Для того, чтобы сочувствовать чужому страданию, достаточно быть человеком, но для того, чтобы сочувствовать чужой радости, нужно быть ангелом.
(Жан-Поль Сартр)
После вчерашнего ливня резко похолодало. Утром сквозь полоски далеких коралловых облаков показалось солнце, еще не успевшее растопить тонкий осенний ночной ледок. По прозрачному сонному лесу, нарочно наступая в неглубокие лужицы и прислушиваясь к мелодичному хрусту, издаваемому ломающейся ледяной корочкой, шел Охотник. За долгие проведенные в лесу годы он научился ходить бесшумно. Мог, не задев ни единой веточки, проскользнуть сквозь изгородь из кустов, плотную настолько, что звери не прокладывали через нее свои тропы. Умел пройти в шаге от вечно настороженного зайца, не спугнув его, или проследовать между медведицей и медвежатами так, что ни один из них не поворачивал своей косматой морды. Охотник никогда не ошибался в выборе места, куда поставить ногу, при переходе самой зыбкой трясины. Казалось, он даже умел ходить по воде, но этого никто не видел, да и сам Охотник не понимал, как вдруг оказывался на другом берегу совершено сухим. Но сейчас навыки ниндзя были ни к чему.
Он давно перестал охотиться на зверей, поскольку переключился на ангелов. Точнее сказать, на Ангела, единственного залетевшего в его затерянный лес. Лес, безусловно, не принадлежал Охотнику. Во время своих странствий он то и дело встречал коллег по цеху. Обычно это были тяжело экипированные любители в камуфляже на джипах с дорогими ружьями и навигаторами. Часто они уходили ни с чем, так как от шумных компаний за версту несло перегаром, и живность разбегалась еще на подходе. Случались встречи и с равными ему профессионалами, но по неписанному соглашению они обходили друг друга стороной, не нарушая взаимной приватности. Своим лесом Охотник считал огромное пространство, в котором обитал известный ему Ангел.
Не будет преувеличением сказать, что появление ангела в наших краях событие нынче архиредкое. Бестелесными сущностями лес кишел, но большинство из них стремились или утащить что-нибудь из поклажи у охотников, или материализоваться в химеру и задурить голову неопытному грибнику. Охотник давно научился вычислять лярв, и они, чувствуя это, старались держаться подальше… Однажды Ангел леса случайно попался в силки, поставленные на сезонную дичь.
Впервые увидев Ангела, Охотник несколько суток неподвижно просидел с любопытством рассматривая удивительное полупрозрачное создание. Ангел трепетал в руках, и от взмахов его крыльев веяло нездешней прохладой. Ощущения от прикосновения были непередаваемо тонкими и приятными. Охотнику казалось, что он постиг суть жизни и уже больше никуда не нужно идти и тем более в кого-то стрелять. Так не могло продолжаться вечно. Не зная, как поступить с невиданной добычей, смирив свою тоску, он разжал ладони. Ангел расправил крылья, грациозно взмахнул ими и взмыл в голубую высь. Но из леса не улетел, а внимательно наблюдал за Охотником с безопасного расстояния.
Записав на свой счет неожиданный трофей, Охотник бросил привычное занятие и начал бродить по лесу в поисках незнамо чего. Со временем он догадался, что его поиски происходили не в лесу, а внутри себя. Спустя многие сотни километров, и бесчисленное число разрушенных внутренних миров, понял, что единственной мечтой, заполнившей всё его существо, стало желание вновь ощутить в руках нежную прохладу хрупких крыльев.
Как охотятся на ангелов он не знал. В мире не существовало подобного рода руководств. Перебрав возможные стратегии, пришел к заключению, что только две могут привести к успеху: невероятная удача и искреннее действие. Удача уже единожды улыбнулась ему, а жизнь в лесу научила Охотника, что бог два раза один подарок не вручает. На всякий случай вознес как умел молитвы к Хозяину леса и обратился к обдумыванию второго пути.
Будучи существом высшего плана, Ангел превосходил Охотника во всем, и пытаться поймать его хитростью выглядело бы детской наивностью. Значит, действовать следовало предельно честно и открыто. Искренность казалась хорошей стратегией, но оставались два противоположных соображения, ввергавших в нешуточные сомнения. Первое: Ангел однажды побывал в роли пленника. Второе: Охотник не причинил ему вреда и даже отпустил на волю. При кажущейся простоте оценки обоих обстоятельств, более глубокий анализ превращал вопросы в бесконечно неоднозначные, если не сказать в неразрешимые. Было ли попадание высшего существа в силки, расставленные на земного зверя, случайностью? Совпадало ли освобождение с желанием Ангела? Охотник не знал ответов, терзался сомнениями, но решился на приключение, которое про себя окрестил Главной охотой жизни.
