Все началось с козла. Любопытная Лелька просто не могла пройти мимо такого чуда: козел в городе! Идет на поводке, словно послушная и воспитанная собака. "Рогатая, бодливая собака", - хихикнула Лелька и ускорила шаг, чтобы подойти поближе и рассмотреть козла и его хозяйку повнимательнее. Козел, с виду, был самым обыкновенным, правда опыта в определении натуральной "козлистости" у Лельки не было. Выросла она в большом городе и козла видела только на картинках и по телевизору. Знала, что эти животные вздорны и орут противными голосами. "Дернуть его за хвост?" - посетила Лельку шальная мыслишка, но тут же испарилась, заранее напуганная острыми рогами и хозяйкой бородатой "собачки". Хозяйка была слегка не от мира сего, вроде бы как тоже материализовалась из старого фильма. Лелька удивленно рассматривала хрупкую на вид старушку, одетую по моде середины прошлого века. Несмотря на жару, бабушка была одета солидно и даже кокетливо. На ней был легкий, светлый плащ (в Лелькиной голове всплыло древнее слово "габардиновый"), чулки, осенние туфли и даже шляпка с лентой, а на руках... Лелька даже губу от зависти прикусила... самые настоящие кружевные перчатки, сразу видно, что тоже старые и поэтому невероятно прекрасные. Старушка, не обратив внимания на любопытную Лельку, спокойно шла по улице и мирно беседовала с молчаливым козлом.
- Любая каша станет царским деликатесом, если добавить в нее поджаренную морковку, лук и белые грибы. Грибы можно брать сушеные, только перед приготовлением нужно будет замочить в воде минут на двадцать, - говорила старушка, а козел внимательно слушал, словно он взаправду собирался наниматься поваром к самому царю.
Лелька про кашу запомнила, хорошая мысль была с поджаркой, пусть и без белых грибов, которые в магазине стоили очень уж дорого. Старушка тем временем перешла на мясные блюда, а Лелька, как завороженная плелась за ними и впитывала кулинарные секреты.
"Как интересно! Идет себе по оживленной улице козел, и никто не обращает на него ни малейшего внимания! Правильно бабушка говорит, люди разучились видеть, они просто смотрят, а то и не смотрят, куда идут!"
- Куда прешь! - Лельку злобно толкнул какой-то бородач, не козел, конечно же, человек, как будто бы именно она, Лелька на ходу печатала что-то в телефоне и не смотрела на дорогу.
- Глаза разуй! - огрызнулась Лелька, потирая плечо. - Сам прешь! На тротуар смотри!
Перепалка длилась минуту от силы, но и этого мгновения хватило для таинственного исчезновения и козла, и старушки.
- Вот козел! - отругала Лелька непутевого бородача и попыталась понять, куда же две такие приметные личности могли юркнуть.
- Скорее всего, они пошли сюда, - Лелька вошла под древнюю арку, которая вела в старый, полутемный, несмотря на яркое солнце, двор.
Лелькина мама называла такие дворы погребами, в них всегда было прохладно, темновато и загадочно. "Никогда не знаешь, кто выйдет из подъезда и что тебе скажет," - так обычно говорила мама, и Лелька ей верила.
Двор, в котором, скорее всего, спрятались от жары старушка и козел, был именно таким погребом. Пустынный (куда же они делись? неужели вошли в подъезд?), уютный, несмотря на то, что во дворе не росло ни травинки, ни цветочка (точно погреб! а окна словно банки с вареньем и соленьями!) и очень тихий. Шум большого города застревал под аркой и во двор не проникал, и Лельке показалось, что она провалилась в какое-то другое измерение, где нет звуков.
- Эй! - негромко крикнула Лелька. - Есть кто-нибудь?
Ей никто не ответил, даже эхо молчало, да и живет ли оно здесь?
- Интересно! - прошептала Лелька, еще раз огляделась, потом случайно посмотрела на часы и испуганно ахнула. Из-за этого козла она совсем потеряла счет времени и к бабушке, в больницу, почти опаздывала. - Еще минутку подожду, вдруг они выйдут и побегу изо всех сил! - утешила себя Лелька и вдруг увидела нечто необычное - яркое пятно рядом со входом в арку. На небольшом столике возвышалась груда черешни, не парадной, не мытой, не ягодка как ягодке, а живой, буйной, только недавно сорванной с дерева вместе с веточками и листиками. Черешня манила сочной чернотой и невероятной сладостью, Лелька почему-то сразу поняла, что ягоды буду очень вкусными.
Тихонько, на цыпочках, Лелька подошла к столику. Просто стол и гора черешни на нем. Ни продавца (не отдают же такое богатство даром?), ни весов, ни ценника. Ничего. Лелька прокашлялась и, как будто этого кашля только и ждали, на стол запрыгнул обыкновенный уличный кот.
