Часть 4 (Домбай)
Я после отъезда Георга так ни с кем и не сошёлся и привык уже один уходить за территорию санатория. Часто один стал ездить на рейсовом автобусе в Домбай за 25 километров. Дело всё в том, что до отъезда в Теберду мой коллега по работе Шараев Владимир Никитич – искусный фотограф, знаток Домбая, альпинистов и путешественников! – посоветовал мне разыскать там одного местного жителя – Георгия Ивановича Финенко. А проще – Гургена!
Какой раз уже убеждаюсь, что все Георгии (включая Георгия Победоносца и всех вышеперечисленных мною Георгиев!) – замечательные люди! Они – добрые, честные и справедливые!
Гурген жил в Домбае по адресу: Пихтовый мыс, дом 4. Однажды, задолго до моего приезда в Теберду, Володя привёз ему старый, но работающий телевизор ! И с тех пор он был у него желанным гостем! Это был высокий и, можно сказать, красивый мужчина лет 45-ти с усами кавказского типа и, видать, «полная гибель» для молодых женщин! Он работал «самым главным» на Турбазе «Солнечная долина» – базе отдыха учёных Академии наук СССР, кроме того, он был просто радистом этого чудесного «деревянного терема» с «остро крышными» башенками!
Когда я рано утром постучался к нему, он вышел ко мне с полотенцем на шее и, открыв дверь, даже не посмотрел, кто пришёл, а просто сказал: «Проходи! Будешь завтракать?». Я – ему: «Давайте, хоть познакомимся!». А он: «Вот за чаем и познакомимся!». И пошёл в ванную умываться. Я присел на кухне к столу, а он из ванной кричит: «Поставь на огонь чайник и посмотри, что там в холодильнике!». В холодильнике «Саратов» было два-три яйца и полбутылки молока! Поведав об этом, я сказал, что быстро схожу в магазин и вернусь! На что он крикнул: «Давай!». Когда я вернулся и открыл незапертую дверь, Гурген спросил: «Вы к кому?». Я – ответил: «К Вам!». И мы сели завтракать.
Именно здесь я вставлю маленький рассказик о таком типе восхитительных людей, которые сопровождали меня всю мою жизнь! Я родился и вырос в Калининграде на Балтике. Уехал оттуда с родителями ещё в 1961 году мальчишкой (после 6 класса). С самого детского сада я дружил с Жоркой Барсамовым (кстати, тоже Георгий!). И вот, приезжаю я в мой родной Калининград в командировку в 1984 году, прихожу к нему домой на улицу Красная. Дверь открывает его жена, а Жора, видя меня из открытой двери в ванной и чистя зубы, не удивляясь, говорит: «Сергей, проходи, сейчас будем завтракать!». Наверное, это «Закон парных случаев»?
Не знаю, как Гурген был связан со строительством канатно-кресельной дороги, но знали его там абсолютно все! Узнав, что я коллега по работе Володи Шараева, отложив все дела, он в первый же день нашего знакомства посвятил мне весь свой день! Он познакомил меня с механиками и электриками «канатки», со всеми продавцами из близ лежащих магазинов и кафешек, и даже с бабушками, торгующими своими вязанными из овечьей и козьей пряжи изделиями, у первой станции «канатки»! Волшебное слово «Гурген» было для меня просто пропуском всюду! Мало того, когда я приценивался к вязанным вещам у старушек и те узнавали, что я живу у Гургена, то цены падали «наполовину»!
Ещё один забавный случай произошёл со мной однажды по пути в Домбай, когда рейсовый автобус остановился у горной речки Муруджу. Тогда многие пассажиры вышли из автобуса ещё и потому, что в это время здесь же остановился свадебный кортеж из нескольких машин. На двух или трёх машинах были очень красивые ковры и ленты. Беспрерывно играли два гармониста, сменяя друг друга! Как я потом понял, во второй и третьей машине ехали родители жениха и невесты, а также друзья. Они ехали из Карачаевского ЗАГСа домой в Домбай, где их ждали многочисленные родственники и друзья.
И вот, у второй машины приоткрылась задняя дверь и седой мужчина – видимо, отец жениха – снял с колен пяти-шестилетнюю девочку и попытался выйти из машины, оставляя там внучку. Девчушка не хотела оставаться в машине и рвалась на «волю», а дед не пускал её. Она так махала руками, что случайно сбила папаху деда, и пока тот поднимал её, «маленькая разбойница» соскочила с его колен и кинулась к реке. Горная река Муруджу мелкая, но очень бурная! Она несётся между огромных валунов, пеной и брызгами смачивая их скользкие верхушки. А «смелая кро;шка» ринулась с одного валуна перескакивать на другой, рискуя поскользнуться и разбить себе голову! Потом она остановилась и чуточку испугалась, но из-за шума реки никто не понял, что она крикнула! Все тоже начали кричать и махать руками, пугая её ещё больше! А я был от неё ближе всех и, подскочив к ней в два-три шага по этим круглым и скользким камням, схватил её и вернулся на берег!
Все стали кричать: «Ура!». Вот тут-то я и «попал, как кур в ощип»! Старики стали расспрашивать меня, кто я, да откуда, а когда узнали, что я знаю Гургена и остановился у него, то почти силой усадили меня в свадебный кортеж! Весь этот день я провёл под карачаевскую свадебную музыку! Обласканный родственниками и очень «тёпленьким» я был доставлен поздно вечером ими с цветами и «вкусными подарками» прямо в санаторий! А соседи по палате сильно удивлялись, где это я так сильно «наклюкался»?
