Глава 1
-Папулик, когда же ты, наконец, бросишь своё КБ!? Прошлый и позапрошлый отпуск ты провёл здесь. Скажи честно, ведь тебе нравится наша подмосковная дача больше, чем твоя чернозёмная? Здесь мы, а там ты один, мамулечки давно уже нет. Бросай работу. Свою пенсию будешь тратить целиком на себя, а не высылать нам. Недавно сосед Михалыч сказал, что тобой интересовалась какая-то дачница Анастасия. Кто это, почему мы не знаем? Давай, приезжай, переселяйся!
- Хорошо. подумаю.
Может, и вправду переселиться?
Петровичу эта мысль показалась забавной. Почему его все жалеют, твердя об одиночестве? Ведь по его виду никто не может сказать что он без присмотра: старинные брюки всегда со стрелочками, а модные скинни не пузырятся на коленях; щёки выбриты; на плечах ни одной перхотинки. А когда на работе разогревает в микроволнушке домашнюю заготовку, весь отдел принюхивается и спрашивает рецепт. В первый же пенсионный год освоил выполнение всех проектных работ и их учёт с помощью компьютера да так, что сослуживцы постоянно консультируются, как он это делает. Начальство всегда на день рождения подчёркивает, что он очень нужен КБ и просит его не думать об уходе. Он и не думает.
С ранней весны до поздней осени живёт на своей даче в посёлке со всеми городскими удобствами , с лесом на одном краю, с речкой и лугом на другом. Копается в саду и на огороде, ловит рыбу, собирает грибы, ягоды, сушит фрукты, варит варенья, готовит всякие засолы. Начал всё это делать ещё при жене, и делает по сию пору по привычке, не дающей скучать.
Привычка в том, что Петрович со студенчества полюбил всё вершить сам без советов и участия посторонних, в том числе родных и близких, коллег и начальников на работе. Сначала, выслушивая, спорит, а потом полностью уединяется от всех. Но он давно усёк, что всегда, чем бы он один ни был занят, за его спиной, вплотную, сбоку или над его головой находится ещё кто-то невидимый, кто напоминает, чем и как заняться, поддакивает, одобряет или, наоборот, ругает его, а иногда даже бьёт по рукам и мозгам.
Как-то жена его спросила:
; Почему ты грядку вскопал не так, как договаривались?
Петрович неожиданно для себя улыбнулся, но важно, делая ударение на второй букве "о", произнёс:
- Ктото подсказал.
- Ну вот, опять у тебя на уме твои любимые японцы.
Слава Богу, дети и внук приезжают и набивают багажники, а в праздники и отпуска радостно выгружают из поезда вместе с долгожданными гостинцами его самого.
В дачный сезон каждый будний день больше двух часов тратится на электричку. И даже тут, по пути в КБ или обратно, он никогда не бывает одинок: этот Ктото всегда едет рядом и подсовывает ему попутчиков - книгу или журнал, блокнот и ручку или, вот уже лет восемь - смартфон! Стук колёс, прыжки глаз по книжнным строчкам, чирканье ручкой в блокноте, тычки в стекляшки букв всегда вовлекали и продолжают его вовлекать в какую-то азартную игру со словами. Будто Ктото их выстукивает на телеграфной ленте, рвёт её на кусочки, подбрасывает вверх и ему почему-то надо подхватить нужные и увязать на нитях прозы или срифмовать из них лесенку стиха под ритм колёс электрички. При этом Ктото придирается к нему, когда получается нескладуха, и заставляет подбирать точнее и плотнее насаживать слова будто кусочки мяса, дольки лука и помидоров на шампуры. Обычный шашлык у Петровича всегда получается отменным и тогда Ктото, одобрительно похлопывая по спине, подталкивает его с шипящими шампурами к восторженным возгласам едоков, обнимает его и... исчезает, наполнив его душу теплом и нежностью к самому себе.
