Сны Атлантиды

Не мысль – предчувствие, прозренье:
земля и мир и жизнь моя –
как сон небес, как провиденье
неузнанного бытия.

Преображающим рассветом
сияет полдень надо мной,
и нет границы между светом,
бессмертием и тишиной.
               
                Сергей Маковский


ЧАСТЬ 1. СНЫ АТЛАНТИДЫ


Глава 1.  ЗЕЛЁНАЯ  ДВЕРЬ

"Победила!
Мама, я победила! Папа!..
Как жаль, что вы на работе!.."

Ксюша Сторожева летела почти по тенистым аллеям парка и солнечные зайчики, пробиваясь сквозь шевелящуюся от ветерка крону старых лип и вязов, прыгали и танцевали рядом с ней.

Поэтический конкурс, организованный местным литературным журналом, получился весьма солидным. Среди участников, представивших на суд читателей свои нетленные творения, были даже профессиональные поэты. А победила она! Никому неизвестная студентка-первокурсница филфака, вчерашняя школьница, даже не помышлявшая ранее где- либо публиковать свои стихи!

Победила! В пику уверениям подруг – мол, все призовые места в подобных мероприятиях распределены заранее… Победила!..

Позвонить тёте Маше, обязательно – Вячеславу Николаевичу, преподавателю русского языка, - он, он посоветовал послать ей на конкурс свои вирши! Потом Светке – лучшая моя подруженька! Усерднее всех ведь отговаривала отказаться от «этой авантюры»…

Но перво-наперво она сообщит радостную весть ему – своему Колечке… Она бросится ему в объятия, он крепко обнимет, прижмёт её к себе: «Я знал, что ты победишь, ты у меня самая умная и красивая!..» Почему он сегодня не отвечает? Он, вообще, в последнее время немножко букой стал – сессия! Устаёт. А точные науки, как известно, дисциплины ох какие тяжёлые…  И кто сморозил такую глупость: математика родственна поэзии! С другой стороны, пусть всё будет для него неожиданным – праздником! праздником!

Доставая телефон из сумочки, Ксения впорхнула с солнечными зайчиками в заросший сиренью закуток перед институтом, место их обычных встреч… И оцепенела. На их любимой скамеечке, перед недействующим, наверное, со времён царя-гороха, старым фонтаном сидел её – Коля - и обнимал незнакомую брюнетку в коротком красном платье, кривые ноги в дурацких красных чулках… Что-то зашептал ей на ухо… Та заливисто рассмеялась… Боже! Они целуются!

Свет померк.  Солнце погасло. Исчезли зайчики-летунчики… Ксюша резко повернулась и зашагала прочь.

Слёз сначала не было. Но потом они нахлынули и задушили её. Рыдая, неслась она по улицам, не замечая, толкая прохожих…

Вбежала в подъезд, не дожидаясь лифта, бросилась пешком по лестнице… Долго не попадала ключом в замочную скважину…

Заметалась по пустым комнатам, зашарила лихорадочно по шкафчикам, полочкам на кухне, опрокидывая всякие склянки, пакеты с лаврушкой… А уксусная эссенция – вот, на столе, прямо перед ней!

Наполнила стакан до краёв резко пахнущей прозрачной жидкостью.

Прости, мама! Прости, папа! Мне незачем больше жить!
А ты, которого я так любила… Ты предал меня!.. Ты поймёшь, какой ты подлый и низкий. И вспомнишь ещё обо мне, и пожалеешь обо всём.  Но будет уже поздно. Прощай! Прощайте все!..

Ксения резко поднесла стакан к губам…
Но не успела сделать даже глотка – резкий пронзительный звук – свист, скрежет вспорол пространство, тяжёлый удар обрушился девушке на голову, чья-то ладонь вышибла из рук стакан… Комната перевернулась, ещё и ещё… А потом темнота разверзлась и поглотила её…

-  Мама! – ещё успела вскрикнуть она.


-  Мама!

Ксения сидела на полу. Рядом в луже уксуса разбитый стакан… Кухня выглядела совсем по-другому – обветшалая, неухоженная… В окно бил яркий свет, а стены напротив – не было! Плотная завеса тумана вместо стены! И оттуда по паркету, вернее в песчаном руслице, врезанным в паркет, огибая табуретку, рядом с плинтусом течёт ручей, несёт скомканные пакеты, грязную ветошь, всякий хлам…

«Как у Тарковского», - мелькнуло в голове.

Загудел кран. Не гудел раньше. Девушка обернулась – возле раковины стоял, мыл руки незнакомец – высокий, худощавый, в синих джинсах и лёгкой белой курточке. Поморщившись, покосился на юную поэтессу.

-  Не мамкай, нет её здесь.

Молодой голос, и лицо не старое – ну, тридцать с небольшим, а длинные волосы совсем седые.
Мужчина закрыл воду, снял с вешалки полотенце, оно распалось, рассыпалось в его руках. Досадливо стряхнул с длинных тонких пальцев, как у музыканта, налипшие лоскутки. Раздражённо передёрнул плечами.

-  Если не терпится помереть, можно повеситься, утопиться, сигануть с десятого этажа, самое простое – выжрать слоновую дозу снотворного. Но мучительно умирать несколько недель в больнице без желудка и пищевода – чего глупее!

-  Он меня предал! - вырвалось у девушки.

-  А что ещё было ждать от этого прохвоста?.. Да ладно, - незнакомец махнул рукой, - вам, сегодняшним молодым, переспать с одним-другим-третьим как на горшок сходить.

Ксения закрыла лицо ладонями. Заплакала. Навзрыд.

Неожиданный её собеседник опустился перед девушкой на колени.
-  Ну  хватит,  -  сказал примирительно, - не обижайся. Я знаю, что ты не такая. Перестань.
-  Ксения! – рывком отнял ладони от лица Сторожевой.

Она посмотрела в его глаза – пронзительные, строгие, но добрые вместе с тем, странные – зеленоватые, с золотистыми ободками вокруг зрачков, - и вдруг успокоилась.

«Откуда он знает моё имя?»

С силой выдернула руки.
-  Где я?

Незнакомец поднялся. Вздохнул.
-  Между жизнью и смертью есть особое пространство, в котором все перегородки между мирами исчезают. Человек находится здесь почти мгновение. Тебе повезло, что в это самое мгновение я оказался поблизости и не дал выпить тебе уксусную эссенцию… - Виновато: - Я тебя не сильно ударил? Тут уж не до сантиментов – едва успел дотянуться.

-  Мне надо обратно.

Мужчина опять вздохнул.
-  Теперь это не просто. От своего мира ты фактически отреклась. Видишь, - повёл головой, - слепок твоей реальности разрушается.

-  Я не отрекалась.
На глаза девушки снова навернулись слёзы.

-  Не плачь, - незнакомец нахмурился, улыбнулся, погрозил пальцем.

В этот момент с потолка на серебристой ниточке спустился белый паучок. Поглядел на Ксению бисерными ярко-голубыми глазками, осмысленно поглядел! Потом развернулся к ксюшиному собеседнику, зашевелил лапками… Создалось впечатление, будто они мысленно разговаривают друг с другом… Вот стал таять в воздухе… Пропал.
Девушке даже стало жалко, что   чудный паучишка исчез.

-  Мне передали, - объявил незнакомец, - что помочь тебе можно.
Задумался.
-  Ты, конечно, не слышала о белой планете Аристее…
В комнате вспыхнуло – фиолетовым и бирюзовым!..
-  Планета сказок, волшебства и поэзии. Её не видно в нашем трёхмерном мире. Но она есть. Кудесники и маги стремятся к её великим материкам, к ней плывут золотые вечерние облака, уходят корабли в звёздную ночь и медленно бредут в тумане лоси, провожая ищущих через границы между мирами…  Там помогут и тебе – спастись, возвратиться домой…

Это сон? Откуда-то издалека доносился до девушки голос незнакомца, а она приближалась к сверкающей белоснежной планете, в ожерелье разноцветных огней и серебристо-пепельных туманностей, и сердце томилось, и плакало, и рвалось из груди…
-  Пойдёшь со мной? -  услышала еле-еле и прошептала:
-  Пойду.
И стряхнула с себя наваждение.

-  Давай руку.

Ксения поднялась сама. Мужчина посмотрел на неё с интересом. И вдруг, сложив пальцы, если бы держал в них кисточку, карандаш, - прочертил в воздухе замысловатый узор – огненный знак загорелся в воздухе! - руна, да-да, она видела похожие на картинках в каком-то фантастическом журнале у Светки,  -  тут же потух.  Занавеска тумана – нет её!..

Они стояли перед нарисованной на кирпичной стене двустворчатой зелёной дверью, в обрамлении цветочных гирлянд. Слева – вход, кажется, в кафешку, справа изуродованный постоянными обрезками старый тополь. И кучи старого грязного мартовского снега. Достаточно заурядная картина.

-  Не узнаёшь? – спросил незнакомец. – Этот вход в параллельный мир находился совсем недалеко от твоего дома. К сожалению, он ныне закрашен, замурован плитками. Но здесь, в пограничном пространстве, всё сохранилось, - всё выглядело именно так накануне   закрытия…

 Спутник Ксюши в упор взглянул на девушку:
-  Итак, ты – готова?

-  Да.

Незнакомец помедлил, потянул дверь на себя…
Сияние – изумрудное, синее хлынуло на них, закружило, понесло… И вновь навалились сновидения, и Ксения уже не могла сопротивляться им…

… Её влекло к сверкающей белой планете в ожерелье разноцветных звёзд и галактик, сквозь серебристо-розовый туман, где задумчиво бредут по воде лоси и плывут корабли… В букеты цветущей сирени и вишен… Где ей помогут… Где сердце болит и радуется от счастья…

Аристея - край волшебства и поэзии… Планета спасения моего…



Глава 2.  МЫ ВХОДИМ В НОВЫЙ МИР

Эта осень будет волшебной. Он знал это. Мир безумствовал, но некий запас прочности, когда душевнобольной, несмотря на все причуды, считается ещё по привычке официально здоровым - оставался. Оставался крохотный промежуток времени между относительным равновесием и нарушением всякого баланса, хотя бы кажущимся порядком и полным хаосом. Сентябрь, октябрь, ноябрь. И, возможно, декабрь, когда земля покрывается пушистым снегом, ночи светлеют, а в чёрном небе из бездн Вселенной всплывают сверкающие флотилии звёздных кораблей. Нет им числа! Воздух пропитан сказочными ожиданиями Новогодних праздников, а корабли ждут, когда люди отвлекутся от радостной суеты, услышат их зов и скажут: «Здравствуй!..»  Тогда многое можно будет понять и изменить… Очень многое!..

-  Аоцерис!

Арсений вздрогнул, обернулся на голос, но следующие видения уже овладевали им.

Он шёл по сияющим солнечным улицам невиданного, незнакомого города, знакомого одновременно до боли, до спазмов в горле, до слёз…
Мириады водяных капелек!.. Они несутся в радужных переливах, подхваченные ветерком в струях Большого фонтана, - там, на террасах, увитых орхидеями, Боги и Герои, навечно запечатлённые в бронзе и мраморе, ведут между собой мудрые беседы…  Лицо становится мокрым. Трудно дышать. Скользко идти по мокрой мостовой… А искрящееся облачко над фонтанами разрастается, заволакивает лёгким туманом дома – пять, шесть этажей, с колоннами и арками, покрытые узорными красно-коричневыми плитками из яшмы и родонита… Всё становится зыбким, нереальным…
 Только небо над головой – изумрудно-синее, глубокое и бескрайнее, только оно – реально!..
Высоко-высоко над плоскими черепичными крышами пульсирует, дышит кружево хрустальных многогранников – аветирии, замкнутые в магической цепочке на Великом Кристалле в Храме Сириуса, защита наша и зрение. А ещё выше – весёлые, снующие в разные стороны веретёна воздушных лодок – виманы…
… Только оно - реально! Наполненное смыслом и счастьем, какого не было и не будет больше никогда!..

-  Аоцерис!

Он стряхнул с себя наваждение. Полукруглый зал, залитый мягким голубоватым светом. Огромный, до потолка, иллюминатор – серебристый туман и за ним, - он добрался, наверное, и сюда из его сновидений…

Арсений поднял взгляд на стоящего чуть поодаль молодого человека в блестящем синем комбинезоне:

-  Оритез, как наша подопечная?

-  Она звала тебя, поэтому я тебя побеспокоил.
Улыбнулся.
-  С ней всё хорошо. Работа подходит к концу.

-  Её можно увидеть?

-  Конечно.

Они шагнули к противоположной стороне зала. Часть стены – лепесток орхидеи – отодвинулся… Полыхнуло белое пламя! Пронизало насквозь, наполнило горячей волной грудь! Не земной огонь – небесный, прими, привыкни к нему, открой навстречу своё сердце!.. Скажи – люблю…  И он ответит тебе, и поможет, и очистит, и даст силы…

В прозрачном саркофаге лежала девушка. Кажется, она спала. И улыбалась во сне. Всё тело её представляло сложнейшую энергетическую сетку, отдалённо похожую на переплетённые ветви деревьев. По каналам бежали, искрились разноцветные ручейки энергий. Какие-то участки вдруг замутнялись, бледнели, исчезали, вместо них появлялись новые… И пять жизненных центров, не семь, как Арсений привык видеть – пять, - больших, вдвое, втрое больше прежних – живот, грудь, голова и два над головой, густо-синие, фиолетовые. Пульсировали, вращались, застывали на мгновение, стремительно закручивались вновь…

-  Старая энергетическая конструкция человека давно устарела, - тихо сказал Оритез, - жизнь в условиях новых вибраций требует иной сборки. Само физическое тело станет другим. Адаптированным к мгновенным трансформациям, перемещением в пространстве и времени… Человек станет вновь похож на человека древних працивилизаций. Человеком Космическим. Живущие на Земле перестанут быть слепыми и глухими от рождения.

