшуюся жизнь. Я ведь в следующем году школу закончу, куда потом идти?
-Не тревожься, время все расставит на свои места. Жизнь штука не предсказуемая и ты можешь оказаться там, где даже и не предполагаешь быть. Хорошо, что Бог так все устроил, что мы не знаем своего будущего, а то и жить бы было не интересно.
Варя ждала приезда подруги. И вот, наконец, прибыло пианино, а следом и Инна с матерью прикатили, но прошло не менее недели, прежде чем произошла их первая встреча.
-Вот ты какая! Вымахала, будь здоров! И так вообще неплохо смотришься, милашка, кто бы мог подумать!
-Ну, ты скажешь, вымахала, всего 1 метр 63 сантиметра. С твоих слов получается, гадкий утенок превратился в лебедя?! – Варя язвила,- а ты почти совсем не изменилась.
-Ну не утрируй мои слова, гадким утенком ты не была никогда, но перемены пошли тебе на пользу. И ты права, я совсем не подросла, но зато ранний гормональный всплеск повлиял на рост других частей моего тела, - Инна рассмеялась, проводя руками по своей большого размера груди, и тут же переключилась на другую тему. Мои родичи решили меня к бабке сплавить, от греха подальше, лямур (l'amour) у меня там, в Шепетовке приключилась. Странные они, думают, что в Рославле я буду только гаммы играть и английский язык учить. Мамочка моя даже не представляет, как без ее надзора здесь я буду наслаждаться полной свободой молодой своей жизни.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что Инну устроили по блату в ближайшую к дому школу, и поэтому они будут видеться значительно реже, чем могли бы. Но Варю это сообщение, как ни странно, не огорчило, скорее обрадовало. Она чувствовала в душе, что детская дружба их прошла безвозвратно, а для возникновения новой вряд ли появится благодатная почва.
- Прошло три дня, прежде чем Инна вновь появилась в доме Вайцевых, громко поздоровалась, а потом шепотом произнесла:
- Давай уединимся. Варька, выручай, но прежде пообещай, что матери своей даже не заикнешься про мою тайну. У меня сегодня первое свидание с классным мальчиком. Я с ним познакомилась, когда с музыкалки возвращалась. Бабке я скажу, что мы с тобой пойдем погулять, ты меня проводишь и незаметно, огородами домой вернешься. Идет?
-Идет,- согласилась Варя, долго не раздумывая.
-А сейчас пошли ко мне, я пообедаю, а ты на пианино потренькаешь, тебе ведь это раньше нравилось делать. Для пущей убедительности моей бабульки, пусть знает, что я точно ушла с тобой.
На вот тебе ноты. Смотри это песенка про василек, самая простенькая. ФА-ФА-МИ, РЕ-РЕ-ДО, и получится, василек, василек, мой любимый цветок и так далее, все одно и то же.
Варя несколько раз проиграла данную мелодию, а потом принялась наигрывать песенку про кузнечика, которого съела лягушка, прожорливое брюшко. Инна вбежала в комнату, жуя на ходу:
-Ты же говорила, что нот не знаешь! Как же ты играешь?
-Просто так, на слух.
-Ну, ты даешь, а я не умею. А ну, наиграй еще что-нибудь. Например, солнечный круг неба вокруг. Классно, надо будет и мне как-то попробовать.
Инна ушла продолжать обед. И тут же до Вари донеслись громко произнесенные слова ее бабушки:
-Ты зачем позволяешь Варьке на инструменте играть, она его испортит.
-Бабушка, не говори чепуху, как она его может одним пальцем испортить?
-Как, как? Придется после неё настройщика приглашать, деньги тратить.
-Инн, я тебя на улице подожду. Ты только побыстрей ешь,- произнесла Варя и громко закрыла дверь за собой.
С этого дня Инна постоянно приглашала Варю сопровождать ее на свидание с Ромиком. Так звала она своего друга.
-Инн, а почему я тебя всегда только до гаражных строений сопровождаю? А куда вы дальше идете?