Но почти каждый раз, когда, казалось бы, шашлык из слов готов как надо, и его можно предложить другим, Ктото захлопывает блокнот, выключает смартфон и затыкает Петровичу рот: "Ну -ну, чего ты к ним лезешь! Неужели не чуешь: этот - диетчик, ему классику подавай; этой - мало перца и соли; тем - только модный бренд по вкусу, а ты - со своей стряпнёй, понимаешь. Это тебе не чертежи и не программа испытаний изделий твоего КБ."
Впрочем, иногда Ктото снисходительно хмыкнув, не бьёт по рукам, когда они печатают его поделки на любительских литсайтах: "Ладно, не будем спорить. Поболтаем с любителями. Посмотрим, что скажут, что и как могут сами такие же ..." И, когда приходит сочувствующий или хвалебный отклик, а Петрович начинает сомневаться в его искренности, Ктото вдруг хлопает его по плечу и говорит: " А ведь, правда, неплохо ты состряпал. Посмотрим, каков он сам- автор этой рецензии?"
Оказалось: есть помимо Ктото, кто тоже, не появляясь воочию, так же решительно может и спорить и подталкивать его не только на словесные поделки, но и на реальные поступки.
Странно, но Ктото всегда куда-то пропадает, пока Петровичем совершается прилюдный поступок:действия,разговоры, споры и обсуждения с кем-либо в компании, или с глазу на глаз, или по телефону. Досадно, что в это время он забывает про Ктото, а тот про него, и только потом наедине им приходится разбираться - всё ли было ладно.
Особенно Петровичу не хватало контакта с Ктото во время обсуждения с коллегами технических проблем и поиска их решения. Оно находилось Петровичем при его уединении - выходе покурить, перекусить или ещё по какой нужде - и Ктото сразу поддакивал, что совещание пошло не туда и потому зашло в тупик, и надо делать не так, а вот так, или предлагал Петровичу сейчас выбросить из головы этот мусор и разобраться с ним на досуге.
Именно в "досужные" моменты Ктото ловко, хитро, иногда надменно посмеиваясь, подсказывает Петровичу решение важной проблемы , а то и простого житейского вопроса.
Подсказки чаще всего выражаются без слов. Просто Ктото ни с того ни с сего заставляет Петровича приглядываться, прислушиваться, приощупывать и даже принюхиваться к тому, что в момент уединеия находится у него под рукой, происходит или находится вокруг, охватывает его. Всё это он с любопытством начинает сравнивать и обнаруживает парадоксальное сходство и взаимосвязь, казалось бы, совершенно разных в очертаниях и свойствах предметов, существ, явлений. И, что характерно, если Петровичу в своём воображении удаётся их как-то смешать, приладить друг другу и заставить повзаимодействовать, то по результатам этого не только возникают в уме путь, принцип, способ, конструкция, поступок, решающие как производственные, так и житейские проблемы и вопросы, но и ныряют в память образы и метафоры, вдруг всплывающие потом в его технических статьях, выступлениях на совещаниях и в "словесных поделках " - в стишках для стенгазеты и для адресов юбилярам, в интернетной переписке с родными и друзьями, в сбросах на любительские литературные сайты.
Благо - всегда под рукой смартфон! С камерой и голосовым блокнотом! Снял фотку или видик, охая с восторгом или досадой, и забыл. А потом - тыкнешь туда-сюда и тебе на ладони забытая подсказка от Ктото или фрагменты от забытых собственных поступков.
Только вот про какую-то Анастасию ни от смартфона, ни от Ктото ничегошеньки...
Глава 2
Знойный ветер кучку дачников, как ворох листьев, замёл к скамейкам в тени опушки леса на перекрёстке двух дачных улочек. От одной в джинсах, говорящей по телефону, донеслось, что лавка задерживается и будет через полчаса.
- Эдик! Эдик! Где ты? Дай бабушке размяться!