Арсений некоторое время молчал.

- «У врат чистилища душа - одна стояла…
 Ангел белый, её оставив, не спеша
прочь уходил… Звездой горела
Земля. И брошенное тело
в ней остывало, не дыша,
не размыкая хладных уст…
Душа глядела виновато
на тело, бывшее когда-то
рабом бесчестья и безумств.
Ей, неразумной, но крылатой.
И почитавшей божеством
себя, великую, - родством
случайным связанную с телом…
Душа задумчиво глядела,
как, угасая, тихо тлела
Земля, малиновой звездой,
холодной и чужой отныне!
И понимала, что в пустыне
в час искупленья роковой,
ей, бывшей на Земле рабыней,
за всё ответ нести одной…» *

Знаешь, Оритез, из нас шестерых, тогда, в Атлантиде, кто собирался и договаривался встретиться вновь в будущем перед сменой полюсов, только уже в эпоху сегодняшней пятой человеческой земной расы, она единственная, кто, кроме меня, уцелел… Мы не предполагали, что всё обернётся такой катастрофой…  И её-то я еле успел спасти. Дурочка. Она хотела покончить жизнь самоубийством из-за одного прохвоста, выпить уксусную эссенцию… Тогда б я уже ничем не смог ей помочь…

В этот момент девушка вдруг глубоко вздохнула.  Открыла глаза.
-  Почему тебя зовут Аоцерис? У тебя ведь другое имя?

-  Аоцерис – моё космическое, неизменяемое имя. Оно есть у каждого человека.

-  Спасибо.
Она улыбнулась и, кажется, снова заснула.

-  Не будем больше мешать, - прошептал Оритез, - пойдём, корабль приближается к Аристее.
Вокруг саркофага внезапно образовалась полусфера, ещё одна, внутри всё вспыхнуло, скрылось в энергетическом вихре…

-  Пойдём, пойдём, - собеседник Арсения буквально вытолкал его из огненной комнаты…

Необыкновенной, сказочной красоты сверкающая белая планета надвигалась на них. Вот она закрыла всё видимое пространство, озарив зал утренним чистым светом…
Оба заворожённо глядели в иллюминатор.

-  Торе ми рео сивиа леодис, - даже не проговорил, подумал, кажется, Арсений.
-  Что-что?
-  Это забытый язык атлантов.  Торе ми рео сивиа леодис.  Мы вступаем в новый мир.
 
       
          * - стихи Анатолия Седых



ГЛАВА  3.   ШАХМАТНАЯ ПАРТИЯ В АТХЕТЕМИСЕ


-  Тор ми рео сивиа леодис!
    Мы вступаем в новый мир! -
Воскликнул молодой человек в светло-жёлтом хитоне, отстраняясь от шахматного столика и вскидывая вверх руки.            
На кончиках пальцев вспыхнуло – птица!  Белая птица радостно взмыла с ладоней в небо! Над хрустальными аветириями, в синь бездонную! Метнулась к зубчатым склонам горы Архас, заросшим густым лесом, круто взяла в сторону, к центру Атхетемиса – третьего из семи великих городов Атлантиды. Изящные башенки домов в десятки этажей, колоннады и дворцы – чёрный базальт, лазурит и яшма, и пирамиды из золота – они блистают ослепительно на солнце!.. Красотой и совершенством своим соревнуется он с гармонией и совершенством Божественного Космоса!.. А птица летит назад, проносится стрелой над беседкой, срывается вместе с ручьями и пушистыми гирляндами орхидей вниз с обрыва, где подступают к самому лазурному морю, утопающие во фруктовых садах, улочки старого города – блестящая чешуя, усеявшая берег, – домики с крытыми серебристой черепицей плоскими крышами… Далее, далее! Над танцующими волнами с жемчужной пеной, над слюдяной полоской моста - к храму-лотосу, волшебно-прекрасному, где найти мне слова, чтоб описать это чудо, изваянное из звёздного камня древними зодчими, услышавшими музыку Бога?.. Ангелы вдохнули в него искорку души Божественной Вселенной – один из семи Великих Кристаллов Сириуса.
-  Тор ми рео сивиа леоди!
    Мы входим в новый мир!
Вокруг молодого человека заструился воздух – словно смешивались горячие и холодные потоки…
Его соперник, седой бородач в оранжевой одежде, усмехнулся и передвинул фигуру, она замерцала, заискрилась изнутри на новом поле.
-  Ты, как всегда, торопишься, Виазанис. В новый мир мы ещё не входим.

Белая птица! Она затрепыхалась свечечкой в вышине, пропала.

-  Ты всегда не даёшь мне полетать, Сольтетий, - вздохнул молодой человек, опуская руки.

Девушка в светлой с вышивками тоге и юноша в фиолетовом плаще, беседующие у ажурных кованных перил на самом краю площадки, буквально нависшей над обрывом, с любопытством оглянулись на играющих. Юноша поправил золотую брошь на груди – ветвистое дерево с мощными корнями, - обязательный атрибут для жрецов. Символ гармонии, неразрывного единства неба и земли…

Все четверо находились на небольшой террасе под плетёным деревянным навесом от солнца. Площадь, на дальней стороне которой прилепился шахматный балкончик, полуохваченная невысокими зданиями с барельефами и мозаикой из разноцветной смальты – ещё оставалась пустой.

На Западном побережье Атлантиды расцветало раннее утро первого дня лета.

-  Никогда не понимала этой игры, - сказала девушка. – Можно просто почитать молитвы, войти в резонанс со Священным Кристаллом – и любое твоё желание будет исполнено.

-  Не любое, - задумчиво произнёс Виазанис, склоняясь над доской, - шахматы дают больше возможностей.  Я вот играю белыми и как бы обращаюсь через Сольтетия к Священному Кристаллу, ибо чёрный цвет автоматически делает всех его проводником.   Я выстраиваю разные позиции и пытаюсь получить Высшую силу для реализации своего замысла.
Он сделал ход, бородач тут же ответил.
-  Мне казалось, я был уже совсем близок к тому, чтобы переместить нас всех на Аристею. Но Кристалл через моего соперника ответил мне – нет. Что ж, будем искать новые варианты.

Юноша в фиолетовом плаще пожал плечами.
-  Шахматы были важны ранее, они являлись защищённым магическим каналом, через который мы обращались к могущественным Святыням Сириуса. Но затем, когда Священные Кристаллы были доставлены на Землю и подарены нам, атлантам, надобность в шахматах отпала…  Конечно, можно работать через них и сейчас, но это при условии, если реализация идеи, как и сама идея, не выходит за какие-то здравые границы… В противном случае это будет просто игрой, развивающей какие-то аналитические способности, но не более того. Объявленная тема – перемещение Атхетемиса на планету высшего спектра – Аристею, просто глупость. Этого по определению никогда не может произойти.

-  А мы попробуем, - пробормотал Виазанис, - я же не приглашаю в конце концов играть тебя или Летинию, - он кивнул на девушку.

-  Упрямство, - юноша поджал губы. – Аоцерис тоже упрям. И тоже любитель шахмат и странных идей.
Прищурившись, некоторое время смотрел на блистающий лотос храма.
-  Зачем искать союз с Гипербореей? Зачем равняться на неё? Эта цивилизация вчерашнего дня. Мы совсем другие. Мы новые. Какие-то слухи об инопланетном вторжении… Великий Кристалл Сириуса способен решить все существующие проблемы и отразить любые атаки из Космоса!
Он словно прислушивался к себе.
-  Для чего Аоцерис собрал нас в такой ранний час? Он давно мог быть здесь, но он не спешит, он просто идёт сюда пешком по улицам.

-  Всё дело заключается в том, - вдруг сказал Сольтетий, казалось, он весь погружён в игру и не следит за беседой, - дело в том, что ты просто недолюбливаешь Аоцериса.

-  Неправда!  Я очень люблю Аоцериса! – вспылил молодой жрец. – Я знаю его с самого детства. Он дружил с моим отцом, он всегда был для меня как старший брат. Императорский дворец и Совет Жрецов всегда подозрительно относились к вашему движению, а я всё равно здесь. Немногим разрешён вход в Храм Сириуса, а я тем не менее получил разрешение для Аоцериса и его спутницы, хотя сделать это было, поверьте, нелегко. И не вам упрекать меня в нелюбви к Аоцерису!

-  Друзья, перестаньте! – Летиния коснулась плеча юноши, - перестань, Гнорий, почему ты такой раздражённый сегодня? – к игрокам: - И вы перестаньте. Зачем ссориться? Мы все давно знаем друг друга и любим…  Задумайтесь, ведь мы живём в великое время! Через считанные дни произойдёт смена магнитных полюсов Земли. Да, Гнорий, кто-то действительно улетит на другие планеты. Но в основном все остаются. И наша Атлантида останется. Все меры приняты. Всё просчитано. Катаклизмы будут сглажены до минимума и не принесут нам особого вреда. Но вместе с тем это будет наступлением новой эпохи и все мы, возможно, встречаемся в нынешних реалиях последний раз… Зачем омрачать эту нашу последнюю встречу какими-то дрязгами?..
Девушка с задоринкой поглядела на собеседников.
-  А давайте договоримся, что через много-много лет, может, через тысячелетия, когда придёт очередной космический цикл смены полюсов, мы все вместе снова воплотимся в физическом мире и вновь будем вместе!
Летиния зажмурилась на мгновение, засмеялась:
-  Даже сердце замирает, какой могучей и процветающей будет тогда наша Атлантида!
Перевела сияющий взгляд на Виазаниса:
-  Я не играю в шахматы. Но вчера я настроилась на Священный Кристалл и попросила, чтоб всё было именно так. И получила ответ – «Будет!..»  Вы ведь согласны? Будет?

-  Будет! 
Возле беседки стоял Аоцерис. Все бросились обнимать его.

-  Как ведь подкрался – как ягуар! – сказал Сольтетий, похлопывая друга по спине.

-  Вы так заслушались речью Летинии.

-  А разве плохая речь? – несколько смущённо поинтересовалась девушка.

-  Очень хорошая! Со всем согласен. И со встречей в будущем… Хотя загадывать так далеко…
Чуть подался назад, тепло посмотрел на друзей.
-  Как я рад вас видеть. Простите, что пришёл позже. Захотелось немножко пройтись по городу, который так люблю и в котором так долго не был.

-  У тебя плохие известия? - посерьёзнел Сольтетий.

-  Неважные, - Аоцерис помедлил. – Жрецы Юга больше не подчиняются Верховному Совету. Они ждут вмешательства инопланетных сил. Мои источники сообщают, что вторжение реально и смена магнитных полюсов может пройти совсем не так благостно, как всех нас убеждает официальная власть.

-  А наша источники сообщают, что всё пройдёт вполне благополучно! – неожиданно вспылил Гнорий. – Священный Кристалл отразит любые вмешательства извне и все это знают!
Взял себя в руки, уже спокойней:
-  Я передал твою просьбу Верховному жрецу. Тольтек дал разрешение. Завтра в заявленный
час Храм Сириуса будет открыт для тебя и твоей спутницы, жрицы из Колхиды.

-  Спасибо. А почему такое плохое настроение?

Молодой жрец отвернулся от пронизывающего взора собеседника.

-  У него всё утро плохое настроение, - сокрушённо махнула рукой Летиния, - прямо и не знаем, как его развеселить.

-  Может, он стесняется твою приятельницу? – попробовал поддержать её шутливый тон Виазанис. – Говорят, она очень красивая.

Гнорий усмехнулся, покачал головой:
-  Колхида – митрополия атлантов. А её священнослужители при этом ведут тайные переговоры с Гипербореей.
Покосился на Аоцериса, с лёгкой иронией:
-  Мы даму, которая заранее смутила меня своей неземной красотой, похоже, так и не увидим?

-  Увидите, - Аоцерис прикрыл на несколько секунд глаза, - она уже совсем близко.

Полыхнуло!.. Голубым и бирюзовым!.. В танцующих языках пламени в нескольких шагах от разговаривающих соткалась призрачная человеческая фигура, стремительно наполнилась красками…
Молодая женщина в фиолетовом плаще, как у Гнория, склонилась, соединив ладони, в молитвенной позе; густые каштановые волосы, схваченные серебряным ободком с самоцветами, падают волнами на плечи…
Женщина глубоко вздохнула, подняла на окружающих свои с длинными ресницами глаза – тёмные, очень выразительные и большие… Едва заметная полуулыбка тронула её тонкое лицо. Она поклонилась. Все, кроме жреца, поклонились ей в ответ.

- Вот и наша гостья, - обрадованно сказал Аоцерис, - прошу любить и жаловать – служительница Храма Этурнии в Колхиде – Геотия… Очень рад тебя видеть. Перемещение прошло без проблем?

-  Да, - тихо ответила та.

-  А это мои лучшие друзья: Сольтетий, Виазанис, Летиния…

-  Обрати внимание, Летиния, - не дал ему закончить фразу Гнорий и указал на золотой значок на груди жрицы, - даже главный символ мироздания у них, как в Гиперборее: дерево золотое, а корни из бронзы. Мелочь, вроде бы, но как сие многое характеризует!

- Дерево озарено солнцем, а корни спрятаны в земле, - спокойно, но твёрдо ответила женщина.

-  Земля и небо есть единое целое, - вздёрнул подбородок молодой жрец, - нет ничего ниже и ничего выше! Это основа мироздания, закон, на котором зиждется мировая гармония!

- Дух всегда приходит с неба.