- Ой, - Леля от неожиданности отшатнулась и чуть не упала, - забавно, это ты черешню продаешь? Сколько стоит? - Лелька была почему-то напугана, но не показывать же страх обыкновенному коту!
Кот лениво зевнул, умылся, повернул голову вправо и пристально уставился на что-то. Лелька проследила за кошачьим взглядом и увидела на стене дома странное объявление. Оно гласило:
Сколько стоит черешня - сколько не жалко!
Один кулек в одни руки!
Сдачи не даем!
Справок не даем!
Товар возврату не подлежит!
Выбрасывать кульки строжайше запрещено!
- Хм, странная торговля! Хочешь сказать, ты действительно продаешь черешню? - спросила Лелька у кота, на минуту поверив, что он говорящий и сейчас все ей объяснит. Но кот молчал и глазел на Лельку.
Что же делать? Лельке так захотелось черешни (да и бабушке гостинец будет), что хоть плачь, хоть срочно кошачий язык учи! Лелька еще раз внимательно оглядела двор, надеясь, что продавец просто ушел попить компота или водички и вот сейчас хлопнет дверь квартиры, а потом и подъезда и...
- Кхе, кхе! - раздалось над Лелькиным ухом. Это был не кашель, это было ехидное и четкое выговаривание: к-х-е, к-х-е!
- Ай! - придушенно пискнула Лелька и резко обернулась.
За столом-прилавком стояла обычная женщина и протягивала Лельке бумажный кулек, наполненный черешней.
- Здравствуйте! Это мне? - спросила уже немного уставшая от всяких чудес и странностей, Лелька.
Женщина кивнула.
- Сколько с меня?
Женщина показала пальцем на объявление.
- Ох, да, сколько не жалко! - Лелька полезла за кошельком, в котором лежала одна единственная купюра в пятьсот рублей. Отдать их за кулек черешни? Сколько в нем? Килограмм? Нет, намного меньше.
- Не жалко двести рублей, - сказала Лелька и протянула деньги продавщице. Та кивнула, спрятала купюру в карман и отдала Лельке черешню. Лелька подождала минутку и нетерпеливо (она уже опаздывала в больницу) спросила:
- А сдача?
Женщина снова показала пальцем на объявление и пожала плечами.
- Но у меня больше нет денег! А домой я как доеду? - почти плача спросила Лелька, но ответа не получила. Она хотела было вернуть черешню, но продавщица, прочитав ее мысли, снова ткнула пальцем в объявление.
- Да что ж такое! - почти разревелась Лелька и, чтобы утешиться, съела одну ягодку черешни. А потом еще одну, и еще две, а потом и три. Черешня оказалась идеальной: нежная мякоть нисколько не кислила и не горчила, сладости была не избыточной, но и не недостаточной, ягода нежно взрывалась соком под легким натиском зубов и, казалось, жевать ее совсем не надо было, черешня словно растворялась во рту.
Лелька опомнилась только тогда, когда последняя косточка полетела в урну.
- Я все съела! - ужаснулась Лелька и развернула кулек, вдруг там завалялась еще одна ягодка? А даже если и осталась, не нести же бабушке в больницу одну единственную черешенку? - Что я наделала? - Лелька скомкала бумагу и хотела выбросить ее в урну, но тут же вспомнила объявление, запрещающее выбрасывать использованный кулек.
- Странные они все тут! - вздохнула Лелька и разгладила бумагу, с одной стороны чистую, с другой с каким-то текстом, напечатанным на принтере. - Обычное дело! Испортили бумагу, а вместо того, чтобы выбросить, накрутили из нее кульки. И почему их нельзя выбрасывать? - спросила Лелька у кошки и продавщицы, а потом ее взгляд зацепился за знакомые слова: "Самое темное время суток - перед рассветом". Лелька разгладила лист бумаги и удивленно увидела, что эта любимая бабушкина поговорка была напечатана на "кульке" десятки раз, разным шрифтом и размером. Лелька внимательно просмотрела весь лист, почему-то уверенная, что черешневый кулек даст ей какой-нибудь совет. Она не ошиблась. В самом низу маленькими буковками было написано: "Прислушайся к бабушкиным словам". Лелька не успела осознать это просьбу или даже приказ, она вспомнила про бабушку. Бабушка ждет Лельку! Они договаривались, что Лелька приедет в больницу к пяти вечера и сменит маму, которой надо будет идти на вечернюю смену. Больная бабушка, которой Лелька хотела купить парочку теплых круассанов и бутылку молока, а теперь у нее нет денег, и она опаздывает, а бабушка с мамой уже наверняка волнуются. Лелька вытащила телефон, вдруг она поставила его на беззвучный режим и забыла об этом? А мама уже звонила ей с десяток раз? К Лелькиному удивлению, телефон мирно жил своей собственной жизнью, снова загружал и устанавливал какие-то обновления, а звонков ни от мамы, ни от бабушки не было, как и денег в Лелькином кошельке.