К зтой в джинсвх подъехал на электрическом самокате мальчишка лет восьми. Она отдала ему рюкзак, кивнув в сторону стоящего поодаль Петровича, что-то сказала, и не включая мотор, отталкиваясь то левой то правой ногой, мгновенно скрылась за поворотом.
-Дядечка, здравствуйте! Бабушка сказала что одна тётя и два дяди, занявшие перед и сзади неё очередь, куда-то ушли и мне надо встать перед вами когда приедет лавка.
- Меня можешь дядечкой не называть и по имени тоже, а просто: Петрович. Лады? Будем знакомы?
- О'кей! Эдуард.
Мальчишка с любопытством рассмотрел и потрогал у нового знакомого багажник на колёсах. На раме вместо мешка с молниями и карманами стояло чистенькое зелёненькое прямоугольное пластмассовое ведро с белой крышкой.
-Красиво! Крышка педалью открывается и долго зевает, как рот, не надо держать рюкзак, чтобы складывать покупки. Здорово! Не шатается и не падает! А как ты его прикрепил? А?
Петровича нисколько не смутило "ты". Такое обращение взамен "Петрович" ему казалось вполне естественным от тех, кого он уважал или симпатизировал кому. Вот и этот мальчишка сразу приглянулся ему. Чем? Это потом расскажет Ктото. А сейчас он присел и показал любопытному скрытые тесёмочки с липучками и как они защёлкиваются и отщёлкиваются.
- Ауф! Ты супер! Давай покажем бабуле и я приделаю такое же ведро на самокат. И Настюше не будут давить на плечики лямки рюкзака!
- Твоей сестре, да?
- Неее! Нет у меня никакой сестрёнки! Это бабуля. Настя.
- Значит - Анастасия?... и тут же осёкся Петрович, будто Ктото хлопнул его по губам. Он вспомнил её! Ту, не эту, укатившую на самокате... А, может, эту?
Эдик продолжал говорить, разъяснять, что таким длинным взрослым именем да ещё с отчеством Глебовна называет бабуленьку только начальство да какие-то кандидаты в строительно- архитектурном колледже, в здешнем районном центре, где она преподаёт историю искусств, и председатель этого дачного Товарищества тоже. А все соседи и все в очереди зовут её только Настюшей. И вообще...
Эдькина болтовня не давала Петровичу сосредоточиться и позвать на помощь Ктото. Он был не один и, как ни старался, не мог вспомнить, как всё было тогда.
Глава 3
Тогда он пришёл на эту поляну в первый раз. Кончились майские праздничные каникулы. Дочка с зятем, внук с женой и трёхлетней правнучкой уехали в Москву.
- Папулик, кто-нибудь из нас приедет только через 2 недели. У тебя в холодильнике и морозилке всё есть. Если тебе понадобится что-нибудь из продуктов, то можешь купить в автолавках. Они приезжают по вторникам и четвергам на седьмую линию в 2:00 дня.
Три первых дня из подаренных Петровичу двух недель одиночества он ничего не делал, ничего не хотел, ни о чём не думал и только наслаждался концертами тишины. Его комнатушка на первом этаже, казалось, провалилась в колодец, который бетонными кольцами, будто микрофоном ловил, идеально микшировал, оранжировал и осторожно вливал в него музыку из пения и хлопанья крыльями птиц, жужжания жуков, шмелей и даже комаров. Через окно, будто через зев колодца, ему виделся зелёный ещё совсем прозрачный платочек верхушки берёзки, помахивающей в такт звонам кукушки. Шум ветра вплетался в музыку нежным вокализом.
До этого дня эту музыку наверное глушили разговоры, телефон, телевизор, радио, бензокосилка и бензопила, топор, топания и возня с игрушками, игры с правнучкой. Паузы уединения от этих звуков сразу накоротко замыкались усталостью и даже Ктото не мог совладать с нею. Петрович проваливался в сон.