На щеках Гнория выступил румянец, но он вновь совладел с собою.
- Мне пора, - произнёс холодно, не обращаясь ни к кому. И с усмешкой к Сольтетию и Виазанису: - Вы можете сколько угодно скрывать свои мысли, но я знаю, что вы думаете обо мне – соглядатай и доносчик.  Нет, мне не интересны все ваши тайны. Так что можете совещаться здесь без всякой боязни быть подслушанными.   Аоцерис, завтра в назначенный час я буду ждать у входа в храм.  Прощайте.
Слегка кивнул, чиркнул перед собой ладонью – в воздухе образовался огненный знак из перекрещенных линий, двинулся к нему и исчез…

Все некоторое время молчали.

-  Никогда не видел его таким возбуждённым, - наконец сказал Виазанис.

-  На самом деле, это хороший юноша, - задумчиво произнёс Аоцерис. – Я помню его ещё ребёнком… Ему тяжело внутренне выполнять роль соглядатая, а ведь сейчас, на самом деле, он именно соглядатаем от Тольтека и является… А отказаться он не может – это стало бы концом его карьеры…  А планы у него ох как велики… Вдобавок, как две трети атлантов, он искренне не любит Гиперборею.

-  Неужели всё так действительно серьёзно, - спросил Виазанис, - без всяких вариантов?

-  На границе Солнечной системы стоят целые армады боевых кораблей андромедиянцев, есть прибывшие из других галактик… Нельзя полагаться лишь на одну силу Священного Кристалла. Надо срочно идти на союз с Гипербореей. Вместе мы будем крепче.

-  В Гиперборее этого хотят и ждут, - добавила Геотия.

-  Тогда мы сегодня же отбываем в столицу, - заявил Сольтетий, Виазанис кивнул. – Завтра в Императорском дворце нас будет несколько десятков руководителей оппозиционных движений. Мы обязательно донесём все наши опасения до императора и Высшего Совета жрецов, и обязательно поставим вопрос о союзе… Летиния, может, ты не пойдёшь с нами?

-  Почему? – удивилась девушка. – Обязательно пойду. Что они сделают лидерам оппозиции, за которыми значительная часть общества, представителям знатных древних родов?.. Если б даже было опасно, я б всё равно пошла.

-  И я б пошёл, - посетовал Аоцерис, – да слишком у меня скверная репутация. Появление моё во дворце будет весьма большим раздражителем для власти… Без меня легче будет договориться.

-  И при этом Тольтек свободно дал тебе разрешение на вход в Храм Сириуса, - заметил Виазанис.  - Это странно.

-  Да, это странно, - согласился Аоцерис.

Опять возникла неловкая пауза, никто не знал, что сказать.

Разгоралось утро, но город по-прежнему словно спал.  Стояла неестественная тишина. По площади начал стелиться сизый туман - он плывёт от Большого фонтана с мраморными Героями?.. Размывая очертания колонн, стены с мозаикой и барельефы…

-  Я тоже пойду, - сказала Летиния, - что-то мне стало грустно… Надо подготовиться к отъезду. – Поклонилась жрице: - Счастлива была познакомиться с тобой, Геотия.
Пошла прочь от беседки, соединив ладони и шепча молитвы… Растаяла в воздухе….

-   В - ххх! – Вихрь серебристый, – стая сверкающих чаек с хриплыми криками пронеслась над головами!  И всё вокруг сразу наполнилось жизнью и разноцветьем. Небо зарябило от множества виманов, в старом городе – там, сям - потянулись вверх сиреневые дымки от костров: хозяйки принялись колдовать над завтраком - традиционное пшеничное варево с приправами, - подобное кушание готовят только утром и только на открытом небе, когда народившееся юное солнце, победив тьму, освящает землю своими волшебными лучами. А на площади в нескольких концах возникли снующие по делам люди в ярких пёстрых одеждах…

-  Это всё Виазанис, - засмеялся Сольтетий, - он попытался переместить Атхетемис в другое пространство, на планету высшего спектра – Аристею. Да вот, ничего не вышло.

Аоцерис тоже рассмеялся:
-  Очень интересно.
Поизучал взглядом позицию на доске.
-  Виазанис, разреши мне доиграть за тебя?

-  Конечно.

Аоцерис сел за изящный шахматный столик из оникса… Пробежался пальцами по фигурам, почувствовав их энергию и силу… Конь, слон, воин… И сделал ход…

…  И очутился в небольшой комнате с глянцевыми металлическими стенами и потолком.

 Нет потолка! Чёрное звёздное небо, золотое созвездие Большого Пса, сияющий, пульсирующий – Сириус.
Нет стен! Голубые, пепельно-серые, серебристые, розовые потоки энергий!..
Нет преград! Лоси бредут в тумане по зеркальной воде Северных озёр…

- Это гиперборейские мотивы, лоси – проводники между мирами, - донеслись откуда-то издалёка голоса Геотии и Виазаниса.

Но Аоцериса уже не было с ними. Он мчался с чудовищной скоростью над безднами пространств, под солнечными куполами; лопались плазменные шары, огненная буря бушевала в Великих садах Юпитера и Венеры, где тоже был он недавно в поисках спасения… И он понял, что всё будет не то и не так, как он себе представлял и как себя успокаивал, и надежда, которая ещё теплилась до этого момента в его душе, исчезла, рассыпалась в прах перед приближающимся грозным пламенем искупления ли, возмездия, или рождения вновь – не здесь, через многие и многие тысячелетия, через разверзнутые пропасти уходящей от него навсегда гибнущей Вселенной!..
Аристея, Аристея – планета света и волшебства, обитель новая спасения моего…
Что это? Аоцерис стоял перед зелёной дверью, увитой цветами. А рядом с ним – светловолосая девушка в каком-то странном одеянии…  И он знал, что это – Геотия, но ведь она совсем не похожа на жрицу Храма в Колхиде…
В следующую минуту необоримая, неведомая сила стиснула, вышвырнула его прочь, из видений, из игры…

Аоцерис толкнул от себя шахматный столик, фигуры посыпались на пол…

-  Что ты увидел?
Все трое с тревогой склонились над ним. Он заглянул в карие, завораживающие, взволнованные глаза Геотии…
-  Ничего. Зелёную дверь.

Запахи, звуки, птицы, свежий ветерок с моря, прогнавший с площади остатки тумана… К беседке потянулись зеваки, с любопытством взирая на столь рано севших за шахматную доску игроков…

На Восточном побережье Атлантиды начался первый день лета.



ГЛАВА 4.  ПРОБУЖДЕНИЕ НА АРИСТЕЕ


Ей снились чудесные сны!
Изумрудные горы взлетали золотыми шпилями в сверкающее синее небо!  Может, это и не горы – фантастические храмы и пирамиды в обрамлении зубчатых стен, кряжистых башен, похожих на стволы могучих деревьев-великанов.
Море! Ей снилось море – волшебное, невыразимо прекрасное!.. Солнце ослепительно выплывало из-за горизонта, обрушивало потоки света. И душа, омытая поющим огнём, избавленная навсегда от страданий, пела и плакала в океане неземных красок и мелодий.
Картинка резко сменялась другой. Ксения видела себя девочкой-подростком; деревня, бревенчатый бабушкин дом; она вскочила среди ночи и долго не понимала – где она? Только что её окружали красивые, с тонкими одухотворёнными лицами мужчины и женщины в длинных белых одеждах; здоровались, обнимали как давнюю знакомую… «Родная, почему ты не пишешь стихи? Пиши обязательно, стихи очень нужны миру». После этого видения-сновидения она изменится, повзрослеет. И, действительно, начнёт серьёзно заниматься поэзией.
Между тем накатывалось новое кино: зелёная дверь, сияние, знакомый незнакомец Арсений-Аоцерис, не давший выпить ей уксусную эссенцию, обнимает её за плечи и шепчет: «Не волнуйся, всё будет хорошо».
А потом вскипали вихри красок, звуков; волшебная планета в шлейфе аметистовых туманностей летела навстречу. Живая, живая! Чувствуете горячее дыхание?  Видите, слышите - бьётся, пульсирует её сердце! Грудь плавится как воск, душа вмещает в себя новый ритм, музыку и любовь - чудо, подаренное мне!.. Девушка застонала от глубочайшего, не испытанного никогда ранее блаженства…

… И проснулась.
Сказочные миражи уходили, рвались, бледнели… Ксения почувствовала внутри себя удивительный покой, счастье, - то, что называется, наверное, душевной гармонией…
Она лежала в своём джинсовом комбинезончике на широкой мягкой кровати. Высокие нежно-голубые стены, сводчатый потолок, узкие окна, газ колышущихся на ветерке занавесок.
Девушка приподнялась в своей колыбельке, «колыбелька» - ласково погладила краешек перины, ажурное покрывало и подушку. Рядом стояла тумбочка – точь -в- точь как дома в её спальне… Вдруг нахлестнула мысль – может, я стала старше?
Зеркало, зеркало, зеркало!
Выдвинула ящик – есть! Поднесла к лицу… Уф… Она не стала старше. А вот красивей, кажется, стала… Безусловно, красивей.
Положила бережно чудо-стёклышко на место….
Неужели это не Земля?

-  Чирик!
Синичка впорхнула. Запрыгала весело на спинке кровати:
-  Ксюша, привет!

« Я понимаю язык птиц?!»

-  Ксюша, как мы рады! Идём, идём! Все ждут тебя!
И вылетела в открытую дверь.

Бабушка говаривала: «Внученька, обязательно корми синичек зимой, они встречают людей у входа в Рай».

Девушка вскочила на ноги. И удивилась лёгкости. Невесомости своего тела. Да, она стала совсем другой. Выбежала из комнаты вслед за своей встречальщицей!..

Водопады разноцветных орхидей; розы, амариллисы, тюльпаны; и кремовые складки плотного тумана между ними, и наверху; серо-фиолетовые напольные каменные плитки покрыты испариной. Опьяняющий аромат. Воздух влажный и немного душный.
В разлапистых листьях монстеры резвились синички:
-  Мы рады, мы рады!

-  Доброе утро!

И только сейчас Ксения увидела красивую светловолосую женщину в простеньком бежевом платье чуть в стороне, в углу теплицы. Несколько напряжённо, хотя и доброжелательно, она смотрела на гостью.

-  Проснулась?

-  Здравствуйте… Да.

Женщина как-то немножко суетливо взяла с пола небольшое ведёрко с водой и полила большой пушистый аспарагус в пузатом глиняном горшке. Цветок укутался изумрудным облачком, коснулся хрупкими веточками плеча своей благодетельницы:
«Люблю тебя».

-  Я тоже тебя люблю.

Незнакомка повернулась к девушке.
-  Как это замечательно, что ты пишешь стихи!

-  Да, - кивнула Ксения.

Обе не знали, как завязать разговор.

-  Идут! Идут! – внезапно заметались жёлтыми огоньками синички.

Занавески кудрявых серебристых традесканций за аспарагусом раздёрнулись:
-  К вам явился дед Мороз, он подарочек принёс!
И в комнату шагнул недавний спаситель Ксюши. В голове у девушки мелькнуло: «Совсем не к месту про деда Мороза». Мужчина держал на руках странное существо, отдалённо похожее на медвежонка. Небольшой – сантиметров двадцать; короткая розовая шёрстка, леопардовый бант на шее, носик тёмный, вздёрнутый, оттопыренные сиреневые ушки, и глаза – золотистые, очень выразительные, весёлые и грустные одновременно. Сей розовый чебурашёнок показался Ксении очень знакомым. До боли знакомым!

-  Это и есть подарочек, - Арсений погладил человечка-медвежонка по макушке. – Вижу вдруг – притулилось вот эдакое явление у порога.

-  Ага, я это был, - согласился тот, голосок басовитенький и смешной.

-  Фотя! – вспомнила девушка. – Так это мой любимый мишка! Любимая игрушка из детства! Так он живой?!

- Всегда живой, неизменный, - пробормотал Фотька, зачем-то потрогал левое ухо и расплылся в улыбке: -  Значит, привет, красавицы!

-  Не подхалимничай, не поможет, - строго предупредила женщина, недовольно глядя на маленького гостя. – Почему без спроса пришёл?

- Думы привели, - посерьёзнел последний, глубокомысленно подперев лапкой подбородок.

Женщина покачала головой.

-  Дурачок! Дурачок! -  щебетали синички.

-  Ладно, друг ситный, - Арсений опустил человечка на пол возле аспарагуса, - мне дам надо познакомить, а ты вон за пальмой пока поухаживай.

-  В земле не испачкайся, - добавила женщина.

-  Чего я буду пачкаться-то, - проворчал Фотька, - вон, вижу, политый стоит… Поросёнок я что ли?

-  Нет, ты дурачок, - пропиликала синичка, как показалось Ксении - встретившая её первой. Ну все похожи друг на друга, не различить!

Арсений между тем обнял одной рукой за плечи хозяюшку цветника:
-  Наша руководительница. Заведующая миром Небесных братушек, откуда у нас Фотий родом, - весело покосился на розового медвежонка. – А зовут её…

-  Лена. Можно просто Лена.

-  Да?.. Ну тогда не просто Лена, а Лена Прекрасная.

Фотька одобрительно крякнул.

- Вот весь этот, - повёл руками, - драцено-лиано-гладиолусовый всякий, уголок – только крошечная часть её необозримых цветочно-растительных плантаций.

-  Всё-таки ты балабол, - вздохнула женщина.

-  А это Ксюша, - продолжал Арсений, - студентка-первокурсница кафедры Русского языка и литературы, талантливая поэтесса, очень любит уксусную эссенцию.

-  Правда балабол? – пришла на помощь девушке её новая знакомая.

-  Правда! - с вызовом сказала Ксения, вздёргивая подбородок.

