или мнение о книге А. Минкина "Немой Онегин"
«Я говорил сегодня с умнейшим человеком России!»(1)
Император Николай I
Не знаю, для чего А. Минкин предварил этой фразой своё исследование «Немой Онегин», а он не затруднился объяснить это читателям.
На мой же взгляд, признание или не признание чьего-то ума говорит в первую очередь об уме оценивающего, так как может быть несколько вариантов:
- Поскольку Я определяю его как умнейшего, то Я ещё умнее!
- Потому, что он правильно ответил на все мои вопросы.
- Потому, что он предугадал желаемые мною ответы.
- Что за нужда мне разговаривать с просто умным, а, тем более, глупым?
- Так как он не сказал того, что Николай I не хотел услышать.
- По всем статьям он сумел ублажить слух Николая I.
Вообще, учитывая культивируемое 200 лет мнение о Николае I(2), любую его похвалу следовало бы воспринимать с осторожностью, а то и как черную метку.
Хоть и с изрядным временным лагом, но А.С. Пушкин ответил на этот комплимент соответствующим образом.(3)
«Наилучшим является такое произведение, которое дольше других хранит свою тайну. Долгое время люди даже не подозревают, что в нём заключена тайна».
Поль Валери
«Евгений Онегин» не исключение из правила, сформулированного Полем Валери. Так какие же тайны открыл читателю А. Минкин своей книгой «Немой Онегин»?
Что у Онегина мало слов? Так действий у него ещё меньше, а целей так вообще никаких.
Что у него нет родни? А во многих ли книгах, если это только не сага, родне героя уделено много внимания? Тем более, что Минкин не прав – у Онегина был живой и действующий родственник, если только «родню» позволительно с точки зрения Минкина считать родственником, а это не кто иной, как тот самый Князь - муж(4) Татьяны. То есть, свой тезис, что автор не любил своей родни, Минкин мог бы подкрепить и демонстрацией до какой степени он её ненавидел!
А если сосредоточиться на сиротстве, то В. Ленский вообще никого не имел, а жениться хотел, чтобы иметь, хоть каких-то родственников. Вот у Князя, какой-никакой, а родственник был – Онегин! но благо ли это для него? Они обязательно были родней с разных линий, в ином случае наследство было бы завещано Князю, как наиболее толковому из двух наследников. Странно, что у Дяди(5) не было незаконных детей, этаких «Безухова» или «Герцена», все-таки баре не сдерживали своих порывов, а передавать состояние прямой родне как-то приятнее, чем опосредованной.
Не понятно почему, но Минкин на примере родни не вывел отношения Пушкина к своим друзьям. У Онегина в романе два друга - одного убил, а жену второго хотел соблазнить.
А. Минкин, зато, не обратил внимания, что:
I. Бедность сюжета только кажущаяся, да действия мало, но многочисленные затемнения или занавесы в романе побуждают к домысливанию и оставляют место для фантазии. Например: за что Monsieur l'Abbe, француз убогой, вообще-то дворянин, был прогнан со двора, или из-за чего именно произошла дуэль.
II. Образ жизни Онегина не соответствовал его доходам. Своего состояния или службы у него не было, следовательно, он жил на средства, отпускаемые ему отцом, который сам «долгами жил» и вряд ли мог «упаковать» сына в соответствии с его потребностями. А то, что он «наследник всех своих родных» не более, чем метафора. Двое – отец и дядя вполне потянут на «всех», только вот от первого ему достались одни долги, от которых он благополучно сбежал в деревню. О других наследователях А.С. Пушкин нам не поведал, поэтому ограничимся имеющимися.
III. Исходя из пункта 1, придется сделать вывод, что библиотека в барском доме могла принадлежать только Дяде, а уничижительное описание Дяди… Пушкин мог услышать лишь от Онегина, который, как нам известно от Пушкина же, «как рано мог он лицемерить». Зачем Онегину надо было представлять Дядю таким неучем, неизвестно. Возомнившим о себе, без достаточного на то основания (см. эпиграф к «Евгению Онегину»), свойственно унижать других для собственного мнимого возвышения, для чего и был предназначен «огонь нежданных эпиграмм». Странно только, что Пушкин воспринял слова Онегина без некоторого скепсиса.
IV. «Онегин жил анахоретом», сбегал от всех визитеров через заднее крыльцо, но тем не менее, встречался с Ленским, а с Зарецким, судя по строфе VIII главы шестой, проводил времени гораздо больше, чем с Ленским.
