(Я знаю, вся я не умру)
Повесть написана по воспоминаниям ветерана Великой Отечественной войны майора медицинской службы Елены Вацловны Орловской – Заболотной
Врачом может быть тот, кто рвётся туда сам.
1.Моё детство проходило в семье бабушки и дедушки
Я родилась в Москве в 1922 году. Моими родителями были Морозова Александра Фёдоровна и Орловский Вацлав Александрович. В семье, кроме меня, рос младший брат Юра. Мама работала инженером-электриком, часто уезжала в командировки. Это не нравилось отцу. Семья распалась, когда мы с Юрой были ещё маленькими.
Сестра отца, Ирина, изредка поддерживала с нами родственные отношения. От неё мы узнали, что, спустя несколько лет, наш отец женился на другой женщине. В его новой семье родилась девочка, которая была младше меня на десять лет. Когда девочке исполнился год, отец уехал на заработки строить на Дальнем Востоке Комсомольск-на-Амуре. Там, на стройке, трагически погиб. Больше мы ничего не знали ни о нём, ни о его семье, ни о маленькой его дочке. Но Богу было угодно, чтобы эта история через двадцать лет имела своё продолжение. О ней я ёще расскажу.
Наша мама вышла замуж за коллегу по работе Петра Зайцева. Они жили дружно и были счастливы. Мы с Юрой так и остались Орловскими и росли в семье деда Морозова Фёдора Григорьевича и бабушки Варвары Исаевны. Мама была военнообязанной, долгое время проживала во Владивостоке.
Семья деда была большой. Вместе с ним первое время жили три сына со снохами, три дочери с мужьями, внуки. Все жили вместе в двухэтажном доме. Дед и бабушка были людьми верующими, православными христианами. Венчались. Ходили в храм при Донском монастыре. Соблюдали посты. Детей и внуков крестили.
Дед Фёдор Григорьевич в царское время, до революции 1917 года, работал строителем в Москве. Строил особняки, мосты, укрепления. Для царя Николая II построил в Москве большой дом, куда царь приезжал со своёй семьёй. На том месте, где находился царский дом, позже был выстроен Ленинградский вокзал. Во время революции из царского дома всё выкрали. Это мне рассказывал дедушка. Многие постройки культурно-исторической значимости пришли в запустение. Дед тяжело пережил революционные события, которые несли разрушения и войну. Здания стали использоваться не по назначению.
Николай – II знал Фёдора Григорьевича лично, как первоклассного мастера и ценил его работу. Постройки разного назначения в Москве и Петербурге отличались добротностью, капитальностью строительства, были красивы. Внутренние отделки домов совершались красным деревом. Мебель обшивали бархатом вишнёвого цвета.
Дедушка был не только строителем, но и мастером-краснодеревщиком. Долгое время он работал в Петербурге.
Командировки были длительными. Семья оставалась в Москве и ждала его с нетерпением. Дедушка приезжал на православные праздники, привозил каждому подарки. Как только он перешагивал порог дома, обнимал Варвару и восклицал: «Как увижу тебя, Варварушка, не могу удержаться от восторга и радости. Любовь переполняет меня».
Они не могли наговориться и наглядеться друг на друга.
Фёдор Григорьевич любил детей. Но многочисленные хлопоты по их воспитанию шестерых ребятишек доставались Варваре. Она всё успевала. Шила, варила, обстирывала детей. Последнего ребёнка родила в пятьдесят лет. Род был крепким, здоровым. Бабушка любила вспоминать, как появился на свет последний сын Володя. Рассказывала эту историю с юмором: «Однажды муж заметил, что я начала бледнеть и неважно себя чувствовать. Заволновался, повёз в больницу. Жаловался врачу: «Беспокойная моя Варварушка захворала». Доктор осмотрел меня, и сделался после этого весёлым, потирает руки и говорит мужу: «Вас можно поздравить. У вас будет ребёнок».
«Как так? Мы в возрасте. У неё уже не может быть детей!» - удивился Фёдор Григорьевич.
«Может!» - засмеялся доктор.
«Вот так сюрприз!» - обрадовался муж.
Я держала беременность в секрете. Стеснялась. Говорила всем, что чувствую недомогание. Когда родила, пригласила подруг отпраздновать крещение новорождённого сына. Они не поверили, что я родила ребёнка в таком возрасте. Говорю мужу: «Федя, сыночка моего, Володеньку, принеси, покажи подругам». Они засмеялись, подумали, что это шутка. Я сбросила рубашку, обтёрла грудь для кормления ребёнка и обрызгала гостей грудным молоком. Подруги были в восторге! Любовались младенцем. Володенька был нам отрадой в старости. Вот он в верхнем ряду, крайний справа, наш последышек».
Бабушка держала в рамке старинные фотографии. Они висели над столом. Я любила рассматривать фотографию нашей большой семьи. Она у меня самая любимая. Дедушка Фёдор Григорьевич в центре. Седовласый. Большая борода украшает благородное лицо. Рядом Варвара.
В центре, в нижнем ряду, маленькая девочка. Это я.С другой стороны от бабушки мой брат Юра.
НИЖНИЙ РЯД (слева - направо)
1. Василий Фёдорович Морозов – старший сын.
2. Морозова Варвара Исаевна – жена дедушки, Фёдора Григорьевича.
3. Елена Орловская – внучка (от дочери Александры).
4. Фёдор Григорьевич Морозов – глава семейства.
5. Юра Орловский – внук (от дочери Александры).
6. Павел Фёдорович - средний сын дедушки, военный лётчик.
ВЕРХНИЙ РЯД (слева - направо) 1.Полина Ивановна Морозова – жена старшего сына Василия.
2. Морозова Мария Фёдоровна – средняя дочь, работница ГОСЗНАКА, где печатали деньги.
3. Николай Иванович Буслаев – муж Раисы Фёдоровны, закройщик.
4. Раиса Фёдоровна – младшая дочь, закройщица.
5. Александра Фёдоровна Морозова – старшая дочь (в замужестве Орловская, потом Зайцева) мать Лены и Юры, техник-электрик Тихоокеанского флота, военнообязанная.
6. Владимир Фёдорович Морозов – младший сын.
Бабушка рассказывала много интересного об их жизни с дедушкой, о старой Москве, её памятниках, учила меня ориентироваться на улицах большого города. В пять лет я хорошо знала, где находится рынок и Донской монастырь.
По утрам мы ходили с ней на базар за продуктами и овощами. Я сияла, потому что тоже делала необходимые и важные для семьи покупки. Бабушка покупала мясо, и я следом за ней покупала мясо, чувствуя себя хозяйкой семьи. «Попроси у продавца сахарную косточку для супа», - предварительно учила меня бабушка. - Скажи, что семья большая. Суп – выгодное блюдо. Супом можно накормить всех».
Мы варили суп, добавляли приправы. Я кормила младшего брата и отводила его в школу. Мама приходила на обед. Открывала кастрюлю. Радовалась: «Всё тёплое! Спасибо, дорогие!» Мне было весело от маминых слов. Она называла меня Алёной. Я старалась обрадовать её домашними делами и школьными успехами: хорошо училась, была активной пионеркой, комсомолкой, выполняла различные школьные поручения.
2. Встреча с Долорес Ибаррури
Я училась в восьмом классе, когда Германия и Италия развернули интервенцию против республиканской Испании. Эти страны открыто вмешались в гражданскую войну в Испании и помогли свергнуть законное правительство Испанской республики. В 1936 фашисты захватили власть в стране и установили фашистскую диктатуру генерала Франко.
Наши газеты писали о событиях, происходящих в Испании, печатали фотографии. Испанский народ с лозунгами «Фашизм не пройдёт» поднялся на борьбу с оружием в руках.
Мы чувствовали, что начинается не просто война одних стран против других, а большая схватка фашизма с силами демократии и социализма. Создавалась угроза безопасности Советского Союза.
Испанские фашисты призвали на помощь Германию и Италию и сломили плохо вооружённый народный фронт.
Мне довелось видеть отважную женщину-испанку Долорес Ибаррури, которая возглавила борьбу испанских коммунистов против фашизма. (ФОТО)
Шесть раз Долорес подвергалась арестам и тюремному заключению. Она вынуждена была находиться в эмиграции, но вдали от Родины продолжала руководить подпольной работой испанских коммунистов.
Долорес боролась за объединение испанцев в единый национальный фронт, чтобы помешать испанскому диктатору Франко втянуть испанский народ в войну на стороне фашистской Германии. Она была активной участницей международного антифашистского движения. Мужественные антифашисты разных стран помогали Испании.
В 1942 году её избрали Генеральным секретарём Коммунистической партии Испании. Миллионы испанцев верили этой женщине. Она была дочерью шахтёра и женой шахтёра, познала страшную нищету, от которой страдал весь её народ. Её выступления воспламеняли сердца людей. Долорес всегда находила верные слова, поэтому народ прозвал её Пасионарией, что означает «пламенная».
Выполняя интернациональный долг, мы помогали законному правительству и народу Испании вооружением, продовольствием, медикаментами. Десять лет в этой стране продолжалась борьба против фашизма. В Испанию отправлялись добровольцами наши лётчики, танкисты, артиллеристы, простые солдаты и видные военачальники.
Наше правительство приняло испанских детей, спасая их от войны. Русские семьи усыновляли испанских детей, чьи родители погибли в борьбе с фашизмом. Дети проживали в Москве, учились в советской школе, отдыхали в пионерских лагерях Подмосковья и Крыма. Они выросли здесь, получили образование, создали семьи и уже взрослыми уехали в Испанию. Советский Союз стал родным и для Долорес Ибаррури. Долгое время она жила здесь вместе с сыном, приняв советское гражданство.
Когда эвакуировали испанских детей в Москву, их поселили в здании напротив нашего дома, на улице Калужской, рядом с Ленинским проспектом.
Маленьким испанцам, после перенесённых переживаний и потери родителей, нужно было адаптироваться в новой обстановке, начать изучение русского языка. Меня, как серьёзного человека, (я ухаживала за младшим братом), рекомендовали пионервожатой к испанским детям. Лето я проводила с ними за городом, в пионерском лагере, потом в Крыму. Однажды в Крым приехала Долорес Ибаррури навестить своих маленьких земляков. Мне посчастливилось увидеть эту сильную духом женщину. Она говорила с ними на родном языке, расспрашивала их об учёбе, об отдыхе. Вела себя с ними ласково и заботливо, будто к ним приехала родная мать. Дети облепили её, расспрашивали о родине, о том, когда закончится война, и, когда они смогут вернуться домой. Она обнимала их, утешала, отвечала на вопросы. Спрашивала, как они отдыхают в лагере, нравится ли им пионервожатая. После беседы с детьми Долорес Ибаррури приветливо говорила со мной на русском языке, похвалила меня за работу с ребятишками. Отметила, что я ответственная, добросовестная, хорошо ухаживаю за ними. Дети сказали ей, что они довольны нашей дружбой и просили Долорес, чтобы я отдыхала с ними каждое лето. Сын Долорес Ибаррури - Рубен тоже учился в советской школе, знал русский язык. В начале Великой Отечественной войны он вступил в ряды Красной Армии и погиб под Сталинградом в двадцать два года…
За совершённый подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
После войны Долорес Ибаррури создала Международную демократическую федерацию женщин, а в 1964 году стала лауреатом Ленинской премии «За укрепление дружбы между народами».
Многие испанские дети остались в России. Я долго дружила с испанской девочкой Клоритой Агриговирия. Она вышла замуж за русского человека, родила сына. Через несколько лет уехала с семьёй на родину. Мы долго переписывались. Её сын стал врачом и возглавил в Испании детскую педиатрическую клинику. Она с благодарностью вспоминала время, когда жила в Советском Союзе. У меня тоже остались тёплые воспоминания о дружбе с испанскими детьми. 1. У озера Хасан я стала медсестрой.
Когда маму и отчима командировали по работе на Дальний Восток, я ездила к ним на летние каникулы.
Мама беседовала со мной по-взрослому об опасной международной обстановке: «Война может коснуться и нас. Надо быть готовой ко всему: закаляться, заниматься спортом, уметь стрелять, быстро бегать, уметь оказывать помощь людям».
К учебному году я уезжала в Москву. Младший брат Юра с нетерпением ждал моего возвращения. Бабушка и дедушка не отпускали его со мной в дальнюю поездку.
Для проезда домой мне выдали сопроводительную справку в случае проверки документов органами НКВД. Так как я была несовершеннолетней, меня не выпускали из поля зрения. У меня сохранилась эта справка 1938 года, как память о поездке к маме.
Летние каникулы 1938 года я проводила у мамы во Владивостоке. Она уделяла мне много внимания, хотя была очень занята. Работала главным инженером военно-морского проекта дальневосточной эскадры у адмирала Николая Григорьевича Кузнецова. Её считали видным специалистом. Было странно и удивительно, что женщина справляется со сложными обязанностями техника-электрика.
