Я лежал дома с простудой. Температура, голова плохо соображает…
Зазвонил квартирный телефон. Приятный мужской голос.
- Здравствуйте. Вы — такой то?
- Да.
- К Вам заходил сегодня участковый?
- Нет. А зачем он должен был зайти?
- С Вами говорит капитан юстиции Образцов Игорь Валерьевич. Вам необходимо записать мои данные. Вы можете записать?
- Сейчас возьму ручку. Готов.
- Да, и у вас есть мобильный телефон?
- Есть, но он выключен.
- Включите, пожалуйста.
Я включил. Тут же раздался звонок.
- Спасибо. Запишите, пожалуйста: капитан юстиции Образцов Игорь Валерьевич. Удостоверение № такое-то.
- Зачем мне оно?
- Таков порядок. Разговор идёт под запись, и я должен соблюсти все формальности. Участковый должен был вручить Вам повестку, чтобы Вы явились ко мне по делу о банковском мошенничестве. Не волнуйтесь, к Вам претензий нет. Вы проходите по делу как свидетель. Вам известен такой-то?
- Первый раз слышу.
- Я так и думал. Он пытался снять с Вашего счёта в сбербанке большую сумму, предъявив доверенность от Вас на все виды финансовых операций с Вашими вкладами, а также на оформление кредитов.
Я знал о телефонных мошенниках и был настороже: когда же этот капитан юстиции начнёт спрашивать номера карт и всё такое. Но он ничем подобным не интересовался, вёл разговор очень вежливо, был внимателен к каждому моему слову, отвечал на все вопросы. Предупредил о неразглашении, попросил повторить на запись, что я предупреждён, ибо идёт следствие.
Но меня интересовало главное:
- Так он снял деньги с моего счёта?
- Нет. Сумма, которую он запросил, оказалась больше, чем имелось на Вашем счёте. Это — единственное, что вызвало подозрение. Предъявленные им документы были безупречны.
- Так его задержали?
- Нет, ему удалось уйти.
Странно. Что же делала охрана? Но речь капитана юстиции лилась безостановочно:
- Преступник на свободе со всеми документами, которыми он может воспользоваться в любом другом банке. Например, оформить кредит на Ваше имя.
И капитан рассказал пару историй из своей расследовательской практики, в которых пожилые люди теряли огромные деньги. Он никуда не торопился.
- Я веду расследование по этому делу. Подобное мошенничество невозможно без участия банковских служащих. В какие отделения банков Вы обращались в этом году?
Я перечислил, ибо их было всего два. В том числе, проговорился, что одно посещение касалось небольшого валютного вклада. Вернее, я не уточнил, что вклад — небольшой, лишь посетовал, что по нынешним законам валюту нельзя снимать со счёта.
- Не было ли у Вас конфликтных ситуаций с банковскими служащими?
- Нет, - ответил я, а про себя подумал: «Какое отношение имеет это к расследованию мошенничества?»
Это была первая маленькая заусеница в беседе. Она отложилась где-то в глубине сознания, но капитан не давал ни секунды на размышления.
- Вы должны предпринять действия по обеспечению безопасности Ваших вкладов. Не кладите трубку, сейчас я соединю Вас с сотрудником центробанка, он проинструктирует, что Вам надлежит сделать.
Я, удивившись про себя, что о вызове по повестке речи уже нет, искренне поблагодарил капитана за такое внимание к моему делу и приготовился ждать минут 10 — 15, пока подсоединится сотрудник центробанка. Но не прошло и пяти секунд, как в трубке раздался другой приятный мужской голос, словно капитан юстиции сидел с ним рядом и просто передал телефон. Не было никаких гудков, щелчков, музыки… в общем, всего того, что обычно сопровождает переключение, да и сотрудники Центробанка вряд ли только сидели и ждали, когда их соединят со мной. Заусеницы накапливались, но не было главного: от меня ничего не требовали.
- Здравствуйте. Вы — такой то?
- Да.
- Я — сотрудник Центробанка Жуков Александр Иванович, удостоверение № такое-то. Расскажите, о чём Вас проинформировал сотрудник МВД. Я должен удостовериться, что Вы понимаете суть дела. Предупреждаю Вас о неразглашении и о том, что разговор записывается.
Я вкратце пересказал беседу.
- Ну, я вижу, что Вы всё поняли.