-Никуда, там и остаемся. У него ключ есть от отцовского гаража.
-Ты что же по гаражам ходишь!?- ужаснулась Варя.
-И, что тут такого ужасного?
-И, что вы там делаете?
-Курим, анекдоты рассказываем, целуемся. Хочешь, я тебя с ним познакомлю? Завтра он с другом собирается прийти. Может и у тебя что наклюнется?
-Нет, ты лучше мне его сегодня покажи.
-Мам, что делать, даже не знаю. Инка с каким-то хулиганом связалась, в гараж к нему ходит, а я ее прикрываю. Вдруг с ней такое же несчастье приключится как с Матвеевой. Я ей говорю, чтобы она прекратила эти встречи, что это совсем не тот человек, который ей подходит. А она мне отвечает, что я в парнях совсем не разбираюсь, что хулиганы самые интересные люди, особенные, не стандартно мыслящие, без каких-либо комплексов, не то, что маменькины сыночки. Если с ней, что случится, я же виноватой окажусь!
Но очень скоро переживания Вари из-за подруги отошли на задний план. Предстоящая поездка учеников из десятых классов ее школы в колхоз, для уборки картофеля сроком не менее трех недель спутала, по-видимому, Инне все планы. Вернувшись с сельхозработ, Варя узнает, что родители увезли ее обратно на Украину и облегченно вздохнет, как будто тяжкий груз с себя сбросит.
Сегодня, сидя на перевернутом ведре, у распаханных длиннющих борозд полных картофеля Варя, обращаясь к своей однокласснице, работающей на соседней борозде, сетовала:
-Это за что же это нам такое наказание дано!? Мало того, что без конца дождь моросит, и мы должны в глине ковыряться, так еще и машину поставили почти у самого конца поля. Десятилитровое ведро, наполненное картошкой с грязью, все двадцать пять килограммов весит! Еще и борт машины закрывают, поднимайте его вверх! Я уже рук не чувствую, а прошло всего лишь два дня! И почему мы должны отдуваться за нерасторопного председателя колхоза, - она вдруг прервала разглагольствования, замолчала и обратила внимание подружки на бегущего по полю Федю Титова,- смотри, Нин, как наш соседушка по борозде Титок мчится словно танк. Ноги у него в земле не вязнут, и при этом он ведром размахивает так, как будто там пух лежит, а не картошка.
О! Я придумала, как нам облегчить нашу тяжкую учесть! Слушай меня внимательно. Ты смотрела фильм Золушка? Помнишь, как там мачеха учит своих дочек глазами стрелять? Следи за моим пальцем, делай так, когда с Федькой будем разговаривать. И на все мои к тебе обращения отвечай «О да!» Смотри на него во все глаза, он приближается.
Федя остановился возле них:
-Что стряслось? Что это вы на меня уставились, как будто первый раз в жизни видите?
Варя елейным голоском произнесла:
-Вот смотри мы на тебя Федор и восхищаемся, это же какую физическую форму надо иметь, чтобы такой тяжеленный груз нести по всему полю и даже ни разу не передохнуть. У тебя, наверное, бицепсы накачены, будь здоров. Можно потрогать?
Титок обрадовался подобным комплиментам, хотел уж куртку снять, чтобы мускулатуру во всей красе продемонстрировать.
-Нет, нет!- остановила его Варя,- не надо, а то еще простудишься, ветер холодный дует и дождь накрапывает. Мы так через одежду определим.
Она потрогала его за внутреннюю часть плеча, выразила восхищение и предложила то же проделать подружке.
-Оцени, Нина! Это же просто металл! Ну как?
Нина опустила глаза вниз, потом всплеснув своими длинными ресницами, закатила их вверх:
-О, да! Это что-то!
Подготовительная часть прошла успешно, нужно было переходить к основному действию.