Только на четвёртый день, когда не снаружи, а будто внутри правого уха раздался неприятный резкий хруст, концерт оборвался. Зубам не поддалась гренка из закостеневшей корки "Бородинского". Вот тут-то и напомнил Ктото, что сегодня четверг и можно купить свежий хлеб и что-нибудь из мясного в автолавках.
По тому, как нарочито простая дачная одежда представительно сидела на пожилых и как они учтиво приветствовали друг друга и степенно беседовали в очереди и на скамейках ожидания, по тому, в каком "прикиде" и как картинно "вывозили коляски" молодые мамы, было очевидно, что все пришли не только за покупками.
Это местный бомонд. Петрович увидел в нём некоторых персонажей из "дачных" рассказов и пьес известных авторов. Вынужденное дачное одиночество особенно гнало сюда стариков.
Неожиданно для себя, вспомнив три последних дня своего полного одиночеста, Петрович, процитировал вслух чеховского старика Фирса: "Жизнь-то прошла, словно и не жил". Не успел договорить, как так же, как гренка в правое ухо, в левое ухо выстрелил Ктото:
- Глянь! Не Такие ли старухи были в твоей электричке? Давай, подправь стихотворение, начатое по пути сюда!
Лёгкая белая безрукавка и белые шорты с мобильником в заднем кармане рельефно, но без натуги наполнены ладно скроеной фигурой впереди стоящей женщины. На одном ухе болтается довольно увесистый малахитовый камешек, в другое свободное ухо вставлена дужка беспроводного наушника. Изящная кисть с тёмным маникюром тремя пальцами отвела в сторону электронную сигару.
"Ну, Ктото, ты даёшь! Какая же она старуха?" - подумал Петрович, но тут же разглядел мощную седую прядь в пучке на её затылке и вместо "с сумками усталые старухи", ввёл в катрен "полуобнажённые старухи" и прочитал вслух:
Ах, лето красное, я всё ж люблю тебя.
Пусть пыль да зной, да комары, да мухи,
Пусть в электричке пот течёт с меня,
А рядом полуобнажённые старухи.
Пусть в липкий ком из нервов и досад
Душа и тело к концу дня свернутся,
Но стоит отворить калитку в сад-
Откуда бодрость и желания берутся!
Там, как ребёнок, тянется цветок,
Над ним пчела из ретро патефонит,
А соловей в размеренный щелчок
Царапину на диске переводит...
Женщина неторопливо складывала в рюкзак покупки, видно было, что она прислушивается и, когда засовывала в карман сигару, даже нажала на мобильнике кнопку усиления звука. Слова и рифмы посыпались в голову Петровича, но продавщица встряхнула её:
- Вам чего?
Отходя, не поворачиваясь, женщина не то утвердительно, не то вопросительно красивым голосом воскликнула:
- Вы писатель, поэт...
- Нет! Я - ведущий конструктор!- крикнул ей вдогонку Петрович.
У кондитерской лавки она стояла последней и так же, как в той очереди, не поворачиваясь, явно прислушивалась к нему. Но теверь то были не стихи. Он жаловался сочувствующей очереди, что продавщица из мясной лавки не приняла у него оплату безналично по телефону, мол, его у неё нет. Когда же Петрович расплачивался по телефону за хлеб и пряники, за спиной послышался уже знакомый голос:
- Ведущий конструктор! Идите к мясной лавке. Я договорилась, она примет от вас безналичку.
Он быстро обернулся, но успел только разглядеть подпрыгивающий на прямой спине рюкзак и крикнуть круглым белым пяткам в сланцах:
- Как Вас зовут?
- Анастасия - донеслось через лес из-за поворота.
На обратном пути Ктото подсовывал ему образы и рифмы про "лето красное", ничем не намекая про "полуобнажённую старуху"в очереди, а после рюмки водки похлопал по плечу:
- Стих-то весь до конца сразу получился! Жизнь-то ещё не прошла, словно только началась...
Глава 4
- Петрович, здравствуй! Вот ты где!