V. Разумеется, если бы Пушкин описал первый вечер в имении Лариных, то строфа, в которой Онегин спрашивает: «Скажи, которая Татьяна»? теряла бы всякий смысл, впрочем, она и так им не наполнена, если не считать, что последующие колкости(6) в адрес Ольги, сиречь, Ленского, не послужили бы причиной неприязни Ленского к Онегину, а в последствии и дуэли между ними (см. пункт VIII). То, что Пушкин опустил занавес, а потом поднял его, совсем не значит, что за занавесом ничего не происходило, а тот, кому это интересно, не сможет сделать достаточно обоснованных предположений. Затмение вечера у Лариных вызвано не логикой сюжета, а необходимостью или желанием Поэта скрыть эту непоследовательность .
VI. Предоставленные нам Автором романа факты, не дают достаточного основания предполагать, что Онегин в первое появление произвел на Татьяну сильное впечатление. Даже строка «пришла пора – она влюбилась» ничего не объясняет – ведь не кошка же она в самом-то деле! Татьяна просто набита романтической литературой, герои которой не столько обеспокоены последствиями брусничной воды, сколько совершением если не подвигов, то поступков ради счастья служить Прекрасной Сеньоре! А этот: - имени не узнал, попил чаю, брусничной воды, от которой, кстати, кроме пользы ничего иного быть не может, и уехал. А вот маменька, сестрица и охочие до матримониальных устройств соседки смекнули, что из мира виртуальных грез, Татьяну следует переместить в мир грёз реальных и начали ей нашептывать всяко-разно, в чём и преуспели, нарушив её душевный покой и доведя её просто до исступления! Результатом постоянного воздействия и стало пресловутое письмо.
Татьяна вообще была устроена очень странно. С одной стороны «никто меня не понимает» с другой она быстро и, можно сказать, охотно поддается НЛП. Что именно в ней никто понять не может нам Поэтом не открыто, поэтому мы не можем судить, а есть ли вообще чтО понимать? Единственно, что мне представляется вероятным: родные не могут понять, зачем тратить свои молодые годы на проживание жизней выдуманных персонажей?
VII. Представим, что на литературном суде адвокатом Онегина будет спрошено у Ленского: «Скажи, которая Татьяна»? На что он непременно ответит: «Да та, которая… вошла и села».
Второй вопрос адвокат задаст Татьяне: «Расскажите о Вашей первой встрече с г-ном Онегиным». Ей придется повторить строки из своего письма: «Он… «чуть вошел, я вмиг узнала, Вся обомлела, запылала». Любой, подчеркиваю, любой суд увидел бы разночтения в показаниях двух персонажей, но только не читатели романа и даже не Минкин А.В.!
Ошибка или подгонка в письме Татьяны(7)? К моменту составления письма такие мелочи кто, когда вошёл и где сел, могли стереться, а вот воображение могло на- и дорисовать недостающие для идеальной картины детали. Отсюда и: «Ты чуть вошел, я вмиг узнала, Вся обомлела, запылала». Ленский же… в коляске по свежим следам давал показания: «Вошла и села». Можно было бы и юного поэта заподозрить в неточности изложения событий, если бы не изобилие попутных деталей изложенных в стихотворной форме не напоминал литературный пример, использованный К.Чапеком в рассказе «Поэт». Немаловажно, что Ленский охарактеризовал Татьяну, как «Та, которая грустна…» что трудно стыкуется с признанием самой Татьяны «Вся обомлела, запылала». По моему скромному мнению, определение «грустна», при взгляде на обомлевшую и запылавшую девушку, приходит на ум далеко не сразу, и юный поэт, постоянно наблюдавший Татьяну бледной, унылой и грустной (см. глава 4 строфа XI), невольно начал бы головой вертеть и задаваться вопросом: «С чего бы это»? Впрочем, размышлять бы ему долго не пришлось.
Поэтому, как достоверную, предлагаю принять фразу Ленского: «Вошла и села…», потому, хотя бы, что это с равным основанием могло быть, как сразу по приезде Онегина, так и непосредственно перед его отъездом. Что, надо сказать, даже более вероятно, так как о визите Онегина Ларины не были оповещены, а Татьяна вполне могла предаваться своим любимым забавам где-нибудь в куртинах, а домой прийти поскольку подоспело время ужинать или ложиться спать, впрочем, если верить Пушкину, Татьяна вообще не спала – ведь должен же был кто-то следить за восходом и закатом. Непременно, что и «бездна звёзд полна» тоже не могла не представлять определенного интереса и простора для мыслей и переживаний для этой глубоко чувствующей барышни. Вероятнее всего Онегин был уже в дверях и на представление только что явившейся, как он вполне мог полагать, соискательнице, не было ни времени, ни желания. «Вошла и села» - весьма оригинально!