-Федор, у меня вдруг возникло к тебе рационализаторское предложение. Давай мы объединим наши усилия и тем самым повысим производительность труда. Мы с Ниной будем наполнять ведра картошкой, а ты относить их к машине. Пока ты два ведра несешь, мы третье наполняем и так далее, по кругу. Представляешь, у нас все потоком пойдет, еще и передовиками труда станем. Хотя, конечно, это не цель. Но чем быстрей мы свои три борозды уберем, тем быстрей освободимся, а? Согласен?
-Конечно, мне картошку выбирать из борозды совсем не климатит.
С этого момента времени, как говорил один из вождей пролетариата:
- Жить стало лучше, жить стало веселее!
Однажды вечером Нина тоном заговорщика произнесла:
-Варь, а ты ничего не замечаешь? Мне, кажется, что Федор очень внимательно ко мне относится. Может он, поэтому и пристроился работать рядом с нами. Скажу тебе по секрету, я по нему уже целый год сохну.
Как дать ему понять, что я неровно к нему дышу?
Варя на минуту задумалась:
-Вот, что мы с тобой сделаем. Я завтра в поле не пойду. Вы убирайте с Федором и мою борозду, но ведра на себя записывайте. Если кто вдруг вспомнит обо мне, скажешь, что я приболела, голова там или живот. А ты, без меня время даром не теряй, выясни, что к чему.
-А как мне выяснить?
-Ну, скажи типа, скоро мы возвращаемся в школу, давай сядем за одну парту? Или еще что придумай, масса вариантов же есть.
Ах, как это приятно вдруг получить выходной день! Сначала Варя неспешно попила чай, а потом с разрешения хозяйки дома, в котором расквартировали их с Ниной, забралась на только что протопленную печь и уснула.
Наступило время обеда,
-Варь, ты, что все это время спала?! Слезай, обедать будем, хозяйка уже щи нам в тарелки налила. Ну, ты горазда поспать,- ворчливым голосом произнесла Нина,- вторую половину дня ты иди, работать, а я немножко приболею.
-Нин, что случилось?
-Что случилось?! Федор оказывается, в тебя влюблен. Как он перепугался, когда я сказала ему, что тебе нездоровится, хотел даже с поля бежать, спасать больную. Чуть уговорила не делать этого. И когда ведра с картошкой носил, то и на тебя записывал, всем поровну, «по-справедливому!»
-Ой, только мне этого не хватало! Я еще после Крюка не отошла, а тут на тебе, получи неприятность!
Не успела Варя закончить причитания, как раздался стук, и в дверь комнаты просунулась голова Федора.
-Варь, ну как ты, жива?- лицо Федора расплылось в улыбке, он увидел Варю с большой деревянной ложкой в руке.
-Твоими молитвами!- сердито произнесла Варя, но вспомнив о тяжести ведра с картошкой смилостивилась,- подожди меня в коридоре Федя, теперь Нине нездоровится.
Вечером она сказала подруге
-Через несколько дней мы возвращаемся в школу, и все пройдет как с белых яблонь дым, и страна картофельного поля не напомнит больше ни о чем.
- Не пройдет, не надейся, Федор не тот человек. Он серьезный, не то, что некоторые тут присутствующие.
-Нин, ну я-то тут при чем? Я ведь никакого повода ему не давала! Ты ведь знаешь.
-А повод и не надо. Все само как-то происходит. «Любовь нечаянно нагрянет , когда ее совсем не ждешь»! Все прояснилось, но вот только не стал этот вечер удивительно хорош, по-видимому, ни для кого из нас троих.
Федор сел на вторую парту, за спиной Вари, которая как обычно расположилась на первой вместе с Валеркой Решетниковым. Нина перестала замечать подругу, вела себя, так как будто они совсем не знакомы. Ну, а Варя так же повела себя с Федором. Картофельная дружба развалилась.
В октябре дни заметно становятся короче, поздно светает и рано темнеет. Второй день, выбегая утром на занятия, кажется Варе, что кто-то стоит в тени фонарного столба, расположенного за забором их дома. Сегодня она решила проверить так ли это. Поделилась своим волнением с матерью.
