Часть 9.
Несколько часов все трудились, почти не разговаривая друг с другом. Но вот и дрова уже сложены у костра, и вода принесена, и спальные места для двух путешественниц подготовлены. Но Устина пилила какая-то мысль. А обдумать не получалось. Он спустился к роднику, присел на камень. Вода журчала, камыш стеной стоял и скрывал родничок от всех любопытных глаз. Какой-то нелесной звук почудился пареньку. Перепрыгнул на другой берег и раздвинул камыш. На полянке была женщина в ярком венке, она щекотала медвежонка прутиком.
– Берегиня! Как же я счастлив тебя видеть! – воскликнул Устин. Он едва не взлетел от радости, потому что камень на сердце вдруг перестал так давить.
Быстро пересказал защитнице леса ту ситуацию, в которой оказались он, Анна и остальные.
– Помоги нам, пожалуйста! Мы не справимся без поддержки.
Странное дело: всегда улыбчивая и лёгкая на общение, Берегиня была сейчас серьёзной и будто расстроенной. Долго молчала, помахивала прутиком.
– Ты помнишь, что я просила не обижать лес? В вашей группе есть люди, которым я не могу доверять в полной мере. Они меня пугают. Можешь ли ты ручаться за всех?
– Сделаю всё, что попросишь!
– Хорошо, я помогу вам, но помните: лес перестанет быть вам другом ровно в тот момент, когда вы его обидите. Брать у леса можно ровно столько, сколько требуется для выживания. Пусть завтра с утра лесник ведёт вас. Он не поймёт, что лес сам помогает, – защитница леса встала. – Ты должен всем объяснить мои условия. Прощай.
В тяжёлом настроении вернулся к костру Устин. Здесь все путешественники сидели кружком и спорили.
– Надо пробираться в охотничий замок. Там хоть стены есть. И можно оборону держать. Пусть нет пушки, но охотничьи ружья найдутся! А иначе, как мы леса будем с двумя дамами шагами промерять? – Симон Борода сам мерил шагами площадку под навесом. Он запускал руку в бороду, прочёсывая её пальцами. Глаза сверкали как угли. Он жаждал боя!
– Так…, – Устин понимал, что сейчас ему предстояло выдержать своеобразный бой мнений и выйти из него победителем. Это очень нелегко сделать с таким уверенным и опытным воякой, как взрослый и большой Симон. С ним же согласятся все, скорее всего. – Теперь прошу выслушать меня. Сейчас мы ужинаем и ложимся спать, выставив дозор. А утром начинаем искать дорогу в королевский замок. Думаю, что лесник справится.
– То есть? Лесник сможет нас вывести? Ты что, весь лес знаешь как тропинку к дому? – Симон вращал глазами. Он навис над лесником.
– Лес – он живой. Его невозможно знать раз и навсегда. И я здесь бывал мало. Дороги в замок я не найду.
– Найдёшь. Я обещаю.
– Обещает он! Мальчишка! – Симон был в тихом бешенстве.
– Да. Считайте, что я с лесными духами разговор вёл.
Только Анна поняла, о каких духах сказал её друг. Но спросить при всех не могла. Однако, выдохнула с облегчением:
– Да, мы так и поступим. Я верю Устину.
– И я верю сыну. Он никогда бы не настаивал, если бы не был уверен в решении.
– Но есть условие, всего одно.
– Кхех. Ещё и условие? – Симон Борода натянулся как струна.
– К лесу нужно относиться бережно. Лишнего не срубить, не убить. Только по острой необходимости. Запомните это правило.
– По траве ходить можно? Или примнём сильно?
На том и порешили. Одно осталось горькой ягодкой от сегодняшнего вечера: у Устина появился неназванный неприятель. Симон затаил обиду.
Странные вещи стали происходить прямо с утра пораньше.
– Кать-Кать-Кать…. Иди сюда, маленькая, Иди, крошка.
Под такое странное пришептывание мамы Устин открыл глаза. Мама стояла на четвереньках и кого-то звала. Парень аж головой потряс, чтоб видение исчезло. Но мама ещё и пыталась поползти.
– Мама, ты чего?