Он начал рассказывать, как распространены сейчас банковские мошенничества, сыпал банковскими терминами, которых я не понимал, и он мне их терпеливо объяснял, удивлял меня обилием сведений о финансовой стороне моей жизни, многократно повторял на разные лады, что я должен обезопасить свои вклады, особенно — валютный: по его данным, в том банке происходит что-то подозрительное. Хм, интересно: о мошеннике с доверенностью уже речи нет, а внимание переключено на единственный банк, где у меня хранятся хоть какие-то деньги.
- Ну, так заблокируйте мой счёт, чтобы с него никто не мог ничего снять до поимки преступников.
- Счёт могут заблокировать только сотрудники банка, но если они — в сговоре с преступниками, то они же его и разблокируют как-нибудь ночью, и Вы останетесь без денег.
Глупость какая-то. Сомнение из подсознания всплыло в сознание и начало крепнуть. Особенно умилило это «как-нибудь ночью»: компьютерные преступления — не разбой в подворотне, ночная темь для них не требуется. Но, по-прежнему, не было главного: от меня ничего не требовали.
- Уважаемый Александр Иванович! Мы разговариваем уже полчаса, а я всё ещё не понимаю, что Вы от меня хотите. По-моему, безопасность вкладов — забота банка, а не вкладчиков.
- Вообще-то, конечно, но если в банке — преступники?
- Ну, и что я могу сделать?
- Вам следует срочно поехать в банк и обналичить Ваш вклад.
Вот те на! Такого я никак не ожидал!
- Что значит — обналичить? Получить все деньги на руки?
- Да.
- Но сейчас же нельзя получить доллары.
- Вам могут конвертировать доллары в рубли. Не волнуйтесь, все потери, проценты за конвертацию Центробанк Вам компенсирует.
«Интересно, как? На основании каких документов?» - мелькнула мысль. Но Александр Иванович стал проявлять напор, не давая времени на размышления:
- Единственное отделение банка, работающее до 20 часов, находится по такому-то адресу. Вы ещё успеете. Центробанк предоставит Вам такси.
- Но Вы же предупредили о неразглашении третьим лицам. А сотрудники банка — ведь тоже третьи лица?
- Безусловно! Вы им ни в коем случае не говорите, что ведётся следствие. Ведь они — под подозрением. Всё должно выглядеть так, будто Вы просто захотели снять деньги с Вашего счёта. Сколько минут Вам нужно на сборы, чтобы к этому времени подъехало такси?
Такая чрезмерная настойчивость насторожила, и я решил поиграть на теме такси:
- Да ладно, я на метро доеду.
- Как на метро? А на такси не хотите?
- Нет.
- Почему?
- Я должен объяснять? Зачем это знать Центробанку? Не всё ли равно ему, как я туда доберусь? Хоть пешком.
- Я веду Ваше дело и отвечаю за Вашу безопасность.
- Ну, я ещё понимаю — когда получу вклад. А туда-то ехать — какая опасность?
- Таков у нас порядок.
Совершенно неожиданно для меня тема такси полностью завладела нашим разговором. Мой собеседник и так и сяк пытался вынудить меня воспользоваться такси, которое он вызовет. Если я сам вызову такси, Центробанк не сможет его оплатить.
Вот всё и прояснилось. Я и не ожидал такого результата от своей игры на теме такси. «Таксист» привезёт меня в банк и останется дожидаться, я, получив деньги, сяду в эту же машину и — прощай, денежки, а, может быть, и жизнь. Да-а, классно у них всё было разыграно, но вот финалочка — слабовата.
Я пообещал быть готовым через 15 минут, а сам отключил соединение с «сотрудником Центробанка», хотя он категорически запретил это делать, для надёжности позвонил на работу нашему главбуху — уж она-то всё про деньги знает! — и попросил перезвонить мне на домашний телефон, т. к. подозревал, что мобильный прослушивают. Только она услышала про мошенника с доверенностью, как закричала:
- Это — разводка! Однозначно! Нескольким моим знакомым так же звонили!
Я добавил про обналичку и такси. Она опять закричала с женской эмоциональностью:
- Вот сядете к нему с деньгами — и ищи Вас потом на окраинных свалках!
Я отключил оба трезвонящих телефона — мобильный и квартирный. Что ж, ещё немного жизненного опыта добавилось в мою копилку. К счастью, он обошёлся мне недорого.