Вечером проспект Гран Виа в Мадриде превращается в бурлящий поток: мощные водовороты спешащих и праздно прогуливающих разноголосых толп народа, шум оживленно снующего транспорта, время от времени перекрываемого резкими звуками клаксонов, задорное чириканье светофоров, обрывки самой разнообразной музыки, с затейливым, но хорошо узнаваемым соло многочисленных мобильников.
Все это, щедро освещаемое яркой уличной иллюминацией, расцвеченной сияющими вывесками и рекламными щитами, напоминает какой-то экзотический карнавал. Впрочем, это – обычный для летнего Мадрида вечерний карнавал.
И тем кажется поразительнее невероятный контраст узких улочек, таинственным лабиринтом раскинутых буквально в двух шагах от этого пестрого великолепия.
Я свернула с бурной магистрали в какой-то переулок и почувствовала, будто из яркого шумного фойе с оживленной толпой попала в закулисье театра. Довольно высокие здания тянулись сплошной чередой по обеим сторонам вымощеной булыжниками мостовой. Ни дать ни взять – гигантские декорации, искусно нарисованные опытной рукой художника.
Они, кстати, были неплохо освещены, но именно так, чтобы подчеркнуть каменные ступеньки, старинные кованные решетки, высоченные резные двери, узкие окна, теплого света которых хватало только на то, чтобы обозначить таинственные тени, порой проступающие на занавесках.
И ни души. Казалось, что вот-вот невидимый оркестр начнет увертюру, и на сцене появится... Ну, кто-нибудь да появится!
А пока я шла и шла мимо этих бесконечных декораций и просто наслаждалась тихим теплым вечером и предвкушением необычного театрального представления.
И, конечно, оно не заставило себя ждать. В конце одной из улочек я увидела призывно освещенную стеклянную дверь. Раскидистое оливковое деревце в большой глиняной кадушке казалось, безмолвно приглашало заглянуть на гостеприимный огонек.
Понятное дело, что я заглянула. И сразу же попала в Грецию! Небольшая греческая таверна. На высоких, до самого потолка стеллажах, стройными рядами выстроились бутылки, полные вина, пакеты и мешочки с какими-то припасами, кое-где висели пучки пряных трав. За тесно расположенными столиками - улыбчивые посетители. Сбоку же, в небольшом закутке, - довольно большое окно, открывающее взору типично греческий пейзаж: белоснежные каменные домики с синими крышами и безбрежное море вдали.
Удивительно: настоящая улица выглядела бесконечными декорациями, а нарисованный пейзаж излучал живое тепло.
А что? Не плохая идея: приехав в Испанию, заодно ненадолго наведаться и в Грецию! Когда я прочитала совершено загадочные, но такие заманчивые слова, похожие на волшебные заклинания: долмадакия, колокифокефтедес, дзадзики, сувлаки, тири саганаки, то больше не раздумывая, шагнула внутрь.
И сразу же окунулась в совершенно домашнюю теплую атмосферу безмятежного спокойствия. Едва я устроилась за уютным столиком в углу, как передо мной незаметно появилась маленькая белоснежная «лодочка», полная темных лоснящихся маслин, и стакан с ледяной водой.
Оглядевшись по сторонам, я заметила, что непонятные слова у входа на столиках посетителей обрели вполне определенный вид, цвет, форму и аромат, хотя от этого не стали менее загадочными. Обилие крошечных мясных (а, может и не мясных) шариков, целой палитры разноцветных соусов, аккуратных пакетиков из виноградных листьев, пышный ворох нарезанных овощей, сочные куски мяса и аппетитные треугольники запеченого сыра.... Чего там только не было!
Заметив мой растерянный вид, официант (добродушный великан, настоящий голиаф!) предложил мне попробовать мусаку – нежнейшее, совершенно потрясающее, тающее во рту блюдо. Почти невозможно поверить, что в его основе - обыкновенный баклажан! Неужели такое растет на грядках? Мне кажется, если бы древнегреческие боги снизошли до дегустации простой деревенской кухни в таверне, они бы немедленно повыкидывали ко всем чертям свой нектар и амброзию и больше в рот бы их не брали!
Я даже не знаю, сколько времени я провела на этом маленьком греческом островке. Оно, казалось, совершенно остановилось, но при этом летело с невероятной скоростью!
Начали расходиться шумные веселые компании, оживленно болтающие на непонятном языке. На греческом, наверное, судя по их внешнему виду! Стали уходить разновозрастные семьи и смешливые группы друзей. Неслышно растворялись в ночи молчаливые парочки. Только все еще негромко звучала музыка, а под самым потолком, посверкивая боками и вытягивая лебединые шеи, исполнял греческий танец сиртаки целый хоровод светильников, искусно сработанных из декоративных тыкв. Вот они, «перелетные тыквы», куда залетели!
Я вышла на улицу и разговорилась с другим официантом, стройным и легким «потомком Икара». Он бережно затаскивал внутрь кадушку с оливковым деревцем. Наверное, чтобы тому не было одиноко на улице. А, может, оно всю ночь рассказывает древнегреческие мифы?
Вот от него про этот «греческий островок» я узнала кое-что забавное. Оказывается, владельцами ресторанчика, находящегося в Испании, являются турок и венгр. Один повар – из Сахарской республики, другой – индиец, а третий – иранец. Бариста – филиппинка, «голиаф» - официант – из Румынии, а сам «Икар» – из Эквадора. В оформлении участвовали француз и кубинка. И... ни одного грека. Но весь этот дружный маленький коллектив сплоченно работает уже несколько лет, создавая уют и согревая душевным теплом любого, кто в этом нуждается.
Я уже совсем было уходила, но вдруг вспомнила, что даже не узнала названия этого маленького чуда. А вдруг я потом не смогу отыскать его, и он останется в памяти, как необыкновенный греческий миф?
Название меня повеселило: «Критикос». Не знаю точно, возможно, оно имеет какое-то отношение в острову Крит. Однако для меня оно прозвучало совершенно иначе: вот это местечко, куда обязательно нужно зазывать самых злобных критиков!
Пусть они проникнутся теплой атмосферой, в которой любой гость будет желанным, и совершенно не важно, кто он и откуда. Пусть злобные мысли заплутают в лабиринте нарисованных белостенных домиков и растворятся в безбрежном море. А ядовитые слова запутаются в замысловатых названиях, будут проглочены с изысканными яствами и бесследно растворятся в виноградном вине.
И тогда выпорхнут такие критики белоснежными легкими... перелетными тыквами.