В этот момент взгляд начальницы небесных братцев упал на своего подопечного, вытирающего лапы о цветочный горшок.
-  Испачкался-таки! Так и знала! Зачем в землю полез?

-  МокротУ поливки проверял.

-  Дурачок! Дурачок! – веселились синички.

-  Лета! – Арсений посерьёзнел. Поправился: - Лена! Ксении надо вернуться домой. Помоги нам выбрать дорогу.

Все сразу притихли – птицы, бубнящий что-то под нос сиреневоухий небесный братунчик… Воздух потемнел.  Всё как-то неуловимо изменилось.

-  Конечно, помогу, - ответила волшебница. – Ты прав. На Астерии, как и на Земле, у каждого свой путь. Ваша дорога лежит к Морю Перехода, где ждут путешествующих могучие океанские лайнеры. На одном из них вы поплывёте в Край поэзии. Там и исполнятся все ваши желания… Чудный путь! Путь воспоминаний о прошлом и будущем. Путь радостный и грустный. Но всегда озарённый светом в конце.

Воздух продолжал темнеть.


«Комната стала синей –
Это, наверно, глоксинии,
Васильки в прихожей, а в ванной
Крошечные тюльпаны.


Всё теперь не на месте.
На голубой луч слова повесьте –
Они запоют: «Что с нами?
Мы выстраиваемся только стихами».

В воздухе плывёт одеяло,
Ковёр-самолёт, опахало –
На нём гудят плюшевые мишки,
Жуют пряники и коврижки.

У входа пруд с камышами,
Паучки с розовыми ушами;
В лодках свистят, спустившись с горы, раки,
Плывут лягушки и, в пурпурном ореоле, маки.

Облака пролетают сквозь стены,
Они похожи на радужную пену.
Опускаются на плечи и шепчут
О дивных мирах любви бесконечных.

Цветы закрутили хороводы,
Открылись в зелёном небе дворцы и своды,
По серебряным дорожкам горным
Мы скоро к ним с тобой дойдём бесспорно.

Нас с тобой там так долго ждали,
Пока мы пребывали в печали.
Отправимся в путь утром, пожалуй;
Сперва на север, где пылают золотых звёзд пожары.
Где вдоль дороги, ты не смейся, а слушай,
Звенят над Млечной рекой колокола-груши».


Всё, всё переменилось! Они стояли на гладкой, словно отполированной, просёлочной дороге. Зелёные поля, холмы вокруг. И синее бездонное небо.

-  Теперь я только могу пожелать вам счастливого пути! – сказала Лена.

-  Хорошо, что синиц не будет. – Все забыли о Фотьке, он продолжал вытирать лапы уже о брючины Арсения. – Надоели, трещотки! Сами они все дурачки.

-  Что ж мне с тобой делать! – засмеялась женщина. – Всё утро упрашивает меня отпустить его с вами в путешествие!

-  Значит, надо отпустить, - развёл руками Арсений.

-  Отпускаю, - махнула рукой. Погрозила пальцем хулиганишке:  -  Чтоб вёл себя хорошо!

-  Это естественно, - заверил тот, отлипая от брючин мужчины.

- Но тогда, будете путешествовать в краю поэзии, заглянете ещё ко мне в гости. Договорились?

-   Обязательно заглянем, - улыбнулся Арсений.

-  Обязательно заглянем, - повторила Ксения.

-  Заглянем без проволочков, - добавил Фотька.

-  И я тебе всыплю, - снова погрозила ему пальцем женщина, - без проволочков.

Помолчали.

-  Ну, идите мои любимые, пора…

Путешественники зашагали вперёд по дороге. Ксения оглянулась – их провожатая глядела им вслед и улыбалась. Ведь они встречались раньше! Они знают друг друга!

-  Я, пожалуй, возьмуся, - отвлёк её от налетающих воспоминаний Фотька, потянулся на цыпочках.

Девушка взяла небесного братца за лапку – мягкую, но сильную, цеплючую…

Арсений весело покосился на них. Как у него получается – и язвительно, с иронией, и очень тепло вместе с тем.

-  Ну, братцы-кролики, петь не будем, а стих прочитать надо. Момент требует. Ты, Ксюш, у нас поэтесса, вот и приступай.

-  Я не знаю, я не умею - стушевалась девушка.

-  Ладно, тогда буду читать я.

Её спутник задумался и посерьёзнел.

 

Мне не вместить в душе картины:
Сады, долины, города.
Тот край, который я покинул,
Не покидая никогда.

Дома, колонны, арки, своды,
Плывут деревья на холмах;
И ощущение свободы,
И мир невидимый в глазах.

Кристалл на площади и в сердце,
Мои друзья, которых нет...
Ключи молитв, ворота, дверцы
Других созвездий и планет.

И лодка - вот, в мгновенье ока
Уносит в сон на край земли.
И много красок, песен много,
И смех, и свет, и корабли.

Как будто я стою в передней
В мою заветную страну.
Мне только сделать шаг последний,
Я только руку протяну -

Сверкают храмы Атлантиды
В земных созвездьях белых гор!
Звенят, как струны, пирамиды
Воздушным фа-диез мажор!..*

Нет, в эту ночь и в этот вечер
Мне не проснуться, не уснуть...
Мне сделать только шаг навстречу,
Мне только руку протянуть.

-  Мне только сделать шаг навстречу,
   Мне только руку протянуть, -
   повторила Ксения.

И синее небо шепнуло вслед за ней:
«Мне только сделать шаг навстречу,
Мне только руку протянуть»…


*  -  фа-диез мажор – частота, на которой работают пирамиды




ГЛАВА  5. СВЯЩЕННЫЙ КРИСТАЛЛ СИРИУСА


Аоцерис умел сохранять хладнокровие, управлять эмоциями в критические моменты, коих в его жизни было предостаточно. Но под конец своего десятидневного путешествия по югу континента, по так называемой – Чёрной Атлантиде, где население преимущественно не со светлым, как на севере, а с тёмным цветом кожи. Когда в очередной раз его настиг энергетический клинок… Он не сдержался. Не рассеял силу колдовского меча с помощью духовного стержня, высокой вибрацией, как это делают гиперборейцы, не желая причинять сильного вреда нападавшему, а это в данном случае было бы умнее. Он яростно ударил навстречу, волей сломал волю – и услышал, увидел: где-то далеко вскрикнул от боли, хватаясь за сердце, неизвестный маг в характерном малиновым тюрбане. И в последний момент смягчил удар, не убил тёмного воина.
Затем Аоцерис ушёл за невидимую защитную границу Кристалла Сириуса, за которой никакие вражеские атаки уже не грозили. И только тогда понял, насколько устал. Поэтому ввязался в драку. Тут же пожалел об этом. Его мирная поездка в самом завершении оказалась смазанной. И чем он отличается от остальных северян – гордых, презрительных, упивающихся своей силой и своей вседозволенностью.
Когда-то обе расы, пришедшие в древности на материк, одна с севера, из Гипербореи-Даарии-Арктиды, другая из Африки и Индостана, хоть и не дружили, но долгое время умели договариваться друг с другом и относительно мирно сосуществовать. Неприкрытая вражда началась триста лет назад, когда северной, Белой Атлантиде был преподнесён в дар от нескольких могущественных цивилизаций Сириуса семь Магических кристаллов. Великие генераторы энергии, открывшие колоссальные возможности во всех областях. Главный поместили в пирамиду на дно океана перед столицей, шесть дочерних – в храмы, возведённые на суше в крупных городах. Вот тогда оформилась окончательно, стала главенствующей идея поставить под своё полное управление Юг. А в перспективе всю планету, включая свою священную прародину – Даарию. Навязать свои правила и ценности. Но если с последней сохранялся пока ещё натянутый нейтралитет, отношения с Чёрной Атлантидой испортились вконец. Те в ответ обратились за помощью к деструктивным державам Космоса и помощь в виде ключей-знаний к мощным магическим практикам получили. Накал страстей усилился неимоверно.  Дело шло к войне. Ситуация усугублялась подоспевшими сроками смены магнитных полюсов… Впрочем, официальные власти утверждали, что всё держат под контролем.
Так не считали в Гиперборее. И Аоцерис склонялся к мнению мудрых правителей древнейшего государства. В последние годы он развёл бурную деятельность. К недовольству главного своего оппонента Верховного жреца Тольтека создал с единомышленниками оппозиционное движение. Искал союзников на планетах Солнечной системы и Дальнего Космоса. К южанам он поехал понять, убедиться в готовности и решимости элиты к серьёзной схватке, а также попробовать предложить некоторые планы взаимоуступок, способных понизить градус кипения между противниками, - то, что он пытался донести, и, как он надеялся, небезуспешно, до власть имущих у себя дома.
Аоцериса знали и, как всегда, встретили с уважением. Дали охрану. Не чинили препятствий любым его перемещениям. Но никто из государственных чиновников, представителей знати, просто давних приятелей демонстративно не желали с ним встречаться.
Аоцерис посетил Роху, столицу Юга, с циклопическими квадратными храмами из базальта. Теухет и Саундину, - нескончаемые хаотично слепленные друг с другом бедные хибары из соломы и глины. Ехал по плохим дорогам на неуклюжих самодвижущихся повозках к фиолетовым пирамидам Тхвенве; поднимался в обсерваторию-поселение Хауаф на Пике Андромеды. Повсюду двери были закрыты для атланта.  Лишь тысячи взглядов – подозрительных, колючих. Стена молчания. Беспокоящие, назойливые наскоки мелких магов. И выпивающее силы, не оставляющее ни днём ни ночью напряжение в воздухе.

Буквально в последний день счастье улыбнулось Аоцерису. Фалауэр, довольно представительный столичный сановник, пригласил его в только что отстроенную загородную резиденцию. Увы, к серьёзным беседам товарищ атланта был явно не расположен. Угощал всевозможными яствами, предлагал в шутку наложниц, пел, пил, балагурил… И только прощаясь, как бы между прочим, всё так же сверкая своей белозубой улыбкой на смуглом лице, словно ему не было никакого особого дела до своих слов, произнёс:
-  Война неизбежна, брат. Теперь уже не одни вы мечтаете подмять под себя весь мир. Не теряй времени и возвращайся домой. Пей, веселись, или – философствуй, если тебе это больше по душе. Сегодня – мы ещё имеем. А вот – завтра, – у нас у всех может уже и не быть.  Прощай.


«Прощай».
Аоцерис вздрогнул, ему показалось, что последнее слово он проговорил вслух, покосился на своих спутников…

-  Я хочу прояснить цель своего визита и свою позицию, - продолжала Геотия. – Строго говоря, она не только моя: так считают все в Гиперборее.

-  Колхида – не Гиперборея, - бесстрастно сказал Гнорий, не глядя на колхидианку.

Они шли по серебряному мостику, под ногами скользили мокрые, выложенные в шахматном порядке, плитки из белого и зелёного мрамора.
Над заливом таял утренний туман. Солнце уже всходило, подсвечивало его золотыми лучами. Создалась какая-то особенная игра света – всё казалось нереальным, неустойчивым, зыбким.

- Так вот, - жрица никак не отреагировала на реплику своего оппонента, - мы считаем, что Священный Кристалл Сириуса, главный виновник, уж извините, вырвалось, всех ваших достижений…

Гнорий усмехнулся.

-… Не функционирует так, как раньше. Магический код его, возможно, был изменён. Изменён силой, многократно превышающий потенциальную силу всех вместе взятых цивилизаций Сириуса. Скрытно сие было исполнено или по договорённости с последними – можно только гадать: прямых доказательств нет. Благодетели ваши уверяют, что всё в порядке. Но в Гиперборее уверены, что вы теперь слышите и видите только то, что сами хотите услышать и увидеть, а не то, что есть на самом деле. Например, вы думаете, что вы непобедимы, а это вовсе не соответствует действительности.
Геотия сделала паузу.
-  Почему так произошло? Может, из-за традиционной недооценки атлантами духовных путей развития?.. Впрочем, я здесь не для упрёков и обвинений. Перед грядущими испытаниями нам надо забыть распри и объединиться. И я благодарна, что мне, чужестранке, служительнице иного культа, разрешено помолиться в вашей святыне. У меня нет посвящения, я не подключена к Кристаллу, как вас подключают к нему с самого рождения. Вдруг я увижу что-то другое? Или то же самое. Или вовсе ничего. При любом раскладе, как мне мыслится, любая полученная мной информация может послужить сигналом к примирению между нами.

Женщина замолчала. Лицо Гнория оставалось подчёркнуто холодным и невозмутимым.

Дорога по мостику закончилась. Они очутились на площадке у входа в храм, - золотая стена с выпуклым рисунком дерева с развитой ветвистой кроной и такими же разветвлёнными глубокими корнями. Часть стены внезапно растаяла, молодой священник пригласил жестом своих подопечных внутрь.

Вот он! Священный дар Сириуса! Огромный, в два, даже, пожалуй, в три человеческих роста, похожий на розу, залитый изнутри нежно-жёлтым светом, магический Кристалл лежал в полном мраке на гранитной ладони в самом центре храма. Вспыхнули серебром стены! С десяток призрачных фигур метнулись к вошедшим!.. Гнорий взмахнул руками, прочертил в воздухе замысловатый огненный знак, стражи святилища отступили, исчезли, храм вновь погрузился в темноту.

Аоцерис облизал пересохшие губы, покосился на Геотию – бледная, жрица так и впилась глазами в волшебный цветок.

- Священный Кристалл Сириуса перед вами, - произнёс жрец, это была официальная фраза, означающая начало контакта.

Свет внутри розы усилился… Кажется, зашевелились лепестки?..

«Зачем ты здесь?»
Голос, тихо, ненавязчиво прозвучавший внутри Аоцериса, тем не менее ошеломил атланта своей затаённой нечеловеческой мощью.

