- Лёш, входи! Открыто. Я в душе, - крикнула Ася, смывая с себя пену.
- Я не Лёша.
Ася перепугалась насмерть, но стоять в душевой было бессмысленно. Накинула на мокрое тело банный халат, кое-как намотала тюрбан на волосы, с которых текла вода, и выскочила в прихожую.
Там стоял детина под два метра ростом с бумажкой в руке.
«Ладно, хоть не пистолет», - женщина в прилипшем к телу халате мгновенно осмелела. Краска кинулась в лицо. Отец Александра Македонского взял бы её в солдаты, он не доверял тем, кто бледнел в минуты опасности.
-Ты кто?
- Я Вахид.
- Вот только Вахидов мне тут не хватало. Заблудился, что ли? - кивнула Ася на бумажку в его ручище.
- Не… вы Ася массажистка?
- Если для тебя, то нет. Такую тушу за неделю не разомнешь.
- Не… У меня дед есть. Ему…
- Что с дедом?
- Авария попал, спина больной.
- Э, да ты где русский учил, в ауле, что ли?
Смуглое лицо детины порозовело, как маков цвет, и стало видно, что он совсем пацан.
- Да, я переехал два дня.
- Господи, он уже кого-то переехал! Садись, жди, я сейчас приду.
Ася быстро переоделась в закутке, служившем спальней её сыну Васе, и вышла в комнату, где Вахид сидел на краешке стула.
- Сядь нормально, поговорим. – Велела Ася и нажала кнопку зазвонившего телефона.
- Асёныш, привет! Я тут в пробке торчу, прости, что опоздал. Подожди часик! Васю отвезла? Как будем отдыхать?
- Васю отвезла. Можешь не торопиться, у меня работа. Отдыхать будешь сам.
Отключилась, не слушая лёшкиных воплей.
- Чай будешь?
Пришелец из аула снова просиял:
- Да, хочу.
Он не столько чаю хотел, как посидеть за столом с городской женщиной, послушать, как она нестрашно сердится.
Ася достала печенье, сахар – больше ничего не было, всё вкусное отправила с Васей к бывшей свекрови. Пацан с шумом втягивал в себя чай.
Пришла Миссури, многоцветная кошка, потерлась о его ногу, обернула её хвостом и легла на сандалию.
- Ну давай, что от меня надо?
- Пойдем наш дом. Дедушку покажу, дядя все скажет.
- Куда идти надо?
- Не надо, поедем лучше.
- Ты машину водишь?
Снова расцвел:
- Да, смотри права есть. Магомед принес.
Увидев сомнение на лице собеседницы, заверил:
- Не бойся, я 5 лет горах ездил, мотоцикл умею, трактор, «Волга» могу.
- Трактор в горах, это меняет дело. Чёрт с тобой, поехали.
В другой раз Ася бы крепко подумала, прежде чем решиться ехать неизвестно куда с неизвестным громилой. Но летом подработки почти не было, все её клиенты лечили телеса горячими песками и соленой водой на югах, в России и в Турции. А деньги были нужны позарез. Васю в школу собрать, платить за съемную квартиру, себе к зиме что-то тёплое купить.
Подумала, не взять ли шокер, его Лёшка привёз отбиваться от назойливых пациентов. Махнула рукой – если там еще парочка таких вахидов, хрен отобъешься. «Будем брать дипломатией» - решила Ася.
Покоритель горных трасс показал себя во всей красе. Ехал быстро, пел громко. Ася сидела и вздрагивала на кочках. Дорога за городом была каменистая, место незнакомое, сюда они с Лёшкой не ездили. Ворчать не стала – небось, довезёт. Увидела дом и глазам не поверила – дворец!
Вахид лихо зарулил в открытые ворота и нажал на клаксон. Сейчас же из дома и из-под летнего навеса посыпались дети разных размеров, штук пять. Галдели, висли на Вахиде. Степенно вышла красивая женщина, подала руку Асе:
- Здравствуйте! Я Тамара. Проходите в дом.
Не очень-то приветливая, решила Ася. Ну и ладно, не с ней работать.
