Урок первый, запомнился... Широкая деревенская улица в горном селении. Дело ближе к вечеру. Все спешат к роднику за ключевой водой. Верхами или пешим ходом. Вышагиваю нога в ногу с отцом, который придерживал за поводья массивного скакуна коричневого окраса. Бывший кавалерист, он хорошо знал толк в лошадях, любил их. Шествуем не спеша как горожане , приехавшие на отдых в родные края своего клана. Приближаемся к основному месту действия. И тут вдруг отец внезапно легко приподнял меня и ловко усадил на скакуна. Смотрит. В глазах вопрос: «Ну, и как ? Будешь плакаться или проситься на землю?» -"Нет, не буду! Ведь это здорово сидеть на коне!" «Процокали» к родничку.
Урок второй. Во дворе соседский подросток крепко потрепал меня за косы и раз, другой врезал без всяких предисловий крепко по шее. Кто его знает, может было за что? Соответственно в рёв и к своему защитнику жаловаться на обидчика. Папа сидел на крылечке дома с выходом на улицу «Первая Кантапинская – угол Седьмой Завокзальной». Отдыхал после работы. Выслушал без особого энтузиазма мои «нюни» и спокойно ответил: «Будешь ещё хныкать, добавлю сам. Дай сдачи!» .
... Утренний завтрак дома. Пьём чай. Накладываю в стакан куски сахара. Один, второй, третий, пятый ,шестой. Добралась до восьмого и наблюдаю за реакцией родителя. Тот в полном ажуре, без нервов. Видимо, самому интересно, когда же всё- таки дочка остановится? На восьмом ставлю точку. Размешиваю всё это и с явным удовольствием, медленно выпиваю. Без единого назидания, с достоинством отец покидает нашу уютную столовую на балконе, которую отстроил сам. Предоставив, очевидно, дочери возможность на собственном опыте решать проблему «глюкозы» и её переизбытка в организме. А мне в тот момент просто вспомнился разговор с нашей родственницей, которая доверительно сообщила, что ежедневно выпивает крепкий и очень сладкий чай. Помогает якобы переносить жару. Ну, вот и решила попробовать сама. Правда, сейчас вообще не пью и не ем ничего сладенького, включая сахар. Очевидно, набралась запасов А вообще, когда на летних каникулах приезжала в родной дом из другого города, похудевшая на студенческих харчах, папа первым делом широко открывал дверцу холодильника и говорил: «Здесь всё твоё! Начинай!»
...Квартира моих родителей находилась в двухэтажном доме. Добротном и с удобствами для проживающих. Построили его после войны немецкие военнопленные.Отец добавил к двум имеющимся по ордеру комнатам двенадцатиметровый крытый балкон, обновил дизайн и так далее. Тепло, а также уют здесь создавали каменные стены и действующий камин. Вокруг него по вечерам любили собираться домочадцы с чашечкой чая и сдобными пирожками «от мамы». Мы с сыном жили отдельно в своей тоже двухкомнатной квартире, но любили приезжать к дедушке и бабушке в гости, на отдых. Сын целый день общался с ними. Мне разрешалось идти по своим делам, включая парикмахерскую, редакцию газеты, друзей и подруг. После ужина с мамиными деликатесами оставались с ночёвкой. Обычно нам стелили возле камина. Мне - на раскладушке, а сыну доставался топчан рядышком. Было тепло и уютно. Снилось доброе! По утрам плотно завтракали. Получали вкусные подарки от родителей. Напутствия, как вести себя дальше, и отправлялись на самостоятельное житие - бытие...
Кавардак окружения пришёл внезапно, без спроса. Закрутившийся общественный бедлам от «большого» якобы ума лишил моих родителей тёплого крова и привычной жизни. Оба они выехали из родных мест в неизвестность. (У нас с сыном это произошло несколько раньше.) Не хотелось бы вспоминать о прошедших событиях. Теребить себя, окружающих. Но забывать об этом тоже нельзя, тем более, что в наши дни общественный "сдвиг по фазе" активно продолжается ...
Перед отъездом «беженцем» в другую страну отец передал нам ключи от их с мамой некогда тёплого, уютного очага, ДОМА,ГДЕ ХОЗЯЙНИЧАЛИ УЖЕ ДРУГИЕ! Как напутствие: своё жильё надобно оставлять только за собой. Однако наши дороги жизни, как оказалось в дальнейшем, повторились...
Предгорье Кавказа. Летний отдых в горной деревне. Воздух, родники, окружающая панорама располагали к творчеству. Ранним утром, когда семья ещё почивала, отец подготавливал свой этюдник и вместе с ним поднимался к вершинам. Среди местных красот находились места, отвечающие его духовным и художественным потребностям. Рисовал, забывая о времени. …Проходил час за часом. Мать уже нервно выглядывала в окно. Где супруг и почему его нет до сих пор? Её состояние передавалось окружающим. Не выдержав напряжения обстановки, я ,молча, выходила на поиски «пропавшего». Зная приблизительно места его дислокаций, успешно находила и останавливалась рядом, мешая тем самым сосредоточиться на творчестве. Отец стоически, молча терпел моё присутствие минут десять – пятнадцать. Затем из уст его вырывался непроизвольный вздох. Без внимания, продолжаю стоять неподвижно на месте. Укоризненный взгляд в мою сторону - тоже самое. Нахмуренные брови – без результата! Он начинал собирать свой этюдник и …за мной, шаг за шагом В СЕМЬЮ!
Много лет спустя, проживая уже волею обстоятельств в другой стране, он выслал нам с сыном под праздник прекрасную открытку. Бескрайняя водная гладь. На берегу небольшое кресло с перекинутым пледом, раскрытый мольберт с работой. Мы восприняли это как поздравление "от деда" к Новому году и сохраняли открытку в своём альбоме. Сравнительно недавно сын, рассматривая давнее поздравление, заметил: «Так это же дедов плед, его шляпа, мольберт и , очевидно, место, где он тогда находился !"
Пейзаж у горного озера в числе других работ папы нам выслали уже после его ухода. Мастер завершил своё творение.