VIII. Причина дуэли Онегина и Ленского отнюдь не из-за танцев на балу. Почему же тогда Ленский не стрелялся с Петушковым – «Парисом уездных городков», то есть соблазнителем и похитителем? Почему он сам танцевал с Татьяной и ни разу не подошел к Ольге? Срочный звонок от Его Императорского Величества или от издателя? Пушкин не привел причины, а мне приходится исходить из того, что есть. Впрочем, этот вопрос я уже рассмотрел на страничке http://proza.ru/2023/03/01/624
Кроме Золотой рыбки и Балды, ещё и Онегин специализировался на преподавании бесполезных, то есть, несвоевременных уроков. Он представил своего лакея, хоть и не обязан был делать этого, а вот Ленский у Лариных не представил Онегина, как не представил бы своего лакея или кучера.
IX. Этой главкой… я боюсь огорчить всех, кто в восторге от Татьяны Лариной. Предполагаю, что этот восторг они переняли у учителей литературы, которые очень хорошо исполняли методические предписания. В молодой Татьяне мало привлекательных черт, разве что для воспитательницы советского детского сада: её было только видно, но никогда не слышно, а иногда и не видно. Хлопот она не доставляла, коленки ей зеленкой мазать было не надо, переплетать косички тоже. Глаженое утром платье оставалось несмятым до вечера или до очередного переодевания. Очень сомнительный комплимент А. Пушкин выдал и русской душе, и самой Татьяне:
«Татьяна (русская душою,
Сама не зная, почему)
С ее холодною красою
Любила русскую зиму», - то есть русская душа любит «не зная почему»? Хорошо ли это? Капочка, из купеческого звания (см. «Женитьба Бальзаминова»), знала, за что любит зиму, а Татьяна Ларина, дворянка – нет!
Еще «Татьяна (русская душою)»,
«Она по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала,
И выражалася с трудом
На языке своём родном.» - очень интересно было бы УСЛЫШАТЬ признание Татьяны своей няне: «Няня Я есть лямур»? или няня достаточно свободно владела французским? Исходя из цитаты, последнее более вероятно. Прожить в деревне, в русскоговорящей среде и плохо знать по-русски? Что-то с когнитивными способностями? Может быть, именно из-за этого и возникло «никто меня не понимает»? Опять же, письмо можно написать на чистейшем французском языке, но это не значит, что она хорошо говорила на французском. То, что она ни слова не сказала Онегину до их финальной встречи, наводит на мысль, что она с трудом говорила по-русски, а по-французски говорила с трудом ещё большим! Французские буквы для неё были, как азбука Брайля для слепого, с той только разницей, что слепой может читать вслух, не видя текста, а Татьяна, видя текст, в слух читать его не может!
Наряду с тем, что Татьяна вроде бы отстранилась от реальной жизни, но была крайне суеверна(8). Как это умещается в одном человеке… ещё одна загадка романа. Вряд ли она следовала религиозным канонам, так как православному христианину не следует не то, что хвалиться, а вообще говорить о своих добрых делах даже на исповеди, тем более, бедным, которые бедны, вероятно, её же тщанием или бездействием.
«Реальные бытовые нормы поведения русской дворянской барышни начала XIX в., — пишет Лотман, — делали такой поступок немыслимым: и то, что она вступает без ведома матери в переписку с почти неизвестным ей человеком, и то, что она первая признаётся ему в любви, делало её поступок находящимся по ту сторону всех норм приличия. Если бы Онегин разгласил тайну получения им письма, репутация Татьяны пострадала бы неисправимо».(9) Очень странно, но литературные мэтры не заметили, что Письмо Татьяны было опубликовано в количестве, совпадавшем с количеством экземпляров журнала, а сколько раз переписывалось – вообще не поддается учёту! Если «Горе от ума» разошлось в списках в количестве около 30 000 экземпляров, то смею предполагать, «Евгений Онегин» списывался, вероятно, не меньше, если не большее количество раз. И что же? Была уничтожена репутация неисправимо? Или хотя бы чуть-чуть? Наоборот! Татьяна признана образцом русской девушки не только дворянки, но и вообще, ибо ещё до Мичурина сказала: «Нам не следует ждать милости…»! «Но она же - литературный персонаж!» - скажут мне. Тем более, дорогие мои! Это автор этого опуса, который противник всяческих аналогий и прообразов может индифферентно отнестись к литературному персонажу, а пытливые умы литературных критиков тут же ищут, с кого – же этот портрет списан? Много вы найдете критиков, которые осудили Татьяну, как литературного героя, кроме Д. Писарева? Молчалин у А.С. Грибоедова не сделал ничего плохого, всего лишь пытался с наименьшими потерями отбиться от Тат.., пардон, от Софьи. Кстати, вы видите разницу между Софьей и Татьяной? Что та, что другая навязывают себя, не выбирая средств, мужчинам, которым нет до них никакого дела! А мы всё ещё говорим про какие-то «Реальные бытовые нормы поведения русской дворянской барышни начала XIX в.»? Литература XIX века вопиёт нам: «Да перестаньте же вы смотреть на наш век сквозь розовые очки! Ничего такого, что вы там себе понапридумывали, в XIX веке не было, иначе вы жили бы совсем в другой стране… впрочем, это только кажется, что я отвлекся, этот абзац как нельзя лучше подтверждает тезис А.В. Минкина, что никто внимательно ничего, за исключением специальной литературы, не читает
Онегиным было отмечено, что Ларины просты, так можно ли исключить как невероятный, но старый как мир способ завлечь приглянувшегося жениха? А. Минкин очень хорошо, но не полностью, описал, в каком виде Онегин нашёл Татьяну, и чем именно была вызвана пауза. Представьте себе картину: - разгоряченная, растрепанная, в изорванной одежде младая дева(10). А вот описывать, на что похожа её обувь, если она вообще уцелела после кросса по пересеченной местности с препятствиями, я не стану, ограничусь только предположением, что из под того, что некогда было подолом некогда нарядного платья, временами выглядывала узкая, так любовно воспетая Поэтом, босая девичья ножка, слегка перепачканная, если не сбитая и не окровавленная.