Дед был в комнате со спущенными шторами. Суровый кавказский старик с седыми висками лежал неподвижно, не открыл глаза, когда Ася поздоровалась. Сын, мужчина лет сорока, взглянул на хрупкую массажистку с сомнением. Как она справится с отцом? Но увидел крепкие кисти, энергичные гладкие ноги без варикозных разводов, и не стал ничего уточнять. Тем более, что рекомендовал её хозяин квартиры, которую снимала Ася. Сказал, что не болтливая, работает хорошо, берет недорого.
Ася привыкла все выяснять на берегу.
Дедов сын тоже хотел обсудить детали и привел её в столовую на втором этаже.
- Я Хасан, средний сын. Нас пятеро братьев. Мы сделаем для отца все, что нужно. Говорите, все привезем.
Ася решила гулять под большое декольте. Работать будет по методике Рави.
- Больной тяжелый, понадобится много всего. Кстати, врачи смотрели? Какой диагноз?
- Вот целая папка, сами взгляните.
Ася отметила правильную русскую речь кавказского человека, перелистала результаты анализов, МРТ, посмотрела на просвет снимки. В общих чертах ясно, но надо с Борисом проконсультироваться. Дело плохо, но надежда, кажется, есть.
- Вы можете мне сделать копии?
- Конечно.
Хасан позвонил кому-то, заговорил на непонятном языке.
- Дайте ваш номер, вам все перешлют на телефон, снимки тоже.
- Тогда к делу. Мне понадобится масляный обогреватель. Нет, не конвектор, а обогреватель. Несколько маленьких махровых полотенец, два-три больших. Штук 15 круглых гладких камней с ваш кулак, килограмма три чистого речного песка. Оливковое масло. Кровать для спинальников вы уже привезли, хорошо. Нужно будет купить приставку, чтобы его поворачивать на бок, я покажу, где продаются. Спирт, вата, бинты. Несколько простыней. Кажется, все. Нет, не все. Еще нужна электрическая духовка – именно духовка, не микроволновка. Ну и две большие миски. Мне воду греть здесь?
- Нет, скажете, к какому времени, вам включат бойлер, вон там кран есть, - кивнул он через плечо.
Хасан удивился странному заказу массажистки, но возражать не стал. Все достанут.
- Да, я беру за сеанс…
- Я знаю, сколько вы берете. Мы будем платить вам
тройной тариф. Вот аванс. Во сколько вы приедете завтра?
Ася подумала. Надо в свою поликлинику к Борису заскочить, затарить холодильник, купить для Миссури корм и наполнитель для лотков.
- Часов в 12. Сюда такси ходят?
- Не надо такси, Вахид будет возить. Приедет к вам в 9 утра.
Асю покоробил хозяйский тон человека, привыкшего командовать, но она смолчала. Позже отыграется, когда будет с дедом работать. Они у неё побегают. Ароматические свечи у нее еще есть, музыка в телефоне. Все, пора домой.
В столовую вошла Тамара, поставила на стол серебряный поднос – чайник, чашки, сладости, виноград, орехи.
-Угощайтесь, пожалуйста.
Хасан уловил её попытку встать.
- Вы первый раз в моем доме. Нужно выпить чай, съесть что-то. У мусульман иначе нельзя, это неуважение. Не гадайте. Мы чеченцы.
Час от часу не легче. Поздно пить боржоми. Ася пожалела, что у Васи нет таких вкусных конфет, винограда. «Ничего, - решила она, - заработаю, все куплю.»
Сияющий, как майская роза, Вахид, привез её домой, вежливо поздоровался с хозяином асиной квартиры. Тот улыбнулся и ответил. Знают друг друга, что ли?
- Борь, можешь взглянуть? – Ася, легко постучав в дверь заведующего хирургическим отделением, вошла и протянула ему телефон со снимками. Сказала, это клиент, старик.
- Песец, подруга. Я тебе простыми словами, чтобы не заморачивалась. Грыж восемь штук во всех отделах. Шморля-фуёрля. Ну и с башкой беда, сотрясение. Перелом большой берцовой был, вот здесь штифты стояли. А это свеженький, хорошо, что без осколков. Когда это он навернулся? Он шевелится вообще, говорит или овощ?
- Ничего не знаю, вчера спал он. Сейчас поеду, посмотрю. На ногу ему гипс после аварии наложили. Борь, такое лечится?