Проследив взглядом за маминой вытянутой рукой, парень разглядел за кустами олениху. Та и не думала убегать: спокойно подошла и дала надоить с себя молока! Только потом царственной грацией вышагивая, ушла обратно в глушь леса. А дальше тоже интересное происходило – лесник шёл довольно быстрым шагом. Будто под его ногами не лес нехоженый, а дорога городская. Ветви расступались, буреломы сами собой справа и слева оставались. И канавы, и топкие места как-то стороной. Сначала лесник только удивлялся, да оглядывался. А потом во вкус вошёл:
– Мастерство не теряется! Как я вас веду, почти как по городу! Даже и сам не знал, что так хорошо лесные тропы знаю.
– Давайте уже привал сделаем! Ноги устали. И пить хочется, – принцесса в жизни столько не ходила, да притом по бездорожью. Одежда на принцессе была не слишком удобная для походов по лесным тропам и просекам. Мужская рубаха, кафтан и штанишки какого-то подростка были ей совсем не в пору. И крайне неприятно было идти в вещах, которые ещё вчера сохли после стирки где-то на хуторском плетне. Но нельзя в лесу с голыми ногами – комары да клещи ждут своих жертв всегда. Ботиночки для охоты у принцесс тоже не рассчитаны на часы походов. Но хоть так, ведь и змей много может быть в лесах. Всяких неприятностей невольные путешественники, на самом деле, избегали, даже не осознавая их близости. Сразу после обеда они прошли в двух шагах от норы волчьей семьи, потом огромная гадюка едва успела хвост спрятать от сапога лесника. Распоряжение Берегини не позволяло лесным хищникам полакомиться гостями.
Сбавили ход, восстановили дыхание – и снова в путь…
– Где-то здесь заканчивается мой лес. Домик охотников я тут не достроил в прошлом году. Сейчас поищем….
Лесник наклонился и заглянул под тяжёлые ветви орешника.
– Вот она, избушечка! Здесь можно заночевать.
Неожиданно их ждал на столике мешочек крупы, крынка с маслом, и несколько котелков. И откуда всё здесь появилось?
Пообедали, расслабились, опять немного поспорили… И следующее утро наступило быстро. По расчётам лесника, шагать им осталось ровно половину пути. Усталость накапливалась. И дневной отдых продлился чуть ли не до сумерек. Ни у кого не было сил идти. Решили отдохнуть, и половить рыбы в небольшой речушке рядом. Анна никому не говорила, но была грани истерики. Ногу она растёрла до крови, палец на руке вывихнула, и в глаз что-то попало. Ей хотелось плакать. Один из охранников тоже понёс потери – его сапог превратился в открытую пасть и требовал починки. Нужно было срочно как-то приклеить подошву к основной части сапога. Иначе парню грозило жестоко споткнуться. Чинились, лечились, отдыхали и слушали пенье птиц. Они пели так, что не думалось ни о чём плохом. Даже неприятности отходили как-то на второй план. Вечер был замечательно-прекрасен.
Выспались они на славу, хоть в домике ещё не было двери, и маленькая чугунная печка пока что не помогала готовить еду, потому что ей не приделали трубу. Но путешественники были уже с огромным опытом почти скоростного приготовления и каши, и чая на костре. Следующий день стал самым сложным в их экспедиции. Хорошо, что всем удалось выспаться.
Началось утро как обычно. И до полуденного привала шли по ложбине между двух высоких и крутых гор. Даже и леса почти не было. Так, небольшие кустики барбариса, дикой смородины, молодые лиственницы. Даже удалось погреться под утренним солнышком. Идти было приятно: трава пока невысока ещё, под уклон ноги почти сами бежали…. Но вот маленькое ровное плато, а дальше начинался ельник. Густой, тёмный лес готов был поглотить путешественников. Решили сделать привал не в лесу, а на опушке. Пока все были заняты делами, не заметили, как исчез Симон Борода.
– Смотрите, какое небо странное! – воскликнула Анна.
Ровно над ними зависла тучка. Вернее, сначала это было небольшое облачко на совершенно чистом небе. Но оно стремительно темнело, это облако, превращаясь в грозовую тучу. Как перед грозой, по щекам и шеям скользнул холодный ветер. Он заставил задуматься путешественников об укрытии.