Пушкин здесь опускает занавес, делая паузу, для того, вероятно, чтобы просмеяться как следует, дабы не наставить клякс на рукопись(11), но и для того, чтобы раздразнить воображение читателей(12). Поставив Онегина в довольно двусмысленное положение, а вообще-то в тупик, Пушкин предпочёл умыть руки(13). Онегин же… был готов к чему угодно(14), но то, что он увидел, было выше его понимания и настолько оригинально, что он буквально лишился дара речи и все, что он только смог, это сверкать глазами, постепенно овладевая собой. Мне кажется, что мы должны отдать должное самообладанию Евгения, ведь некоторые, духом послабее, сразу же шарахнулись бы от неё, как от зачумленной, другие, более человеколюбивые, спросили бы: «Что с Вами сударыня? Всё ли Вы здоровы? Нужна ли Вам помощь? Не послать ли за врачом?» Отринув все условности не только света, но и вообще, Онегин не нашёл ничего лучшего, чем прочитать Татьяне домашнюю заготовку. Отповедь(15) Онегина длилась недолго, потом, зачем-то пользуясь сельской простотой, Онегин предложил ей руку и они пошли к дому. Сцена зашла в тупик, и Пушкин решил не продолжать её, опять опустив занавес. Но мешает ли он нам заглянуть на сцену из-за кулис или в щелку занавеса? Отнюдь. Сцена «Все в изумленьи» на балу будет только жалким подражанием тому изумлению, которое должно было вызвать появление этой парочки. Она, склонив головку (уж не на плечо ли Онегина?) вся изорванная и задумчивая, а он - эдаким молодцом! Ларины может быть и просты, но мыла явно не ели и стеклом не утирались – не мог вид Татьяны не привести их к определенным выводам, тем более, что нет у нас свидетельств, что вечерний забег Татьяны был её внезапным порывом, а не частью продуманного плана. Это Пушкину легко – задвинул занавес и смеяться! Мне же, чтобы разделить с ним его веселье, надо за этот занавес заглянуть, к чему я вас и приглашаю!
Впрочем, мы всё равно не узнаем, почему и как всё разрешилось, и почему к удовольствию именно Онегина? Да потому, что сам Пушкин этого не знал! А мне, и надеюсь, что не только мне, хотелось бы узнать, почему матушка Татьяны не заголосила тут же: «Да что же ты Ирод с нашей Танечкой сделал, да за что же ты нас ославил на весь белый свет, да как же ты бельмы-то свои, бесстыжие даже не прячешь? Да я на тебя сейчас становому жалобу подам! Как это ты не причём? Как это она сама? Женись! И всё тут! Оля, беги за иконой – благословлять их буду!» Возразите мне, если эта сцена прихода этой парочки могла быть разыграна по-другому, но Пушкин не опустил занавес, не сделал и затемнение – сюда не подходит ни театральный, ни кинематографический термин, а напустил туману, который развеять не под силу, пожалуй, даже Туманису, ох, извините, Туминасу.