«Я хочу узнать, будет ли война? Что будет с Атлантидой? Успею ли я сделать что-нибудь? Что будет со всей Землёй?!..»

Он не успел договорить – на месте Кристалла взвилось ослепительно, обожгло глаза фиолетовое пламя!  Великая сила вырвала его из реальности!..

Аоцерис летел в сиреневые водовороты галактик, сквозь чёрные бездны времени, вот лазурное море уже плещется внизу, храм на берегу, похожий на комплекс Этурнии в Колхиде, и уже ничего нет! нет! Красная пелена, грохот - и четыре блестящих сферы плывут в чёрных облаках дыма, приближаются к нему… Видение длилось несколько секунд…

«Господи!»

Аоцерис возвратился, пришёл в себя.

-  Господи! – вскрикнула вновь Геотия и рухнула на пол.

Он подхватил её. Лицо жрицы исказилось от ужаса.

-  Это война. Это мировая катастрофа, каких не было… Мы все погибнем, нет спасения…
Совладела с собой. Высвободилась из рук мужчины и стремительно вышла прочь из храма.

Аоцерис оглянулся на Гнория. Тот, кажется, осунулся и постарел лет на десять.
-  Передай Толтеку… Всё, что она сказала. Сегодня вечером, как условились, жду тебя на старом стадионе…

Молодой человек кивнул уже ему вслед…

Фиолетовое пламя погасло. Огромная жёлтая роза на каменной ладони таинственно мерцала и переливалась в бездне…

Пурпурные змеи преисподней – они возникли в воздухе, заструились огневейными ручейками…
 В следующее мгновение мужчина в жреческом хитоне, с бородой, лицом суровым и властным врезался тяжёлым взором в Гнория – Толтек!

Юноша поклонился.

- Ты всё время был здесь? – спросил Верховный жрец своим обычным глухим низким голосом. – Что увидела колхидианка?

-  Она увидела войну.
Гнорий судорожно сглотнул, поднял взгляд и посмотрел прямо в пронзительные глаза Толтека.
-  Но Священный Кристалл Сириуса отразил все удары.

И грани-лепестки магической звёздной розы слегка шевельнулись, словно подтверждая истинность его слов.





ГЛАВА 6.  МНЕ БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ НАДО


День пустой, день никчемный!

После расставания с друзьями Летиния возвратилась домой – в уютный двухэтажный особняк в старом городе, прячущийся от мира в настоящем лесу из фруктовых деревьев. Долго слонялась бесцельно из угла в угол. Потом села за изучение медицинских трактатов по биоэнергетике.  Два года уже она осваивала лечебную науку на специальных курсах при Императорском дворце. И по результатам последних ближайших практик и проверок осенью состоится обряд Первого посвящения. Но как это обычно бывает накануне важного ответственного события – завтра визит к самому императору! – работа не шла. Да-да, визит был очень важен! Несколько месяцев уже будущую целительницу одолевали странные сомнения в истинности официальной, государственной точке зрения на приближающиеся события. Странные, ибо она безусловно верила высшей духовной и светской власти. Верила в силу Священного Кристалла Сириуса. Верила в информацию, получаемую от него – счастье, мир, процветание; встреча через тысячелетия! Чудны дела твои, Господи! В этот свой недавний вопрос она вложила всё сердце!.. Но интуитивное нарастающее ощущение близкой беды – не отпускало её. Именно поэтому она приняла решение отправиться завтра вместе с Виазанисом и Солтетием в столицу и услышать ответ из уст первых лиц Атлантиды.

Летиния, наверное, с полчаса простояла у окна, наблюдая, как в соседнем саду в бассейне из розового мрамора с фонтанчиком весело плескалась ребятня. И девушке сделалось грустно, что у неё ещё нет детей. И возлюбленного нет… Впрочем, нечего слезомойничать, у неё всё впереди. Мама и папа вообще поженились в солидном весьма возрасте. Она, конечно, засиживаться так не собирается, но, в принципе, примеры есть.

Утешив свои печали хотя бы на предмет личной жизни, Летиния вновь открыла старинный ещё в кожаном переплёте фолиант из городской библиотеки о лечебных свойствах минералов. Но вместо чтения опять принялась прокручивать в голове сегодняшнюю утреннюю встречу. Виазаниса, как он дурачился, поставив заранее невыполнимую задачу: перемещение Атхетемиса на планету высшего спектра!.. Геотию, жрицу из Колхиды, заспорившую с Гнорием…
Вот интересно, символ Вселенной у Гипербореи – бронзовое дерево с золотой кроной, у Атлантиды – дерево золотое полностью. Мелочь для незнающего, но для знающего – по сути два разных миропредставления. Арктида исповедовала всегда духовные принципы. Человек, как и всё мироздание, состоит из двух половинок – тёмной и светлой (здесь единое мнение). Цель человека, который изначально задумывался как дитя света, - движение к этому самому свету, высветление самого себя, только так обретается Высшая Гармония. Золотая крона – Восходящие миры Космоса, Божественность, Бог. Путь сложный внутренне, аскетичный, сопряжённый с серьёзными духовными практиками и самоограничениями, но – прекрасный!
В Атлантиде иное представление о Высшей Гармонии. Тёмное и светлое не враждуют друг с другом, а сотрудничают. Цель человека не в высветлении самого себя, а в поиске наиболее естественного взаимодействия между двумя половинками своей души. Духовные практики необходимы не только для стремления вверх, но и для погружения вниз, в «бессознательное», к Протоогню – первоматерии, из которой был создан мир. Высшая Гармония – это гармония отношений.   
Надо заметить, что вышеизложенная философская концепция, вызревавшая у атлантов довольно продолжительное время, окончательно оформилась и превратилась в официальную государственную доктрину всего лишь несколько столетий назад. Когда Белая Атлантида обрела Кристаллы Сириуса и с их помощью получила доступ к реликтовой энергии ядра Земли, преобразовав, смягчив - адаптировав эту энергию к человеку и в целом физическому миру.
Преодоление гравитации, биоэнергетическая медицина, генная инженерия, материализация, дематериализация… Много всего. То, что гиперборейцы нарабатывали тысячелетиями, атланты, получившие в руки Священные кристаллы, освоили за пару-тройку веков. Разве это плохо? Аоцерис, знающий человек, представитель высших элитарных кругов государства, и он же изгой среди них, считает, что - плохо. «Священный Кристалл Сириуса – величайшее творение великих адептов Вселенной, но это ещё не Бог». Когда человеку всё даётся в жизни легко, всё преподносится на блюдечке, он теряет чувство реальности, начинает считать, будто мир вертится вокруг него. Ступает на путь иллюзий и духовной слепоты. Может, её товарищ прав? Кристалл заменил нам Бога, сделал нас самих богами, но достойны ли мы такого имени, умеем ли благоразумно пользоваться полученными знаниями и возможностями?

Летиния вздохнула. Конечно, Геотия, чужестранка, неспроста допущена до святыни атлантов. Что она увидит?
Взяла, закрутила в ладонях отполированные шарики звёздчатого сапфира. Сапфир великолепно выравнивает энергетику тонкого тела…
Спустилась в сад. Близкое дыхание моря. Орхидеи.  Яблони и каштаны. Каштаны не растут в Атлантиде. Кажется, мамин брат привёз в подарок из дальних краёв совсем маленькие деревца. Теперь они высокие и красивые. Рядом с дядюшкиными каштанами и образовалась призрачная фигура Сольтетия. Её давний друг вышел с ней на телепатический контакт. Предложил лететь завтра в Город Морских Ворот на вимане втроём с Виазанисом. Но сперва наведаться на Юг и на Запад, соответственно, к Чёрной и Красной Атлантиде. Так сказать, «прозондировать ситуацию, понять, насколько близок Дух Войны». Рискованное мероприятие. Вдобавок нарушающее запрет власти приближаться к границам… Летиния согласилась. Ей внезапно стало всё равно: навалилась тоска, какой она никогда не испытывала раньше. Силы исчезли – не хотелось ни возражать, ни спрашивать о чём-либо…

Вечерело. В воздухе разливался аромат ночных цветов. На тёмно-синем небе высыпали звёзды – чудные, прекрасные! Неужели всему скоро придёт конец?! Не может быть!
Девушка возвратилась в дом и принялась готовиться ко сну.  Сон – путешествие в Род, в сказочные обители Вселенной, где отдыхает душа!..
Сначала она ощутила тело как оболочку, скафандр, затем покинула его…

Вот они – волшебные рощи и луга! Нет в физическом мире такого богатства красок и переходов света! То мать, то отец гуляли по очереди с ней. Родители всегда успокаивали и поддерживали. Вот и сейчас: всё будет хорошо, просто надо верить в свет, верить в себя, - любые невзгоды тогда уйдут, рассыплются в прах, ибо нет в мире силы, способной одолеть силу человеческого сердца…

Затем Летиния отправилась в Дальний Космос. В созвездии Цефея она сравнительно недавно открыла для себя чудесный мир, где жили прелестные создания, похожие отдалённо на медвежат. С белой пушистой шёрсткой, огромными, очень выразительными голубыми, золотистыми, зелёными глазами… Медвежатки умели летать. Строили симпатичные уютные домики на ветвях гигантских деревьев, наподобие тех, какие росли в древности на Земле. Весёлые, смешные, но вместе с тем довольно своенравные, себе на уме. На планете Ультеаюри, где в бело-розовых облаках плавают воздушные сады-острова, куда она попала в самый первый раз, девушка подружилась с целой гурьбой «небесных братушек», как они сами себя называют. Путешественнице соорудили дом на ветвях, с оранжевой крышей, похожей на грибную шапочку.  Какие-то пузатенькие, приземистые, на гнутых ножках стол, стулья; лежанка – зашитые в материю высушенные пряные травы… Они тАкже сказали в последний её визит: на Земле назревает большая беда… Беда!

По огненно-синим тоннелям Летиния неслась стремительно сквозь пространства, пока неожиданно не наткнулась на какую-то плотную вязкую субстанцию серебристого цвета – ничего подобного не было здесь раньше! Не смогла преодолеть, обойти; понять – кто и зачем поставил сию странную энергетическую заглушку… Возвратилась обратно. Влетела в лежащее на кровати тело и – проснулась.
И больше не сомкнула глаз… Ещё не рассвело толком, а она уже была готова к поездке…
Села, скрестив ноги, в так называемую «позу лотоса» помедитировать и помолиться… И в какой-то момент увидела внутренним зрением: возле её жилища опускается серебристый виман, чудо-птица, маленький кораблик, способный преодолевать гравитационное поле Земли…
Выбежала в волнении наружу!

Солнце, утро, свежесть!
Солтетий и Виазанис уже шли её навстречу. Она обняла одного, другого…
-  Что-то случилось?
Внимательно заглянула в их лица.

-  Ничего особенного, - пожал плечами Виазанис. – Запрещена телепортация в приёмный зал Императорского дворца. Исключительно на виманах, в установленное место, а дальше пешком.

- А над самим дворцом поставлена магическая защита, - добавил Сольтетий, - вдруг найдётся какой-нибудь непослушный.

Летиния вспомнила энергетическую пробку, заткнувшую пространственно-временной канал к небесным братцам, но ничего не сказала.
 
Через минуту все трое расположились в удобных мягких креслах летучего судна. Сольтетий, занявший центральное место управляющего, положил руки на пульт – хрустальную полусферу. Ладони его высветились изнутри, сделались почти прозрачными. Летиния ощутила энергетическую волну, пробежавшую по всему её телу от макушки до кончиков пальцев. Лёгкость и прилив сил. Волшебная лодка взмыла в небесную синь, Атхетемис – уже только блестящая точечка на зелёных холмах, нет её! Виман с невероятной скоростью уносил друзей вглубь континента. Всё, что находилось внизу слилось в разноцветный поток от горизонта до горизонта… Вдруг они резко остановились, зависли в воздухе – путь преграждала почти прозрачная стена, словно из стекла, поднимающаяся куполом от земли к небу – защитное поле Кристалла Сириуса по границе Белой и Чёрной Атлантиды. Впереди громоздились высокие изломчатые холмы, цепь потухших вулканов, всё заросло хвойным лесом, далее начиналась равнина: деревушки, ухоженные поля, вероятно, с маисом, так почитаемым чёрным (как, впрочем, и красным) населением Атлантиды.

Сольтетий развернул, медленно направил виман вдоль барьера. Мужчины всматривались вдаль.

-  А что мы хотим увидеть? – спросила Летиния. – Мне неспокойно на сердце.

-  И нам неспокойно, - задумчиво произнёс Виазанис. – Я не раз бывал здесь, да и в самой Чёрной Атлантиде, но никогда не было такого напряжения в пространстве… Аоцерис прав, разумеется, – они что-то готовят…

- Может, полетим? Как вам кажется, я не могу понять, Геотия уже в храме?

Вопрос девушки остался без ответа – на неровном, с крутым рыжим обрывом, лесистом холме что-то ярко сверкнуло в кроне деревьев. Слепящая молния ударила, рассыпалась искрами, наткнувшись на энергетическую броню Кристалла…
Что это?  Исполинских размеров чёрная каракатица, чудовище рукотворное, в чешуе серебристых жужжащих локаторов, ощетинившееся сотнями антенн, ракет и орудий, вздыбилось над сопкой… Десятки тускло-серых конусовидных боевых кораблей взвились гарпиями! Защитная стенка Кристалла завибрировала, выгнулась по направлению к виману путешественников...

-  Уходим!