На просёлке за сеткой-рабицей стоял электрический самокат с чёрным прямоугольным пластмассовым ведром, а на нём сидел радостный Эдик.
- Я тебя уже третий день ищу! Пусти, дело есть!- он вкатил в открытую калитку самокат и важно протянул Петровичу для пожатия руку:
- Спасибо, дядечка Петрович! Настюша велела, обязательно сказать "уважаемый Петрович", велела пожать тебе руку за такую великолепную подсказку- поставить на самокат ведро. Теперь на нём можно ехать сидя. Бабуле это тоже понравилось, но ей больше охота толкаться. Только вот, когда делаю резкий поворот или торможу, то ведро ёрзает, боюсь кувыркнуться. Настюша сказала, что ты конструктор и можешь придумать, как его укрепить посильнее. Можешь?
Они провозились больше двух часов, но это стоило того. Заодно Петрович прикрепил к крышке ведра мягкое сиденье от сломанного детского стульчика и сам, прокатившись, подтвердил надёжность конструкции.
Кэгда Эдуард укатил и Петрович взял тяпку, чтобы продолжить возню с грядкой, Ктото осторожно спросил: " Не страшно тебе за твою самоделку?" И тут же, как всегда, с некоторой ехидцей добавил: " Наверное, надо проследить за её эксплуатацией, проводить техобслуживание? " В вопросе скрывался подвох- мол, не пора ли поближе посмотреть на те ушлые руки, явно не без участия которых ведро было закреплено на самокате с помощью текстильных липучек? Неужели важная, наверное - доцент, или профессор, Преподавательница истории искусств может сама и так ловко их применить? Подвох - познакомиться с Ней поближе.?
" В ухе- беспроводной наушник, электронная сигара - в изящных пальцах, мелькающие пятки за самокатом... Почему бы и нет? Ай да Ктото!" - слова выстраивались под команду вопросов в строй, как бороздки на грядке под звонкие скребки тяпки. Вдруг к этим скребкам прибавился какой-то треск и жужжание.
Над головой завис квадрокоптер. Довольно большой и столь же бесцеремонный. Покружился над Петровичем, будто рассматривая его со всех сторон, да подмигивал объективом камеры прямо перед его носом, а потом, как пёс, обнюхал укроп и петрушку на грядке, одобрительно кивнул и... приземлился.
"Наверное кончилась зарядка или что-то сломалось"- мелькнуло в голове, а Ктото подтолкнул поближе: контрольные диоды светились зелёным.
" Ну и шуточки! Кому это нужно? Не ошибка, а точно преднамеренная посадка. С какой целью? Похоже на провокацию мошенников по телефону. Сейчас придут и будут лапшу вешать, мол, устроил радиопомехи, посадил аккумулятор, вывел из строя управление. Плати!" - раскручивал фабулу Петрович. Но Ктото стукнул по затылку: "Чудак, коптер цел и невредим! Посмотри, как он приземлился- будто гость уселся в кресло. Давай подождём."
Утром прикатил Эдик.
- Испугался? Подумал- нацики? Им же капут. Тогда -кто?
- Неужели ты?
- Вот и ошибся ! Бабуля! В прошлую весну фронтовики подарили мне этот коптер в память о погибшем деде. А летом мы с Настюшей коптером разглядели в лесу на участках, где нет дач, полянки с белыми грибами. Но туда невозможно пройти. То - болото, то - овраги с водой, то - такой бурелом, или навалено дачниками мусора, что и танк не осилит. А грибы большие, со сковородку! Вот Настюшка и решила что ты, ведущий конструктор, можешь нам помочь- приделаешь коптеру что-то вроде руки. Она сможет выкручивать грибы и приносить нам... И тебе... вам тут тоже...
Эдька вдруг смутлся:
- Только, дядечка Петрович, пожалуйста, не говорите бабульке, что я проболтался и сказал, что это она придумала про руку и просит вас... А?
- Почему так?
- Вот и я так же спросил...