Впрочем… не важно, был марш-бросок совершён случайно или с умыслом, а план появился спонтанно или долго и тщательно разрабатывался, но финалом сцены могли быть либо помолвка с последующей женитьбой, до которой жениха держали бы под стражей, либо спешное бегство Онегина и от Лариных, и из сельской местности вообще, например в Одессу. Кстати, вот и причина, по которой Онегин мог оказаться в этом приморском городе. А вот зимнего бала у Лариных, в том виде, как он показан в романе, быть не могло: или из-за того, что насильно женатый Евгений не стал бы его устраивать в своём имении, или из-за отсутствия на нём Онегина. Следовательно, не было бы и дуэли, а Ленский, в соответствии с предсказанием Пушкина, -
«Расстался б с музами, женился,
В деревне, счастлив и рогат,
Носил бы стеганый халат».
X. Минкин считает, что поскольку Пушкиным уделено слишком много внимания некой Зизи, что непременно должно привлечь внимания Натальи Пушкиной, с последующими расспросами Александра Сергеевича, то в таком случае Наталья с гораздо большим основанием могла бы спросить у Пушкина: «А кто такая Татьяна, с чего бы это она «милая»? и вообще, предъяви её письмо, а то я уезжаю с детьми к маме»! Если, по мнению Минкина Пушкин проговаривается о грехах молодости, то почему бы и Татьяну не считать таким же грехом?
XI. Совершенство и совершенства. Поискам различий в двух этих категориях Минкин уделил много внимания и места, только вот дело в том, что на их рандеву «ваши совершенства» Онегин мог произносить только с изрядной долей сарказма. А какие совершенства Онегин мог выявить при их первой встрече, не зная даже: кто есть кто, - «вошла и села», «грустна» и «молчалива, как Светлана», то есть и в молчании она была не совершенством, а подражанием Светлане. Письмо? Она вполне могла его списать с какого-нибудь французского романа.
«Совершенство» же в финальном признании Онегина, вряд ли стоит больше чем слова: «Ты мне подходишь».
XII. Метаморфоза. То, что произошло с Татьяной даже не метаморфоза, а полное перерождение, но стала ли она лучше? Можно было бы утверждать, что да, но… в её прежней жизни не было ничего такого, в чем с неё следовало бы взять пример. Нынешняя? –да! Свободна, нет, не буду приводить цитату – каждый желающий найдет её сам, набрав в «Найти» Du comme il faut. Перевезти Татьяну можно было хоть в Москву, хоть в Санкт-Петербург, хоть в Париж, одеть по последней моде, но возможно ли дикарку заставить быть обаятельной и привлекательной не только для мужчин, но и для женщин всех возрастов? Жофре де Пейрак (см. Р. Осейн) Анжелике открыл настоящую Анжелику, полюбившую за это Пейрака страстно и нежно. Было бы логично, если бы Татьяна радовалась открытию себя настоящей – обаятельной, привлекательной и интересной, но русская душою, она не испытывает благодарности к Пигмалиону - Князю, а только досаду на своё положение в свете, на знатность и богатство мужа, то есть быть недовольной всегда и всеми её перманентное состояние. Не поручусь, что не Татьяна послужила прообразом старухи из «Сказки о рыбаке и рыбке» для автора «Евгения Онегина». А вот Ася из одноименного произведения И.С. Тургенева если не её литературная дочь, то внучка.
XIII. В финальной сцене слишком много совпадений. Эти пустые комнаты, эти слёзы, этот звон шпор и этот занавес… как хотите, но мне приходит на ум или рояль в кустах или, что, условно говоря, Грёмины решили разыграть Онегина с тем, чтобы отвадить его навсегда с его любовью, или пригласить к барьеру, а стреляться с молодым боевым генералом(16) совсем не то, что с неоперившимся юнцом.
С другой стороны, чем иным, кроме намёка на возможное продолжение, может быть признание Татьяны «Я вас люблю, но…»? Это только Мюллер утверждал, что лучше запоминается сказанное последним, а у Татьяны или Онегина могло быть и иное мнение.
Мне трудно представить, что идеальная женщина и жена, которыми нам со школьных лет предлагали считать Татьяну, может признаваться в любви постороннему мужчине в доме своего мужа. Даже если это сделано по предварительному сговору со своим мужем(17) или бывшая Ларина действительно стала настолько светской женщиной, что в деревне она была существенно лучше, даже при всех своих закидонах. Опять же, вряд ли генерал смог бы и захотел препятствовать её уединениям с книгой, если это ей было милее общества испанского посла, например.
Мне кажется, что с местом расположения гордости и прямой(?) чести(18) Татьяна что-то напутала, тем более, что честь, если бы она была у Онегина, не позволила бы так бесцеремонно обращаться с женщинами и друзьями, а, кроме того, она заставила бы Онегина вернуть Татьяне её неосторожное письмо или по крайней мере не позволила предать его г-ну Пушкину с правом огласки.