- Хорошо, что у тебя отпуск. Пахать придется, как каторжной. Лечится, ага, особенно у старых овощей.
- Сколько я там смогу протянуть с массажами? Мне нужно из них вынуть максимум бабла.
- Циничная ты, Аська. В лучшем, самом хорошем случае, со всеми суставами и головой, полгода. Это если позвоночник позволит. Посадить ты его посадишь, будет на обезболивающих, на ноги вряд ли поставишь. А там как Бог на душу положит.
- На себя посмотри, начальник. Уж хуже циников, чем хирурги, только журналисты после горячих точек.
- Мы так от профессионального выгорания спасаемся. Платить-то нормально будут?
- А чёрт их знает. Чеченцы. Богатые. Папу хотят вылечить, на ноги поставить. Заплатят как миленькие.
Ты же знаешь, Васька у меня. И на квартиру копить надо. Я этого деда вытяну, он у меня лезгинку плясать будет.
- А где супружник твой? Вы же в квартире жили, теперь почему на съемной?
- Супружник на северах бабки колотит. Мы с Васей в прошлом году приехали с Иссык-Куля… Что ого? У меня генеральша есть, не смогла там отдыхать, высоко ей. Велела приехать, пожить две недели.
Мы вернулись, а вещи наши в узлах в прихожей, квартира сдана, козёл свалил с глаз долой. Маман его не знает, куда, или вид делает. Хорошо, хоть внука любит. Я его ей закинула, думала отдохну немножко. Не судьба. Буду у чеченцев, как раб на галерах.
- Смотри, чтобы они из тебя рабыню в гареме не сделали, - заржал Борис.
- Щас! Я тебе адрес скину, будешь знать, где труп искать, если чего.
- Иди уже, труп, некогда мне. Да язык придерживай, а то прирежут тебя абреки.
Ася чмокнула начальника в щёку и ушла очень довольная. Если не сказал полный песец, значит, не все потеряно. Она этого деда подремонтирует.
Сегодня дед смотрел на Асю, прикрыл глаза в ответ на её здравствуйте. Она не стала спрашивать, как он себя чувствует: бледный, на лбу испарина, в чашке на столике две пустые ампулы из-под морфина. Значит, делали вечером и утром.
Все её заказы были выполнены, кроме прикроватной приставки. Она открыла в интернете адрес магазина, Сбросила на номер, взятый у Хасана. Он вызвал племянника, дал деньги, отправил в магазин.
- Почему вы не положили отца в клинику?
- Отказался наотрез. Сказал, если умирать, то дома.
Ася высыпала песок на лист, поставила в духовку прокалить. Протерла спиртом камни. Они пока не понадобятся. Дед на спине не сможет держать. Включила обогреватель, повесила на него два полотенца. В духовку поставила в чашке оливковое масло. Включила тихую непальскую музыку с колокольчиками, зажгла свечи. Надела белый халат и позвала Хасана.
Вдвоем они осторожно повернули деда на правый бок. Пролежней на спине не было, отлично. Она обмакнула полотенце в горячую воду и начала осторожно протирать тело старика вдоль спины, левую руку, левую ногу. Подсушила, когда повернули его на другой бок, повторила процедуру.
И пошла привычная работа – теплым оливковым маслом, горячим песком, пересыпанным в холщовый мешочек, мамин еще. Легонько втирала масло в кожу, массировала, грела песком. Закрывала обработанный участок теплым полотенцем, переходила к другому. Для первого раза достаточно. Почувствовала, что мышцы плеч чуть расслабилась. Или показалось?
Положили деда на спину, укрыли легким пледом-пенкой. Ася взяла в сумочке сигареты, вышла покурить на балкон своей комнаты. Хасан вышел за ней, неодобрительно покачал головой.
- В работе не мешает. – огрызнулась Ася на невысказанный укор.
- Вы уколы можете делать?
- Я многое могу. Мединститут бросила на третьем курсе, замуж выскочила. С тех пор в поликлинике работаю.
- Вы в отпуске, - издалека начал Хасан.
Все выяснил, зараза. Сейчас скажет, живите здесь, догадалась Ася. Рабовладельцы. Хорошо платят, но все соки выжмут.
- Нет, здесь я жить не буду. Мне надо к сыну ездить, он в деревне у бабушки на лето.