- И ... она...?
- Не знаю. Покраснела как-то, глаза опустила, как соседская Олька, когда я её пряником угостил. Так и не ответила. Ну, приделаешь? А ещё... А ещё, пожалуйста, мою Настюшку называй только по имени, как я. Она шлёпает меня даже за "бабуленьку". Ну, сделаешь?
Петрович растерялся. Был бы он сейчас один, Ктото наверняка бы быстро подсказал ответ, да такой, что мальчишка ни за что бы не заметил, как дядечка смутился и тоже покраснел.
- Знаешь, Эдчик, я не знаю как ответить на предложение твоей бабушки. Ой, прости- твоё предложение. Тут надо покумекать, а я послезавтра уезжаю. Я по желанию дочери уже просил, но главный конструктор не даёт мне дополнительный отпуск даже без сохранения зарплаты. Но на всякий случай оставь коптер до завтрашнего утра.
Остаток дня глаза и руки осматривали, ощупывали а голова ставила диагноз конструкции, предполагая, что и как в ней можно и следует изменить и дополнить для приживления новой функции.
Подсказки от Ктото сначала забавляли, а потом стали досаждать Петровичу. Все они в конечном счёте сводились к Анастасии, её "деталям" - створкам рта и глаз. Якобы они похожи на разводную пружинную скрепку для листов бумаги, и следует придумать что-то подобное. Эти подсказки отвергались Петровичем, но почему-то они повторялись и повторялись. Он застревал в потугах вообразить, как могут сработать эти "детали"- губы или веки, и, особенно, при воздействии эмоций- удовольствия, хмурости, удивления. Но вдруг, когда ему вспомнилась сигара, зажатая в её трёх пальцах, Ктото перевёл его взгляд на зародыш бутона красной лилии. Сразу вспомнились лепестки- щупальцы актиний, сжимающиеся в бутон во время захвата мальков рыбёшек и рачков. Но они только хватают, а грибы надо скручивать или срезать... Да вот же, есть! Зубы морского ежа! Пять острых, жёстких клычков, сжимающихся в щипок, как пять пальцев руки.
Засыпая, Петрович мысленно чертил компоновку и детали будущего механизма. Так бывало обычно, когда в его КБ разрабатывалось новое Изделие. Ктото тоже в полудрёме всегда помогал- где провести осевую, где сделать штриховку, где рассчитать и проставить размер, какую выбрать резьбу и посадку, на какие характеристики обратить внимание при выборе материалов. Всё так, как бывало. Только вот сейчас, когда надо было подумать о требуемых технических характеристиках- прочности, плотности, хим стойкости, износостойкости- Ктото спровоцировал искать ещё данные по какой-то компромиссной гибкости и поддатливости, а также по... красоте, нежности, доброте, отзывчивости, ласковости. И это ничуть не помешало с улыбкой заснуть.
В первый же рабочий день после отпуска Петровича отправили в командировку. Весна, вместе с ней его дачный сад и огород помахали ручкой - ни обрезки, ни покосов, ни прополки грядок, ни побелки стволов, ни рассады саженцев, ни сева. Не завершил начатое в апреле! Петрович досадовал, а Ктото долдонил: " Увольняйся! Хватит! Ну разве только смотайся на эту фирму - прихватить осколков керамо-композитов для "жмени". Так назвать будущее устройство захвата на эдькином коптере подсказал Ктото. " Ладно. Пускай так. Прихвачу ещё на работе месячишко, сделаю в цехе и заточу "зубы" для "жмени", наварю у себя на даче вишнёвого варенья и переселюсь. Как раз к грибному сезону" - решил Петрович под одобрительный смешок и хлопок по плечу от Ктото: " Не забудь только хорошенько побриться и подстричься, а то Анастасия..."
Глава 5
В последний июльский день Анастасия обратила внимание, что в краски цветов на клумбах начали чересчур заметно вкрадываться блеклые тона.