"Сейчас подойду к этой продавщице и упрошу ее дать мне еще кулечек черешни для бабушки. Я все расскажу ей: как бабушке плохо с сердцем, как я спешу к ней и хочу ее чем-нибудь порадовать, как переживают дед и папа и боятся часто ходить к ней в больницу, потому что там пахнет унынием и смертью, как мы с мамой дежурим по очереди, как... я не знаю, что я ей скажу, но черешню я для бабушки добуду!"
Лелька решительно подошла к столику, но не успела она и рта раскрыть, как в руках у продавщицы появился кулек с черешней и она, улыбаясь, отдала его Лельке.
"А как же правило - один кулек в одни руки?" - хотела было спросить языкатая Лелька, но сдержалась, прошептала "огромное вам спасибо", хотела погладить кота, но натолкнулась на его презрительный взгляд, передумала и побежала на улицу, совсем забыв и про козла, и про старушку.
Лелька мчалась в больницу, прижимая к груди кулек с черешней и гордясь своей сильной волей, она, Лелька то есть, ни ягодки не взяла из гостинца для бабушки. Бежала Лелька так резво, как будто бы от ее скорости зависела судьба всего мира, так она летела, почти как птица, но все равно опоздала. Мама уже ушла, сказав бабушке, что уши Лельке надо бы поотрывать, хотя она уже и взрослая, но все равно балбесина. Бабушка - слабая, бледная, с губами такими синими, что страшно на них смотреть было, слабо улыбнулась увидев Лельку и только спросила, где она так задержалась. Лелька бережно положила на кровать кулек с черешней, забыв про то, что надо бы ягоды помыть, начала рассказывать о своих приключениях. А бабушка неторопливо ела черешню и черный цвет ягод окрашивал бабушкины щеки и губы в нежно-розовый цвет, а в глазах прибавлялось блеска и жизни.
-... и вот что на кульке было написано! К каким твоим словам я должна прислушаться? - любопытно спросила Лелька, а бабушка лишь недоуменно пожала хрупкими плечами. Потом глянула на кулек и снова побледнела, стала белой, как бумага, по которой бежали черные буквы.
- Тебе плохо? Врача? - всполошилась Лелька, но бабушка испуганно покачала головой и дрожащими руками развернула кулек. Лелька попыталась прочесть, что же бабушке написал таинственный предсказатель, но почему-то она не смогла это сделать. Вроде бы и буквы знакомые, даже слова привычные, но размываются они в глазах, ничего не понять. Бабушка же внимательно вгляделась в написанное, потом с непонятной болью глянула на Лельку и попросила воды.
- Когда тебе было два года, твоя мама взяла тебя, чемодан с вещами и ушла от твоего папы, - слабым голосом сказала бабушка, а Лелька от изумления выронила стакан, к счастью, пустой, бабушка всю воду выпила, к счастью, уронила на кровать и стакан остался цел.
- Уходила, так вернее, папина мама, твоя бабушка, уговорила ее вернуться. Сказала, что дороже вас с мамой у нее никого нет. Надавила на жалость и уболтала.
Лелька замерла. Она видела, что родители живут не в любви и согласии, а словно в деловом сотрудничестве, взаимовыгодном, заключенным давным-давно. Они спали на разных кроватях, ездили в отпуск поодиночке, разговаривали о пустяках, но Лелька убедила себя, что это нормально, просто они уже старые, просто мама с папой сильно устают на работе, а так же от дома, от семьи и им нужно время только для себя.
- Твой папа тоже клялся, что любит только вас. А я... я хотела сказать, чтобы они разводились, но не решилась, а я ведь видела, что не будет в этой семье любви и лада. Но я побоялась ошибиться и когда-нибудь услышать: это все из-за тебя, ты нам жизнь сломала. Я за себя испугалась и до сих пор об этом страшно жалею.
Вот это поворот! Лельке захотелось орать и плакать, но она лишь спросила:
- Зачем ты мне это рассказываешь?
Бабушка побледнела еще больше и, с трудом подбирая слова, ответила:
- Не выходи за Стасика. Он тебе не пара. Я не отговорила твою мать, не помогла ей стать счастливой, испугалась за себя. С тобой я эту ошибку не совершу.