- Догадалась? Вахид будет возить. Зачем тебе каждый день туда-сюда-обратно ездить? Здесь все удобства. В твоей комнате дверь в санузел. Вода все время будет горячая.
- У меня там кошка.
- Он будет кормить каждый день.
- Ей нужна я.
- Ты нужна отцу.
Сказал жестко, как отрезал, и вышел из комнаты.
Ася подвинула стул к дедовой кровати, начала разрабатывать кисти рук, ступни. Хасан принес морфин и шприцы, салфетки в пакетиках. Сказал, что нужно делать уколы вечером и утром в восемь часов. , Лекарства вот, давать по схеме.
- Кто меняет памперсы?
- Я меняю. Теперь будешь ты.
Ася дернулась, но наткнулась на жесткий взгляд и испугалась.
- Платить будете отдельно.
- Нир ял хIун. Естественно.
- Не материтесь, я женщина.
Эта баба знала чеченские ругательства. Хасан в бешенстве ушёл с балкона. Она не знала, но поняла, что с таким видом ничего хорошего не произносят.
Зашла Тамара, позвала обедать.
- Сначала я его помою, потом приду, - злорадно ответила Ася, представив, какое амбре будет распространять за столом.
Дедова невестка принесла несколько длинных крепких лучин, вату и гель для душа. Вытащила из прикроватной тумбочки памперсы, с сочувствием взглянула на Асю и пошла накрывать на стол. Сказала, мужу, что мог бы на первый раз помочь женщине.
- Сама справится, - буркнул Хасан, но все-таки пошёл. Никому эту работу доверить было нельзя, только привычной ко всему медсестре. Ася принесла из санузла таз горячей воды. Они обернули лучины ватой, обмакнули в теплой воде, сняли памперс и быстро обработали все места, надели старику новый памперс, постелили чистую клеёнку, закрыв её толстым слоем мягкой ткани. Все грязное Хасан кинул в пакет – Вахид выбросит. Он внимательно наблюдал, появится ли брезгливая гримаса на её лице. Не появилась. Профессионально работает, решил Хасан и успокоился. Ася пошла в душ. Сделав укол и пообедав без аппетита, засобиралась домой. Но Вахида не было, уехал на рынок.
Ася сделала деду укол морфина и прилегла у себя в комнате на тахту. Очнулась от прикосновения к лицу чего-то мягкого, длинного. Чуть не закричала. Хорошо, что не закричала. Стыда бы не обобралась.
- Миссури, ты откуда здесь?
Киса пободала её круглым лбом и легла между щекой и плечом на свое законное место.
Ася встала, включила свет и обнаружила у двери несколько коробок и большие одёжные пакеты. Взбеленилась, хотела идти выяснять отношения, но, увидела, что даже два миссуриных лотка здесь и большой мешок с наполнителем из хвойных опилок. Подумала и скандалить не пошла. Стала вешать одежду в шкаф и раскладывать содержимое коробок на полки. На её рабочем столе лежала стопка постельного белья, подушка и плед. Все новое, красоты невозможной, такого у Аси никогда не было.
«Остается только корчить из себя барыню. Иначе пришибут», - сказала она себе. Сходила посмотреть на деда – он спал под морфином - и легла на чистую постель.
Утром привезли и установили приставку к кровати. Теперь Ася могла справиться и без Хасана. Дед был сухой, весил, как гусиное перо. Работы, как она и ожидала, навалилось много. Тяжелой, неблагодарной работы. Ася уставала, отказывалась ехать к Лёшке на свидания. Он позвонил-позвонил и вышел в астрал. Ну и ладно. Лучше она к своему ребенку съездит в выходной.
Хасан отпустил на полдня. Заплатил за первую неделю столько, что она глазам не поверила. Попросила Вахида остановиться у супермаркета, купила Васе разных конфет, винограда, бананов. И книжку «Дети капитана Гранта». Сын сам читал, не ждал, когда мама вернется с дежурства. Втянулся. Для свекрови выбрала красивую блузку. Ну и торт для всех.
Вахид только улыбнулся, увидев её пакеты.
