Наш мир таков, что даже зародыш живого существа ещё до появления на свет ведёт борьбу за своё существование, и ничего удивительного, что люди после появления на свет не довольствуются малым, а сразу начинают карабкаться от самых простых жизненных потребностей к самым высоким. Однако, на этом пути, в отличие от многочисленных стяжателей, Старик всегда помнил, что «философия истинная есть еже помнити смерть»*. И надобно заметить, что костлявая частенько щадила Старика, всех случаев и не упомнить.
Впервые она отпустила его после того как батьян** принёс счастливой матери младенца, но на беду у той пропало молоко. В послевоенном городке никто и представить себе не мог, что когда-то будут детские кухни и магазины детского питания. В больнице за детское питание почитался чаёк с ромашкой. Роженицу выписали из больницы, когда ребёнок совсем уже заходился и даже не орал от голода. Баба Нюра, мать отца, пожевала ржаной хлеб, завернула его в марлю и сунула самодельную соску младенцу в рот. И он выжил. Но видно поэтому мальчишка, не вкусив молока матери рос необычайно шебутным***, словно воткнули ему шило в задницу. Что такое небытие он ещё не знал, ничего не боялся и постоянно попадал в разные истории.
Неподалёку от дома, через Люцинский большак в низине перед лесом, располагалось болото. Летом мужики на болоте резали и сушили торф. После их работы оставались прямоугольные сажелки****, которые постепенно заполнялись водой. После теребления, сушки и очёса льна бабы эти водоёмы использовали как мочила, а после сбора брусники и до весны жизнь на болоте замирала. Но по весне, начиная с апреля, громкое горловое кваканье лягушачьих самцов извещало, что природе пора проснуться. Это зазывное пение будило окрестности, и со всех огородов на болото через большак устремлялись лягушки и жабы, чтобы принять участие в брачных играх, и позаботиться о потомстве в сажелках откладывая икру.
Как-то удрал малец в весеннюю пору, и конечно же без спроса, навстречу очередным приключениям на это торфяное болото, с собой прихватив снаряжение - небольшой сачок из марли. На болоте группа сорванцов постарше ловила лягушек. Но их привлекал далеко не познавательный интерес, какой был у нашего малыша, а изуверская забава: если земноводному существу вставить в анус соломинку, надуть кишечник несчастного земноводного через соломинку воздухом и пустить лягушку в воду, то она не может нырнуть, и только беспомощно барахтается на поверхности. Лягушке горе, а малолетним дикарям смешно. Нашему малышу такая забава не понравилось, вдобавок над ним ещё и посмеялись из-за тёплого пальтишка, запахнутого на все пуговицы, и он к ватаге не присоединился.
Так малыш очутился на краю большой и глубокой торфяной ямы, в которой плавала ком крупной лягушачьей икры с тёмными точками зародышей в каждой икринке. Головастиков ещё не было. А вот лягушку поймать ему всё-таки захотелось, просто так, чтобы рассмотреть получше. Наконец-то он увидел одинокую пучеглазую красотку, которая грелась на бережке под веточкой багульника. Но быть пойманными в планы лягушек обычно не входит, и лягва резво сиганула с бережка в воду. Мальчонка зацепился левой рукой за вечнозелёную веточку и сачком потянулся за добычей.
Пахучая веточка то ли обломилась, то ли оторвалась, и сорванец полетел в воду. На плаву малыш даже не успел испугаться и барахтался недолго,: пальтишко намокло, тяжёлые резиновые галоши потянули на дно, резкий дурманящий запах багульника исчез, мимо широко раскрытых любопытных глаз в бурой, но прозрачной воде наискосок, справа налево и снизу-вверх, проплыла стайка рыбок, поблёскивая серебристой чешуёй. Захотелось выдохнуть и вдохнуть, но вода стала наполнять лёгкие и безудержно накатился сон, ребёнок стал зевать ртом хватая новые порции воды, луч солнца пронизывающий жёлто-коричневую старую воду померк, и малыш спокойно уснул.
Он крепко и спокойно спал и не чувствовал ничего до тех пор, пока он не очутился дома. А когда проснулся, то неожиданно стал таким лёгким, что парил в воздухе, и только потолок мешал ему улететь. Это необычное ощущение мальчишке понравилось: он сверху с интересом разглядывал мать, которая бегала по светлице с тельцем какого-то ребёнка на руках и громко рыдала. Хотя плавать под потолком было необычайно приятно, но ему стало жалко матушку. Хорошо запомнилось, как душа стремительно и шумно (прямо ух!) влетела сверху в безжизненное тельце того ребёнка, малец открыл глаза и спросил: «Мама, ты почему плачешь?»
У матери случилась истерика, и она стала лупить ребёнка, а баба Нюра, бабушка по отцу, которая до этого безучастно покачивалась от горя на табуретке в углу светёлки, выхватила малыша из её рук, какие-то люди, наполнившие комнату, оттащили мать к окну со словами: «Люба, Люба, успокойся: он же живой!» - а матушка всё вырывалась и хотела драться ещё, но потом затихла, сжалась в комочек, всхлипывала и тихо скулила.
Позже нашему искателю приключений рассказали, что к счастью для него в жестокой уличной компании на болоте, которая издевалась над несчастными земноводными, был соседский мальчик Ромка Чижевский. Ромка уже давно ходил в школу, в класс седьмой, и разбирался, что такое хорошо, и что такое плохо, интереса к пытке несчастных земноводных также не испытывал, и при виде мучений живых существ отводил глаза в сторону. Именно в такой момент Ромка и заметил, как малыш пошёл на дно торфяной сажелки****, и поспешил на помощь. Он вытащил бездыханное тельце из воды, перекинул его через плечо и бежал с утопленником метров 300 до самого дома. Тряска помогла освободить дыхательные пути от попавшей воды, и смерть не сумела окончательно завладеть телом сорванца.
Да и потом, в течение всей жизни, у смерёдушки возможностей прибрать жизнь к рукам бывалет предостаточно, и не перечислять всех случаев, когда закадычная подруга Удача заботливо передавала его в добрые руки очередных спасителей. Прибери смерть Старика раньше, не помогай ему Удача, не слушать бы ему бабушкину сказку про Беловодье, да и долгой сказке под названием жизнь был бы каюк*****.
Примечания:
* "Юности честное зерцало". Репринтное издание. М.: «Планета», 1990. С.88;
** Батьян - батян, бачан, бусел, черногуз, аист;
*** Шебутной - веселый, тормошливый, шило в заднице, неуемный, беспокойный, озорной, неутомимый. Словарь русских синонимов;
**** Сажелка - вырытая яма, небольшой пруд, искусственный водоём и т.п.;
***** Каюк - конец, гибель, смерть.