– Нам нельзя оставаться в низине! Если ливень будет сильным, здесь станет очень опасно. Надо подняться выше, – сказал лесник.
Но как уйти с этого места, если нет Симона?! Вдруг гром и яркая вспышка над лесом – страшная картина разбушевавшейся стихии – ошеломила всех.
– Молния ударила в лес! Страшно-то как! – мама Устина прижалась к мужу.
Наскоро собрав вещи, все ждали только Симона. И тут они увидели его. Мужчина вышел из леса с поднятыми вверх руками. Он шёл, неуверенно переставляя ноги. А, когда подошёл ближе, обе путешественницы истошно вскрикнули: руки богатыря были окровавлены, а борода и чуб – почти полностью седые!
– Симон! Что случилось? Молния ударила рядом?
– На тебя напали?
– Ты можешь говорить?
Но говорить большой мужчина не мог. Он смотрел, и, кажется, ничего не видел. Глаза стеклянные, круглые. В них стоял ужас. Симона с трудом усадили на большой камень. Мама Устина разорвала свой подъюбник на полосы, чтобы перебинтовать руки несчастного. У Анны тряслись руки и непрерывно текли слёзы.
– Нож! У него нет охотничьего ножа, что всегда торчал из голенища. Симон, где нож?
Этот нож их выручал всю дорогу. Именно им Симон вчера выстрогал острое копьё. И четыре форели стали им добычей для ужина и завтрака. Этим ножом он вырезал всегда кусок дёрна, чтобы разводить костёр, не травмируя траву. И вот ножа нет. Устин и остальные никак не ожидали, что именно этот вопрос выведет страдальца из оцепенения.
– Нож! Я не хотел! Больно! Спасите!
А потом этот большой мужчина сник и заплакал.
Кажется, первый что-то понял Устин. Он тоже сник. И глаза у парня также округлились….
– Ты нарушил правило, да? Ты кого-то убил из лесных жителей?
И тут все присели: совсем рядом завыл волк. Ужас заструился от затылков семерых человек по позвонкам прямо в горные камни. Только Симон Борода был по-прежнему невменяемым. Лес перестал быть дружественным и дохнул в лица холодом и опасностью.
Через пару часов путешественники поднялись выше по горе, которая уже куталась в клочья тумана. Укромное местечко нашлось не сразу. Но садовник нашел два великана-дерева, которые когда-то ураганом были сломлены и аккуратно упали, переплетясь ветвями. Под ними получилось укрытие. Вот тут и удалось разговорить бородача. Зависть – плохое чувство. Он позавидовал пареньку Устину – тот повёл за собой, а не Симон, командующий охраной. Он позавидовал леснику – тот шёл по лесу, ведя группу так уверенно, как генерал армию. И Симон решил проложить свою тропу. До леса дошёл, а потом побоялся заблудиться. Надрубил одну веточку, потом другую. Просто для лёгкого возвращения на полянку оставлял зарубки. Внезапно нога провалилась в топкое место. А где-то впереди сверкнуло что-то яркое. Так хотелось рассмотреть. Недолго думая, совершенно забыв о правилах, бородач опять достал нож и подрубил берёзку, чтоб проложить её через лужу. Как только она упала, будто бы даже со стоном, сверкнула молния и вошла в нож. Больно было так сильно, что военный человек заорал дурным голосом. И увидел рядом с собой лицо красивой молодой женщины в ярком венке. Оно стало меняться из привлекательного в страшное и старое.
– Будто сама смерть смотрела на меня, запоминая. Что я наделал?!
– Теперь мы остались без помощи леса. Как мы дойдём и дойдём ли – не знаю… Ты сделал ужасную жестокость и глупость, дорогой Симон, – бесцветным голосом сказала Анна. В подтверждение этих слов рядом затрещали ветки и где-то на самом верху горы завыло два волка.
В эту ночь почти никто не смог заснуть крепче, чем вполглаза. Страшно. Очень страшно разгневать лес. Рассвет застал всех измученными и растерянными. Куда идти дальше? Как?
Продолжение: http://proza.ru/2023/06/21/50
!