Вася выскочил из калитки, едва увидев бусик, радостно зашептал:
- Мам, ты не думай, мне тут хорошо. Бабушка не злая. Пойдем, я тебе крольчат покажу. Велел ей по очереди брать в руки всех крольчат, и сам каждого целовал в нос. Показал, как надо доить козу. Зеленые глаза сияли от счастья, конопушек почти не было видно на розовом от загара лице.
Ася зашла в дом, раздала подарки.
Свекровь заворчала:
- Зачем деньги тратила? Вон хахаль твой сколько всего привёз.
Ася расхохоталась – это Вахид хахаль?
- Больного моего внук, его ко мне прикрепили.
- Ишь ты, королевишна, - осудила свекровка. И стала доставать из пакетов продукты, которые передала Тамара: баранью ногу, курицу, всякую колбасу, сосиски, фарш мясной, дорогую копченую рыбу, овощи.
Зинаида Петровна скрипела, но была довольна вниманием. Блузку похвалила:
- И куда я в ней пойду, в такой нарядной? Ты, Аська, не бойся, я Васятку не обижаю, моя кровь. А сама с этими черными не вожжайся, злые они.
«Уж не злее сыночка твоего» - подумала Ася.
- Платят хорошо. Вот вам тысяча, хватит пока.
- Да куда с добром, столько еды навезли! Забери копюру, спрячь. Ваську в школу будешь одевать.
По дороге домой спросила Вхида, чем его дядьки занимаются. Второй после его отца и двое младших завод открыли, делают посуду, ванны, раковины. Хасан строит дома, свой дом тоже сам построил. Отец Вахида разводит скот, у него ферма в горах. А чем раньше дед занимался, внук не помнит. Хорошо на всяких инструментах играл, голос у него сильный. Был.
Гитару видела в углу – его. Это для души. А деньги на мандаринах и апельсинах делал, виноград выращивал. Вино у него, вот что. Винодельня своя.
Вернулись к обеду, но Ася есть не стала – в деревне борща поела. Вахид отказался, боялся, что со свининой. Правильно боялся.
Пошла к старику. Ей показалось, что он улыбнулся, увидев свою медсестру. Ася поздоровалась, потрогала дедов лоб – сухой, не горячий.
Собралась поменять памперс, но дед пошевелил пальцами, прошелестел:
- Не надо, Хасан сделал.
Тем лучше. Ася приступила к массажу. С приставкой к кровати привычные действия – повернуть на один бок, на другой - давались легко.
Спросила:
- Вам музыку отключить?
- Пусть.
- Свечи не раздражают?
- Хорошо. Где так научилась?
Ася не любила болтать с пациентами. А тут что-то расслабилась. Стала рассказывать – может, так он от болей своих отвлечется.
- У нас в медицинском был один парень из Непала. Как в Россию попал, уже не помню. Он показал на экзамене свои штуки. В Непале большинство индуисты, а он в 10 процентах буддистов. Получил отлично, а я на ус намотала. И показала старику, как наматывала на ус эти фокусы с горячим песком, маслом, полотенцами.
Вот тут дед и правда слабо улыбнулся. Ася обрадовалась. Значит, что-то движется. Отработала старика с удовольствием. Приятно видеть, что не зря уродуешься.
В открытую дверь вошла кошка. Ася ей строго брыськнула, но Миссури и ухом не повела. Подошла к кровати, встала на задние лапы и грациозно запрыгнула. Ася схватила нахалку за шкирку, но дед показал – не надо!
Миссури легла в ногах и стала помогать Асе растирать старику пальцы на ногах. Полизала, потом прикусила мизинец, дед слабо охнул. Почувствовал! Это был прогресс, о котором Ася только мечтала. Всю неделю пыталась вызвать реакцию – по нулям. А тут кошка сделала кусь, и он услышал.
Тамара принесла деду ужин. Хотела покормить, он глазами нашел Асю – пусть она. Рисовая каша, сок – быстро управились.
Вытерла старому лицо теплой влажной салфеткой. Уколола. Посидела рядом с кроватью, лекарство подействовало, и Ася пошла к себе.
После душа позвонила Борису.
- Представляешь, кошка его укусила, услышал! А я тут корячусь над ним, и все без толку! Оставлю им Миссури, а сама уеду. Пусть она его лечит!
- Балда, это же ты сделала, кошка только нерв зубом достала. Значит, позвоночник понемногу восстановится.
