«Я не звал тебя — сама ты…»
Я не звал тебя – сама ты
Подошла.
Каждый вечер – запах мяты,
Месяц узкий и щербатый,
Тишь и мгла.
Словно месяц встал из далей,
Ты пришла
В ткани легкой, без сандалий,
За плечами трепетали
Два крыла.
На траве, едва примятой,
Легкий след.
Свежий запах дикой мяты,
Неживой, голубоватый
Ночи свет.
И живу с тобою рядом,
Как во сне.
И живу под бледным взглядом
Долгой ночи,
Словно месяц там, над садом,
Смотрит в очи
Тишине.
7 декабря 1908
Из Примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
«
Впервые: Аполлон. 1911. М 3. С. 39 ("Пришлица"), первое в цикле "Романсы".
Публикации: НЧ [Ночные часы]. С. 82, в разд. "Голоса скрипок"…
»
Стихи – как лёгкая джазовая импровизация – когда мастер идёт со скрипкой между ресторанных столиков и балуется своей виртуозностью.
Одно из немногих на все три тома светлых стихотворений – без горечи, без неистребимых предчувствий, без презрения и злой иронии.
В гости к поэту захаживали разные женщины – одни оставляли розы на столе, другие – чешуйки змеиной кожи, третьими он восхищался:
«…Вы накинете лениво
Шаль испанскую на плечи,
Красный розан – в волосах.»
четвертых приходилось наставлять:
« …я хотел бы,
Чтобы вы влюбились в простого человека,
Который любит землю и небо
Больше, чем рифмованные и нерифмованные
Речи о земле и о небе…»
А вот, босиком заглянула полюбопытствовать – что тут за суета такая? – заглянула крылатая пришлица и в глухом декабре оставила после себя за окном – месяц над цветущим садом, а комнатах – запах растревоженной мяты.
Хотя… Сравните:
Я не звал тебя – сама ты
Подошла.
и:
«Правду сердце мое говорило,
И ограда была не страшна,
Не стучал я — сама отворила
Неприступные двери она.»
Может, это ещё одна обманка очередного соловьиного сада?