- Почему это не пара? - тут же разозлилась Лелька. - И кстати, предложением он мне еще не сделал, но если это случится, я отвечу "да", я люблю его, а он меня! И не надо выдумывать про него гадости! Бесполезно!
- Он прекрасный человек, и ты тоже! Но вы просто не пара, пойми, Лелечка! - бабушка побледнела еще больше, губы снова посинели, Лельке стало так страшно, что она, не слушая слабые протесты бабушки, побежала за дежурным врачом.
Лельку выдворили в коридор, врачи и медсестры забегали вокруг бабушки, а Лелька грызла ногти от страха и почему-то винила себя за бабушкин приступ. Минут через двадцать из палаты вышел врач и велел Лельке уходить.
- Она будет... - слово "жить" Лелька выговорить не смогла.
- Прогнозы осторожные, - уклончиво ответил врач и велел позвонить ему утром.
Лелька шла домой, не понимая, что с ней произошло на самом деле, а что она придумала. Ведь не могло же все это случиться? Или могло? Лелька вытащила из кармана сложенный листок бумаги - кулек от черешни и снова перечитала знакомые слова. Черешня, по крайней мере, ей не приснилась. Это значит, что и все остальное было? Она позвонила маме и деду, потом папе, затем Стасику, рассказала про бабушкин приступ и поймала себя на мысли, что разговаривает с родными и самыми близкими людьми, как с незнакомцами, у которых полный сундук тайн. Пойди пойми, о чем люди думают и что скрывают...
Лелька не спала всю ночь. Как она ни гнала бабушкины слова о Стасике, они продолжали изводить ее. Лелька вспоминала каждое слово любимого, каждый жест и каждый поступок и не могла ни к чему придраться. Стасик был абсолютно замечателен! Можно сказать идеален! А необходимую во всем ложку дегтя исполняла Стасикова мать, которая уже успела Лельку возненавидеть, хотя притворялась ласковой и заботливой, но Лелька слишком хорошо видела, каких усилий ей это стоит. "Бабушка просто ошиблась, ведь такое бывает!" - твердила Лелька, и тут же бабушкины синие, страшные губы и белое лицо вспоминались ей, и Лелька начинала плакать.
К бабушке их пустили только через неделю, когда и сама Лелька, и ее мама так испереживались, что их хоть самих можно было смело класть в неврологическое отделение той же самой больницы.
- Ух и напугала ты нас! - сказала Лелька бабушке, когда, как сама бабушка сказала, она вернулась с того света и сообщила, что ничего особо страшного там нет. Просто все сидят и записывают свои грехи в тетрадку, а потом там же сами и поясняют, где они были неправы и как можно было бы все исправить.
- Тебя послушать, наша жизнь - что-то вроде контрольной, а за ней следует работа над ошибками, - улыбнулась бледная Лелька, а бабушка абсолютно серьезно ответила:
- Так и есть! Только я не увидела, как ошибки исправляются, сюда вернулась. Ты подумала над моими словами, Лелечка?
Лелька хотела соврать, она очень хорошо помнила, к чему привел тот разговор, но и Стасика она не хотела предавать. Лелька замешкалась.
- На той бумажке, в которую черешня была завернута, знаешь, что было написано? - спросила бабушка, прекрасно поняв Лелькино молчание. - "Не повторяй свою ошибку. Скажи, что думаешь". Вот я и сказала, а уж решать тебе.
***
Бабушку выписали всего лишь за месяц до свадьбы Лельки и Стасика. Да и тот месяц бабушка провела в санатории, сокрушаясь, что пользы от нее в подготовке торжества, как от козла молока. Лелька - счастливая и беременная - выкинула из головы бабушкины слова и странные, чужие, сомнительные советы, напечатанные на листке бумаги. Они со Стасиком любят друг друга, а все остальное абсолютно неважно! Так считала Лелька.
А через два года она собрала чемодан, взяла за руку сына и ушла от своего прекрасного мужа.
- А ведь ты была права, - сказала Лелька бабушке, - мы с ним не пара, да и любви особой никогда не было. Жалко, что тогда я не послушала тебя.
- Хорошо, что ты это рано поняла, а все остальное уладится, - ответила Лельке бабушка и предложила пойти прогуляться в город, чтобы найти тот самый двор, похожий на погреб. Там наверняка будет продаваться черешня в кулечках с предсказаниями. Теперь-то и Лелька, и бабушка доподлинно знают, что к советам незнакомого провидца лучше бы прислушаться.
©Оксана Нарейко
Этот рассказ - шестой из проекта "Двенадцать месяцев", январь был месяцем сказочным, февраль - волчьим, март - волнительным, апрель - тюльпановым, май - перелетным.