Позвонила Галке. Подруга хотела знать всё – какие там мужчины, красивые или страшные, сколько лет деду, кто-нибудь пристает? Услышав, что не пристают, огорчилась.
- И это кавказцы, ёлки зеленые! Жениха отвадили, а сами не могут сделать женщине хорошо.
- Чем больше платят, тем женщине лучше. Все, Галка, спать!
Утром старику было плохо. Он вскрикивал от боли, когда Ася максимально осторожно обтирала его влажной салфеткой перед процедурами. Хасан вызвал врача, который лечил всю семью. Тот вызвонил известного невролога на консультацию. Решили, что нужно укладывать Саида Ашимовича в больницу, лечить нормально, без свечек и колокольчиков. А лучше отправить его на лечение в Германию. Хасан был против: отец категорически запретил еще после аварии. Только дома.
Светила понаписали новых рецептов, предложили массажиста-мужчину, получили отказ, гонорары в конвертах и удалились, обидевшись на сына. Ладно, старший не в своем уме, но этот-то должен понимать…
Весь день Ася сидела возле деда. Ну как, сидела – пахала. Сменила памперс, обтерла всего Разрабатывала мышцы, растирала, грела.
С улицы пахло шашлыком. По пятницам братья с семьями собирались то у одного, то у другого. Реже ездили в горы к отцу Вахида. Вчера он сам спустился, привез барашка. Его разделали, замариновали мясо, разожгли большой мангал на 60 шампуров. Там будут работать двое младших. Так давно завел отец. Он не любил, что у старшего жарили по 20 шампуров, готовый шашлык мгновенно расхватывали, ждали следующей партии и никто не наедался.
В первый раз Ася увидела братьев в сборе. Крепкие парни, но двое младших толстоваты. Отцу Вахида лет за 45, следующему непонятно, сколько. Около сорока, наверное, близнецам лет по 35 на глаз.
Жены у всех, как на подбор, красивые, две беременные. Одна тёмно-рыжая. Детей куча, мельтешат, не сосчитаешь. Грудной, двое младенцев до года.
Асю позвали к столу в первую очередь. Она с удовольствием съела шипящие снятые с палочки румяные кусочки, макая их в пиалу с маринованным в уксусе луком, закусывала это счастье салатом из помидор с луком. На Иссык-Куле такой салт называли шакарап. Она шашлык любила, и теперь с удовольствием смотрела на перемазанные лица детей, зубами стаскивающих мясо прямо с шампура. Вот так надо есть настоящий шашлык!
Поблагодарила и не стала ждать чая. Положив на тарелку еще палочку, взяла на кухне нож накрошила мясо на кусочки, тонко нарезала розовый помидор и пошла угощать деда.
Жевать ему после аварии было трудно, кормили бульонами с фаршем, куриной лапшой, кашами, творогом со сметаной. Тамара старалась, готовила для свекра национальные блюда. Ася попробовала однажды, и чуть глаза в тарелку не выронила. Попросила класть вдвое меньше перца – нельзя ему сейчас такое острое есть, желудок будет болеть. Невестка поджала губы. Всю жизнь ел, и ничего. Больно уж раскомандовалась эта медсестра.
Ася разделила кусочки шашлыка на волокна, давала с руки, потом ломтики nомидора. Дед обрадовался, было видно. Глаза ожили.
- Все, хватит! – Ася налила чай в поилку, поднесла к губам старика. Он жадно попил.
А теперь лекарства. «Понавыписывали отравы специалисты. Только деньги драть умеют. Я бы оставила только аэртал утром и на ночь и снотворное. Вредно же столько опиатов ему давать, наркошей станет на старости лет, - ворчала Ася. – Надо эту кучу таблеток сократить. Отравлю старика, дети мне потом голову оторвут. А не давать нельзя, тоже оторвут.»
- Дед, Галка моя скоро из Чехии приедет. Я ей заказала такую мазь – мертвого поднимет. Называется по-чешски чёртов перец, что ли. Намажу тебя с ног до головы, будешь у меня, как новенький.
Дед молчал, улыбался глазами.
Массажи и лекарства свое дело делали. Постепенно старик оживал. Поднимал руки сначала до локтей, потом правую до плеча. Ногами тоже двигал, поворачивал голову. Ася подкладывала ему под спину подушки, он недолго мог сидеть.