-Мам, ты постой возле калитки, а я посмотрю, есть ли кто у столба, а то ведь мне одной по железной дроге идти, страшновато как-то.
-Вот если бы ты выходила в школу во время, то и шла бы не одна. А так бежишь как заяц и тени своей боишься.
Только Варя направилась к столбу, как навстречу ей вышел Коля.
-Боже мой, как ты меня напугал. Разве ты не Смоленске? Ты же в институте учишься?
-Учился. Давай я тебя до школы провожу, по дороге поговорим.
-Мам, все нормально, это Коля Помозов, иди в дом, - прокричала Варя матери и обратилась к приятелю,- я всегда чуть-чуть опаздываю, поэтому пойдем очень быстро, хорошо.
-Хорошо, я как раз согреюсь.
Варя оглядела Колю пристально и ахнула:
-Ты, что совсем обалдел?! В одном легком пиджаке в такую холодину, ведь не лето сейчас.
Она знала из рассказа матери, что у него слабые легкие и поэтому принялась уговаривать Колю вернуться домой, обещая, что они непременно поговорят, но в другой раз.
-Другого раза не будет. Считай, что я пришел попрощаться с тобой навсегда. Институт я бросил. После смерти бабушки нет у меня будущего. Это ведь она мне деньги на жизнь переводила, а матери всё по фигу. Она спивается, с работы ее выгнули. Благодаря бабушке мать держала себя в рамках, а теперь все, погубит она всю нашу семью.
Варя вспомнила, что после возвращения ее с колхоза мать рассказывая ей обо всех новостях, произошедших в их крае за время ее отсутствия, упомянула и о скоропостижной смерти соседки:
-Какая странная смерть, пошла утром в сарай поросенка кормить, упала лицом в солому и задохнулась.
-Ну, попытайся на работу устроиться. Не все же институты заканчивают.
-Кем? Грузчиком? Не потяну, хиловат я для такой работы. Помнишь, как мы с тобой танцевали на Новый год, я стихи тебе читал, планы на будущее строил. Все пропало, нет будущего, нет надежды, ни одного даже самого маленького лучика ее на улучшение моих жизненных обстоятельств.
Варя старалась утешить его, но он резко повернулся и побежал прочь от нее.
Спустя некоторое время до неё дошли слухи, что Колю увезли в Смоленск, готовят к операции на легких. Во время, которой он умрет. В заключении напишут: множественные туберкулезные каверны. На поминках мать Коли будет улыбаться странной улыбкой, когда Варя разразится рыданиями.
Ольга, испуганная таким поведением дочери, решила проводить ее домой:
-Варя, Варя, если бы ты знала, сколько я смертей повидала на своем веку, особенно во время войны и, если бы я так реагировала на каждую из них, то не шла бы я сейчас рядом с тобой. Постарайся научиться уговаривать себя таким образом, что изменить ты ничего уже не сможешь, плачь, не плачь, а мертвого не поднимешь. Все мы умрем. Одни раньше, как Коля, другие позже. Он был обречен, его бабушка по линии отца умерла от туберкулеза, а потом и отец.
-Послушай, мам:
«Блеснет заутра луч денницы
И заиграет яркий день;
А я, быть может, я гробницы
Сойду в таинственную сень,
И память юного поэта
Поглотит медленная Лета…»
Это Пушкин написал, Коля тоже был поэт. Поэт, о котором никто и никогда не узнает. Он искал смерти, у него не было надежды на лучшее будущее. Меня просто поразил такой быстрый его переход от жизни в смерть. Мне, конечно, очень жалко Колю, но больше меня угнетает мысль, что если все так заканчивается, зачем человек рождается, учится, копошится здесь на Земле, копошится, а потом хлоп и всё, как будто его и не было.
-Раз уж повезло нам родиться на этот свет, значит, есть смысл. Живи ты Варя проще, что будет, то и будет, а что есть, то и есть. Только помни всегда, что жизнью надо дорожить.