Пора чуть-чуть изменить ход её привычки- раз в неделю выходить на вечерний дозор и разбираться со своими питомцами. Надо начинать дозор на полчаса, а то и более, раньше наступления осенних сумерек.
В летние длинные сумерки некоторые цветы на клумбах, как дети в постели, долго смеются, не хотят засыпать и утреннее солнце обжигает так и не сомкнувшиеся в бутон их губы- лепестки.
Таких становилось всё больше и больше.
В первый августовский дозор Анастасия выискивала их, срезала, ставила подряд в одну посуду с водой, а перед сном на полу террасы раскладывала из них в отдельных вазах пасьянс композиций: то изысканно строго- в букеты для юбиляров; то подчёркнуто хаотично- в японские икебаны; то в строгом английском стиле- в круги и овалы из разноколорных, как на флагах, полос, расставляемые в присутственных местах; то - в маленькие одноцветные букетики с предельно сжатыми стебельками в крохотных стаканчиках с водой, прикрепляемых на нарядах невест и знатных персон; то - в узнаваемые фрагменты пейзажных просторов- лугов, рек, озёр и неба; то- в фигуры животных, птиц, людей; то- в детали дизайна.
Закурив, налив себе стопочку коньяка, она после каждой затяжки и глотка выключала по одной лампе на террасе и запоминала, в каком ракурсе следует расставлять композиции под утренние солнечные лучи, чтобы наиболее эффектно запечатлеть на карандашных или акварельных эскизах и на фотках мобильника загадочные полутона и силуэты, подаренные цветам сумерками.
Засыпая, она воображала себя в ролях тех, кто захотел бы и мог бы воспользоваться её композициями, запечатлёнными на эскизах и фотках. При этом её интриговали не банальные варианты применения композиции в качестве украшения её одежды или домашнего интерьера. Возбуждался интерес к чувствам, мыслям и словам, которыми она смогла бы выразить причину выбора той или иной композиции, будь она на месте профессионального художника, дизайнера, архитектора. Так зарождались в ней подсказки не только студентам, но и профессионалам из частного проектно-строительного заведения, когда они просили её отозваться и дать советы по выполняемым ими курсовым и дипломным работам, дизайнерским и архитектурным проектам.
За советами приходили и дачники, когда им нужно было для кого-то сотворить подарочный букет или венок из цветов со своих клумб, расписать в цветы стены дачи и квартиры, альбомы с фотографиями и поздравительные адреса.
Все, кто обращались за советами и подсказками всегда искренне благодарили Анастасию и одаривали её:
студенты - восторженными взглядами и совместным пением под гитару за отличную оценку курсовой или диплома; профессионалы- бижутерией и электроникой или долей гонорара за успешно реализованный проект; дачники - зеленью, овощами, ягодами и фруктами со своих участков.
Дачники делали свои подношения с особым удовольствием, так как знали, что давно, когда мужа Анастасии начальство какого-то почтового ящика наградило дачным участком, он запретил жене, а потом своей дочери и её мужу заводить "какие-то грядки - только клумбы, кусты сирени и жасмина да тень от берёзок, дубков и акаций!" И Анастасию радовали эти подношения, хотя она могла всё закупать и привозить на своей машине из райцентра, где ходила на работу в колледж, а Эдика водила в школу с продлённым днём. Дарёная дачная вкуснятина не сравнима с покупной, да и не надо отрываться от цветов, тратить время на копку и прополку грядок, обрезку веток, окраску стволов, утилизацию опавших излишков плодов и ягод. Подношений от дачников вполне хватало не только на каждодневный стол, но и на засолы, варенья себе с внуком здесь на даче и москвичам "гастролёрам", как вшутку и всерьёз называла Анастасия дочь и её мужа, вечно где-то гастролирующих со своим ансамблем.