В конце тридцатых годов на восточных границах сложилась угрожающая обстановка. Фашистская Германия и Япония договорились о совместной агрессии против Советского Союза. Япония часто нарушала наши границы. Имела к нам необоснованные претензии и жаждала начать войну. Японским солдатам наша армия изображалась отсталой, а в боевом отношении приравнивалась к старой царской армии времён русско-японской войны 1904-1905 годов. Полной неожиданностью для японских солдат на озере Хасан и реке Халхин-Гол было состояние страха от боеспособности Красной Армии, которого они прежде не ведали. Это произошло, когда они оказались под мощными ударами советских танков, авиации, артиллерии и хорошо организованных стрелковых войск. Сокрушительный отпор советских и монгольских войск, небывалый разгром отборных сил японской армии заставили правящие круги Японии пересмотреть свои взгляды на могущество и боеспособность Советских Вооружённых Сил, особенно на моральную стойкость советских воинов.
Военный конфликт на дальневосточной границе СССР и вторжение на советскую территорию в районе озера Хасан произошло 29 июля 1938 года. Этим нападением японские империалисты пытались прощупать прочность границ советского Союза на Дальнем Востоке. В июльскую жару начались ожесточённые бои.
Там по инспектированию войск находился Георгий Константинович Жуков. Он, обращаясь к военным, сказал: «Товарищи, Япония начала военные действия против нас. Имеются людские потери и раненые. Нам нужны женщины-медсёстры. Окажите помощь». Так мама из инженера-электрика превратилась временно в медсестру. У неё была и эта специальность. Её зачислили в госпиталь. И я там оказалась при деле.
Этот особый случай позже привёл меня в медицину.
Я помогала маме ухаживать в госпитале за ранеными. Неотступно находилась возле неё. Однажды в госпиталь зашёл Жуков. Увидев меня среди раненых, он спросил: «А ты, девочка, что здесь делаешь?» Я ответила: «Помогаю маме». «Помогай!» - одобрительно кивнул Георгий Константинович. Так я начала серьёзно и ответственно помогать раненым бойцам. На озере Хасан я стала медсестрой. Жуков написал мне характеристику-рекомендацию для поступления в медицинский институт.
Сокрушительными ударами японские войска были разгромлены, их остатки изгнаны за пределы нашей территории. После неудачи у озера Хасан, японцы начали готовить новые провокации, большего масштаба.
11 мая 1939 года, они совершили нападение на Монгольскую Народную Республику в районе реки Халхин-Гол. Хотели прорваться на советскую территорию, отрезать от Советского Союза сибирскую железнодорожную магистраль и Дальний Восток, подготовить плацдарм для дальнейшей агрессии против нашей страны.
С Монголией у нас был заключён договор о дружбе и взаимной помощи, поэтому советские войска выступили совместно с монгольскими военными против японской армии.
Советские войска передвигались и воевали в сложных природных условиях. Барханы, котлованы, сыпучие пески, выжженная солнцем степь без единого кустика – затрудняли военные действия. Днём стояла невыносимая жара. Солдаты мучились от жажды, не имея укрытия. Жуткие комары по ночам донимали, облепляя бойцов. Уснуть было невозможно. Это сильно выматывало, лишало сил. Можно было спастись дымом, но костры не зажигали, чтобы не обнаружить себя перед противником. Доставка оружия и продовольствия шла за семьсот километров. Ежедневный подвиг совершали наши водители, преодолевая на жаре по пескам огромное расстояние. Двигались ночами, чтобы не выдать передвижения.
Командующий 1-й армейской группой малоизвестный тогда Георгий Константинович Жуков стал там настоящим Жуковым, деятельным и дальновидным полководцем, каким мы его узнали в годы Великой Отечественной войны. «Жёсткий и решительный, каким и должен быть военный командир», - так отзывались о нём бойцы.
В небе над Халхин-Голом воевали самые лучшие советские лётчики. Японские асы признали своё поражение.
Наша артиллерия выбила японцев с укреплённой высоты, а стрелковые войска охватили высоту и не дали японцам отступить. Противник был уничтожен. После четырёх месяцев напряжённых, трудных боёв и в небе, и на земле, Япония была разбита. Вражеские войска при захоронении нескольких тысяч трупов своих солдат реально увидели и осознали свои потери. Война на Дальнем Востоке была остановлена. Но коварная Япония оставалась союзником Германии и продолжала готовиться к войне.
Нам приходилось держать на востоке войска и бдительно охранять границы.
2. ГТО - готов к труду и обороне
В Европе было неспокойно. Пламя войны разгоралось в Испании. Это угнетало общее настроение и сильно повлияло на нашу молодёжь.
Военная опасность росла. Молодёжь устремилась в добровольные оборонные и спортивные общества: «Общество друзей воздушного флота», «Осоавиахим», «Общество Красного Креста и Красного Полумесяца». Они осуществляли военно-патриотическое воспитание и проводили оборонно-массовую работу. К противовоздушной и противохимической обороне привлекалось всё население. Работали различные спортивные кружки, клубы, автомотоклубы, тиры, стрельбища. При комитетах партии и комсомола были созданы военные отделы. Мы понимали с каждым днём всё больше и больше, что опасность грозит серьёзная.
В Конституции СССР 1936 года говорилось: «Защита Отечества – есть священный долг каждого гражданина СССР». И это для нас было свято! Мы любили свою свободную страну. Каждый был готов встать на защиту социалистического Отечества.
В нашей школе, как и везде, ввели допризывную подготовку, обучали противовоздушной обороне. Мы сдавали нормы ГТО (Готов к труду и обороне). Нормативы имели три степени сложности. Для каждой степени были свои значки ГТО. Мои одноклассники носили их на пиджаках и рубашках. Спортивными достижениями гордились. Участвовать в различных обществах было престижно. Глаза разбегались от количества кружков и обществ, хотелось везде быть и всё уметь. К этому относились серьёзно. Мы понимали, что создаём резервы для наших вооружённых сил, обучаясь быть пилотами, парашютистами, радистами, телеграфистами, специалистами военно-морского дела, медсестрами.
Наркомом обороны во время нашей молодости был Клемент Ефремович Ворошилов. Молодёжь стремилась получить звание «Ворошиловского стрелка». Только лучшим стрелкам присуждалось такое звание. Мой брат Юра пошёл на эти курсы, потому что горел желанием метко стрелять.
Я посещала курсы снайперов, где обучали сверхточной стрельбе. Кроме этого, занималась плаванием в Москве-реке. Постоянно укрепляла силу воли и здоровье.
Предчувствие войны пробиралось в каждое сердце, несмотря на мирный договор с Германией о ненападении.
Шло идейно-политическое сплочение советского народа. Идеология народа была единой, потому что партия была одна – Коммунистическая. Это была партия трудового народа, а не буржуев, не богачей.
В партию принимали лучших людей страны, достигших высоких показателей в труде, в науке, в медицине, в образовании. Звание коммуниста было почётным и ответственным. Сейчас пытаются очернить наше прошлое и нашу партию, но мы знаем правду и говорим её вам.
Моё поколение было комсомольцами – Коммунистическим Союзом Молодёжи, - надёжным помощником партии во всех делах. Несколько поколений были воспитаны песней:
Есть традиция добрая
В комсомольской семье:
Прежде думай о Родине,
А потом - о себе!
Вот высшая идеология нашего времени. Эту песню не очернить! В ней - настоящий патриотизм. Комсомольцы-добровольцы отправлялись в разные концы страны по комсомольским путёвкам, участвовали в великих стройках страны, осваивали Сибирь, строили Комсомольск на Амуре, Туркестано-Сибирскую магистраль. Мы гордились своей страной. Мы считали себя счастливыми, потому, что жили в замечательное время энтузиазма. Шахтёры, ткачихи, трактористы, комбайнёры, животноводы были у нас в большом почёте. Везде был трудовой почин, социалистические соревнования, коммунистические субботники. Всё делалось на совесть, о корысти никто не думал. Мы работали на благо народа, на благо страны. Нас так воспитывали.
Среди младшего звена – пионеров – действовали тимуровские отряды, которые помогали пожилым людям.
В школе для неуспевающих учителя и ученики проводили после уроков дополнительные занятия. Никому в голову не приходило брать за это деньги. Психология была другой. Чистой. Наша жизнь была интересной, разнообразной, насыщенной положительными делами, песнями, спектаклями, молодёжными вечерами. В парках, на танцплощадках по выходным дням играл духовой оркестр. В вальсе кружились пары. Мы, счастливые красивые, бегали туда в поисках своего счастья… Особенно радовались первомайскому параду на Красной Площади - празднику солидарности трудящихся всех стран, любовались силой и молодостью страны - чёткими колоннами спортсменов, идущих с красными знамёнами. Мы шли в этих рядах. Мы гордились своими достижениями. Вокруг – цветы, шары, зелёные веточки в руках. Счастливые лица… Это был самый радостный праздник страны!
Так было до войны.
Кому-то сейчас невыгодна солидарность трудящихся всех стран. Любимый праздник отменили…
5. Мама
Моя мама Александра Фёдоровна Зайцева была старшей дочерью Фёдора Григорьевича Морозова. Она имела военный билет и была деловым и талантливым специалистом.
Профессия для женщины у неё была необычная – инженер-электрик. Ещё до войны её пригласил на ответственную работу адмирал Тихоокеанского флота Кузнецов Николай Гаврилович - человек исключительной совести и порядочности. Честный, хороший, настоящий человек. Когда по Европе начал «маршировать» фашизм, главнокомандующий военно-морским флотом адмирал Кузнецов ещё в начале 1941 году дал приказ: «Весь военно-морской флот поставить на первую позицию и быть готовым к военным действиям каждую секунду». Он не растерялся, потому что предвидел опасность заранее и был готов к ней.
Кузнецов тщательно подбирал кандидатуру опытного инженера - электрика. Сделал заявку в Москву. Командование сообщило, что есть отличный специалист Александра Фёдоровна Морозова 1903 года рождения, которая окончила электромеханический техникум. Имеет 12-летний опыт работы и покладистый характер. Лучшего электрика для флота не найти.
Военнообязанная Александра Фёдоровна была отозвана из Москвы на Дальний Восток. Запись в трудовой книжке гласит «Принята на работу в связи с реорганизацией в 1940 году ТО флота на должность техника-электрика с окладом 8оо рублей. От 4 мая 1938 года. Кузнецов».
Её трудовая книжка ежегодно заполнялась благодарностями за подписью адмирала Кузнецова. (ФОТО и ДОК.)
Её поселили в квартире с видом на бухту.
На летних каникулах я побывала у мамы. Она пригласила меня на обед в ресторан «Золотой рог». Там я впервые попробовала крабов и икры. Мне казалось, что это царские деликатесы. На кухне ресторана стояла открытой бочка икры, которую привезли корейцы. Я удивилась: «Так много! Такой редкости!» Но мама сказала, что на Дальнем Востоке это обычная еда.
Я попала в необычный город и не могла налюбоваться видом на океанские просторы, на огромные закруглённые сопки с белыми домиками. Солнечные дни длились бесконечно. Не было надоедливого дождя, как в Москве. Стоял тёплый август. Мы с мамой гуляли по городу. Любовались яблоками в садах, помидорами на огородах.
Во время моего пребывания во Владивостоке мне довелось увидеть адмирала Кузнецова. (ФОТО) Николай Григорьевич помог маме организовать быт. Он приходил к нам домой и спрашивал у мамы, нуждается ли она в чём-либо. Мама благодарила его и говорила, что всё уже устроено. Я запомнила его добрую улыбку, весёлые глаза с прищуром, высокий лоб. Он беседовал со мной по-взрослому.
Я понимала серьёзность маминой работы, была уже старшеклассницей. Он говорил мне: «Твоя мать героическая женщина. Она прекрасно знает, как проводить электротехнический ремонт кораблей».
6. Брат Юра
Брату Юре было шестнадцать лет, когда началась война. Он готовился быть солдатом: занимался спортом, имел звание Ворошиловского стрелка, посещал снайперские курсы. Был высоким, физически крепким и сильным юношей. Когда немцы подступили к Москве, он пришёл в военкомат и сказал: «Возьмите меня на фронт. Я должен защищать Москву». Показал свои удостоверения. Но ему отказали из-за возраста. Позже пришла повестка. Он воевал под Старой Руссой, где и погиб.
Пришла похоронка… на Московский адрес. Дедушка и бабушка сели рядом. Дедушка читал. Бабушка плакала…
Они растили внука, провожали его на фронт. Он был им как сын.
«Ваш сын, красноармеец Орловский Юрий Вацлович, уроженец города Москвы, погиб в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество 29 марта 1942 года под деревней Чернышово Старо-Русского района».
