Про то, как Кощей весь мир осчастливить вздумал, много через то зла натворил и прославился, наконец, как великий злодей, я уже рассказывала. А расскажу-ка я, пожалуй, как — уже много поздней — решил бессмертный старик осчастливить кота Баюна.
Помстилось ему как- то, что оный кот без прежнего рвения обязанности свои выполняет, ходит смурной и несчастный и вообще ниже плеч голову свесил, что почитается в тридесятом наивысшей степенью огорчения. Кот, скажу вам, и вправду ходил, уткнувшись носом в землю, и несколько растерянный, но виной тому было не какое-то горе, а банальная близорукость, от которой его потом Кощей благополучно вылечил.
Ну, да не в том дело! Вообразив, что все несчастья верного слуги проистекают от его одиночества, великий маг предпринял бурную деятельность: послал во все края гонцов с тайным приказом найти самую перелестную кошечку; когда её отыскали в Персии, заплатил шахиншаху баснословный выкуп; и, наконец, сотворил потребные заклинания, чтобы привести животное в состояние, подобающее подруге Баюна (то есть наделил должным размером, разумом и чувствами).
И вот предвкушающий радость лукоморского песнопевца Кощей появился перед дубом в сопровождении прелестной белоснежной и зеленоглазой кисули, у которой каждая шерстинка переливалась, точно горный хрусталь, а розовый носик был несколько вздернут, что придавало мордочке покорное и нежное выражение.
— Знакомься, Баюн, это кошка Обаяша, умница и певунья. Будете теперь вместе границу сторожить, — начал властелин тридесятого и тут же понял, что что-то не так: Баюн вздыбил шерсть, выгнул лопатки и зашипел на хорошенькую кошечку, словно увидел змею.
— Цепь двоих не выдержит! — заявил он злобно, и приблизившись к хозяину, тихо прошептал в самое царское ухо: — зачем мне тут баба, да ещё умная и языкатая?
— Да как будто ты мне нужен, чёрт кудлатый, — заявила неожиданно нежная Обаяша. — Я и без тебя хороша!
«Вот тебе и сюрприз! И что теперь с ней делать?» — подумал Кощей, мгновенно поняв, что дело не сладится. Был соблазн поставить ее сторожем на дальний кордон, но строптивая кошка решительно воспротивилась. Что бы я погубила свою молодость и красоту в какой-то глуши? Никогда!
Подумал-подумал великий маг, да и обратил Обаяшу в девицу-красавицу. Имя ей дал Марья Моревна, терем выстроил на проезжей дороге и велел дальше самой судьбу свою устраивать. А она и устроила, выйдя вскорости замуж за польского королевича.
Постойте, скажут тут внимательные читатели, разве не рассказывал ты нам, автор, как охмурила она Михайлу-царевича в сказке про молодильные яблоки? Выходит, Марий Моревен, как и Василис, не одна, а много? Стало быть, так и выходит.
И вот, что я скажу напоследок. Иногда я задумываюсь, что, может, и Кощеев тоже много. Но только, чур, об этом никому!