В конце октября у Лизы появился парень. Ольга на базаре встретила свою довоенную подругу Полину Пищикову, которая как оказалась жила от Вайцевых всего через одну улицу. Ее сын Григорий был ровесник Лизы, вот подруги и познакомили их. Гриша казался Ольге очень подходящей парой для Лизы. Варя же считала, что при всех его положительных данных, высокий, стройный, симпатичный, с хорошим окладом, он на вагоно-ремонтном заводе мастером работал, не хватает ему чувства юмора.
- Сидит как мумия, слова с него не вытянешь. И там где нужно посмеяться от него и улыбки не дождешься, скукотища одна.
Но Лиза на слова Вари внимания не обращала, проводила все свое свободное время с ним. И была вполне счастлива. В первых числах ноября Григория должны были забрать, служить в армию. И на проводах ей предстояло сидеть рядом с ним во главе стола в качестве будущей невесты.
Ольга готовилась к этому мероприятию ответственно, ходила с Лизой рано утром на базар уже второе воскресенье с одной целью, выбрать дочери сногсшибательный наряд.
-Лиза, иди сюда быстрей,- она держала в руках розовую махровую кофточку и точно в такого же цвета тонкого сукна юбку, - примеряй, какая красота, и где только такие вещи производят!?
Выяснилось, что девушка, привезшая на продажу этот комплект одежды, является женой летчика из близлежащего военного городка:
-Ну, прямо как на тебя шито! Просто загляденье! Бери, даже не раздумывай, - она торопила покупателей, оглядываясь по сторонам, по-видимому, не хотела встретиться со знакомыми в статусе продавца.
Ольга отдала ей деньги со словами благодарности за покупку, но отойдя подальше от прилавка, проворчала:
-Вот не надо было такой восторг выражать сразу, надо было сначала узнать стоимость товара, поторговаться. Не умею я цену сбивать! Сколько скажут, столько и плачу, - но взглянув на счастливое лицо дочери, замолчала.
-Варь, как я тебе?- Лиза вертелась перед зеркалом, - а ты пойдешь со мной на проводы Гриши?
-Очень тебе идет, просто обалденно смотришься. На проводы я не пойду, у нас в школе вечер грандиозный предстоит, посвященный годовщине Октября, пропускать нельзя.
Варя лукавила, конечно, могла она и не ходить на вечер, придумать какую -нибудь отмазку, но не ждала она веселого времяпрепровождения в доме Григория.
-Варь, а помнишь, как ты на лыжах с трамплина брякнулась. Я так перепугался тогда, взлетела ты так высоко словно птица, - произнес Сергей, когда проходили они возле заброшенного домика будочницы Клавы.
- Ага, взлетела в небо как птица, а плюхнулась на землю как крокодил,- рассмеялась Варя.
Всю дорогу до школы то и дело слышалось, «а помнишь».
Так получилось, что сегодня Варя шла на школьный вечер лишь со своими друзьями мальчишками, Серегой, Сердекой и Валеркой Решетом. Леля уехала учиться в техникум в Клинцы. Галька в школу после окончания восьмого класса не вернулась, ждала исполнения шестнадцати лет, чтобы начать работать на шпагатной фабрике в цехе своей сестры. И естественно, что приглашение, пойти на вечер отклонила. Тоня по приказу матери выполняла срочные дела по хозяйству.
И так, Варя, распределив все танцы с друзьями в порядке очередности, первым назначила Серегу. Они стояли своим кружком, много смеялись, и ничто не предвещало нарушения этого установленного ей порядка. Вдруг из-за плеча Сереги вышел Федор. Он протянул к Варе руку, таким образом, приглашая ее потанцевать с ним. Она хотела отказаться, но внутренне почувствовала, что лучше этого не делать.
- Это Федор! – представила Варя его своим друзьям, - Сережа, помнишь, я тебе рассказывала, как он носил мои тяжеленные ведра с картошкой в колхозе. Я потанцую с ним, а твой танец следующий, хорошо?