Старший политрук Пургов
В память о единственном брате я посвятила ему два стихотворения. Пусть они несовершенны, но через них я пришла к утешению. Так я начала писать стихи. Для себя…
***
В память о брате…
Нарушив договор и развязав войну,
Германская армада надвигалась на Москву.
Шёл 41-й год. Был брошен клич нам:
«Родина зовёт!»
И на защиту Родины поднялся весь народ.
Мой младший брат Орловский Юра,
Был Ворошиловский стрелок,
отличник физкультуры.
В семнадцать лет ушёл он добровольцем на войну,
Смертельно ранен был в бою
Под Старой Руссой, что на подступах к Москве.
Он бил врагов без промаха, не думал о себе,
И смертью храбрых пал.
Тем самым путь к победе
Над фашизмом расчищал.
Благодарит Отчизна всех защитников своих,
Героев, павших на полях сражений боевых.
И со слезами на глазах скорбит и вспоминает,
Ведь память о бойцах живёт, не угасает.
***
Старая Русса
Земля роковая.
Здесь защитники били врага,
Нашу Москву защищая…
И погибли! Но слава о них - на века!
Горстку земли той из общей могилы
Привезла из Руссы в Москву.
В нашу родную могилу её схоронила
И поставила памятник здесь я ему.
И теперь посещаю я эту могилу
И цветы приношу. И стихи пишу.
Вспоминаю братишку любимого,
На могилку слёзы я лью.
Спите, родные мои, дорогие.
Скоро и я рядом с вами усну.
И тогда наши души родные
Встретятся вместе на том берегу…
И я нашу любимую песню
С ветром весенним спою.
* * *
7. «Срочно нужны врачи. Слишком много раненых».
В школе мы писали анкету «Кем ты хочешь быть?» Я написала: «Хочу помогать в госпиталях». На меня сделали запрос из мединститута. Я сдавала экзамен. Был большой отсев. Но мне повезло - зачислили на лечебный факультет. По конкурсу прошла. Да ещё сохранила и показала давнюю рекомендацию Жукова - отзыв о моей работе в госпитале на оз. Хасан. В сентябре 1940 года я стала студенткой. К лету 1941-го завершила первый курс, но война прервала моё обучение. (ФОТО С ОДНОКУРСНИКАМИ) Немецкие фашисты вероломно напали на нашу Родину. Началась Великая Отечественная война.
Помню, как мы, студенты, сидели в аудитории. Вдруг по радио передают известие. Война! В груди всё оборвалось. Все преподаватели-врачи и студенты мединститута, даже первокурсники, были мобилизованы на работу в больницы и госпитали. Нам выдали военные билеты, одели в военную форму и присвоили звание «младший лейтенант». Потом, в ходе войны и дальнейшей работы – звания добавлялись: старший лейтенант, капитан, майор медицинской службы. Мы обучались военному делу и снайперской стрельбе. Знания и умения были хорошими. Они очень пригодились в военное время.
Сначала я попала на стажировку в центральный военный госпиталь при Первой градской больнице. Это было недалеко от моего дома. По ночам я уходила домой, но это было не очень удобно: раненые поступали – и меня постоянно вызывали. Пришлось жить при госпитале. Работали – часы не считали. Перевязывали раненых бойцов. Потом начальник госпиталя сказал: «Срочно нужны врачи. Слишком много раненых». Пришлось работать в операционной – набираться опыта. В операционной хирургического отделения была большая практика. Сначала мы помогали бойцам с несерьёзными ранениями. Мы делали перевязки, обрабатывали раны, потом стали делать мелкие оперативные вмешательства - вынимали пули из тела. Когда мы это освоили, нас обучали операциям на мелких органах. Далее обучились сложным операциям по удалению конечностей. С нами работали несколько хирургов. Во время войны это были самые востребованные врачи. Из нас тоже готовили врачей-хирургов для военных госпиталей. Так из врача-лечебника я превратилась в военного хирурга. Дисциплина была жёсткой. Никто не мог отлучиться. После практики нас направили в подмосковные госпитали.
Мы прошли снайперскую школу, чтобы защищать раненых, прибывших к нам на лечение. Много было случаев нападения немцев на госпитали, несмотря на знаки «Красного креста». Однажды мне пришлось отбивать нападение снайпера, засевшего на дереве. Он ожидал выходящих из госпиталя врачей. Я находилась в корпусе и через открытое окно услышала хруст веток. На дереве увидела силуэт немецкого снайпера, пытавшегося скрыться. Я выбежала на улицу, сделала выстрел. Убитый враг упал с дерева.
Наши медработники в полевых госпиталях сутками не отходили от операционных столов, самоотверженно боролись за жизнь и здоровье наших воинов. Мы видели ежедневно в лице наших наставников пример беззаветного служения Родине. Весь медперсонал сдавал кровь неоднократно!
Я держалась стойко, хотя одолевали и страх, и усталость. Было множество переживаний от вида большого количества раненых. Спали мало. Вырабатывали в себе бесконечное терпение и выносливость. Раненым нужны были не только медицинская помощь, но и внимание, слова участия, забота, кормление, помощь в написании писем родным и любимым. Даже простой разговор иногда выводил бойцов из тяжёлых раздумий, спасал от отчаяния после тяжёлых операций ампутирования конечностей. Ранения были самые разные: пулевые, брюшной полости, ранения конечностей. Я старалась, как могла, сохранить раненым руки и ноги. Лечила, тянула время, отдаляя роковую операцию. Иногда удавалось… Но иногда были раненые без рук и без ног. Они называли себя «самоварчиками». Лежали в отдельных палатах. Просили не писать родным. Так велико было их отчаяние. Родственники к ним, по их просьбе, не допускались. Но одна мать всё-таки пробилась и умолила начальника госпиталя отдать сына в деревню. И мать ему, безрукому, безногому, нашла невесту, и та родила ему сына. За солдата радовался весь госпиталь.
Были и курьёзные случаи. Однажды в центральном военном госпитале Москвы Блохин Николай Николаевич (прекрасный хирург, впоследствии академик АНСССР и АМН СССР, общественный деятель) провёл пластическую операцию бойцу, изуродованному ранением. Доктор сделал такого красавца, что женщины на него заглядывались. К тому же велико было обаяние этого раненого. Солдат был несказанно рад. Но невеста, приехавшая в госпиталь навестить любимого, оказалась очень ревнивой. Она рассердилась, когда увидела, что все медсёстры неравнодушны к её жениху, и стала умолять Блохина сделать её друга таким же уродливым, каким он был до операции. Отношения её были построены не на чувстве любви, а на чувстве собственности по отношению к человеку. На такую операцию ни боец, ни доктор не согласились.
В Москве и госпиталях Подмосковья я проработала три года. Приобрела опыт военного хирурга и получила хорошие отзывы во всех местах, где работала.
8. События на Дальнем Востоке
8. События на Дальнем Востоке
После Московской битвы начался коренной поворот в войне. Сопротивляющегося врага погнали. Война уходила на запад. Что-то изменилось в лучшую сторону. Но нас студентов-медиков почему-то продолжали держать в подмосковных госпиталях. Вскоре нам сказали: «На Дальнем Востоке назревают тревожные события. Скоро там потребуется ваша помощь. Будете заранее готовить госпитали. Война для вас не заканчивается. Война для вас только начинается. Военное министерство издало приказ о подготовке врачей для Дальнего Востока».
Там из-за постоянных военных провокаций Японии на границе с СССР, мы вынужден были держать войска, хотя они нужны были на западных фронтах.
Япония вела захватнические войны в Юго-Восточной Азии, военные действия с нашим союзником США на Тихом океане, готовилась к чудовищной бактериологической войне против Советского Союза. Вся политика этого государства в течение многих столетий была ориентирована на захватнические войны по расширению территории.
При успешных действиях Германии на западном фронте Япония планировала захватить советское Приморье, Приамурье, Дальний Восток до озера Байкал. Но Москва и Сталинград выстояли. Япония не объявила войну СССР в 1942 году, как планировала. Но эту войну жаждала начать ежедневно. Для этого готовила обширный, хорошо укреплённый плацдарм на территории Маньчжурии, захваченный у Китая. Японские военные эксплуатировали местное население, заставляли строить военные укрепления, выкачивали из страны экономические ресурсы.
Китайская национально-освободительная армия во главе с Мао-Дзедуном десять лет вела борьбу с интервентами, но сил и оружия у них было недостаточно.
Монгольская Народная республика и Советский Союз пришли к Китаю на помощь в августе 45-го.
У японцев из памяти ещё не выветрились успешные бои СССР и Монголии на реке Халхин-Гол. Они запомнили эти горячие уроки и поняли, что с русскими воевать не просто.
9. Командировка на Дальний Восток
Работая в подмосковных госпиталях, мы набрались опыта у военных врачей. Когда нас командировали на Дальний Восток, мы уже самостоятельно умели делать операции и устранять последствия ранений. (ФОТО ВО ВЛАДИВОСТОКЕ)
Наш состав из двенадцати вагонов, заполненный врачами, набитый медикаментами и медицинским оборудованием и приборами для лечения раненых бойцов, шёл в Хабаровск. Нас посадили на какой-то северной от Москвы железнодорожной ветке и предупредили, что рано или поздно мы можем оказаться в зоне военных действий. Японскую агрессию нужно было остановить. Мы внутренне готовились к серьёзным событиям. От Москвы до Хабаровска обычные поезда в то время шли пятнадцать суток. Но мы доехали за десять суток. Поезд шёл с большой скоростью и почти без остановок.
Мягкий вагон с врачами находился в середине состава. Он был перегорожен простынями посередине. В одной половине ехали женщины, в другой – мужчины-охранники. Попытки диверсии в дороге были, хотя мы находились в глубоком тылу.
Кормили нас в вагоне-ресторане военные повара. На питание мы не жаловались.
Прямо в поезде с нами проводили политзанятия. Мы слушали Совинформбюро и были в курсе, что делается на фронтах. В одном из вагонов мы собирались на утренние политинформации. Настроение было неспокойным.
На некоторое время от этого состояния нас отвлекло замечательное место – озеро кристальной чистоты - Байкал. Мелькали сопки, и тоннели, охраняемые НКВД – Народным Комиссариатом Внутренних Дел, потому что в военный поезд могли подсесть диверсанты.
На одной из остановок поезд стоял три часа. Местные жители угостили нас копчёной рыбой. Запомнился вкус необыкновенной ухи из байкальского омуля, которой нас накормили на берегу озера.
Все остановки возле Байкала вызывали большой восторг. Вода прозрачная. Каждый камешек под водой видно, каждую проплывающую рыбку видно, видно даже все пятнышки и полоски на её коже. Мы удивлялись чистоте и величине этого удивительного озера, громадного, как море. Края не видать! Пресная вкусная вода! В школе на уроках географии нам говорили, что Байкал - наше богатство. Да, это так! Такого восхищения, благоговения перед природой я нигде не испытывала.
На одной из остановок среди скал была ниша. Прозрачная вода омывала прибрежные камни. Я не удержалась от желания искупаться. Времени на стоянке было мало. Быстро скинула одежду и окунулась (на память) в воду прекрасного Байкала. Выскочила, как ошпаренная. Не ожидала, что вода окажется такой ледяной. Военный из поезда сказал: «Вы с непривычки можете заболеть от такой холодной воды». К счастью, я не заболела, но чудесные воспоминания о Байкале остались на всю жизнь.
Благополучно прибыли в Хабаровск на десятые сутки. Город на сопках удивил нас своими размерами и красотой. Там были эвакуированные заводы, которые производили военное оборудование. В недостроенных помещениях люди вели работу по изготовлению военной техники. Везде висели лозунги «Всё для фронта, всё для победы».
Нам предоставили место для развёртывания большого военно-полевого медицинского госпиталя. Там было сто двадцать врачей. Кроме них ещё фельдшера, медсёстры, санитары.
Сгрузили аппаратуру. У многих коллег я замечала тревогу в глазах. Опасность была рядом с нашей границей. На территории Маньчжурии стояла миллионная японская армия, строились военные укрепления. Мы были много наслышаны о жестокости японцев. Все помнили героя-партизана гражданской войны Сергея Лазо, сожжённого в топке паровоза японскими интервентами.
Поработали в Хабаровске год. Всё подготовили. В Хабаровске я продолжала заниматься плаванием в реке Амур. Посещала школу по спасению утопающих. Всё может пригодиться в жизни, тем более врачу.
Однажды нам зачитали приказ: «Японцы зашевелились. Дислоцироваться ближе к границам Японии во Владивосток».
От Хабаровска до Владивостока ехали дольше суток. Прибыли в старинный русский город, расположенный на сопках. Нам отвели место для госпиталя, сказали, что врачи будут питаться в здании ресторана «Золотой рог», где я когда-то обедала с мамой.