- Давай, дед, старайся! Я же за тебя не могу.
- Саид.
- Ох, простите, Саид… - Ася не могла вспомнить отчество.
- Саид. Ты Ася. Я Саид.
- Ладно, только тет-а-тет, при людях с отчеством. Ашимович, вспомнила!
Она не задумывалась, сколько старику лет. Седой, обросший клочковатой бородой, росшей на неповрежденных участках кожи, он не имел для неё возраста. Худой, длинные сухие ноги-руки, как мощи динозавра. Спросила у Тамары и удивилась: всего 66. Велела Вахиду принести все для бритья и попросила помочь. Вдвоем они потихоньку сняли седую поросль, Ася ножничками подровняла кустики щетины.
- Красавец, да? – оглянулась она на Вахида. Тот по привычке сиял, как медный таз. Заговорил по-своему, залопотал:
- ХIаъ, хIаъ! Очень красивый!
- Скоро женить вас будем, Саид Ашимович!
Старик улыбался.
Асе нужно было посмотреть Васины вещи – что купить к школе из одежды, какие рабочие тетради.
Приехала в город и отпустила Вахида поесть мороженного в кафе. Сама пошла домой. Эх, как тут все обшарпано. Привыкла, королевишна, в покоях прохлаждаться, вспомнила Ася свекровку. Она перестала Асю шпынять, когда та приезжала, благосклонно принимала и продукты, и деньги. Понравилось. Вася вырос, загорел, как головешка. Хотел домой, к друзьям. Надоело козу доить, улыбнулась мать. Ничего, скоро она его заберет от бабки, соскучилась, сил нет.
Ключ в скважину не лез. Пошла искать хозяина – его квартира была на первом этаже. Позвонила. Постучала. Повторила. Никого не было, ни Али, ни его жены, ни детей.
Али шел навстречу по двору.
- Ой, Ася! Чего хотела?
- Домой попасть хотела.
- Мы там замок другой поставили, ключ у мастера. Другой раз отдам, не бойся.
- Я вам хочу деньги отдать за август.
- Не надо… или давай!
Крикнул вслед:
- Ася, мы у тебя это… ремонт делаем, ты быстро не приезжай.
Саид заметил, что настроение у его спасительницы резко испортилось.
- Представляете, не могу в свою квартиру попасть, хозяин не пустил. Замок сменил. Говорит, ремонт делает. С чего бы это? Врет, наверное. И мне некогда с ним разбираться, я тут все время торчу. – На ее глазах вскипели злые слёзы.
Постепенно начала греть старику спину горячими камнями через тонкое полотенце. Разогретые мышцы лучше поддавались массажу. После обеда сажали с Вахидом деда в коляску, она возила гулять по саду. Летняя жара спала, прохладный ветерок шевелил листья на молодых яблонях, на орешине.
«Перевернуть бы твою коляску! – Молчком злилась Ася. – Всю жизнь мне перевернул!».
Достала плед из кармана коляски, сердито укутала деду ноги, подтянула к подбородку.
- Больно, Ася.
- Вы уж потерпите. Мне тоже больно, я же терплю. Али что-то лукавит. Наверное, других квартирантов нашёл.
- Сына сюда вези. Пусть будет.
- А школа? А друзья? Что он тут будет делать?
- Замуж за меня выходи.
- Да вы с ума сошли, - вскинулась Ася. Думаете, если много платите, я ваша собственность?
- Плохо без тебя будет.
- Ничего, привыкнете. Ходунки вам купили, без меня справитесь.
Хасану сказала – все, больше она здесь жить не может. Саиду Ашимовичу уже намного лучше. Уже сидит хорошо, пробует в ходунках по коридору гулять. Пусть найдут другую медсестру.
- Мало платим, ты скажи.
- Много платите. Мне жить негде, надо искать квартиру. Васю в субботу привезет, а куда? Под кустик? Нет, не начинайте, - угадала она текст, который Хасан собирался произнести.
- Здесь не останусь. Я вам не крепостная. Сколько могла, помогла. И до свидания! Отпуск давно кончился и отгулы за прогулы. Еще с работы выгонят, тогда в петлю!