XIV. И ещё о дуэли. «Приехал в Апраксино Пушкин, сидел с барышнями и был скучен и чем-то недоволен. Я говорю ему: зачем вы убили Ленского? Варя весь день вчера плакала. Варваре тогда было лет 16, собой была недурна. Пушкин, не поднимая головы, спросил её:
— Ну, а вы, Варвара Петровна, как бы кончили эту дуэль?
— Я бы только ранила Ленского в руку или в плечо, и тогда Ольга ходила(19) бы за ним, перевязывала бы раны и они друг друга ещё больше бы полюбили.»(9). Эта цитата говорит, что и 200 лет назад люди (дворяне) читали точно так же невнимательно, как и современные школьники, да если бы только школьники! Еще бы Пушкин не был бы скучен и недоволен! Всё, для него очевидное, не доходит до читателя! Ладно, Вареньке было 16 лет, но ведь она не была сиротинушкой, кто-то из старших мог ей объяснить всю цепочку событий, которая сделала роковой исход для одного из участников неизбежным! Ленский оскорбил Онегина тем, что не представил его Лариным, а Лариных ему. В ответ на это Онегин в коляске оскорбил Ольгу, всю её семью, то есть самого Ленского, и Ленский поняв это, затаил злобу. Обманув Онегина, он заманил его на бал в несоответствующем случаю наряде, вынудив его тем самым танцевать только с представительницами принимающей стороны, чем и создал формальный, именно формальный, повод для дуэли. А формальным он был потому, что у Ленского не было никаких претензий к Петушкову, захватившему Первый(!) танец, который (ИМХО) неоспоримо принадлежал жениху. Жених же почему-то первый тур сделал с именинницей, что вряд ли вписывалось в правила этикета. Первый танец с сестрой невесты… по-моему и сейчас выглядел бы странно.
Ленский не был первым, кто свою вину делегировал кому угодно, не он положил начало этой традиции, которой, к сожалению, не видно конца, и возложил ответственность на… Ольгу, а к барьеру призвал Онегина! Вот они – учености плоды! Ибо других свидетельств учености Ленского нам Пушкиным не предоставлено. Тем более, что степень ироничности во фразе «привез учености плоды» просто буквами передать невозможно.
Неотвратимость фатального исхода дуэли диктовалась и выбором секунданта. Ну не напрасно же Пушкин дал исчерпывающую характеристику Зарецкому и не к собственному же удовольствию описал образ его действий!
«Друзей поссорить молодых
И на барьер поставить их,
VII
Иль помириться их заставить,
Дабы позавтракать втроем,
И после тайно обесславить
Веселой шуткою, враньем».
Если мы помним, то Ленский настроен был решительно, и Онегин понял, что при не фатальном исходе дуэли, они оба будут осмеяны, а убить для него лучше, чем быть убитым, ergo… Желая или не желая того, Пушкин показал ещё, что понятия чести, да пожалуй и этикета, в первой трети девятнадцатого века если и были сформулированы, то весьма и весьма расплывчато или намеренно размыты, активно перерождавшимся в барство, дворянством.
Так что, убить Онегина или мирно развести бывших приятелей Пушкин не мог, даже в угоду Вареньке, как бы ни была она хороша собой. Вот видите – девичья красота не спасла даже литературного героя, стоит ли возлагать на неё слишком большие надежды в отношении всего мира?
XV. Письмо – Отповедь. Если бы не мнение о героях, так усердно культивируемое последние 200 лет критиками, школой, театром и кино, то кто-нибудь в свободном обсуждении мог бы сказать: «Напрасно она не поженились, из них вышла бы отличная пара, как раз такая, о которой говорят – два сапога»! Что в письме Татьяны, что в отповеди Онегина нет ни слова правды, ну, может быть, Татьяна на самом деле помогала бедным, но это такая правда, которую принято замалчивать и о которой на исповеди не спрашивают, а всё остальное либо её фантазии, либо откровенная ложь, начиная с «ты лишь вошёл», что просто не соответствует тексту романа. Онегин ей не уступает:
«Я вас люблю любовью брата
И, может быть, еще нежней.» в сочетании с «Скажи, которая Татьяна» настраивает на поэтическо-ироничный лад, даже такого старого ворчуна, как я:
«Я просил у Ленского:
«Кто моя любимая?
Подскажи, которая
Из Лариных она»?
Ленский В. ответил мне,
Он ответил искренне:
«Вон та – твоя любимая!
Вон та – твоя любимая!
Вон та – твоя любимая!
Что села у окна».
Заключение.
Может быть, вы думаете, что я придираюсь у Пушкину? О, нет! Роман и задуман, и исполнен гениально! Только вот мы знать не можем, обдумывался ли он Пушкиным, стал ли он продуктом «Ума холодных наблюдений
И сердца горестных замет» или был откровением, которое и нисходит только на Поэтов, а Им остается только записывать. Боюсь, что «Евгений Онегин» всё ещё не прочитан. Да, я кое-то нашел, но не претендую на большее.