Птица, птица-ветер, спасительница наша! – вскружила вверх, прочь и вверх! И вот они уже над горным хребтом Аригава, над остроконечными сверкающими на солнце снежными пиками…

- Думаю, Летиния, тебе понятно теперь, что мы хотели увидеть, - облегчённо выдохнул Виазанис. – Юг готов к войне. Видимо сроки совсем рядом, раз они даже не считают нужным скрывать свою силу. 

- Это Дух войны, - пробормотал Сольтетий, - подобные боевые конструкции есть у андромедиянцев. Это штурмовые космические корабли.

-  Они могли нас убить, - проговорила Летиния. – Надо обо всём доложить императору.

-  Думаешь, он об этом не знает? – усмехнулся Виазанис. - Подозреваю, что все всё знают, только молчат, чтоб не поднимать панику среди населения. – Потёр ладонью лоб: - Тоже не могу понять, Аоцерис и Геотия в храме? Кажется, ещё нет.

Они миновали горную гряду. Вот и Кэупотэко – цитадель Красной Атлантиды! Ровные прямые улицы, оранжевые кубики домов и пёстрые, покрытые разноцветными плитками многоступенчатые пирамиды и храмы. На мощёных камнем дорогах суетились, мельтешили ярко одетые, в бусах и браслетах, как это принято здесь, нарядные люди. Многие задирали головы, наблюдали за повисшим над городом незнакомым кораблём.

-  Совсем другое дело, - заметил Виазанис, - никакой враждебности. – Вздохнул с сожалением: - Впрочем, как и доброжелательности.

-  Мы сами виноваты, - возразила ему Летиния. – Да, мы их многому научили, но многого и не даём.  Запрещаем. Что мешает нам, например, помочь им освоить воздухоплавание? Смотрите, тут совсем нет виманов.

- Ну разумеется, не хватало нам только открыть им секреты и получить потом вторую Чёрную Атлантиду, - передёрнул плечами Виазанис.

-  Не знаю, мне они нравятся. Я учусь вместе с девушками из Кэупотэко. Они хорошие и добрые люди.

-  Ты бы видела, как эти добрые люди схватываются с чёрными на осваиваемых территориях Нового континента, - вступил в разговор Солтетий. Задумчиво посмотрел на горизонт, за зелёными равнинами там виднелась бирюзовая полоска океана. – Хотелось бы глянуть хоть одним глазком на Космодром, который они строят на Новом материке на плато Наска… Под нашим руководством, разумеется. – Помялся. – Но чревато неприятностями: там постоянно дежурят наши военные. Мы и так нарушили запрет не приближаться к границам Юга и Запада.

- Аоцерис только что вернулся из Чёрной Атлантиды, - напомнила Летиния.

- Точно, везде успел нашпионить, - засмеялся Виазанис. - Аоцерису закон не писан. То, что прощается ему, не простят нам.

- Смотрите! – Летиния увидела высоко, в стороне вереницу вытянутых серебристых стержней, тихо плывущих к горизонту.

-  Шесть, двенадцать, шестнадцать, - посчитал Виазанис, - это наши транспортные корабли, и путь они держат как раз на строящийся космодром. – Перевёл взгляд на Солтетия: - Что, кого везут? И, вообще, зачем нам Космодром на Новом материке?  Нам их здесь не хватает?

Тот посерьёзнел. И после паузы, оторвав взор от воздушного каравана:
-  Мы задержались Нам пора.
Надавил ладонями на хрустальную полусферу, было видно, как он концентрируется, посылает мысль в кристаллический блок управления виманом. Кораблик их путешествие с сумасшедшей скоростью, меняя вокруг себя гравитационное поле, рванулся к небу. Выше, выше! К верхнему пределу атмосферы, где в голубом сиянии виден чуть ли не весь материк, невыразимо прекрасный, как и вся Земля, обрушился метеоритом в сверкающую завесу облаков ближе к северу, вынырнул из неё – и сразу оказался над Великой Столицей Атлантиды – Морскими Воротами.

Как Летиния любила этот город!

Голубые ожерелья каналов, уютные улочки с невысокими коричневыми домиками, украшенными декоративными панно из яшмы, и великаны в десятки этажей, целые ослепительные кварталы из стекла и базальта! Лес статуй, колоннады, бассейны, фонтаны, площадки для спортивных игр; десятки кораблей с разноцветными парусами в золотой гавани и циклопические изумрудные столбы Морских ворот, открывающие вход в неё – арка в виде волны, застывшей в металле и камне. Запряжённая тройкой крылатых коней колесница, усыпанная алмазами,словно парит над волной! Посейдон, покровитель Атлантиды, поднял ввысь сверкающий серебряный трезубец!
Самоцветы храмов, строгие комплексы из мрамора и гранита знаменитых на весь мир библиотек; открытые рынки - торговые ряды под матерчатыми и сплетёнными из лозы навесами – тут всегда кипит жизнь! Продавцы, покупатели, зеваки; коммерсанты со всего света, заключающие торговые сделки. Гул, гам!.. Фрукты, ковры, изделия ремесленников, аквариумы с причудливыми раковинами и кораллами; всякая всячина, всякая снедь; запах пряностей, запах рыбы, запах орхидей – они повсюду!..
И сотни снующих хаотично над городом пурпурных, зелёных, серебристых виманов, больших и малых…

Виляя между ними, миновав пояс аветирий, троица подобралась наконец к Императорскому дворцу на вершине холма. Сама Гармония родилась, кажется, в этом архитектурном ансамбле из белоснежных башен, отделанных лазуритом, тонких воздушных зданий и золотых пирамид. Они притулились на небольшой площадке, сплошь заставленной летучими лодками.
К вновь прибывшим поспешил один из дежурящих дворцовых служителей в оранжевом хитоне.
-  Опаздываете, опаздываете. Все уже в сборе.
Пригласил следовать за собой…

Они двинулись вниз по глухим плохо освещённым извилистым коридорам. Летиния даже предположить не могла, что тут есть такие угрюмые места. На девушку снова нахлынула тоска. Похоже, и её друзья почувствовали себя неуютно.

-  Почему какие-то странные предосторожности? – поинтересовался Виазанис.

-  Не беспокойтесь, - ответил вельможа, - всё делается для вашей же безопасности. До вас будет донесена чрезвычайно важная информация.

Коридор закончился, и они очутились в большом зале без окон, освещённых только электрическими светильниками. Впереди на стене рубиновое солнце раскинуло лучи, превращающиеся в террасы, окольцовывающие поверху помещение.  А внизу собралось много гостей, тоже, кажется, недоумённых и встревоженных.

-  Теперь ждите, - служитель захлопнул за собой массивную железную дверь.

К Виазанису и Солтетию сразу подошли несколько человек, вероятно знакомых. Летиния отступила в сторонку. Тоска усиливалась. Какая-то внутренняя духота, невозможность вдохнуть полной грудью.
Девушка почему-то вспомнила небесных братушек – милых трогательных человечков с планеты Ультеаюри… Она никуда не хочет. Она ничего не хочет. Она хочет только к ним – весёлым фантазёрам и проказникам, с кем ей было так хорошо и легко, к которым она успела так привязаться, так их полюбить...

-  Толтек, Толтек, - пронеслось по залу.

Прямо в центре рубинового солнца на балконе появился с суровым лицом седовласый седобородый мужчина в жреческом фиолетовом одеянии. Обвёл присутствующих тяжёлым взглядом. Установилась полная тишина.

-  Так как во время войны все оппозиционеры начинают служить врагу, - обычным своим низким глухим голосом проговорил Верховный жрец, - вы все арестованы. На вас наложены сильные магические программы. Не пытайтесь сопротивляться. Не пытайтесь спорить. Не пытайтесь скрыться. Решение принято Императором и Высшим Советом Жрецов Атлантиды.

На кружные террасы высыпали воины в характерных остроконечных шлемах.
 

Летиния прислонилась к стене, чтоб не упасть.
« Мне больше ничего не надо. Я хочу только к ним, к небесным мишкам»…

 Виазанис и Сольтетий, и все собравшиеся буквально оцепенели, застыли, ошеломлённые всем произошедшим.

Взгляд девушки отчаянно заметался по залу… И вдруг её глаза встретились с глазами Гнория. Молодой жрец стоял на ближней террасе за спинами солдат и был очень бледен. Некоторое время они смотрели друг на друга. Потом он отвернулся.



ГЛАВА  7.  СНЫ, УХОДЯЩИЕ В НЕБЫТИЕ


Ещё очень рано. По Укеэйто, второй по величине реке Атлантиды, вниз по течению тихо скользил корабль, кажется, едва касаясь дном светящейся воды. Клубился туман, высокие берега по обе стороны еле виднелись сквозь него.

Мальчик проснулся и, стараясь не разбудить спящих в каюте людей, поднялся на палубу. Он только что увидел во сне человека в белой одежде, летящего над рекой. Человек внимательно посмотрел на него, улыбнулся и сказал: «Здравствуй». Мальчуган задрал голову - над их прогулочном судном высоко в небе висели четыре серебристых шара. Один стремительно снизился, замер перед парусником, - большущий, между прочим, вблизи!..
Мальчику были известны подобные летучие сферы – так выглядели некоторые космические корабли гиперборейцев. Последние никогда не проявляли враждебности. Но на всякий случай он прочертил перед собой защитный магический знак… Не успел завершить движение руки, а перед ним стоял уже незнакомец из сна. Светлоглазый, русоволосый, с тонкими чертами лица, - да, он похож на гиперборейца.

-  Мы летели мимо, - сказал незнакомец просто и доброжелательно, - и я увидел тебя, а ты меня. Я понял, что мы встретились неспроста. Как тебя зовут?

-  Аоцерис. Мой отец известный сановник во дворце императора. Он дружит с самим Верховным жрецом Атлантиды. Мы путешествуем. Папа любит отдыхать на старинных парусных кораблях. А так у нас есть даже виманы для межзвёздных полётов.

-  Здорово.

Мальчику показалось, что его собеседник искренне удивился.
-  А тебя как зовут? Ты из Гипербореи?

-  Нет. Я из Дальнего Космоса. Сначала я прибыл на Юпитер. Потом побывал на Венере. А сейчас я прилетел именно в Гиперборею. Возможно, моя судьба окажется скоро связанной с судьбой Земли. А имя…
Незнакомец помедлил.
-  Зови меня просто –Странник. Пока этого достаточно.

-  У тебя, наверно, миссия, - произнёс Аоцерис, довольный пришедшему ему в голову предположению.

-  Да, я послан с миссией, - гость вновь задумался. – Но если это произойдёт, то нескоро по земным меркам… Пока это моя первая ознакомительная поездка. Ты первый землянин, с которым я вот так неожиданно беседую…
Улыбнулся.
-  И мы не случайно встретились с тобой.  Не бывает случайных встреч.
Протянул мальчику на ладони диск из белого кварца, в центре блестел, искрился радужно золотой крестик.

 У Аоцериса мелькнула мысль – напоминает Великий материк Даарию. Священная гора Меру, четыре реки, разделившие континент на четыре почти равные части.

-  Дарю. Бери, не бойся. Дарю тебе.

Мальчик осторожно взял кварцевую пластинку и сразу его тело словно наполнилось внутренним огнём.

-  Когда тебе понадобится моя помощь, просто зажми крестик в ладони, вспомни меня, произнеси моё имя – я услышу. Мы ещё встретимся в будущем. А теперь мне пора.
И незнакомец как-то по-особому взглянул на мальчика - весело и строго одновременно, необыкновенная сила почувствовалась в его глазах, неземная сила… И этот взгляд Аоцерис запомнил на всю жизнь.

Потом он рассказал о встрече отцу. Тот не удивился: планету часто посещали тогда визитёры из Ближнего и Дальнего Космоса. Просканировав пластину, не обнаружил никакой опасности, но всё же попенял: никакие подарки от незнакомых людей лучше не принимать. Наказал беречь кварц. И довольно скоро, кажется, забыл обо всём.

Со временем подзабылись многие детские воспоминания и у Аоцериса.  Много всего было в его жизни… Случайных встреч…  Он сам сделался космическим путешественником! Тем не менее давняя беседа с пришельцем из далёкого Космоса, назвавшегося Странником, осталась в сердце навсегда. Она вспыхивала порой в памяти! – Аоцерис доставал кристалл и подолгу смотрел на него, не решаясь, просто не считая нужным беспокоить своего знакомого из детства.

Не стал пытаться наладить контакт он и на сей раз. Вернул кварц на своё традиционное место в малахитовую коробочку, поставил её на подоконник. Оглянулся на Геотию – жрица из Колхиды ещё не вышла из медитации. Закутанная в фиолетовую со складками тогу, она сидела, будто спала, на коврике возле мраморной статуи атланта, взгромоздившего на могучие плечи небосвод,- подарок одного знакомого скульптора. Вспыхивали сиреневые искры, воздух светился и мерцал вокруг головы служительницы культа храма Этурнии…

В который раз сегодня Аоцерис вышел на балкон.

Солнце и горы!
Маленькое селение, в котором он несколько лет назад построил двухэтажный особнячок – «пещерка для размышлений», «убежище от суеты», утопало во фруктовых садах. Небольшая узкая долина заканчивалась озером, заросшим дикими розами и шиповником. Розы облюбовали и склоны гор. В воздухе стоял терпкий аромат цветов. Пели заливисто какие-то крохотные, серенькие, но голосистые пичуги.
Далее на восток, за цепью невысоких гор с золотыми макушками, плещется Океан атлантов. Его не видно, разумеется, но он угадывается, он чувствуется везде, и в этом закрытом от всех ветров горном уголке тоже!
Неужели всё это скоро перестанет существовать? Аоцерис провёл ладонью по изящной веточке лианы, опутавшей стенку дома… Шагнул обратно в комнату. В этот же момент Геотия открыла глаза.