Ангельские критерии искренности были ему неведомы, поэтому решил действовать честно хотя бы по отношению к себе. Он начал посещать самые прекрасные уголки, на которые набредал во время бесконечных странствий по лесу. И в каждом месте, где когда-то в прошлом оставил кусочек своего сердца, вырезал образ ангела, каким он ему запомнился. Таким нехитрым колдовством надеялся обозначить, что его ладони всегда открыты и готовы согреть посланника небес, не причиняя ему вреда и не стесняя свободы.
Ангел заметил первое же послание, и неотступно следовал за Охотником в его скитаниях. Поначалу это воодушевило, но Ангел продолжал держаться в тени, проявляя величайшую осторожность. Охотник был опытен и чувствовал незримое близкое присутствие своей мечты по еле уловимому дрожанию крыльев где-то рядом. На одной из стоянок Ангел явил свой образ, но не сделал ни шага навстречу протянутым рукам. Таким образом Охотник твердо убедился, что Ангелу нравились места, к которым они приходили, но не эстетическая услада зрения была целью бесконечного хаотического блуждания по лесу.
Охотник понемногу начал выбиваться из сил. Некогда легкая походка крадущегося индейца стала напоминать тяжелую поступь грузчика после двухсменного аврала. Все чаще просыпаясь утром он чувствовал непреодолимое желание никуда не идти, но каждый раз решал, что мужчина не должен бросать неоконченное дело. Он собирал в кулак остатки сил, поднимался и шел дальше, повторяя клятву продолжать поиск до того дня, когда уже не сможет оторвать свое измученное тело от земли. Он верил, что Главная охота не может закончиться иначе, как встречей с Ангелом. Интрига была в форме финала, коих виделось два: сядет ли Ангел в раскрытые ладони или склонится над обессиленным и недвижным телом в последний день. С каждым утром дистанция, разделявшая два исхода, стремительно сокращалась.
Отказаться от путешествия Охотник оказался не в силах. Его не мучила гордость, он не заключал пари даже с собой, выход из дела не нарушал никаких принципов и контрактов. Но он уверенно знал, что не сможет больше ловить животных, ибо возвращение к прежнему означало падение. Представить появление в лесу другого ангела невозможно, ибо Ангел у каждого один и его, в отличие от зверушки, нельзя подменить единородцем. А жизнь без охоты представить себе не мог.
Интуиция подсказывала, что надо продолжать движение, что действует в целом правильно, но постоянно упускает из виду нечто незначительное, но ключевое по своей важности. Возможно он ошибался в каком-то оттенке, слове или жесте, которого от него ждут. Он перепробовал все, что приходило в уставшую голову, но Ангел молчал и ни открыто, ни намеком не давал подсказки. Охотник не имел представления, месть ли это за нанесенную ненароком обиду, или элемент веселой ангельской игры, кажущейся людям такой жестокой.
Он открыл глаза, с трудом поднялся на ноги и медленно зашагал, устало покачиваясь и нарочито ломая хрустящий под сапогами лед. Доберется ли сегодня до следующего прекрасного места уже не загадывал: отчаяние оттягивало плечи к земле, а заволакивающая глаза печаль разочарования мешала ориентироваться в пространстве. Остатки внимания сосредоточились на лесе в надежде увидеть хоть какой-нибудь знак. Но лес только молчаливо и сочувственно наблюдал за Охотником, кружащим в поисках ключа, открывающего дверь в невидимой, но неприступной ограде, отделявшей его от Ангела. Силы стремительно покидали Охотника, а вместе с ними и надежда вновь прикоснуться к мечте.
Уже несколько часов он брел, не разбирая дороги, целиком погруженный в раздумья. Внезапно остановился, медленно опустился на поросший глубоким мягким мхом ствол старого поваленного клена, оперся локтями на колени, сгорбился, пожух и бессильно уронил голову на грудь. Его пронзило осознание недостижимости цели: поймать Ангела желанием невозможно, а даже поверив, что чудом снова обрел трофей, он по-прежнему не знал зачем и что сделает дальше. Ангела можно было только любить, ничего не ожидая взамен. А для этого не требовалось ни искать его, ни приманивать – он просто был. Более того, пребывал в сердце Охотника с той первой случайной встречи. В одно мгновение прошлое обратилось в ненужный более прах: все жертвы, все усилия, все мечты. Мысли хаотично перемешались в неприятный клубок на грани безумия: он проиграл и достиг цели одновременно; пройдя долгий путь, очутился где начинал.