Но Федор, когда закончила греметь музыка, и не подумал возвращать Варю на прежнее место. Придержав за локоть, передал ее на следующий танец Виктору Василевскому, а тот таким же образом Женьке Нестеренко. Эта троица с детства была, что называется, не разлей вода, неразлучные друзья, и жили по соседству, и учились в одном и том же классе.
Варя поняла, что Титок намеревается, снова танцевать с ней, заложила руки за спину, обратилась к нему в спокойном тоне:
-Федя, пойми меня правильно, очень некрасиво с моей стороны пригласив друзей на вечер, самой провести его на стороне. Они же учатся в техникуме и почти никого в нашей школе не знают. Проводи меня к ним, пожалуйста.
-Вечер близится к концу, - сказала Варя Сереге во время одного из танцев, давайте уйдем домой чуть-чуть пораньше.
Они прошли уже треть путь, как вдруг услышали топот ног бегущих за ними людей.
Это был Федор с друзьями.
-Что же ты, Варь, ушла и не попрощалась? Дальше мы тебя провожать будем, а они, Федор кивнул головой в сторону ее друзей, - пусть идут подобру-поздорову.
-Сам иди отсюда подобру-поздорову, кто тебя звал? – произнес Решето.
-Мальчики, мальчики,- заволновалась Варя,- дорога широкая, всем места хватит, веселей идти будет. А ты, Валера, не задирайся, пожалуйста!
Она принялась болтать без умолку, при этом ускорила шаг настолько, что перешла почти на бег. Вот уже и переезд позади, оставалось миновать еврейское кладбище, пройти еще несколько метров и Варя увидит свой дом.
-Я сказал, пусть уходят, дальше мы с тобой пойдем,- снова завелся Федор, вытащил из кармана нож и принялся им размахивать, чиркая по воздуху.
Произошла толкотня, наметилась драка.
- Федор прошу тебя, спрячь нож в карман. Мальчики, Сережа, умоляю, идите вперед, я буду вас видеть. Ничего со мной не случится, они ведь наши с Валерой одноклассники.
Только сейчас Варя заметила, что Сердеки нет среди них.
-Сбежал,- подумала она, но я его понимаю и не осуждаю.
Бабка и дед, которых Сердека боялся как огня, держали всю их семью в ежовых рукавицах. Даже отец его, высокий плотного телосложения человек, занимавший пост руководителя какого-то предприятия робел перед ними и не мог слова произнести в защиту своих детей и жены. Зоя, так звали ее, терпела от них больше всех. Какими только словами они не обзывали ее, обвиняя во всех ведомых и неведомых грехах, но главный из них был тот, что она невзрачная коротышка соблазнила их сыночка, привязала к себе детьми. Соседи судачили об этой семье:
-Нет мира у них. Над бедной Зоей так измываются, к детям с рождения не подпускают. Дед на пол харкает, а ее убирать заставляет. Неужто такая у нее любовь, что всякое уважение к себе потеряла из-за нее проклятущей. Зоя все в себе держит, поделилась бы с кем, глядишь и полегчало бы на душе. Говорят, родители звали ее к себе жить, она у них единственная, все доброе, хорошее в нее вложили, а вот ведь попала в пекло. Недаром в народе говорят: «Не родись красивой, а родись счастливой».
-Сердека сбежал! Можно представить, что ему предстояло выдержать от бабки с дедом, окажись он вдруг участником скандала. В такой семье жить не приведи Бог! Но никогда больше я не буду относиться к нему по-прежнему, я вычеркнула его навсегда из круга друзей - так думала Варя, приближаясь к калитке своего дома, где поджидали ее Серега и Решето.
-Вы чего здесь стоите, - опять начал придираться Титок.
-Сережа, иди домой, хлопни громко дверью, чтобы я знала, что ты в безопасности, - прошептала Варя умоляющим голосом, а потом громко продолжила,- Валера идите с Серегой по домам, провожатые мне больше не нужны.
Раздался громкий стук закрывшейся двери и Решето был уже возле своей калитки, Варя облегченно вздохнула.