Военные командиры рассказали нам, откуда могут пойти потоки поступления раненых, если начнутся военные события. Мы снова занялись организацией военного госпиталя. Врачей во Владивостоке было ещё больше, чем в Хабаровске. Все больницы в городе преобразовали под госпитали. Эти приготовления говорили о том, что здесь ожидаются крупные военные действия. Врачи начали экстренно готовиться к работе. Подключили электрическую сеть к госпиталю, расставили оборудование. Нам дали столы и шкафы для медикаментов. В госпитале Владивостока мы работали под руководством полковника Немытько Кондратия Петровича. Сначала помогали онкологическим больным, а когда начались военные действия, оказывали помощь раненым.
10. Война с Японией
После окончания войны в Европе и капитуляции Германии всё лето 1945 года шли военные составы с советскими войсками на Дальний Восток. Япония была последней союзницей Германии.
Девятого августа 1945 года СССР объявил войну Японии. Квантунская армия-завоевательница находилась на территории Маньчжурии (в северном Китае) и готовилась напасть на Советский Союз. Её военные укрепления с дотами и дзотами тянулись вдоль нашей границы на тысячу километров. Под командованием маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского были образованы три фронта: Забайкальский, 1-й Дальневосточный, 2-й Дальневосточный.
Преодолев горы Большой и Малый Хинган, преодолев приамурские болота, большие разливы дальневосточных рек, наши войска вели упорные бои с японцами на Маньчжурской равнине, в Приамурье, вдоль побережья Тихого океана, на Сахалине, Курильских островах. Военно-морскими силами Тихоокеанского флота командовал адмирал Николай Григорьевич Кузнецов, в подчинении которого находилась и работала техником-электриком моя мать Морозова (Зайцева) Александра Фёдоровна.
Шестого и девятого августа 1945 года, не вступая в бой с Квантунской армией, Соединённые Штаты Америки для устрашения Японии и демонстрации своей силы перед СССР (в претензиях на мировое господство), сбросили атомные бомбы на японские города Хиросиму и Нагасаки.
Без всякой необходимости. Из этих городов угроза не исходила. Пострадало мирное население. После взрывов атомной бомбы в небо дважды поднялся высокий чёрный гриб. Он пугал своей высотой и непредсказуемостью. Людей видевших этот «гриб» охватил ужас. (ФОТО НАЙТИ)
Оба города были мгновенно разрушены, будто огромный вихрь снёс все здания. Редкие здания, которые уцелели, были наклонены в одну сторону. Япония понесла большие человеческие жертвы. Люди сгорали на ходу. Кто-то успел спрятаться под стены, в подвалы. Люди спасались от огня, от ослепительных лучей, прыгая в Тихий океан. Но это не помогало. Это бомбы лучевые, сильного поражения. На коже остаётся страшный, трудноизлечимый болевой ожог. Жители городов, оставшиеся в живых, погибали долгой, мучительной смертью от облучения и полученных ожогов. Укрытия не спасли людей от радиации, которая распространилась в воздухе. Радиоактивная пыль покрыла дороги, дома, вещи, людей. Тогда никто не знал, насколько она опасна. Люди не принимали никаких мер и начали медленно и мучительно погибать. Органы разлагались и кровоточили. Умирали не только старые, но и молодые. От облучённого населения рождались больные и уродливые дети. Бомбардировка двух городов привела к гибели большого количества населения. Акт варварства со стороны США рассматривался нами не как помощь союзников, а как чудовищное устрашение планеты.
У нас в то время не было атомной бомбы.
После этой бомбардировки учёные разных стран начали работать над её созданием.
Планета наполнилась ядерным оружием!!!
От количества оружия мира не прибавится. Нам не нужна третья мировая война. Мы прекратили общение с Америкой. Между нашими странами началась холодная война, без оружия, с натянутыми дипломатическими отношениями. Советский Союз всегда проводил политику мира и разоружения.
После ядерного взрыва тысячи людей нуждались в срочной помощи. Не было в Японии большого количества врачей. К тому же, население Японии очень бедное. Заплатить за лечение, купить медикаменты они не могли. Там, на востоке, я услышала притчу японцев о спасении человека. Если сделать тысячу бумажных журавликов и опустить их в океан, то человек выживет. Журавликов, сложенных из бумаги в виде перевёрнутой шапочки с длинной шейкой, разрисовывали, промазывали клеем, чтобы не размокли, подсушивали и пускали на воду.
Молодые японцы и дети верили, если они сделают 1000 журавликов и отпустят их в море, то это даст возможность выздороветь. Они придумали миф… Было особенно жаль тех детей, которые сделали 1000 журавликов, но потом всё равно погибли. Облако атомной пыли поплыло над океаном. Оно навредило и нашей территории.
11. Песня-протест
Отголоском на эти страшные события, которые вызвали потрясение во всём мире, стала песня на стихи поэта Льва Ошанина и композитора Александра Новикова «Во имя завтрашнего дня». Я услышала её впервые в 1957 году, уже после войны. Это была песня-протест, песня-призыв. Она вызывала огромный протест всех народов мира против ядерного оружия. В 60-е годы XX века эту песню в нашей стране знал каждый школьник. С ней выступали на концертах. Музыка и слова переворачивали людские души, вызывали глубокие эмоции. Песни нашего времени были глубоки по содержанию, воспитывали нас патриотами своей страны.
Тема борьбы за мир была главной для нашего поколения. Важнее этой темы нет и сейчас. Песня являлась предупреждением о страшной катастрофе, которая может повторно произойти от безумной гонки смертоносных вооружений. В ней была заявлена позиция нашей страны. Мы сочувствовали пострадавшим мирным жителям Хиросимы и Нагасаки.
Прочтите песню! (В интернете можно прослушать её исполнение). Наши поэты и композиторы тоже боролись за мир своим творчеством. (ИХ ФОТО НАЙТИ)
В небо взглянув, капитаны
В тяжком молчанье застыли, -
Над океаном, над океаном
Облако атомной пыли…
С ветром любым без заминки
Плыть ему через границы.
В каждой пылинке, в каждой пылинке
Чёрная гибель таится!
Припев:
Люди, остановите смерть,
Люди, остановите смерть,
Во имя завтрашнего дня,
Покой на всей земле храня,
Пусть мирный атом,
Могучий атом
Сияет солнцем для меня!
Память о страшной атаке
Ветер времён не остудит,
Смерть Хиросимы, прах Нагасаки
Мир никогда не забудет.
В этом краю до рожденья
Дети калеками стали
Смерть излученья,
смерть излученья
Бродит над краем печали.
Припев:
Голос людей всё суровей
Сердцу тревожно и больно.
Жаждущим пепла, жаждущим крови
Мы заявляем: «Довольно!»
Хватит рождаться калекам,
Хватит грозить нашим детям.
Жизнь человека,
жизнь человека
Главная ценность на свете!
Припев:
12. Сложнее ранений была лучевая болезнь
После атомных бомбардировок американцами Хиросимы и Нагасаки, мы помогали облучённым больным. Океанский ветер донёс радиоактивную пыль и до наших берегов. Это отразилось на наших людях. Учёные и врачи искали новые способы лечения от радиации и онкологии. После капитуляции Японии некоторые сотрудники нашего госпиталя в закрытой машине с противогазами на лице, одетые в спецодежду, побывали на заражённой территории, увидели своими глазами страшные разрушения и лучевые ожоги японцев.
Многие японцы жалели о том, что выжили, потому что продлили себе мучения. Воевать они больше не хотели.
Многих жителей Японии поразила лучевая болезнь. Нам пришлось заниматься изучением этой страшной болезни. Мы пытались лечить её. Но это было чрезвычайно сложно.
Лучевая болезнь – следствие поражающего действия ионизирующего излучения. Она также может возникнуть при распаде радиоактивных веществ, попавших внутрь организма. Болезнь возникает при облучении всего организма или крупных его отделов. Это отличает лучевую болезнь от радиоактивных поражений. Острая лучевая болезнь начинается через несколько часов после интенсивного воздействия. Болезнь начинается с тошноты, рвоты, головокружения. Симптомы выражены ещё не отчётливо. Они продолжаются до двух дней. Но в крови уже наблюдается увеличение числа белых кровяных телец. Плохо, если больной не знает, что он облучён. Период мнимого благополучия может продлиться на две недели, здоровье будто бы не изменено. Но в крови падает число белых кровяных телец (за счёт лимфоцитов) и уменьшается количество кровяных пластинок.
От большой дозы излучения смерть наступает на третьи-пятые сутки, прежде чем проявится картина развёрнутого поражения.
В третьем периоде болезни картина проявляется отчётливо. У больного пропадает аппетит, появляются рвота, кровавый понос с мучительными позывами. Повышается температура. Под кожей начинаются точечные кровоизлияния. Начинается кровотечение из носа, дёсен, матки. На всех слизистых оболочках организма образуются язвы. Осложняется течение болезни в виде воспаления лёгких и колита кишечника. Количество белых кровяных телец резко падает при смертельной дозе облучения. После четырёх-шести лет после острой дозы излучения возникают различные заболевания. Может развиться анемия с прогрессирующим уменьшением красных кровяных телец, лейкоз – разрастание тканей кроветворных органов: костного мозга, селезёнки, лимфоузлов. Повышается восприимчивость к инфекциям. Появляются нервные и половые расстройства, развивается бесплодие. Это сопровождается истощением, слабостью, бледностью, кровоизлияниями. Часто исход смертельный. Я много лет после войны посвятила работе гематолога, исследовала кровь.
Учёные всего мира ищут эффективные способы комплексной терапии. Но… При длительном действии излучения болезнь может наступить спустя месяцы и годы и стать хронической. Поражаются функции кроветворения. В тяжёлой форме начинается токсическое поражение мозга, различные кровоизлияния. Радиоактивные вещества, попавшие внутрь организма вывести сложно. Грозным последствием поражения организма радиоактивными веществами является канцерогенное последствие, способствующих развитию злокачественных опухолей спустя десять-двенадцать лет после избыточного лучевого воздействия. В результате в организме происходят изменения, передающиеся по наследству от одного поколения к другому. Из-за загрязнения земной поверхности радиоактивными веществами возникает проблема негативного генетического воздействия на организм. Даже малые дозы, попавшие в организм после испытания ядерных взрывов, могут стать причиной возникновения вредных наследственных изменений. Жаждущие войны милитаристы вторгаются на чужие территории и уничтожают жизни, данные Богом.
Облучение вызывает онкологию. Больным после облучения женщинам делали операции и вставляли в женские половые органы ампулы с радием. Если поражена грудь, делали «щит» с радием, пока не рассосётся опухоль. В операционной делали манипуляции по удалению опухоли или поражённой кожи.
Во время лучевой болезни проводили исследование крови – конгломерат крови. Искали опухолевые клетки. При обследовании женщин зеркалом обнаруживали эрозии не обычные, а с белым маленьким бугорочком конгломератов, а в области груди обнаруживали опухолевое образование. Маленький бугорок разрезали. А большие молочные железы приходилось удалять и долечивать больную препаратами. Облучали больное место рентгеновскими лучами. Результаты были хорошими. Если болезнь была запущена, люди погибали, потому что менялась кровь. Уменьшались лейкоциты, которые влияли на сопротивляемость организма, понижался гемоглобин. Делали гемотрансфузию – переливание крови от здорового человека – больному. Сначала 100 грамм, потом – 150, затем – 200 грамм. Это делали не каждому больному, а только по показателям периферической крови. Это способствовало выздоравливанию больных.
В период войны с Японией мы оказывали медицинскую помощь нашим раненым, а иногда и тяжелораненым японским солдатам. Всех пленных мы осматривали, оперировали, оказывали разностороннюю медицинскую помощь. Мы знали, что многие из них простые крестьяне, которые в армию попали подневольно.
Японцы по характеру твёрдый, жестокий народ, очень преданный своим властям. Но они кланялись нам, сложив две ладони, благодарили таким образом. В высшей степени гуманное отношение было проявлено нашими медицинскими работниками по отношению к пострадавшим японцам. Врачи трудились в сложных полевых условиях, оказывая им помощь. Мы удаляли пули, накладывали швы, гипс, ампутировали конечности, лечили всякого рода ранения и болезни. Но мы не видели паникующих японцев. Возможно, это сильная черта нации – не показывать своих страданий.
Наши солдаты рассказывали, что даже на смерть японские военные шли спокойно. Они считали этот день Божьей волей. И… смирялись. В то время нам странно было слышать это от японцев. В этом они чем-то были похожи на нас. Сейчас, я знаю, среди японцев много православных людей.
Я очень серьёзно и ответственно относилась к работе. Помогала раненым, проводила лечение, профилактические работы, беседы с онкологическими больными. Несмотря на то, что я была молодой, меня поставили заведовать онкологическим отделением нашего госпиталя. (ФОТО)
Я постаралась оправдать доверие, которое мне оказали. Держала себя солидно. Отзывы о работе были хорошими. В двадцать два года уже имела звание майор медицинской службы. От советского командования получала благодарности за оказание медицинской помощи в годы Великой Отечественной войны.