-  Ты прав, Аоцерис, пространство наводнено ловушками и энергетическими арканами южан, ещё вчера было не так… Перемещаться в физическом теле очень опасно.

-  Не беда, вот-вот прибудут мои сотрудники на хорошем вимане и доставят тебя без всяких проблем домой. Не хочешь подкрепиться?
Показал на стол с фруктами и напитками.

Жрица покачала головой.
-  Я попыталась передать увиденное через Кристалл Сириуса по телепатическим каналам связи – своим и в Высший Совет Гипербореи. Не уверена в положительном результате. Информация искажается. Всё забито какими-то блокирующими полями.

-  А я не могу понять, чем закончилась встреча во Дворце императора. Над столицей поставлена непроницаемая магическая защита.

Они помолчали.

-  Такого ещё не было, - тише, другим тоном произнесла женщина, - война действительно, кажется, уже на пороге.

-  Вам нечего беспокоиться, Даария заступится за вас.

- Мы последователи мировоззренческой концепции Гипербореи, - голос гостьи вновь потвердел, - но официально Колхида является анклавом Атлантиды, хотя и не подчиняется ей. Поддержка Гипербореи ограничена целым рядом договорённостей супердержав между собой. Ты знаешь это.

-  Ещё есть время, - упрямо возразил Аоцерис. – Вечером я встречусь с Гнорием и всё узнаю. Если что, я полечу в Гиперборею сам. У меня нет прямого выхода на Высший Совет, но кое-какие знакомства всё же есть.

-  Я увидела сегодня свою смерть, - вновь тихо сказала Геотия. – В храме шла служба. Молились люди.  Когда в небе появились боевые корабли с континента… Но что моя смерть, даже гибель нескольких десятков прихожан, как бы ужасно это не звучало, по сравнению с тем мировым ураганом, который обрушится на планету… Почему всё так в мире? Почему войны идут во Вселенной? Почему столько зла вокруг?

Аоцерис ничего не ответил и отвернулся.

-  Недавно я услышала стихи одного нашего поэта, - продолжала колхидианка, - мы, всё, что нас окружает – всего лишь только сны Бога. А когда он просыпается – Вселенная исчезает, уходит в небытие. И никто не знает, что такое – небытие.

Оба долго время молчали, думая каждый о своём.

Но вот – словно ветерок пронёсся по комнате – большой серо-голубой виман плавно опустился перед домом возле лимонной рощи.

- Пора, - Аоцерис развернулся к женщине, хотел сказать что единственное и очень важное, но вместо этого:  - Всё же время есть. Скоро ты будешь у себя. До сих пор существуют разные варианты. Ничего ещё не потеряно.

-  Да, ещё ничего не потеряно, - женщина решительно поднялась с циновки. – Прощай. 
Они обнялись. Геотия заспешила вниз по лестнице… Летучая лодка медленно-медленно поднялась над кронами деревьев – вероятно, чтоб он успел помахать им ладошкой?.. Затем рванулся стремительно и через секунду исчезла.

На Аоцериса навалилась чудовищная усталость, ноги, руки налились свинцом… Атлант с огромной полусферой - небосводом – на плечах; мягкие зелёные кресла, декоративные амфоры, ручные гобелены со спиралевидными фиолетовыми узорами…
Может случится, что я нахожусь здесь в последний раз?
 Отогнал эти мысли, волей подавил усталость, но вот с растущим напряжением внутри, которое он половину дня старался скрыть от своей гостьи, ничего поделать не мог.
Вновь погружался в медитацию, в очередной раз пытаясь проникнуть тонким зрением во дворец, выйти на телепатический разговор с Виазанисом, Летинией, Сольтетием, с другими соратниками, просто знакомыми, долженствующими быть в столице, даже с Гнорием – везде натыкался на непреодолимые энергетические заслоны…

Бессмысленно… Всё уже бессмысленно. И многозначительные словеса, что можно что-то исправить, какие он рассыпал перед Геотией с утра, они ничего не стоят… Как она сказала?.. Мы только сны Бога. Мы уходим в небытие, когда он просыпается… Что такое небытие? Что есть пробуждение Бога?..

Аоцерис взял кварцевый диск…
«Странник! Я так и не знаю, твоего настоящего имени, Странник! Ты слышишь меня? Мне нужна твоя помощь. Отзовись!..»
Показалось – зов ушЁл в пространство, не рассыпался в энергетических капканах Чёрной Атлантиды, не увяз в магических блокировках белых жрецов… Но ответа не последовало…

Вернулись его помощники. Всё нормально. Геотия дома.
Хотя бы здесь обошлось без осложнений!
«Отдыхайте. Вы свободны». Очень, очень неспокойно. Зачем рисковать людьми? Он, как всегда, обойдётся один. Без сопровождающих

Снова потянулись мучительные часы ожидания. И наконец – всё! Время вышло! В путь!
Аоцерис мысленно нарисовал перед собой знак, открывающий пространственно-временные коридоры…
Грохот! Рёв! В мгновенье ока пронёсся он по кипящему разноцветными огнями-переливами тоннелю, и очутился на небольшом полузаброшенном стадионе в старой части Атхетемиса… Присел на обшарпанную деревянную скамейку – сердце бухало, тело было горячим-горячим… Огляделся. Гнория ещё не было. Никого не было.

Когда-то стадион жил. Вот там, в центре, на провалившемся ныне дощатом помосте показывали спектакли актёры и музыканты. Читали оды, играли на струнах и флейтах. Тут собирались горожане с близлежащих кварталов – обсудить сообща ту или иную новость, интересные события в мире… Потом стадион как-то постепенно захирел. Днём здесь ещё играли дети. И Аоцерис играл лет тридцать назад. А к вечеру скамейки, дорожки и площадки пустели… Как вышло? – они часто бывали здесь с Гнорием, ещё с мальчишечкой – милым и непосредственным… Так далее и повелось – встречались постоянно, беседовали… А вот сейчас повзрослевшего уже и гордого – жреца!..  Его нет. И сие выглядело странным. Гнорий раньше никогда не опаздывал. Мог прийти раньше, но не позже. Смеркалось. И опять тревожное, изматывающее душу ожидание…

Вдруг рядом со скамейкой вспыхнуло!..
 Аоцерис вскочил, отшатнулся от неожиданности: напротив него стоял Верховный жрец Тольтек.
С минуту они молча смотрели друг на друга. Потом Аоцерис поклонился:
-  Не ожидал увидеть тебя здесь.

-  Ты ожидал увидеть здесь Гнория, - сказал Тольтек своим обычным глухим низким голосом. – Он не придёт.

-  Почему?

-  Мальчик сделал свой выбор. И поступил правильно. Он теперь не с тобой.

-  Гнорий обещал передать тебе, что увидела Геотия.

-  Он передал только то, что мог вместить в душе.  Для высшей Светской и Духовной власти здесь нет никакого секрета: война – будет.
Священнослужитель выдержал паузу.
- Силы Чёрного Юга и флот андромедиянцев, который стоит ныне возле Сатурна, ударят одновременно в разных точках Земли. Нам известно также, что через магические кристаллы в туманности Андромеды - придёт так называемый луч смерти. Его задача пробить защиту над Атлантидой. Он будет отбит. Силы напавших уничтожены. Но локальные проблемы, в том числе климатического характера, могут у нас возникнуть. Поэтому мы строим подземные убежища в разных точках планеты, кто-то улетает на Венеру и Юпитер, кто-то, как тебе известно, строит ковчеги… Гиперборейцы пытаются перенести свои знания и достижения на планету высшего спектра – Аристею…

-  Но почему не действовать с ними сообща? – вырвалось у Аоцериса.

Тольтек врезался железным взглядом в собеседника.
- Никогда Атлантида не будет сотрудничать или о чём-либо просить других, включая Гиперборею. Твоей жрице из Колхиды было разрешено вступить в контакт со Священным Кристаллом Сириуса с одной целью: мы хотели получить дополнительную информацию, как бы под другим углом зрения. Мы её получили. Нашу позицию это не изменило.

- Что с прибывшими во дворец? - Аоцерис стиснул зубы.

- Арестованы. Тебя я не трогаю только потому, что хорошо знал твоего отца. Это был настоящий государственный муж, в отличие от своего сына. Но есть ещё императорский розыск. Тебя уже ищут и скоро найдут. Беги в свою Арктиду. Только знай одно: сегодня ночью через Великий Кристалл будет активирована дополнительная защита, она полностью закроет пространство над большей частью материка. Обратно ты возвратиться не сможешь. Да и не надо.

Оба замолчали.  Быстро темнело.

-  Тольтек,  - на Аоцериса опять навалилась усталость, - Во-первых, я никуда не бегу… Ты сам веришь в то, что ты мне сейчас наговорил?

-  Я верю даже в то, - ещё глуше, но с силой ответил жрец, - что завтра мы все погибнем. И изменить уже ничего невозможно. И никакие союзы с Гипербореей не помогут. Ибо всё решено силой, которая несоизмеримо могущественней нас. Той, какая смогла изменить изначальный код Кристалла Сириуса.

- Я так и знал, - голос у Аоцериса сел. – У меня к тебе просьба. Среди задержанных есть девушка, её зовут Летиния. Она случайный человек в рядах оппозиции. Ты можешь отпустить её? Или лучше – доставить в безопасное место?

Тольтек с минуту раздумывал.
-  Через океан на запад отправляется сейчас транспортный корабль. Она полетит на нём.

-  Спасибо, больше мне ничего не надо.

Верховный жрец отвернулся, пошёл прочь от скамейки. Пурпурное пламя возникло вокруг него – он исчез.

Аоцерис ещё немного постоял на стадионе. Затем побрёл к выходу. Миновал ржавые скрипучие ворота, где створки держали, выполняя роль дверных косяков, начинающие разрушаться каменные титаны. Пересёк площадь и, ускорив шаг, двинулся вверх по узкой пустынной улочке. Наступила ночь. Звёздная и прекрасная.  Впереди дорога круто обрывалась вниз, и казалось – там, далее, за золотым горизонтом, куда только что закатилось солнце, начинается новый мир и новая жизнь.
Он остановился перед покривившейся калиткой одного из неприметных, неказистых домишек. Зашёл во двор. В детстве он одно время жил тут, и это местечко пришлось ему по душе больше, чем все богатые и помпезные апартаменты отца. Конечно, картинка здесь выглядела тогда иначе… Ныне обветшалость; заросли бурьяна вместо цветников… Дом пустовал, как и большинство домов в округе. Слуга, древний старик, присматривающий за порядком, давно ни за чем не присматривал… Аоцерис поднялся на веранду, потянул на себя одну из дверей и вытащил из открывшегося закутка небольшой виман, чуть выше человеческого роста. Лёгкий, эластичный, но прочный, как сталь.  Осторожно ступая по прогибающимся половицам, спустился со своей ношей обратно во двор. Строго говоря, это и не виман вовсе – защитная капсула, своеобразный скафандр, эдакая рыбина с плавниками (место для рук).
« Забираюсь к ней в брюхо» - пошутил Аоцерис…
Прочитал текст-ключ, устанавливающий взаимодействие с силовым полем Кристалла Сириуса. Оранжевые сполохи побежали по внешнему контуру его «летучей селёдки».

-  Сны не уходят в небытие, - прошептал Аоцерис. – Они превращаются в утренний свет пробуждения, из которого Бог создаёт Новую Вселенную. Где есть день и ночь. Свет и тьма. Но нет места злу…  Надо успеть что-то сделать. Ещё есть время.

Виман ракетой взвился вверх и исчез, растворился в звёздно-фиолетовой бездне небесного океана.



ГЛАВА  8.  ОТПЛЫТИЕ


-  Расскажи ещё про Атлантиду!  ЧтО произошло потом?

Смеркалось. На фиолетово-синем темнеющим стремительно небе высыпАли золотые звёзды. Пиршество звёзд! Такого не бывает на Земле. Не бывает, что звёздный свет способен освещать. Тут иначе. Он летит сверху сиреневыми волнами, ложится туманом и перламутром на холмы… Всё становится зыбким, нереальным…

У Ксении кружилась голова. Она была здесь и не здесь.

- Вспоминай сама, - ответил Арсений, удобней перехватывая на руках спящего, посапывающего розового человечка-медвежонка. – Под этим новым звёздным небом можно вспомнить очень многое.

-  У меня не получится. Мне страшно вспоминать дальше.

- Тогда прочитай стихи. Стихи очень нужны миру. Особенно в тревожные его часы.

-  Какие?

-  Не знаю, тебе видней.

Девушка погладила Фотю по бочёчку:
-  Устал, бедненький чебурашонок.

Потёрла себе пальцами виски.

«Иду по памяти дорогам,
Из Запределов Бытия…
Сокровищ тайных скрыто много
В том мире, под названьем «я».

Там всё другое… Всюду сказка,
Там заправляет Красота.
И сути Бытия развязка
В намёках контура видна.

Сменяются века, событья
И жизней радужных черёд.
Ведёт меня моё наитье –
К разгадке истины ведёт!»*


Они стояли уже на крутом берегу моря – чудного, сияющего! С дельфинами и морскими звёздами, и неведомыми чудищами, прячущимися в чёрных безднах, куда не достигают золотые водопады Млечного пути…

-  Идём, пока ещё видна дорога, - услышала Ксения откуда-то издалека голос своего спутника. – Видишь, внизу, корабли у причала? Они ждут нас.

Вниз, вниз, по едва заметной тропинке, раздвигая руками нависающие ветви цветущих яблонь, галактики и светила;  плотные, как вата, комья серебристого тумана…

Путешественники ступили на причал.