Послесловие.
Кажется, я сумел показать, что невнимательно книги читают не только студенты литинститута, но и тот, кто в этой невнимательности их упрекает. Более того, Титан ранней советской поэзии В.В. Маяковский тоже этим грешил. Для тех, кто не помнит его «Юбилейное» приведу выдержку:
«Дескать, муж у вас дурак и старый мерин,
я люблю вас, будьте обязательно моя,
я сейчас же утром должен быть уверен,
что с вами днём увижусь я.» - то есть и Маяковский не понял, что Князь ровесник Онегина(16).
VIII
Совершенно никак не могу разделить восторг Минкина по поводу "открытия" Туминаса, что Татьяна не родная дочь бригадира Ларина.
Во-первых: строками "Она в семье своей РОДНОЙ(!)
КАЗАЛАСЬ(!) девочкой чужой." Автор исключил такое предположение, а словами:
"Она ласкаться не умела
К отцу," вполне недвусмысленно показал, что Татьяна ИМЕЛА возможность, но не ласкалась к отцу. Или может быть два корифея Туминас и Минкин предлагают считать, что родной отец Татьяны, но не Ларин, был вполне досягаем для ласк Татьяны, то есть в поместье Лариных и только её неумение было препятствием для её ласк? Кажется Минкин некрепко подумал, раздавая "недоумков и извращенцев" тем исследователям, которых интересует возраст Татьяны.
P.S. Отнюдь не открытие Минкина, что в романе много самого Пушкина. А в каком произведении нет ничего об его авторе? Вопрос в том: автор, говоря о себе, хочет что-то открыть или всё-таки, что-то скрыть. Мне кажется, что за откровениями, истинными или мнимыми, Пушкин прячет своё отношение к современникам, но так, чтобы внимательный читатель – не цензор, мог его найти.
Упрек или указание Минкина, что мы не читали произведений большинства из перечисленных Пушкиным авторов, не следует воспринимать серьёзно, тем более не стоит рефлексировать по этому поводу и бросаться изыскивать и читать этих авторов. Лучше вернуть упрек, сказав, что Пушкин не читал Михалкова, Бондарева, Проханова. Вообще, можно сказать, что он до них не дорос, а мы – запросто! Многие смыслы, выработанные теми корифеями, были адаптированы для нас последующими мыслителями и писателями, и поскольку некто Подберезкин(20) объяснил нам, что танк, это, прежде всего, человек в танке, так есть ли теперь необходимость читать Толстого, чтобы понять – соха, это человек за сохой?
P.S.S. Не правда ли, что в таком ракурсе герои «Евгения Онегина» выглядят более правдоподобными, хоть и противоречащими школьным наставлениям?
Вывод. Напрашивается такой, что преподавание литературы(21) и философии у нас находится в самой плачевном состоянии. В лучшем случае это курс истории, как литературы, так и философии. Таким курсом можно подготовить великолепных Сальери(22), а вот с Моцартами как-то посложнее. Стоит ли удивляться, что ВРЛ, что ВРФ, как пребывали, так и пребывают в, так сказать, местечковом состоянии.
_____________________________
1- есть и другой вариант звучания этой фразы: "Я сегодня говорил с самым умным человеком России" - Император Николай I. Не настаиваю на истинности ни одной из них, хоть они и не равнозначны.
2- по неизменной какое уже столетие традиции у нас виноват не тот, кто насилием побудил к ответным мерам, а тот, кто насилию воспрепятствовал.
3- «правительство всё ещё единственный европеец в России». Пушкин
4 - XVIII
«Так ты женат! не знал я ране!
Давно ли?» — Около двух лет. —
«На ком?» — На Лариной. — «Татьяне!»
— Ты ей знаком? — «Я им сосед».
— О, так пойдем же. — Князь подходит
К своей жене и ей подводит
Родню и друга своего.
5. Поскольку сам Евгений в деревне не жил анахоретом и время от времени срывал
«Порой белянки черноокой
Младой и свежий поцелуй», то нет никаких оснований полагать, что вокруг имения не бегала ватага ребятишек, поразительно похожих на дядю в определенные периоды жизни. Впрочем, право автора непререкаемо.
6 – не письмом ли Татьяны был вдохновлен автор «Обыкновенного чуда на строки:
«Вы первый встречный мой
Я ваша навсегда!»? Скажите после этого, что краткость не сестра таланта!