-Спасибо, что проводили, а то, как бы я без вас добралась, – она обращалась к Федору и его друзьям, не понять было сразу, то ли она иронизирует, то ли серьезно говорит.
Ольга, услышав голоса, выйдя на крыльцо дома, поджидала дочь:
-Варя, кто это?
-Это мои одноклассники, не волнуйся, все хорошо.
Но утром, чуть свет, раздался стук в дверь дома Вайцевых. В комнату вошла приемная мать Валеры Решетникова:
- Разбудите Варю. Сына моего сегодня ночью скорая помощь забрала, его мальчишки избили, которые ее со школьного вечера провожали.
- Как это могло произойти, он ведь уже у своей калитки находился, когда я его последний раз видела?! - воскликнула Варя.
- Уж не знаю как, но только у него сотрясение мозга определили врачи.
- Валерка и без того обделенный жизнью, пострадал! Все ведь знают в классе, что его и Варю связывает просто детская дружба, возникшая много лет назад, а они его избили. Бедный Валера из-за меня теперь в больнице лежит. Ну, Федор, ты еще пожалеешь об этом, - такие мысли пронеслись в голове Вари, гнев и возмущение овладели ею.
- А можешь ли ты подтвердить, что Титов ножом угрожал вам во время ссоры. Валера плохо видит, ты ведь знаешь, он мог и ошибиться.
- Не ошибся, пусть Федька отвечает за свои проступки.
Утром она в школу не пошла. Завтракать отказалась, наплакалась от всей души, лежа в постели, уж очень было жалко себя.
- Вот за что мне это наказание? Почему во всей школе ни с кем таких неприятностей не случается, а я каким-то образом их притягиваю. Как бы мне хотелось жить тихонечко, неприметно, как другие девочки живут. Так нет же, скандалы так и сыплются на мою бедную голову.
Отец вернулся с ночной смены. Переговорив о чем-то со своей женой, он подошел к кровати Вари:
- Ну и, что ты, дочка, не встаешь? Что случилось?
- Я, папка, умираю, - она лежала на спине со скрещенными на груди руками.
- Почему ты умираешь?
- Я в милицию не пойду, ни за какие коврижки, так и знай. Лучше умру от голода, чем такой позор терпеть буду.
- В милицию?! Почему ты должна туда идти?
- Ты еще спрашиваешь!? Я же главный свидетель драки.
- А ты, что присутствовала во время нее и все видела собственными глазами? Ты ведь даже не знаешь из-за чего возникла ссора между ними.
- А!!! Точно! Какой ты умный у меня, папка, а я ведь не додумалась до этого,- Варя резко села в постели.
- И запомни, никто тебя никуда не сможет вызвать без моего согласия до твоего совершеннолетия. Поднимайся, повод для голодовки сегодня отменяется!
На следующий день Варя шла в школу с опаской. Но никто ее ни о чем не спросил. Казалось, что все вокруг обстоит по-прежнему спокойно, и только пустое место за партой рядом с ней свидетельствовало не в пользу этого кажущегося спокойствия.
-Варя,- Иван подсел к ее письменному столу, - сегодня ко мне подходил отец Федора пообщаться. Оказывается, с этой дракой все сложнее складывается. Возможно, Валера с подачи деда и матери имитировал сотрясение мозга. Она ведь врач, все симптомы этого заболевания знает, вот и подучила его, что говорить надо. Они большие деньги потребовали у родителей Федора, чтобы дело до суда не доводить. Может и Валера твой, которого ты всегда жалеешь, изменился, столько лет проведя в этой семье. Дед у него за копейку удавится. А тут такой случай представился.
Варя задумалась:
-Может ты, пап, и прав. У нас в классе есть девочка, Алла Новгородцева, ладная такая, баскетболом увлекается, но лицом не вышла. Вызвали ее к доске, Валерка на нее долго смотрел, а потом громко, на весь класс произнес: «Ну и морда!». Я как толкнула его в бок: «Ты, что совсем спятил, она же все слышит». А он опять: «Ну и морда!» На меня смотрит и смеется. Я с ним две недели после этого не разговаривала.