Как много людей… Лайнеры в десятки палуб стоят залитые зеленовато-оранжевым светом… Откуда-то доносится «Прощание славянки»…
Много людей – они снуют во все стороны, в пурпурных плащах и причудливых головных уборах; в джинсах, хитонах, туниках и сарафанах; платках, чалмах, шляпах с перьями! Цокают каблучки изящных женских туфелек. Грохают сапоги с ботфортами. Стучат, шлёпают, шаркают сандалии, кеды, кроссовки, стильные кожаные ботинки… Разные языки, разные интонации, - не разобрать слов в общем гуле, не понять смысл сказанного… 

Внезапно группа мужчин в малиновых кафтанах, в длинных напудренных париках отвесили чопорно поклон вновь прибывшим и расступились, открыв дорогу к трапу теплохода  - очень похож на привычные ей речные теплоходы, только больше… Пять… Семь, девять ярусов… С мостика спустился капитан в белой парадной форме – высокий, молодой и красивый.  Улыбнулся приветливо:
«Рад приветствовать отплывающих в Страну Поэзии».

Ксения не услышала, скорее догадалась, что он сказал.

Капитан жестом пригласил их на лайнер….

... Они только двинулись по золотистым коридорам…  А одна из дверей перед девушкой уже открылась…
-  Ксюша, это твоя каюта, заходи. Мы с Фотькой через стенку рядом.

-  Отчаливаем в полночь, - добавил капитан. – И уже на рассвете прибывает к Новому берегу. Отдыхайте.

Ксения осталась одна. Уютная комнатка с зелёными абажурами, столиком, стульями, расправленной белоснежной койкой… Круглый иллюминатор задёрнут голубой занавеской.

Она рухнула на кровать. Голова улетела в разноцветные вихри, в потоки орхидей и магнолий, откуда они здесь?..

Каюта качнулась. Уже полночь? Сколько же я лежала? Мы отплываем? Ксения попыталась встать и не смогла. Но она почему-то знала, что впереди горят маяки на изумрудных скалах, что ночь и звёзды. Что бездна, таинственная и завораживающая, глядит на них из глубин океана. Что от волнореза расходится, кипит сверкающая пена; ветер свеж и свободен. Что на рассвете они будут уже на Новой земле…

Кто это сказал? Геотия, жрица из Колхиды, Асений-Аоцерис, её друг и хранитель: «Мы только лишь сновидения Бога. Когда он проснётся, мы исчезнем, перестанем существовать, уйдём в небытие»… Но что такое небытие?.. Кем мы станем? Что увидим мы завтра, когда настанет утро?

               
         *  -  стихи Натальи Губановой




ГЛАВА  9.  КОГДА НАСТАНЕТ УТРО


Как прекрасен храм Этурнии! Главная небесная покровительница Колхиды в древнейшие времена явилась сюда в числе героев и вместе они основали столицу будущего государства – Заэртурис. Сам город прятался на берегу глубокой бухты, опоясанной изломчатыми скалами, а храмовый комплекс – с золотыми куполами, колоннадами из зелёного и розового мрамора, украшенный солнечным янтарём, привезённым из Гипербореи, был выдвинут к самому морю, на «Мыс встречи». Именно его видели перво-наперво прибывающие в главный культурный и административный центр своенравного анклава Атлантиды. Геотия очень любила этот ракурс – с моря! И попросила сотрудников Аоцериса снизиться, замедлить полёт вимана до скорости плавучего судна. Наверное, глупая прихоть – время на вес золота!..

Геотию ждали. Она рассказала в Совете собравшимся важным государственным чиновникам и жрецам о результатах своей поездки. Получила взбучку: зачем самовольно пыталась обратиться в высшие инстанции Гипербореи? Многие вовсе не одобрили её визит в Атлантиду. Кто-то посчитал увиденное жрицей через Кристалл Сириуса информацией ложной, или отчасти ложной. Ну вот как может здесь оказаться боевая флотилия Чёрной Атлантиды? Если двигаться по воздушному пространству, линейно, надо преодолеть по пути анклавы Белой Атлантиды – Например, Египет. Кто их пропустит? А если протащить хотя бы несколько кораблей по пространственно-временным каналам, материализовать здесь - у Юга просто нет таких возможностей и технологий...

Обсуждения и споры затянулись до позднего вечера. В Гиперборею за подмогой решили пока не обращаться. Но все необходимые меры по защите государства надо принять незамедлительно. По всем домам Заэртуриса, по всем селениям отправились сотни глашатаев с призывом к Единой молитве на восходе Солнца, с целью создать над Колхидой защитный энергетический купол. В воздух поднялись все немногочисленные боевые виманы. Активировано защитное поле дольменов и пирамид по всему побережью…

Геотия не ложилась спать, как и все, наверное. До восхода оставалось меньше часа, в храм уже потянулись  растерянные, встревоженные миряне. Жрица попросила своего помощника, совсем ещё юного жреца – Тирсиния, подменить её на немного, успокоить прибывающих людей, а сама удалилась в комнату для служителей, где можно было капельку отдохнуть.
В воздухе висело чудовищное напряжение. Все уровни тонкого плана звенели и вибрировали. Приближалось нечто немыслимое и страшное. И Геотия опять почувствовала близость смерти.
Она вдруг вспомнила, как ещё совсем маленькой девочкой приехала сюда с родителями, покинувшими Атлантиду… Они плыли на обычном паруснике – и «крошка Гео», как её называл отец, увидела чудесный храм на горе, в котором волею судеб она станет много позже Главной жрицей. Вспомнила годы учёбы и служения. Поездки в волшебные города Гипербореи… Череда событий и встреч яркой лентой пронеслись в её мыслях. Всё обрывалось, рассыпалось в прах, уходило навсегда перед жуткими картинами погибели мира, увиденные ею через Святыню атлантов в Атхетемисе…
Скоро восход, и надо будет начинать Единую молитву. Но что она скажет сейчас Богу? Что скажет в эти последние минуты перед выходом к прихожанам? Минуты, может быть, последние в своей жизни?

                МОЛИТВА ГЕОТИИ

Господи! Слышишь ли ты меня? Смерть пришла на Землю И, кажется, нет спасения. Я не знаю, что делать, что сказать тебе… Помилуй нас. Разве виновны мы в том, что Твой слуга – Великий Люцифер-Светоносец – совершил роковую ошибку когда-то и мир пошёл не той дорогой, по которой ему следовало идти. Неужели нельзя ничего исправить? Неужели тебе ни капельки не жаль нас, собравшихся в храме для молитвы? Не жаль птиц небесных, животных и деревьев? Не жаль созданного тобой этого чудного моря, солнца, неба! Всё сгинет в огненной бездне!.. Я говорю не то. Я плачу. Пусть погибну я, но не погибнет Колхида! Пусть Аоцерис предупредит гиперборейцев, пусть они услышат его… Пусть Спаситель придёт в наш скорбный мир!.. Плачу… И всё говорю не то… Я должна, должна быть сильной, меня ждут… Господи! Пощади нас, дай нам хоть маленький шанс, дай исправить когда-нибудь содеянное!.. Господи!..

-  Геотия!
В комнату ворвался Тирсиний с бледным, искажённым лицом.
-  Над морем корабли Чёрной Атлантиды, они приближаются к нам!

Женщина метнулась, распахнула окно!

В светлеющем небе, тускло поблёскивая, медленно плыли три гигантских серебристо-чёрных конуса.
«Всё уйдёт в небытие, чтобы родиться вновь - в мире, где больше не будет страданий и смерти».
Это она сама себе сказала? Бог услышал её?! Этого Геотия уже не поняла.
Слепящие лучи-молнии превратили комплекс в пылающий факел. Затем огненный смерч смёл подоспевшие на помощь боевые виманы колхидианцев и двинулся вглубь берега… В воздухе кричали и горели чайки…



Аоцерис почувствовал, увидел тонким зрением удар по Колхиде, уже подлетая к сияющей в своём долгом дне, сменившем не менее долгую полярную ночь, Гиперборее. Пространство гудело. В какой-то момент атланта остановила невидимая сила. И он понял, что гиперборейцы тоже активировали дополнительную защиту своего континента. И ему не попасть больше к Божественным храмам и священным обителям великой Даарии, как и не вернутся обратно в Атлантиду, о чём предупреждал его Тольтек. Он никуда не успел. У него ничего не получилось. Он больше никому не нужен. Геотия, она погибла только что… Она была, конечно, права – всё кончено. Он сам понял это. Может, в позавчерашней шахматной партии в Атхетемисе, когда увидел, вероятно, нечто похожее с увиденным в храме жрицей? Но не хотел признаваться себе ни в чём, признаваться перед ней… Что он делал все последние годы – суетился, тратил время и силы. Спешил куда-то, пытался с кем-то договариваться… Всё оказалось бессмысленно. «Всё решено силой, несоизмеримо могущественней нас»…

Аоцерис опустился на небольшой скалистый островок неподалёку. Гиперборейцы одно время облюбовали здесь для отдыха живописный песчаный пляж на южном берегу. Сейчас остров был пуст. И небо, где постоянно шныряли средь облаков вёрткие прогулочные виманы, было пустым. Не видно птиц, не слышно их привычного гвалта, а ведь их гнездилось множество тут… Всё замерло. Затаилось. Аоцерис пристроился высоко на террасе, окружённой каким-то колючим кустарником. Дотронулся изнутри на уровне солнечного сплетения до оболочки своей капсулы, - цельная, без всяких швов, она разошлась надвое. Всей грудью вдохнул свежий морской воздух… Напряжение, не отпускавшее его все последние месяцы, и особенно последние дни – отпустило, и он почувствовал удивительное спокойствие… Попробовал настроиться, выйти на телепатический контакт с Летинией – ничего не вышло. Затем посмотрел на Гнория, по сути дела предавшего всех своих товарищей… «Брат, у меня нет к тебе никакого зла». И Аоцерису показалось, что молодой жрец видит его! Слышит! Хочет что-то сказать!..

Бесчисленные армады кораблей андромедиянцев уже подлетали к Земле. И в середине флотилии, как жало, сверкал фиолетово-сизый смертельный луч тёмных богов из глубин Вселенной…

                МОЛИТВА ГНОРИЯ

«Господи! Слышишь ли ты меня? Услышь меня, Господи! Сделай так, чтоб Священный Кристалл Сириуса отразил удар!.. Я предал друга, я промолчал перед Верховным жрецом Тольтеком, но не ради своей выгоды я сделал это! Ибо верю. Ибо знаю! - Вечна Великая Атлантида! Любимица богов и твоя любимица. Нет силы, которая одолеет её!.. Пусть ноги мои станут недвижимыми, тело превратится в рухлядь, пусть выпью я до дна чашу последующих страданий, если я иду ложным путём, если я не прав!.. Господи, чудны дела Твои! Господи!..»



Вспыхнул Великий Кристалл Сириуса в подводной крепости Атлантиды, вспыхнули Кристаллы во всех храмах, полыхнули огнём воздушные поля хрустальных аветирий, заходило ходуном небо!..
Фиолетовый луч смерти ударился о защитный купол над материком и силой, превзошедшей его силу, был отброшен обратно в Дальний Космос, раскрошив, утопив в пламени часть кораблей захватчиков…
Буря ликования покатилась по всей планете.


Аоцерис облизал пересохшие губы. На пределе возможностей он следил за удаляющимся от Земли огненным валом. Далеко… Вглубь Вселенной, в бездны чуждых галактик… Но что это?! Колоссальные сияющие сферы подымались у него на пути. И Аоцерис догадался – это магические зеркала, грандиозные технические сооружения великих адептов Чёрного Космоса. Отразившись уже от них, луч возвратится - с удесятерённой мощью.

Томились и стонали тонкие миры.

Смерть приближалась к Земле.

Первым взорвался главный подводный Кристалл, за ним, размётывая храмы в труху, стали рваться дочерние Кристаллы в городе Морских ворот, в Атхетемисе, в других городах Атлантиды! Рушились дома. Раскалённые головёшки аветирий смерчами носились в воздухе. По цепочке, укутываясь пеплом, загремели вулканы. Задвигались материки. Вдруг пространство содрогнулось – с ужасающим грохотом великий атлантический материк прошила огненная трещина! Вся западная часть накренилась, дробясь на куски поползла в кипящую воду, вздымая в океане циклопические волны…

Виман Аоцериса крутило в воздухе, затем ударило о скалы и швырнуло в море… Освободившись под водой от потерявшей управление, ненужной больше своей летучей лодки-рыбки, захлёбываясь, оглушённый, он вынырнул на поверхность… Огонь, чёрное небо, безумие!.. Ревущая исполинская волна грязи, мусора, вырванных с корнями деревьев вздымалась над ним – это был конец.
И внезапно, да! – зеленовато-белый столб света упал на атланта! Наступила неимоверная, до боли в ушах, тишина. Его стремительно повлекло по лучу вверх, где за облаками сажи и огня плыли по небу четыре сверкающих серебристых шара…
«Он услышал меня? Услышал?»…

На месте Атлантиды вращался чудовищный водоворот, великая буря бушевала над планетой.

Аоцерис был уже на корабле. Его окружили, над ним склонились люди в белых и синих комбинезонах, о чём-то спрашивали… Он не слышал их, тянулся к иллюминатору… 

Звездолёт уносил его прочь от погибшей Атлантиды. От потерянной навсегда Родины. От Земли.



.       .       .



А где-то далеко-далеко, через сонмы веков – в будущем, - по таинственному и прекрасному ночному морю, под золотым звёздным шатром плыл огромный лайнер, с залитыми ярким светом палубами. И в одной из кают на кровати лежала ничком девушка и шептала:
«Мы только сновидения Бога. Когда он проснётся, мы исчезнем, перестанем существовать, уйдём в небытие… Но что такое небытие? Кем мы станем? Что увидим мы завтра, когда настанет утро?..»





                Конец первой части