13. Победа
13. Победа
Советская армия своими силами, без союзников, под командованием маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского, разгромила сухопутную Квантунскую армию Японии, хотя японская армия была отлично вооружена, снабжена и хорошо подготовлена. У наших бойцов порой не хватало оружия, но они быстро добывали его в сражениях. Мы изгнали Квантунскую армию из Маньчжурии, помогли национально-освободительному движению Китая, обезопасили границы своей Родины.
После победоносного завершения войны с Японией был развеян миф о непобедимости императорской армии.
Мы вернули свои Курильские острова и южный Сахалин, захваченные у нас японцами в Русско-японской войне в 1904 году. Я знала, что на море доблестно воюет адмирал Кузнецов. И моя мама ведёт там электротехническое обслуживание военных кораблей. Мы с ней оказались на одном Дальневосточном фронте.
Япония капитулировала 2 сентября 1945 года.
За участие в военных событиях на Дальнем Востоке и работу в госпиталях я была награждена медалью «За победу над Японией» и орденом Великой Отечественной войны II степени. Моя мама, Александра Фёдоровна Зайцева военнослужащая Тихоокеанского флота, была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». (ФОТО УДОСТОВЕРЕНИЯ)
14. Капитан дальнего плавания
Когда закончились боевые действия на Дальнем Востоке, я встретилась с матерью. Радость неописуемая! Побежали с ней по склонам в любимый моряками ресторан «Золотой рог». Праздновали встречу, победу и просто обедали. Это был необыкновенный праздник!
Маму знали многие моряки. В ресторан вошёл представительного вида красивый мужчина в белом кителе. Как выяснилось дальше, это был капитан дальнего плавания Сергей Александрович Новый. Его хорошо знала моя мать. Все посетители наблюдали за бывалым моряком, девушки не сводили с него глаз. К моему удивлению, он подошёл к нашему столику, поздоровался с моей мамой и спросил: «Кто это с вами, Александра Фёдоровна. Познакомьте со своей собеседницей. Эта юная особа уже успела стать майором! Я восхищён!»
«Это моя дочь, хотя мы с ней совершенно не похожи», - ответила ему мама.
«О! Я пошёл делать для вас заказ!» - воскликнул капитан. Мама сказала мне: «Это любимец женщин. С лёгкостью разбивает женские сердца. Смотри не влюбись. Я тебя предупреждаю».
Капитан принёс угощение не только нам, но и на соседний столик. Сказал: «Это вам от нашего стола».
Мы долго беседовали с ним на разные темы. Собеседником он был интересным, обаятельным, обходительным. Пригласил меня танцевать, потом погулять по городу. Мама строго посмотрела на меня…
Я везде держала себя достойно, поэтому сказала маме, чтобы она напрасно не волновалась.
С Сергеем Александровичем мне было интересно. Я влюбилась в него, вопреки наказам матери. Капитан вёл себя прилично, деликатно. Он начал ухаживать за мной и вскоре сделал предложение. Но при этом сказал: «Я знаю, ваша мама будет против нашего брака и сразу скажет: «Ой, ой! И что-нибудь ещё! Но я устал от войны, устал от дальних дорог, от всего. Хочу иметь семью, свой причал. Мечтаю быть отцом. Буду верным мужем и хорошим помощником. Не откажите мне. Ваша мама увидит, как мы будем счастливы, и будет рада за вас».
Я рассказала маме о предложении Сергея Александровича. Она действительно закричала: «Ой! Ой! Только не это! Ведь он намного старше тебя».
У меня нашлись слова, чтобы убедить мать в правильности моего выбора: «Я люблю Сергея Александровича и согласна выйти за него замуж. Война сделала меня слишком взрослой. Я не чувствую разницу между нами. Он отвечает за свои слова и настроен ответственно. Мама, ты знаешь, что я девушка строгого поведения. Он понял, что со мной возможны только настоящие, серьёзные отношения».
Мама благословила нас, и мы, счастливые, побежали в ЗАГС подавать заявление. Там, во Владивостоке я вышла замуж. В 1946 году у нас родилась красавица дочь Ирина, похожая на отца. Сергей отлично заботился о семье. Я ни в чём не нуждалась. Он проводил с дочерью всё свободное время. Приносил мне малышку покормить грудью, а потом сам нянчил её, купал её, играл с ней, гулял. В дочери души не чаял. Я не могла нарадоваться нашему счастью. Но оно, к сожалению, было недолгим.
15. Послевоенная Жизнь
Меня демобилизовали в 1947 году. Сергей получил длительный отпуск, и мы поехали в Москву. Но долго побыть в Москве ему не удалось. Его отозвали из отпуска во Владивосток по какой-то важной причине. Вскоре я получила телеграмму страшного содержания.
Во время его очередного рейса за границу, на корабле произошли трагические события, во время которых Сергей погиб. Подробностей о гибели командование не сообщило или не имело права сообщать. Даже мама, служащая на флоте, ничего не могла узнать. В голове, как набат, слова телеграммы: «Ваш муж… погиб во время служебной командировки. Выезжать во Владивосток нецелесообразно». Я звонила по месту его службы. Никто не мог объяснить подробностей его гибели. Вспоминала, как он перед отъездом долго-долго обнимал дочурку. Повторял: «Когда я вас ещё увижу?» У него было предчувствие… Или он что-то знал, но не хотел говорить…
Я тяжело пережила эту трагедию, но дома старалась мужественно держаться перед близкими, не показывая переживаний бабушке и дедушке. Взяла себя в руки, возобновила занятия по плаванию, продолжила учёбу в медицинском институте. В1947 году нам выдали дипломы. Практики в нашей учёбе оказалось больше, чем теории.
Перед устройством на работу бабушка и дедушка отправили меня на отдых в Сочи. «Освободи голову от тяжёлых мыслей, а сердце от печали. Отдохни хотя бы от войны», - сказала мне бабушка. – «Мы с дедом позаботимся о твоей девочке».
Я ехала в поезде на юг и никак не могла поверить, что войны больше нет. Уже не будет страха и той невыносимой усталости, которая валила с ног даже молодых. Слава Богу, я выдержала испытание.
Буду часами любоваться морем, слушать крики чаек и спокойно лежать на горячих камнях… Неужели спокойно? На мне нет военной одежды. Руки без резиновых перчаток. Какое маленькое простое счастье. А как радует! Буду без опасения пересыпать песок и разглядывать мелкие камешки. Может, шум прибоя сделает меня снова счастливой?
… Наконец-то я у моря. Тёплый-тёплый ветер. Ласковая вода. Радость. Покой. Умиротворение. Греюсь на горячих камнях и любуюсь морской далью.
В первый день закрывала глаза, но держала себя по привычке настороженно. Разморённая под жарким солнцем, думала в полудрёме: «Почему никто не зовёт меня в госпиталь?» Радость вновь и вновь охватывала меня, когда я возвращалась к мысли, что войны уже нет… (ФОТО В ЛЕТНЕМ ПЛАТЬЕ У ДЕРЕВА)
Месяц на Чёрном море пролетел, как один день.
Вернулась в Москву с чудесным настроением, нашила нарядов из привезённых когда-то Сергеем тканей. Покружилась перед зеркалом, как в детстве. Волны разноцветного подола развеселили ребенка. Дочка ловила юбку, чтобы уцепиться за меня. Смеялась! Хорошо дома! Спокойно. Славно. Благодатно.
Вечерами я бродила по любимым местам. Побывала в Донском монастыре, куда мы ходили с бабушкой. Как давно это было… Улицы залиты солнцем, расчищены, но кое-где на зданиях видны следы войны. На лицах людей нет озабоченности и напряжённости. Я облегчённо вздыхала и неторопливо шла домой.
16. В лучших клиниках Москвы
В один из дней настроилась на работу, нарядилась в красивое платье и решилась пойти на приём к Президенту Медицинской Академии Наук Николаю Николаевичу Блохину.
Спустя много лет после сотрудничества с ним, я могу сказать, что не было личности, которая бы столько сделала для блага отечества, как Николай Николаевич. В 1952 году он создал Институт экспериментальной патологии и терапии рака АМН СССР. Позднее он станет Всесоюзным Онкологическим научным центром
Кругозор и практическая деятельность его поражала так же, как его феноменальная память. Он помнил все проведённые операции со студенческих лет и всех своих пациентов в годы войны, когда работал военным хирургом в полевом госпитале 2816. Он уже тогда, в полевых условиях, доводил до совершенства все операции по пластике военных поражений. Любые сложные операции проводил сам, не переправляя раненых в другие больницы.
Диапазон его деятельности невероятен! Николай Николаевич был пластическим хирургом, травматологом, ортопедом, протезистом, хирургом по злокачественным опухолям. Это был непревзойдённый организатор науки, педагог, общественный и государственный деятель.
( Герой Социалистического труда, Лауреат Государственной премии СССР, Президент международного противоракового союза, избранный на VIII международном противораковом конгрессе).
Я смело пошла к Блохину, потому что у меня была большая медицинская практика. Могла устроиться в любую клинику Москвы.
Попросила у Николая Николаевича разрешения попрактиковаться в ведущих медицинских клиниках для получения всестороннего объёма знаний у лучших врачей. Он удивился просьбе и посмотрел мои документы. Был поражён молодостью и опытом работы: «Как такая молодая девушка могла пройти такую школу… и научиться таким способам лечения, о которых у нас в клиниках и не знают. Вы, коренная москвичка, прошли такое военное горнило…» Спросил: «Где бы вы хотели работать? Мне хотелось бы вас устроить».
Я изложила свою просьбу: «Николай Николаевич, я прошла военные госпитали. Может, я отстала от современных медицинских знаний. Мне бы хотелось по десять дней, поработать у таких профессоров, как Кассирский Иосиф Абрамович, Николаев Иван Фёдорович, Абрамов Михаил Гукасович, Кост Екатерина Андреевна, Масягина Елена Никифоровна…
Николай Николаевич поручил секретарю выдать мне направление для работы в десяти лучших клиниках Москвы. Первой клиникой, куда я попала, руководил академик Иосиф Абрамович Кассирский. Он предоставил мне место в клиническом отделении гематологии и онкологии. Там изучали, как действует радиационное поражение на организм, на кровь.
Предполагалось, что будущая война может произойти после очередного безумия американцев – использования атомного оружия, подобного тому, которым они пытались запугать мир в 1945 году.
Я десять дней работала в отделении гематологии, совершенствовала свои знания. Гематология изучает форменные элементы крови (эритроциты, лейкоциты, тромбоциты) и кроветворные органы (костный мозг, селезёнку, лимфатические узлы). Есть две разновидности гематологии: серологическая, которая изучает свойства жидкой части крови, а клиническая - изучает болезни крови, чем я и занималась у Кассирского. Диагностировала болезни по изменению количества белых кровяных телец (лейкоцитов) и красных кровяных телец, по их процентному соотношению, по изменению интенсивности окраски, изменению количества сахара в крови, по продуктам распада белка.
Затем я работала в клинике у Абрамова Михаила Гукасовича. Совершенствовалась по цитологическим методам исследования. Потом в клинике имени академика Вишневского. Далее поступила в хирургический центр Склифосовского. Прошла курс хирургических заболеваний и их лечение.
Вернулась в клинику Блохина. Меня там радушно встретили. Николай Николаевич Блохин устроил меня на работу в хирургическое отделение. Там произошёл казусный случай. В клинику поступил тяжёлый больной из правительственного аппарата. Его на каталке повезли в стационар, чуть позднее в большую аудиторию, где собрались для консультации профессора, врачи-ординаторы и студенты. Больной жаловался на боли в животе. Николай Николаевич вышел, осмотрел больного и сказал: «Вы сейчас поговорите с врачами-консультантами. Они выслушают ваши жалобы».
Врачи по два человека подходили к больному. Пальпировали его живот. Он отмахивался руками. Не давал прикоснуться к больному месту. Ругался нецензурно.
Потом начали подходить заведующие отделениями. Пальпировали более нежно. Сказали: «Здесь острый живот, надо принять меры к операции. После них подошли профессора. От них мы услышали: «Сейчас время не разговаривать, а действовать. Зачем прободную ляпоротамию терроризировать?»
Я скромно сидела в углу и не принимала участия в этом обследовании. Блохин, показывая на меня, сказал: «А вот ещё один врач. Что вы там сидите? Подойдите к больному. Я подошла, стала пальпировать его живот мягко – мягко, поглаживать и определять, где больше болевых ощущений. Спросила о жалобах. Больному понравилось моё отношение и мягкий подход к его больному участку. Он сказал об этом Николаю Николаевичу. После осмотра больного я сделала вывод, что у него поджелудочный абсцесс. Профессор Блохин поблагодарил меня за подсказку: «Как мы об этом не догадались…» В операционной под стеклянным колпаком Николай Николаевич сам увидел на операции абсцедирующий палиет, о чём я и говорила на консультации перед врачами.