По лесу пробежал порыв зябкого сырого ветра, осыпав плечи и голову Охотника остатками листвы, чудом задержавшейся на уже почти голых ветвях. Это был конец. Конец исканиям, устремлениям, борьбе. Жалкие ошметки привычной жизни разом обесцветились и растворились в морозном воздухе. Остались только вечный лес вокруг и неразделенная любовь в сердце. Будущее более не интересовало: сколько ему отмерено, как провести остаток дней, куда идти сегодня… Охотник мысленно попрощался со своей мечтой и отпустил ее, тут же ощутив внезапный прилив необоснованного счастья. Шумно и глубоко вдохнул, распрямился, решительно встал, поднял руку, чтобы отряхнуть с себя нападавшие сухие листья и замер: на ладони невесомый и прозрачный улыбался его Ангел.
Охотник боялся пошевелиться и, кажется, перестал дышать. Не шелохнувшись он простоял до заката. Единственное, что позволял себе – прислушиваться к своим ощущениям. Ангел почти незаметно, но реагировал на всякое движение мысли. Когда солнце начало расплющиваться о горизонт Охотник окончательно заключил для себя, что чувства его никак не изменились. Явственная и всепоглощающая любовь по-прежнему заполняла все его существо. Ангел на ладони был лишь видимой манифестацией внутреннего состояния. Рассеяв беспокойство, Охотник решился отвести взгляд от вожделенного образа, к которому шел долгие годы. Ангел понял его и легко и бесшумно перепорхнул на плечо.
Всю ночь они сидели и смотрели в темное прозрачное осеннее небо, расчерчиваемое метеорами. Охотник не знал, что думает и чувствует Ангел и не продолжение ли это игры, которую в любой момент может оборвать его маленький спутник. Разглядывая звезды, всё более успокаивался и утверждался в мысли: что бы ни случилось, сложившийся образ жизни и любовь останутся с ним. Воспользуется ли Ангел его открытым сердцем, плечом или ладонями – выбор, который от него, Охотника, никак не зависит. Счастье нисколько не уменьшалось от того, принят его дар или отвергнут.
Пока он так размышлял, звезды таяли в светлеющем небе и на востоке обозначилась тонкая полоска цветной ретуши – предвестник скорого рождения дня. Чуть только солнце приласкало первым заботливым лучом верхушки деревьев, Охотник отбросил остатки сомнений и уже знал, как поступать. Он продолжил свое путешествие в поисках красоты и мудрости леса, но все найденное теперь мысленно раскладывал перед Ангелом, не пытаясь угадать его настроение и не ожидая ничего взамен. Ангел иногда исчезал по своим высшим делам. Но Охотник не переставал ощущать его присутствия и без колебаний продолжал свой путь, зная, что его друг обязательно вернется, принеся счастье новых открытий в эфирном ветре крыльев.
Говорят, и нынче по лесу бродит странный человек, время от времени поглядывая с улыбкой куда-то в сторону. Никто не знает, чем живет бывший некогда великим зверолов, что он ищет в лесу, куда держит путь, и зачем бескорыстно помогает всем заблудившимся в чаще. Кто-то утверждает, что он, растеряв навыки искусства охоты, испугался промахов и из опасений быть осмеянным избегает дела. Другие настаивают, что он примкнул к Небесной охоте и презрел земную жизнь и ее обитателей. Третьи, не мудрствуя, называют его сумасшедшим. И только совсем маленькие бессловесные дети останавливаются и, глядя на Охотника, радостно смеются и показывают пальчиком на его правое плечо.
PS
Что было сладкою мечтою
Манящей сказочной страны,
Бессильно пало пред судьбою
В объятья вечной тишины.
Твой Ангел рядом был с рожденья.
Он спас тебя, потом хранил,
А ты с надменным восхищеньем
Его в силки свои ловил.
Очнись, охотник увлечённый –
Желанное в себе несешь,
Но страстью боя упоённый
Души движенья предаешь.
Останови сраженье с тенью,
Поток прокисших дум своих.
Не обнаружишь озаренья
В иллюзиях зеркал кривых.
Творец изгибом женских линий
Лишь намекнул на идеал.
Но Ангел сердцем жив, и крыльев
Бог отражениям не дал.
EuMo. 2019-2023.