-Жестоким значит стал. Дурное воспитание всегда свой след оставляет. Так вот, родители Федора отказались им деньги платить, а они написали заявление в милицию на Федора и его друзей. Возможно, Варя придется тебе всё-таки со следователем поговорить. Он к нам домой придет на днях.
-Ладно, договорились, но только, чтобы он был не в милицейской форме.
Не успела Варя погрузиться в домашнее задание по русскому языку, как к ее столу подсела еще и мать:
-Скажи мне, Варя, а мальчики эти, что с Валеркой подрались, хулиганы? Плохо учатся?
-Нет, вовсе даже наоборот. Виктор и Женька вообще хорошисты, спортом занимаются, в общественной жизни школы участвуют. Ну, у Федьки, конечно чуть хуже успеваемость, но и он ни какой не хулиган. Я даже понять не могу, что с ними произошло в тот вечер, как с цепи сорвались.
-Папка с тобой говорил на эту тему, я знаю. Но и я хочу тебе сказать кое-что. От твоих слов в разговоре со следователем будет зависеть дальнейшая судьба этих ребят. Нож-это холодное оружие. За угрозу ножом им тюрьма грозит. А поскольку их было трое, групповое нападение окажется, это еще утяжелит их положение. Подумай Варя хорошенько, что стоит в следователю сказать, а о чем лучше промолчать.
-Хорошо, мам, подумаю.
Ольга направилась к выходу из комнаты, но приостановилась:
-Вот представь себе Варя, засудят их, отсидят они свой срок в тюрьме, выйдут со злобой на тебя и могут начать мстить.
-Я так и знала, - Варя всплеснула руками,- тебя не судьба этих мальчишек заботит, а как бы чего с твоей дочечкой не произошло. Вечно ты в бочку меда ложку дегтя добавишь.
-А как бы ты думала, прежде всего, меня, конечно, твое будущее заботит.
В беседе со следователем на вопрос его:
-Мать потерпевшего утверждает, что вы в беседе с ней подтвердили факт наличия ножа у Федора Титова. Правда ли это? И какова роль Василевского и Нестеренко во всей этой ссоре?
-Не совсем так. Я сказала ей, что в руке его что-то блеснуло, возможно, это был нож, а возможно часы - Варя помнила, что Титок со своими часами никогда не расставался во время работы в колхозе. Ну, а эти двое вообще ни слова не проронили, просто шли рядом с нами? Они спокойно проводили меня до дома, а что дальше произошло, я не знаю.
Федору на суде дали один год условно, а Виктора и Женьку вообще оправдали, как случайных прохожих.
Валера после больницы вернулся на прежнее свое место за первую парту рядом с Варей. И в день ее рождения в декабре, как обычно, на первом уроке пододвинул к ней свой рисунок, на котором были изображены алые розы.
-Нет,- произнесла Варя шепотом и отодвинула подарок обратно, - ты меня уже поздравил и больше никогда не дари мне свои художества.
Придя домой со школы, она первым делом достала папку со всеми рисунками бывшего друга, восемь штук. Столько лет прошло с их первого знакомства. Внимательно рассмотрев каждый из них, Варя подошла к печке, открыла дверцу плиты и решительно предала огню то, что считала свидетельством их дружбы с Валеркой. Смахнув рукой накатившуюся слезу, откинула взлохматившиеся волосы назад, проследовала к матери в кухню с гордо поднятой головой. Обняла мать, твердо зная, что она–то уж никогда, ни при каких обстоятельствах не предаст ее, свою Варю.
-Что случилось, ты чем-то расстроена?- Ольга погладила дочь по голове.
-Это уже неважно. Я очень рада, мам, что мы встретились с тобой здесь, на такой огромной и такой маленькой планете Земля.
Сердеку и Решето Варя вычеркнула из своей души, потеряв доверие к ним навсегда. Она еще будет продолжать общаться с ними, но это будет лишь вынужденное общение со случайными знакомыми.