Больного прооперировали. Николай Николаевич спрашивает у меня через некоторое время: «Елена Вацловна, как ваш больной? (Моё отчество на работе сокращали, Вацловна, вместо Вацлавовна). Вы его будете выхаживать до выздоровления. Это представитель от правительства. Если вы ему поможете, то у нас быстро дело пойдёт по строительству института». После выздоровления от больного поступили большие благодарности и большие материальные субсидии. Институтом стал заведовать академик Николай Николаевич Блохин. Меня он воспринимал серьёзно. Относился доброжелательно. Остались хорошие воспоминания об этом умнейшем человеке. Он тактично относился к коллегам, был внимателен к больным, обладал чувством юмора. Однажды к профессиональному празднику мы придумали для него романс «Жила-была блоха». Блоха была мудра, энергична, творила полезные дела и в корне отличалась от своих обычных соплеменников, поражая большими умственными способностями. Николай Николаевич смеялся от всей души. Романс академику понравился. Он позвонил домой и пригласил свою семью послушать артистов.
Вскоре Блохин назначил меня заведующей хирургическим отделением, зная о моём опыте военного хирурга, хотя я закончила лечебный факультет. «Елена Вацловна, вы очень пригодны к хирургии, я вам доверяю», - сказал мне академик. (ФОТО С БЛОХИНЫМ)На работе складывалось всё хорошо, о личной жизни мне в ту пору думать было некогда. Я «горела» на работе, летала ласточкой по отделению. Жаждала узнать больше, сделать больше. И вдруг, неожиданно в моей жизни всё переменилось.
17. Как меня выдали замуж
Однажды к нам домой пришла Аня, жена моего дяди Василия Морозова. Мама, приехавшая в отпуск, ей жалуется: «Лена день и ночь проводит на работе после потери мужа. Вот видишь, осталась без семьи… Я переживаю».
Тётя Аня, неожиданно предлагает: «У нас есть авиаконструктор Иван Владимирович Заболотный. Ему тридцать пять лет. Скромный. Хорошо себя ведёт. Прилично зарабатывает. А Лене тридцать два. Я давно хотела Леночку с ним познакомить». Мама с надеждой говорит: «Познакомь».
Анна не стала говорить Ивану Владимировичу о своём намерении. Он избегал разговоров о женщинах.
Анна пошла к начальнику. «Я к вам по личному делу. У меня есть племянница. Прошла войну. Военный хирург. Майор медицинской службы. В настоящее время работает врачом в Боткинской больнице. Ей нужна семья. Одинокие люди всегда печальны, даже если и не показывают этого. У нас, в конструкторском бюро тоже есть одинокий человек Иван Владимирович Заболотный. Познакомить бы их… Оба положительные, серьёзные, ответственные».
Начальник удивлённо поднял брови и воскликнул: «Иван - замечательный человек! Совестливый. Большой энтузиаст своего дела. Но знакомиться он не поедет. В бюро первый мастер, а перед женщинами робеет. Да, и некогда ему с женщинами гулять. Он очень занят новыми разработками. Нет, ничего не выйдет… Так просто он не поедет. Даже говорить на эту тему не стоит. Не тратьте время».
Анна вздохнула и пошла к порогу. «Постойте!» - окликнул её руководитель. - Выход только один. Скажите, что у вас день рождения. Вы же его коллега, наша сотрудница. Приготовьте угощение. Я вас поддержу и тоже приеду. Знаю, как он мучается от одиночества. То пуговицы нет, то… Видно, что без женщины живёт. Вы знаете, я даже обрадовался вашей идее».
… В доме Морозовых собрались гости. Праздничная суета. Пахнет пирогами. Тётя Аня кричит: «Лена, у нас пирог в духовке подгорает. Мы сильно заняты. Приди в кухню». Лена бежит на кухню. Но пирог уже достали без неё. Женщины смеются. Вполголоса спрашивают: «Как тебе Иван Владимирович?»
- Мужчина, как мужчина.
- Да, ты не знаешь, какой он интересный человек! На Шаляпина походит, как две капли воды! Мы слышали, как он пел арию. А характер, характер! Лена - твоё счастье! Присмотрись к человеку.
На «дне рождении» Иван Владимирович с любопытством посматривал на Лену. За столом поддерживал разговоры, весело смеялся и совсем не был похож на замкнутого человека.
После праздничного обеда начальник говорит Лене: «Ты тут самая молодая, проводи нас к остановке».
Я была воспитанной женщиной. Гостей надо провожать. Быстро оделась. Начальник у порога тихо спрашивает меня: «Как он тебе?»
- Очень понравился!
- Ну, тогда идите…
Мы втроём почти подошли к остановке. Троллейбус уже отходил. Начальник неожиданно для нас быстро прыгнул на ступеньку отходящего транспорта и крикнул нам: «А вы идите в Нескучный сад! Подышите воздухом».
Дверки захлопнулись. Мы остались на остановке. Переглянулись с искорками в глазах, и пошли в Нескучный сад. Катались на каруселях, потом на качелях, затем на всех аттракционах подряд. Мне было весело с таким приятным мужчиной. Мы разговаривали на разные темы. Расставаться не хотелось…
Иван Владимирович говорит: «Я хотел бы с вами по серьёзному… и… прямо сегодня хочу сделать вам предложение, - произнёс он смущённо. По-другому я не умею ухаживать. Вы… можете принять?
- Подумаю. Вы меня не знаете. Я была замужем. У меня – десятилетняя дочь.
- Очень хорошо. Значит, вы в состоянии подарить потомство!
Мы долго бродили по аллеям. Иван Владимирович проводил меня домой. Простились со счастливыми улыбками…
Дома меня расспрашивали о проведённом вечере. Я сказала: «Мне надо посоветоваться с вами на одну важную тему» Женщины заулыбались: «Нечего с нами советоваться. - Они, будто уже всё знали. - Соглашайся. Человек надёжный. Просто - идеальный!» - сказала тётя Аня.
Ей можно доверять. Она знает Ивана Владимировича много лет. Рассказывала, как он во время войны эвакуировал семьи военных. «Иван - чемпион в спорте, но продолжает работать на авиационном заводе, считает, что это важнее всего. Мудрый человек…» - заключила тётя Аня.
Вскоре я и сама убедилась, что Иван Владимирович - человек порядочный и ответственный. Согласилась стать его женой.
В день свадьбы произошла удивительная встреча с моей родной сестрой по отцу, Зинаидой, о существовании которой я не знала. Это была та самая девочка из другой семьи отца. В день нашей встречи ей было двадцать два года, а мне тридцать два. Сестра отца, Ирина Александровна Орловская, рассказала Зинаиде, что у неё есть в Москве сестра Елена и брат Юрий. Помогла через почту найти нас. Но она не знала, что Юра погиб на войне. Странно, но именно в день нашей свадьбы в дом зашла незнакомая девушка, которая оказалась по документам моей сестрой, Орловской Зинаидой Вацлавовной. Она рассказала мне о нашем погибшем отце.
Я думала, что же сказать матери? Ведь это дочь её бывшего мужа… Решила, что назову Зинаиду своей подругой и приглашу её в зал к гостям. В коридор вышла мама. Я говорю ей: «Мама, познакомься, это моя подруга Зина. Мама засмеялась и сказала: «Если бы я никогда не видела своего мужа Вацлова, твоего отца, я бы могла в это поверить. Но эта девушка вторая копия твоего отца. Я рада, что у тебя есть сестра. Господь разводит и сводит людей по своему усмотрению.
Мы вошли в зал. Гости нас окружили. Начали знакомиться. Иван обрадовался, что это моя сестра, и говорит своему лучшему другу: «Николай, вот и для тебя невеста! Смотри, как они похожи с Леной». Николай начал на свадьбе ухаживать за Зиной и вскоре они, действительно, поженились. В один день у меня было сразу два счастливых события.
Мы хорошо жили с Иваном. Он был рассудительным, спокойным человеком, принимал активное участие в воспитании дочери Ирины. Любил её, как родную. Мы дали Ирочке музыкальное образование. Купили рояль. Она росла послушной девочкой, хорошо училась, была весёлой, жизнерадостной, доброй. Мы с Иваном радовались, как всё хорошо складывается в нашей жизни. Я родила ему двух сыновей Сашу и Юру. Муж был счастлив и во всём помогал мне.
В местечке Выша, где подвизался Феофан Затворник, мы купили дачу. Отдыхали, работали в саду и огороде. Заходили на территорию монастыря и мечтали с надеждой о том времени, когда здесь всё будет восстановлено. (ФОТО С МУЖЕМ)
Я жила на Ленинском проспекте, а институт находился на Каширское шоссе. Мне было трудно ухаживать за своими малышами. Я хотела обратиться к Николаю Николаевичу Блохину о переводе меня в другую клинику, поближе к дому, чтобы легче было ухаживать за детьми. Но он срочно выехал в командировку во Францию по вопросам медицинского сотрудничества двух стран. Его не было долгое время.
Вернулся - привёз всем подарки и сувениры. Мне сказал: «Просите о чём хотите. Порадуйтесь, я подготовил для вас тему кандидатской диссертации».
Я поблагодарила его за то, что он позаботился о моём научном росте и начала излагать свою просьбу: «Николай Николаевич, вы не догадываетесь, о чём я хочу вас попросить. Я стремилась попасть в вашу клинику, но в моей личной жизни произошли большие перемены. У меня появилась новая семья, народились детишки. Мне нужно найти работу поближе к дому. Честно скажу, мне не хочется от вас уходить. Вы мне дали хорошую базу знаний. Пошли навстречу, разрешив практиковаться в лучших клиниках Москвы. Я вам за всё благодарна. Но по семейным обстоятельствам прошу перевести меня в институт педиатрии к профессору Масягиной Елене Никифоровне.
Николай Николаевич печально вздохнул: «Я вам дал тему и надеялся, что вы пойдёте на научное поприще. Рад был работать с вами… Но жизнь, оказывается, распорядилась по-другому. Ваш вопрос решаем».
Он позвонил профессору Масягиной и сказал: «Елена Никифоровна, у меня есть врач, которая побывала на фронте. У неё ребятишки. Не могли бы вы устроить её в свой институт. Ей нужно работать поближе к дому».
Масягина устроила меня в отделение гематологии института. У меня был большой диапазон знаний на эту тему. Профессор была мной довольна. У нас складывались хорошие отношения. Я чувствовала себя счастливой: перешла в клинику рядом с домом, да ещё к знаменитому профессору Масягиной. Меня всё устраивало. Больше времени освободилось для семьи и детей. Бабушка Варвара и дочь Ирочка помогали мне нянчить мальчишек.
Но в последующие три года жизнь послала мне много переживаний.
18. Мне казалось, что время потерь
обрушилось на меня потоком
Вскоре мне пришлось расстаться с любимой руководительницей из-за трагических событий. Елена Никифоровна Масягина возвращалась с мужем из поездки по Франции. Они ездили к родственникам. В вагон, где ехала наша профессор, вошла команда НКВД (Народный Комиссариат Внутренних Дел). Пассажиров попросили открыть чемоданы, которые были сложены наверху. Ничего особенного в них не было, но придраться могли ко всему. Встреча с НКВД никогда ничего хорошего не сулила. Это был орган правопорядка и устрашения. С ним было связано слово «лагеря», которое люди произносили шёпотом. Муж Елены Никифоровны был пожилым человеком, страдал сердечной недостаточностью, поэтому она решила сама достать чемоданы. Женщиной она была сильной, крепкой. Но как только она прикоснулась к чемодану на третьей полке, упала замертво. Команду это озадачило. Они подумали, что в чемоданах везут что-то запретное. Начали усердно рыться в вещах, не обращая внимания на происходящее. Ничего особенного не нашли. Взяли что-то не совсем нужное и удалились, оставив больного мужа Масягиной с бездыханным телом жены.
Это событие было для меня сильным потрясением.
Мы похоронили Елену Никифоровну, нашего дорогого любимого профессора.
После этих событий чередой потянулись похороны в семье.
Мама вышла на пенсию, переехала в Москву из Владивостока. Её муж Пётр Иванович Зайцев после командировки строителей во Вьетнам заболел лихорадкой. Вылечить заболевшего Петра в Москве не смогли. Он умер в 1957 году.
Наш дедушка Фёдор Григорьевич Морозов умер в 1960 году.
В 1967 году умерла бабушка Варвара Исаевна.
В 1972 году слегла мама. Лежала восемь лет. Мы с Ирочкой ухаживали за ней.
В 1980 году трагически погибла дочь Ирина в 34 года. Она только вышла замуж. Мы с мужем устроили ей прекрасную свадьбу. Помогли купить молодожёнам квартиру. Ирина, счастливая, шла к нам по Ленинскому проспекту и упала в гололёд, сильно ударившись головой. Скончалась на месте от сотрясения мозга.