7 - «Он мог бы чувства обнаружить,
А не щетиниться, как зверь;
Он должен был обезоружить
Младое сердце» - нигде, кроме коляски, Онегин не «щетинился, как зверь», а у Лариных мог указать на ошибку Ленского и попросить того о взаимном представлении. Не исключено, что не Татьяна, которой просто не было в гостиной, а Ольга «вся обомлела, запылала», что, разумеется, не могло не вызвать досады Ленского. К тому же, поскольку Ленский просто что-то «глухо отвечал» на «глупую луну», а не вспылил, не потребовал объяснений, то приязнь (ведь никто серьёзно не воспринимает строку «всем сердцем юношу любя»), Онегина к Ленскому изменила свои очертания отнюдь не в пользу их увеличения.
8 - кто помнит, Гекльберри Финн тоже предупреждал об опасности смотреть на месяц через левое плечо, а негр старик-Джим знал вообще все дурные приметы.
9 – цитата взята из книги А.Минкина «Немой Онегин».
10 -не скажу, что к своему стыду, но вынужден признаться, что до того, как А. Минкин раскрыл мне всю комичность вечерней пробежки, я, в 8-м классе, не зная ещё о необходимости именно материалистического понимании мира, воспринимал её не более, чем способ отражения эмоционального состояния Татьяны, в чем и каюсь. Очень рад, что Минкин открыл мне и глаза, и, до некоторой степени, фонтан, что и подтверждаю этим опусом.
11 - не в этом ли месте он прыгал и смеялся, восхищаясь собой: «Ай да, Пушкин, ай да, сукин сын!»?
12 -что, вообще-то является совершенно бессмысленным делом, так как большинство (не решаюсь сказать, что все читатели) не осмысливают прочитанное, а принимают как данность, тем более, что на уроке литературы ни о чем подобном им не говорили.
13-Но следствия нежданной встречи
Сегодня, милые друзья,
Пересказать не в силах я;
14- у него не было никаких оснований ожидать «Траги-нервических явлений,
Девичьих обмороков, слез», а уж тем более такого… явления.
15 - впрочем, отповедью речи Онегина нас приучили считать в школе, а на самом деле это было успокаивающее и умиротворяющее журчание(22) психотерапевта, который в силу необходимость должен успокоить неблагополучного в психическом отношении клиента. В умиротворении Татьяны Онегин преуспел, так как ни истерик, ни обмороков не последовало, в чем читатель может убедиться и без меня.
16 - генерал был примерно ровесником Онегина, ибо фраза
«С Онегиным он вспоминает
Проказы, шутки прежних лет» в ином случае теряет всякий смысл... или наоборот придает ей некую двусмысленность
17- но в таком случае… говорить о какой-то чести русского офицера и дворянина вообще не приходится!
18 -а что, кроме «гордости и прямой чести» и заставило Онегина волочиться за Татьяной? Ведь из предложенных Поэтом нам на выбор побудительных причин шевеления чего-то:
«……………………….в глубине
Души холодной и ленивой?
Досада? суетность? иль вновь
Забота юности - любовь?» последнее предположение в силу его расположения является наименее вероятным.
19 - прекраснодушная Варенька не читала графа Л.Н. Толстого, в книге которого идеал русской барышни увидев своего раненого кумира, сморщила свой носик и потеряла к нему всякий интерес. Точно не помню, но, кажется, Наташа Ростова, как и Оленька Ларина, не долго пребывала в не марьяжном состоянии. Богатый, хоть и безродный тюфяк, оказался гораздо интереснее героя войны 12 года, к тому же очень похожего на русского народного героя - Штирлица(24).
20 - таким образом, для широкой публики, была адаптирована не явно отображенная Пушкиным в «Дубровском» мысль, что перо и чернила, это, прежде всего, - писарь!
21 – автор считает литературу введение в философию, во всяком случае, думает, что одно без другого не бывает.
22 – многие способны «разъять как труп» произведение, а вот вдохнуть в него жизнь, увы.
23- господину Онегину это было угодно назвать «наставления», а может быть он и прав, так как они подействовали на Татьяну… как испуг на икающего, а от уговоров могло и до истерики дойти. Впрочем, наставлением в полном смысле можно считать только последнюю фразу «К беде неопытность ведет», если бы она не была трюизмом, и если бы Онегин объяснил, каким, кроме личного опыта, «опытность» приобретается. Исходя же из: «Скажи, которая Татьяна?» и отповеди Онегина… вопрос: «Скажи, которую я «люблю любовью брата, а, может быть, ещё сильней?» и которую считаю идеальной для себя невестой, хоть и не буду на ней жениться ни в коем случае?» не будет выглядеть настолько же глупым, если не сказать грубее, как выглядел бы в отрыве от них.
24 – выбор В. Тихонова на роль А. Болконского вряд ли был бы одобрен Л.Н. Толстым.