Любовь к цветам началась с детства, со сказочного "Аленького цветочка". Настюшка рисовала и рисовала его, сначала мусоля цветные карандаши, а затем, пробуя всевозможные по составу краски. Одноклассники, родители и их друзья прочили ей стать настоящим художником. Она согласилась. Но не хотела
быть банальным живописцем или скульптором, использующим для своих работ традиционные инструменты и материалы.
Захотелось творить красивое из красивостей, даруемых самой природой.
На эту тему Настя ещё в школе, а затем, учась в институте на факультете прикладного искусства, прочитала уйму художественной, исторической, прикладной литературы, перелистала кучи каталогов, справочников, альбомов с описаниями и иллюстрациями как самих "красивостей" (растения с их цветами и плодами, драгоценные и поделочные камни, нетленные останки и "жилища" насекомых, птиц, земноводных обитателей - паутины, коконы, раковины, панцири, кости, гнёзда, перья, волосы и т.д.) так и поделок из них- украшений, одежды, картин, скульптур, предметов обихода.
Настя выбрала цветы. Выбрала их не только, как материал для творческих поделок.
Начиная с попыток нарисовать "правдашный" Аленький Цветочек, она стала разговаривать с ним на рисунке, а потом так же общаться с любыми растущими и срезанными цветами, как с друзьями. Возможность и даже необходимость такой дружбы была не только подсказана ей древними мифами, наделившими цветы способностями живых существ, в том числе способностью общаться друг с другом и с человеком, но и подтверждалась мемуарами свидетелей, наблюдавших особые отношения некоторых великих художников к цветам.
Анастасию на всю жизнь заинтересовали истории, когда цветы впервые, не по заказу, изображались на картинах с натуры. Почти всех художников при этом охватывал восторженный трепет, как при первом свидании с любимой, а потом, когда уже неоднократно те же цветы изображались по памяти, почему-то художникам никак не удавалось ощутить тот первый необыкновенный трепет кисти. Какая-то досада, неудовлетворённость охватывала художника, хотя зрители уверяли, что каждый повтор нисколько не хуже, а, может быть, даже лучше, чем первое изображение. И художник пробовал опять и опять... Он винил себя, что не может вспомнить, какой был мазок кистью или скребок мастихином, позволившие цветам на картине вспорхнуть и прижаться к его душе. Наверное так было и с "Белыми лилиями", повторенными Клодом Моне более двухсот раз. А, может, наоборот, не он забыл , а предали те живые лилии, взаимно испытавшие тот волшебный трепет участия в творчестве, и не желающие им делиться? Не они ли в последнее мгновение позирования плеснули и смазали тот мазок? Анастасия мечтала разыскать на каком-нибудь водоёме пятачок с белыми лилиями, похожий на картину Клода Моне, сорвать несколько цветов и... побеседовать с ними, узнать, как "было дело". Ведь учёные признали, что и в растительном мире информация может передаваться на огромные расстояния. Например, белый гриб по грибнице передаёт своим сородичам информацию о местной погоде и почве за сотни километров. А вода? Она, испарившись в одном месте, может выпасть дождями везде!...
Сегодня, в последний июльский день, учитывая, что послезавтра приедут дочь с мужем и на следующий день заберут с собой Эдика на море и что его надо будет собирать в дорогу, Анастасия решила провести дозор своих питомцев немедленно, как только накормит и всполоснёт под душем внука, который вот-вот должен вернуться от Петровича.
"Ох, и сдался ему этот дед! Уехал с утра к нему с коптером, чтобы жменю приделать. Вчера они у автолавок встретились, договорились завтра провести лётные испытания, а тут в обед Машенька позвонила- едут на море... Была не была, придётся бабке представиться ведущему конструктору в натуре, в качестве главного представителя заказчика. Смешно? А ведь интересно! А, может, жменя сумеет выдернуть парочку лилий из озерца в потаённом лесу?"
С этой мыслью Анастасия посмотрелась в зеркальце, висящее над кухонным столом, и тыльной стороной ладони, держащей нож, перекрыла чёлкой две морщины на лбу.
-------