Благодаря тому же Гургену, я стал участником ещё одной истории в Домбае. Уже в конце февраля по его приглашению в Домбай приехали и поселились с его помощью в «Солнечной долине» трое поляков из Ченстохова и Катовиц. Их звали Марек, Ежи и, кажется, Густов. Гурген познакомил меня с ними, когда они пришли к нему домой вечером с шампанским, чтобы отметить своё заселение! Они принесли с собой закуску и полностью накрыли стол. Когда я сказал им, что моя бабушка в 1914 году бежала со своей мамой (моей прабабушкой) из Варшавы, то они стали пытаться говорить со мной на польском! И хотя я их отлично понимал, но без языковой практики редко отвечал им правильно.
Густов был более путешественником или лучше сказать – туристом, а Марек и Ежи называли себя «деловыми людьми» – бизнесменами! Они, видимо, хотели открыть свой «незатейливый» бизнес и в Домбае. А мы раньше в Советском Союзе про таких говорили – «спекулянты»! Они начали «пробовать своё дело» с Москвы – решили возить в Россию из Польши и Франции духи, парфюмерию, мази, «крема;» и т.д. Образцы они привезли в Москву, а позже через каких-то знакомых они «нашли» Гургена и выходные – аж три дня! – решили провести в «святом» месте – в Домбае! А оттуда через Клухорский перевал они мечтали «выбраться» в Сухуми и далее по побережью – и в Сочи! Мечтали и там «зацепиться со своим бизнесом»!
Тогда я услышал за столом, как они говорили между собой: «Chcia;yby zobaczy; g;ry!» . Совершенно точно, они ничего не знали о Клухорском перевале (кроме его названия!), и что там проходит «непостроенная» Военно-Сухумская дорога! Они не знали, что это трудно проходимые горные места, и что в конце лета 1942 года здесь шли жуткие бои с немецкой дивизией «Эдельвейс». Именно тогда Гурген рассказывал им и мне о том, как отряд НКВД выгнал немцев с перевала! Притихшие поляки слушали его о том, сколько там погибло наших солдат и моряков Черноморского флота! И сколько там стоит обелисков отдавшим жизнь за Родину! Они этого не знали и для них это была новость, которую они сразу не смогли переварить!
По-моему, это их сильно охладило от мечты добраться таким путём до Сухуми и Сочи! И, кажется, что именно в этот момент они решили просто покататься на лыжах и только с «канатки» увидеть вершины Домбая. Кстати, я помню момент, когда они в «Прокате» выбирали лыжи и к ним подошёл Гурген. Парень, поняв, что они знакомы, повёл поляков в дальний угол комнаты и выдал им новые хорошие «пластиковые» лыжи!
За эти дни мы не раз поднимались на «канатке» и, как в самом низу, так и выше, видели ряды старушек и женщин, продающих прекрасные вязанные вещи! Особенно, если они были связаны из козьей пряжи! Рукодельницы их расчёсывали специальными щётками и вещи казались красивыми и пушистыми! Тёплыми они были на самом деле! Ряды продавцов размещались прямо на снегу и каких-то ящиках и, чтобы посмотреть и пощупать их, надо было рядом присесть! Именно тогда я приглядел своей жене красно-вишнёвую вязанную кофту из «козьего пуха». Тогда с собой денег было мало и на кофту мне в санаторий жена прислала их в простом конверте письмом, что было очень неблагоразумно! До сих пор об этой кофте остаются очень тёплые воспоминания. И иногда, при болях в спине, я завязываю на пояс остатки этой чудесной пряжи!
А в тот раз там же, между рядами, бегал один подозрительный типчик, выдававший себя за поляка и предлагал женщинам наборы для макияжа – большие плоские коробки с красками, карандашами для бровей и пушистыми кисточками! Он говорил им: «Бардзо пшиемно запознатьчся з вами!». Я показал полякам на него, и они заговорили с ним на польском! Мошенник перепугался и, убегая вниз, прошептал мне: «Я тебя запомнил!». Уже позже Гурген рассказал нам, что в тот день в отдел милиции привели того мужичка с «товаром из самой Франции», сделанном недалеко от «Привоза» на Малой Арнаутской улице в Одессе! А «типчик» очень напоминал своей внешностью Богдана Остапыча из нашей палаты!
Вспоминая всё это уже значительно позже в 2016 году мы с женой, отдыхая в Кисловодске, решили съездить в Домбай на экскурсионном автобусе! Как же там всё изменилось! В Домбае появилось много новых жилых домов, гостиниц и благообразных палаток для торговли! Уже давно на склоне курортной поляны работает канатная дорога с кабинками! Правда, на самый верх горы Мусса-Ачитара (третья очередь подъёма!) мы поднимались на многоместных лавках, где на самом верху, соскакивая на ледяную поверхность, супруга повредила спину. Там нас никто не страховал при соскакивании! Пришлось ей потом полгода носить корсет!
А когда мы возвращались назад и автобус проезжал мой санаторий-профилакторий, я «в розовом свете» вспоминал, как я 45 лет назад провёл здесь несколько «грустных» месяцев своей жизни и лечился от моей чахотки!
май 2023 года