После Ирины, в этом же 1980 году умерла моя мать Александра Фёдоровна Морозова, знаменитый электрик Тихоокеанского флота.
Мой муж очень тяжело пережил гибель нашей дочери. Он растил её с малолетства, очень любил. Боготворил! После трагедии стал жаловаться на сердце. Тосковал по Ирине. Пропадал в конструкторском бюро больше положенного. Ослабленное сердце не выдержало перегрузок на работе… Я похоронила мужа и осталась вдовой с двумя детьми…
О чём думала тогда? Как себя настраивала на выживание?
Говорила себе: «Ты - военный врач, ветеран войны, закалённая в трудностях. Держись вдвойне. Детей надо поднимать. Откуда брать силы? Надо усилить спортивные нагрузки и заняться не просто плаванием, а вступить в Федерацию зимнего плавания СССР. В ледяной воде и поохать не грех. Кто догадается, что это стон…
Где слово, там и дело! Без промедления! Это моё любимое правило. Так я стала чемпионом Москвы по зимнему плаванию. На соревнованиях мне вручили медаль за III место. И не место мне было важно. Я его заработала неожиданно для себя. Мне была важна победа над собой, победа над унынием. Жизнь продолжалась. Мальчишки взрослели. Начался переходный возраст. Однажды заметила за углом, как они оба закурили. Тайно. Прятались. Отца нет, чтобы дать хорошего нагоняя, хотя мы их не наказывали. Что делать? Что предпринять, чтобы остановить вовремя преждевременное «взросление». Посоветовалась с подругой-прокурором. Она предложила купить им дорогие кубинские сигары и предложить дома закурить, чтобы это не было тайной от матери. Я так и сделала. Сказала им, что забочусь об их здоровье и не хочу, чтобы они курили дрянные папиросы. Уж, если курить, то хорошие сигары и только дома, при мне. Дала им по одной. Они сразу закашлялись и отказались. Дали обещание, что курить больше никогда не будут. И, действительно, больше не курили.
Я старалась приобщить их к занятию спортом. Старший сын даже искупался со мной в марте месяце, когда повзрослел. Но зимнее плавание оказалось для них делом непосильным. Зато двоюродные братья составили мне компанию в этом экстремальном виде спорта. Я крепла духом и старалась привлечь к оздоровлению и закалке многих людей. Как врач и опытная спортсменка учила подходить к этому грамотно, контролировала их действия. Даже тренеры из Федерации зимнего плавания прислушивались к моим советам. Эта наиполезнейшая закалка сила воли помогла на всём жизненном пути преодолевать различные препятствия и трудности. После купания в проруби тело горит, настроение на высоте. «Горы» сдвигаешь в себе и на работе.
Я накапливала знания по многим отраслям медицины. Меня отметили в научных кругах и пригласили работать в правительственную клинику Москвы. Кроме этого, я помогала многим больницам Москвы, работая консультантом в клинике Российской Академии Медицинских Наук.
Как у Христа за пазухой живу в семье
И счастья большего не надо мне.
Поводом для радости являются мои сыновья. Здоровые. Умные. Высокие. Задираю голову, чтобы посмотреть на них. Это ли не радость? Вот, какие помощники выросли. Любуюсь внуками Димой и Настей. Особое ликование вызывает маленький правнук Матвей. Дожила!
Стараюсь следить за собой, двигаться по мере сил. Вспоминаю, как в 72 года сдала на права. Усердно осваивала автомобиль и не говорила детям об этом, пока не получила на руки удостоверение водителя. (ФОТО ВОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ)
Даже перелом шейки бедра в 90 лет и операция на желчном пузыре не дали повод для уныния. Не жалуюсь, хотя передвигаюсь с помощью ходунков. Я – военный врач, мне жаловаться не положено. Надо принимать жизнь от Бога такой, какая она есть. Я долго не чувствовала возраста. (ФОТО С ЧАШКОЙ ЧАЯ). Старалась быть оптимисткой и это здорово помогало.
Мечтаю о новом сборнике стихов к следующему, 95-летнему юбилею, если Господь даст годков.
Стихами увлекаюсь давно. У меня сейчас интересный возраст. Творческие занятия наполняют радостью день. И главное – есть свободное время. Это самый великолепный подарок жизни.
На улице весна… Пасха. Иду из храма. Состояние благодатное, дивное. В душе рождаются строки. Одна за другой. Это радостно! Это неостановимо!
Христос воскрес
На улице пасхальный звон
И нежный, гулкий перезвон
Вокруг – больших колоколов.
«Христос воскрес!» -
и нет прекрасней слов.
Пришла красавица весна
На праздник воскресения Христа.
И куличи, и пасху мы едим
И смерть поправшему
Слова родные говорим.
Ношу я крестик на груди.
Он помогает мне в пути. Вскоре я отмечала юбилей, 90-летие. Шёл семейный праздник…
У ресторана остановилась машина. В зал заходит Николай Иванович Северов, издатель и говорит: «Имениннице приз от редакции и многочисленные пожелания…»
Он издал мой сборник «Поэзия – богиня ты моя». Я каждому гостю раздала по книжечке, и они читали вслух мои стихи.
С девяностолетнего юбилея прошло три года, но я и ныне продолжаю творческую работу. Это насыщает день. Это избавляет от уныния и вызывает интерес к жизни. (МОЁ ФОТО НА КУХНЕ И В КРЕСЛЕ С КНИГОЙ) Держу в руках второй сборник своих стихотворений «Счастлив тот, кто жизнь поймёт». (ФОТО двух сборников)) Порадуйтесь со мной! В сборнике не только лирика. Я не живу в отрыве от мира. У меня есть своя гражданская позиция. Переживаю о наших бывших соотечественниках на Украине. В двух моих стихотворениях «Война на Украине» и «Перемирие?» вырываются из души риторические вопросы, которые не дают покоя.
…Но почему
Никто не остановит ту войну?
.… Что могут предпринять все те,
Кто подписи поставил за перемирие в войне?
Война не от народа! Когда безумцы правят миром, у них прорывается наружу патологическая жажда убивать. Украину тащат к виселице. Нацизм и фашизм пытается затянуть в петлю её народ. Мы уже это «проходили». Семьдесят лет назад мы видели фашизм в его зверином обличье. Неужели его не помнят на Украине? Или делают вид, что не помнят? Или братские могилы исчезли с лица земли? Может, не помнят против кого воевал трижды Герой Советского Союза лётчик украинец Иван Кожедуб, чей памятник стоит в Киеве?
Мы двадцать семь миллионов жизней отдали, чтобы остановить фашизм. Что программируют нынешние убийцы для наших детей?
Нас, ветеранов войны, относят к сильному поколению, и это придаёт нам сил. Мы были в ответе за страну, за нашу историю. Огромными трудами и многочисленными жертвами завоевали победу в Великой Отечественной войне.
У меня погиб на войне брат Юра. Погиб любимый юноша - школьный друг, красноармеец Виктор Степанович Галкин. Он был отличником, талантливым и способным юношей, помогал мне писать сочинения, решать задачи. Его мама заметила, что он влюблён и сказала сыну одобрительно: «Дружи с этой девочкой». Наши отношения были чисты и светлы. После школы я поступила в мединститут, а его взяли в армию. Перед отправлением он приехал повидаться со мной. Тогда мы и подумать не могли, что видимся в последний раз…
ПАВЕЛ. НЕВЕДОМЫЙ ФРОНТ
В 1943 году погиб мой дядя - Павел Фёдорович Морозов, военный лётчик.
Он был гордостью нашей семьи. Его ясные голубые глаза светились каким-то необыкновенным светом. Павел Фёдорович был очень красив и добр. (ФОТО) Он поздно возвращался домой из лётной части, снимал лётный мундир, выходил на кухню и говорил всем: «Добрый вечер», а потом добавлял: «Какой же я голодный!». Бабушка суетилась вокруг него и ласково ворчала каждый раз: «Паша, когда ты женишься, вон какой мужчина вымахал, а всё у материнского подола трёшься? Мне нужна помощница на кухне».
«Когда мне женится, мама? Я по земле редко хожу, всё в небесах летаю. А по облакам девушки не гуляют. Разве мало у тебя помощников?» - смеялся дядя Павел, обнимая меня и Юрочку. Пока бабушка готовила ужин, он играл с нами, интересовался нашей учёбой, а после ужина засыпал, уставший, мёртвым сном. Мы переходили на шёпот, стараясь его не беспокоить.
Однажды Павел пришёл домой взволнованным. Мы узнали, что он получил новое место назначения. Его направляют в Крым. Он будет служить в Ялте, в морской авиации.
«Ялта – это хорошо, но это значит, что мы тебя не скоро увидим…», - сказала бабушка печальным голосом. – В Крыму всегда было неспокойно. Мы-то с отцом помним. Тебе, Паша, семь лет тогда было, когда после Питерской революции, в гражданскую войну, вся интеллигенция бежала на юг спасаться, думали, что юг останется под белыми. Надеялись, что Врангель спасёт остатки белой гвардии от разгрома. Солдатики-то люди подневольные. На верность царю и Отечеству много веков присягали. Верой и правдой Отечеству служили, против германцев воевали. Кто ж знал, что всё перевернётся. Остаткам русской армии пришлось навсегда покинуть Россию. Плакали те, кто уплывали, прощаясь с родными берегами навсегда, плакали те, кому не хватило места на корабле, потому что их ждала расправа. Неизвестно кому повезло больше, тем, кто спасся, и уплыл безвозвратно, страдая всю оставшуюся жизнь от ностальгии, или тем, кто остался, чувствуя себя покинутыми и несчастными, не зная куда деваться.
Крым был переполнен войсками. И белыми, и красными. Везде рыскали красноармейцы, добивали остатки царской армии. Люди назад вырваться не могли. А кто вырвался и остался жив, были рады, что остались в России.
Всё минуло, быльём поросло, поменялось, а солдатики, что уцелели, домой вернулись.
Но и потом в Крыму было неспокойно. Десять лет после гражданской войны прошло - и не знаешь, чего там ждать… Паша, ты там осторожнее…»
«Мама, мы люди военные, самые осторожные из всех осторожных. 1931-й год это не 21-й», - успокоил её Павел.
Улетел наш лётчик на новую базу. Бабушка Варя тосковала о сыне. Но её печаль вскоре превратилась в радость. Наш дядя Павел женился. В отпуск вернулся с женой Изабеллой Николаевной Корниловой, которую кратко называл Изой, но чаще всего, с любовью, просто Белкой.
После приезда домой молодая пара вскоре отправились на каток, что находился на Петровке, а дедушка и бабушка долго и взволнованно шептались между собой на кухне. Снохе они уделяли особое внимание, как новому члену семьи.
Дядя Павел сиял от счастья, а мы всей семьёй немного ревновали его к жене.
У жены Павла, Изабеллы, была непростая жизненная история, и имя, несвойственное для русских девушек. Предки её матери Виктории Карловны были родом из Прибалтики. Отец, по фамилии Римша, служивший в медицинском полку царской армии, имел благородное австрийское происхождение.
В годы гражданской войны Виктория Карловна с мужем оказались в Крыму. Муж пропал без вести. Возможно, погиб во время военных действий. Выбраться с полуострова было не просто. Там начался голод. Виктория Карловна с маленькой дочерью Изабеллой пыталась сесть на поезд, заполненный военными, но это не удалось. Один из офицеров наблюдал из поезда за отчаянными попытками женщины с ребёнком сесть в поезд, чтобы покинуть голодный край. Толпа оттесняла её. Малышка плакала, кричала, сдавленная напирающей толпой. Военный крикнул из окна: «Давайте я увезу вашего ребёнка. Мы с женой удочерим её, спасём от голода, а потом вернём вам. Это лучший выход. Она умрёт здесь от истощения. Я живу в Москве. Запоминайте адрес. Живу на Новослободской… Я – честный офицер русской армии». Окно вагона опустилось вниз до упора. Офицер протянул руки за ребёнком. Что оставалось делать Виктории Карловне? Она не знала, где находится муж, не знала, где придётся жить, чем питаться, и, как выехать из Крыма. На вокзале творилось что-то страшное. Бедная женщина доверилась офицеру и не пожалела об этом в дальнейшем. Девочку удочерили, дали ей фамилию Корнилова, выучили в школе. Приёмные родители-москвичи держали связь с родной матерью Изабеллы. Со временем стали возможны частые встречи двух семей. Девочка выросла и осталась жить в Москве. Виктория Карловна осталась в Крыму. Она была женой военного и, поэтому устроилась на работу в лётную воинскую часть, которая находилась в Ялте. Работала в буфете.
Однажды увидела в части нового лётчика. Загорелый голубоглазый мужчина выделялся своей необыкновенной красотой и выправкой. Он зашёл в буфет и приветливо побеседовал с Викторией Карловной.