Пошла собирать вещи. Миссури решила пока оставить – куда с ней? Не всякие хозяева пустят с кошкой. Через три дня решила – все, больше не выдержит. Старик гладил многоцветную красотку, та снисходительно мурлыкала. Попросил позвать Вахида, отдал ему какой-то конверт.
- До свидания! Вы не запускайте гимнастику, делайте через боль. И мазью чешской пусть вас мажут.
Ася не хотела смотреть на старика, знала, что увидит. И жалко было, привыкла, и злость не проходила.
- Не обижайся, Ася. Спасибо!
- На здоровье, - буркнула и ушла, оставила деда нянчить кошку.
Вахид вышел из машины, но коробки доставать не спешил. Пошёл в подъезд. Вернулся с Али. Тот семенил на толстых ногах:
- Ася-джан, заходи, дорогая!
- Ключ! – потребовала она, не глядя в лукавую физиономию.
Подал целую связку: 4 одинаковых и три мелких разной формы.
- Не поняла.
- Сейчас все поймешь, дорогая! Ты хозяйка теперь. Вахид, отдай документы. Дома смотреть будешь, пойдём. Не туда, вот на второй этаж, направо. Открывай.
Ася открыла замок в новой двери большим ключом. И поняла, что значит выражение «ноги подкосились».
- Все, Ася-джан, живи на здоровье. Если что, говори, все сделаем.
Хозяин с Вахидом ушли.
Села на новый диван в большой комнате, открыла конверт. Там были документы на квартиру, справка из домоуправления с двумя фамилиями – её и Васиной, он на отцовской записан. Маленький заклеенный конверт вскрывать не стала, потом.
Вахид с сыном хозяина… бывшего хозяина… заносили коробки с вещами, некоторые сразу на кухню. Ася пошла за ними, ахнула. Кремового цвета мебель, пестрая разделочная плита, такая же крышка стола. Холодильник, микроволновка, чайник стояли распакованные. Новая газовая плита. Пошла смотреть владения, пугаясь, что тихо спятила. Кроме гостиной, две небольшие комнаты – в одной на столе лежал в коробке ноутбук. Для Васи, понятно. Шкаф, кровать. Юношеский гарнитур. Она на него в мебельном облизывалась В другой комнате одежный шкаф, кровать, туалетный столик с зеркалом. В гостиной напротив дивана большой телевизор на стене. На полу два свернутые ковра. Между окнами круглый стол, стулья. В вазе две белые розы, одна алая.
Асе исполнилось 38 через неделю после того, как она пришла работать к старику. Эти все про неё знали. Поздравили, положили на стол конверт, поставили чуть не ведерную хрустальную вазу с дорогими цветами. Тогда Ася сказала Тамаре, что не понимает, зачем косить цветы для букета косой. Трех роз вполне достаточно.
- Розы любишь? Какие?
- Бордовые не люблю, грубые. Белые на длинных стеблях или светлые, алые.
На прощание поцеловала Вахида в щеку, велела идти учиться в колледж, и осталась одна. Можно было нареветься всласть.
Дедова телефона у неё не было, Хасану звонить не стала. Догадалась, что не его рук дело. Включила свет – ну да, люстра стильная. На окнах шторы. Тонкие занавески и плотные - белые и голубые. Диван серо-синий. Красиво.«Идеальный ремонт», чёрт возьми, полная гармонь» - благодарно хмыкнула Ася.
Открыла большой конверт, достала маленький. В нём записка.
«Ася, не обижайся. Спасибо за твою помощь.
Я сам не могy,Али нашел мастеров. Потом дизайнера привел, все сделали.
Если не нравится, только скажи, сделаем, как ты хочешь.
Саид.»
***
Ноябрь пришел тихий, солнечный на удивление.
Ася несла пакеты с едой. Васька стал есть, как не в себя, не успевала готовить. Растет мужик. Хотела поменять пакеты в руках и остановилась.
Навстречу, прихрамывая, шел высокий седой человек в модной куртке, с тростью.
- Ася…
Подошла близко, стала смотреть в глаза. Подышала знакомым запахом туалетной воды. Сама покупала, чтобы протирать лицо после бритья. Уткнулась в худое плечо лбом и заплакала.
7 февраля 2003