«Кто это?» спросила женщина у сослуживца. Тот ответил: «Это Павел Морозов. Мировой парень! Первоклассный лётчик! И – главное, очень ответственный человек. Такого можно и вне очереди обслуживать. Между прочим, ещё не женат».
«Вот бы моей девочке такого мужа», - мечтательно подумала Виктория Карловна. - Чудеса иногда случаются, если Господь благоволит».
Она отбила срочную телеграмму дочери «Ищи денег и немедленно приезжай. Твоё личное счастье может здесь состояться».
Изабелла доверилась материнскому чутью. Прилетела лёгким пёрышком. Вбежала к матери. Обнялись.
«Деточка, я хочу, чтобы ты была счастлива. Твой суженый здесь, и ты узнаешь его, как только увидишь. Я уверена, что он тебе понравится. Это ангел. Его не спутаешь ни с кем. Он – особенный!
Лётчики народ занятой. Никуда из части не выходят. Ты будешь здесь единственной королевой».
Никто не знал о её приезде. Все лётчики находились на учениях.
… Они познакомились случайно и не случайно…
Мать не описала внешности Павла, но Изабелла интуитивно догадалась, кто этот человек, когда с аэродрома прибыли военные лётчики. Несколько мужчин в летных комбинезонах вошли одновременно на территорию части. Но один из них сразу остановился, увидев Изабеллу. Их взгляды встретились…
Эти два незнакомых человека не могли отвести глаз друг от друга. Сердца замерли и в радости, и одновременно в каком-то небывалом страхе предполагаемой возможной потери. Юноша и девушка, не замечая окружающих, одновременно пошли навстречу друг другу, будто много лет ждали этой встречи. Любовь вспыхнула обоюдно с первого взгляда.
«Вы ко мне?» - просто и естественно спросил Павел, будто другого варианта не могло существовать. Радость сияла в его голубых глазах.
«К вам…» - ответила изумлённая Изабелла…
Девушка осталась в Ялте. Влюблённые за руку ходили по берегу моря и счастливо молчали…
На другой день под брюхом военного самолёта, Павел привёз в лётную часть мешок арбузов. Это был его первый подарок невесте. Угощали на радостях всех друзей и вскоре сыграли свадьбу.
Больше всех была довольна Виктория Карловна. Дочь, с которой она много лет была в разлуке, осталась в воинской части.
Павлу дали отпуск. Он кружил Изабеллу и обещал устроить ей путешествие по Крыму. Катались на парусниках, лазали по горам, спускались в пещеры, рассматривали старинные монастыри в скалах. На одной из фотографий его любимая Белка, загоревшая до черноты,сидит на перилах портика. На другой фотографии они вдвоём - в Ялтинском доме отдыха.
(ФОТО и текст открытки для Виктории Карловны) Изабелла сидит в плетёном кресле с котёнком, а Павел стоит сзади, опираясь на спинку кресла. Оба в белой одежде.
Где бы они ни появлялись, люди с восхищением смотрели им вслед. Счастье светило от этой пары во все стороны.
В 1932 году у них родилась дочь Наталья, в 1936 – Татьяна, в 1939 – Ольга.
Павел всю работу по дому брал на себя: убирал, гулял с детьми, варил манную кашу. Был заботливым и любящим отцом и мужем. (ФОТО ПАВЛА ВОЕННОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ)
Последнего ребёнка, долгожданного мальчика Сашу Изабелла родила в январе 1942 года, когда уже шла Великая Отечественная война. Семья проживала в лётном гарнизоне Балашове Саратовской области. Немцы рвались к Сталинграду, бомбили приволжские районы, расстреливали убегающих от пожаров жителей. В августе 42-го неоднократно бомбили город Балашов. Девочки в это время находились у бабушки в Москве. Изабелла с восьмимесячным ребёнком жила возле лётной части. Она не успела выехать в эвакуацию. Павла с ней уже не было.
Его отправили в Красноярск, как самого опытного лётчика части, перегонять по ленд-лизу американские самолёты союзников через зону вечной мерзлоты в Советский Союз.
Перед отъездом Павел высоко поднял сына, радуясь новорождённому младенцу. Это был единственный и последний раз, когда отец держал сына на руках. (ФОТО ПАВЛА)
Во время одной из бомбёжек лётного городка Изабелла выскочила из дома, успев закутать наспех Сашеньку в одеяльце. Побежала на аэродром, где находился друг Павла. Верный друг не оставил в беде женщину с ребёнком. На военном самолёте он перевёз Изабеллу и Сашу через линию фронта. Немецкие самолёты кружили над истребителем, но пилоту удалось вырваться из опасной зоны и приземлиться на безопасной территории.
В этот период провокаторы разбрасывали над территорией листовки с призывом: «Проявляйте бдительность…» Содержание листовки гласило, что немцы засылают в нашу страну немецких шпионок - женщин-блондинок с малыми детьми. Изабелла была блондинкой с ребёнком, что «соответствовало» тексту листовки.
«Чересчур бдительные» провокаторы и их доверчивые помощники схватили её. Но в это время к самолёту вернулся друг Павла и закричал: «Вы что, с ума сошли от этих листовок? Это ведь жена нашего лётчика Павла Морозова!» Изабеллу отпустили. Она с трудом добралась до Москвы. (ФОТО маленького Саши.)
Их холодного Красноярска Павел Фёдорович Морозов совершал рейсы в Америку. Перегонял по ленд-лизу (военному договору) американские самолёты союзников на советскую территорию.
о ленд-лизе. По этому закону Соединённые Штаты Америки передавали союзникам по антигитлеровской коалиции взаймы или в аренду военную технику, оружие, боеприпасы, снаряжение, стратегическое сырьё и продовольствие. В годы Второй мировой войны американский народ протянул руку помощи советскому народу, сражавшемуся с фашистской Германией.
(По американским официальным данным, за годы войны было отправлено в СССР 14.795 самолётов, 7056 танков, 8218 зенитных орудий, 1316 пулемётов и других вооружений).
Часть самолётов перегонялись через трассу Аляска – Сибирь, через зону вечной мерзлоты. 6 октября 1942 года началась перегонка самолётов по маршруту Фэрбенкс – Уэлькаль – Сеймчан - Якутск – Киренск – Красноярск. Через этот воздушный мост перегонялись американские истребители «Картисс - Р- 40 - Киттехаук», «Белл-Р- 39Н - Аэрокобра», «Белл-Р-63А-Кингкобра», бомбардировщики «Б-25-Митчелл», «А-20-Бостон», транспортные самолёты «СИ-47». Всего по этой трассе было доставлено советскими лётчиками 7.308 самолётов. ( ФОТО САМОЛЁТА)
Полёты по трассе выполнялись на пределе физических возможностей человека, в сложных метеорологических условиях. Не было необходимого радио и метеообеспечения, что сказывалось на лётном составе наряду с неорганизованностью быта. Частые, резкие изменения погоды севера часто срывали графики вылетов групп, внося неразбериху в строгий ритм жизни перегоночной дивизии. Не все самолёты передавались в исправном состоянии. Некоторые из них были уже выработаны. Наши лётчики сильно рисковали, перегоняя самолёты на такое большое расстояние. Но и за эти самолёты в то горячее время мы говорили американцам: «Огромное спасибо».
Павел писал жене, что домой попасть невозможно. Отпуска в такое время никто не даст, потому что фронт ждёт самолётов. Отечественных самолётов ещё слишком мало, чтобы дать отпор врагу.
«… Изабелла, я нахожусь в воздухе по пятнадцать часов каждый день! Это на пределе человеческих возможностей!» - писал Павел любимой жене. Это были единственные строки в письме, в которых Изабелла увидела пронзительную откровенность. Больше ни о каких трудностях жизни он не писал. Интересовался, как растут дочери. Писал, что мечтает увидеться с семьёй и подержать на руках маленького Сашу.
Павел знал, что обледенение самолёта в воздухе очень опасно. Нервное и физическое перенапряжение тоже может привести к аварии. Пилоты ежедневно подвергались опасности. Маршрут полёта был необычайно трудным. Не все перегоняемые самолёты, как того хотелось бы, долетали до места назначения. В трескучие морозы, ввиду жёсткости графика вылета самолётов и дефицита времени, не всегда хорошо прогревались моторы самолётов, что нередко приводило к авариям. Происходили аварии и по другим причинам.
Героическая работа лётчиков нередко омрачалась трагическими событиями. За период действия трассы Аляска – Сибирь произошло 45 авиакатастроф, в которых погибло 115 лётчиков, 26 из них пропали без вести. Принятыми розыскными мерами было найдены останки только 18 героев трассы. Их могилы разбросаны по всей длине трассы от Фрэбенкса до Красноярска.
Аэродром Олекминск был промежуточным на трассе Якутск – Киренск и находился в ведении Красноярской воздушной трассы ВВС КА. В Олекминске садились все типы самолётов. Здесь они дозаправлялись и ремонтировались. Лётчики за это время немного отдыхали, переводили дух после длительного трудного перелёта. Потом - на Красноярск. Далее – к линии фронта.
6 ноября 1943 года в Олекминском небе, почти долетев до промежуточного аэродрома на самолёте «Белл- Р-39 Н-«Аэрокобра», погиб заместитель командира авиаэскадрильи 4-го перегоночного авиационного полка (ПАП) майор Павел Фёдорович Морозов… Изабелла не дождалась своего любимого… (ФОТО)
30 ноября 1943 года на таком же самолёте над Олекмой погиб ст. лейтенант лётчик этого же полка Дмитрий Ефремович Ефремов.
12 сентября 1944 года на аэродроме Олекма при посадке отказали тормоза самолёта «А-20 Бостон». Погиб заместитель командира авиаэскадрилии 4-го ПАП майор
Григорий Григорьевич Хурманец…
Мужественные лётчики 4-го перегоночного полка останутся в памяти потомков, в памяти страны, как и другие 115 лётчиков, в суровых условиях перегонявшие самолёты с Аляски прямо на фронт, неоднократно рискуя жизнью.
(Фото.ПАМЯТНИК ПОГИБШИМ ЛЁТЧИКАМ в Олекме)
"Нам, прошедшим войну, видевшим множество смертей нелегко об этом вспоминать», - делится Елена Вацлавовна Орловская – Заболотная.
Почти в каждой семье кто-то не вернулся с войны. Тяжело ждать, когда надежды на возвращение нет. Но память не хочет расставаться с дорогим сердцу человеком. До конца жизни ждала Изабелла своего любимого Павла.
И мне тоже часто казалось, что мой брат Юра откроет дверь и крикнет с порога: «Лёлька, я вернулся!» Он так меня звал. Я выбегала в коридор и смотрела на закрытую дверь…
Мы продолжаем ждать своих близких и любимых, надеясь на чудо, хотя все сроки возвращения давно прошли…
После Великой Отечественной войны прошло много лет, но мыслями мы ещё по-прежнему на той войне, у тех могил с красными звёздами…
Мы по-прежнему рядом с нашими непобедимыми полководцами.
Несмотря на трудности, ветераны духом не сломались. Отстояли мир! Были счастливы этой победой и гордились ею.
Мы продолжаем служить Родине своими воспоминаниями и призываем потомков помнить о войне, быть бдительнее, сильнее и смелее нас.
Мы уходим, но наш опыт и мужество оставляем вам в наследство.
А ещё… это последнее стихотворение…
Реквием
Пишу перед смертью, в горле ком…
Ведь ты пришла уже за мной,
Своей костлявою рукой
Ты тянешь за подол…
Как долго ты меня ждала!
Пока сынов я родила,
Потом воспитывала их,
Сумела внуков подрастить…
Любила! И ещё хочу любить!
Бери теперь, я вся твоя!
Но здесь останется любовь моя
К природе, к родине моей…
…Тепло и радость сыновей.
Свой крест я с мужеством несу.
Я знаю: вся я не уйду…
Я знаю: вся я не умру…
… Её отпели в Москве при Первой градской больнице, где во время войны она спасала раненых. Московский писатель, брат Елены Вацловны, Александр Морозов посвятил дорогой сестре посмертные стихи.
Наперекор войне, разрухе и напасти,
Не предавая нашей жизни строй,
Бессменный ГЕНЕРАТОР РАДОСТИ
Почти 100 лет работал над землёй.
(5 октября 2015 года, за три недели до смерти, была сделана последняя фотография Елены Вацловны Орловской вместе с двоюродным братом Александром Павловичем Морозовым – сыном военного лётчика Павла Фёдоровича Морозова и Изабеллы. (ФОТО ЕЛЕНЫ ВАЦЛОВНЫ НА ИНВ. КОЛЯСКЕ )
(О трассе Аляска - Сибирь использован справочный материал из книг И.Н.Негенбля «Трасса мужества и дружбы», Якутск, 1992 г. В. И. Пестерев «Аэропланы над землёй Саха», Якутск, 1993 г.)