Молодой человек лет двадцати пяти торжествующе и несколько небрежно бросил грязный, перевязанный бечёвкой свёрток из мешковины на обеденный стол.
- Что это? – удивлённо спросил хозяин квартиры, мужчина лет тридцати – тридцати двух.
- Что это? В эту тряпку, Андрюша, завёрнуто моё будущее! В свёртке десять семян яблони. Весной я их посажу на своём садовом участке – я уже снёс дом и сарай. Помнишь, я рассказывал об этом?
- Да-да, - кивнул собеседник, - что-то такое припоминаю.
- Так вот. Этой весной посажу семена на садовом участке, через пять лет, в худшем случае, через семь лет соберу первый урожай, а лет через десять стану единственным производителем яблок этого сорта в мире.
- Какой-то особенный сорт?
- Особенный?! Уникальный!
- Где достал?
- Где?! – рассмеялся молодой человек, - У одного уважаемого человека. Ты знаешь, я состою в философском обществе Игоря Ивановича. Так вот, несколько времени назад у него гостил товарищ, в прошлом руководитель одного НИИ. Закрытые разработки в области селекции, понимаешь? Советского Союза не стало, института тоже, а разработки остались. Вот я и приобрёл. Я унижался, Игорь Иванович – добрейшей души человек - за меня ходатайствовал, и как ходатайствовал. Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти, чтобы заполучить этот свёрток. Но теперь труды и унижения позади, семена - в кармане, а светлое будущее – прямо по курсу.
- И дорого заплатил? – хозяин квартиры прищурился.
- Дорого! - как бы в исступлении проговорил гость, - Отдал всё, что имел, все сбережения. Даже в долги пришлось влезть. В общем… если с проектом не сложится, я банкрот, и мне крышка. Только Кате ничего не говори! – гость грозно посмотрел на собеседника.
- Что ты?! Что ты?! Не буду. – перепугано закудахтал Андрей, - Ты же знаешь, я не из болтливых. Тем более Кате…
- Хочешь взглянуть? – гость вопросительно поднял правую бровь.
- Спрашиваешь?! Конечно, хочу!
Молодой человек несколькими неловкими движениями развязал бечёвку и развернул мешковину. На несколько мгновений в помещении воцарилось самое что ни на есть натуральное безмолвие: гость торжественно и с наслаждением смотрел на содержимое свёртка, а хозяин квартиры пытался справиться сперва с недоумением, а потом – с подступающим приступом хохота.
Наконец, Андрей не выдержал и прыснул: «Это… это же… это же картошка... самая настоящая картошка! За десять… за десять картошек ты отдал всё… всё, что имел... все сбережения… Мы прямо сейчас можем… можем… можем отварить все твои сбережения и съесть их… у меня… у меня… у меня есть отличное лечо...»
- Хватит паясничать! – гость гневно перебил хозяина квартиры и стукнул кулаком по столу, - Я, конечно, понимаю, Андрюша, что ты завидуешь… Но я к тебе, как к другу, как к старшему и к более опытному товарищу, наконец, а ты… в такой момент…
- Петя, прости, - Андрей силился успокоиться, но не мог, - скажи… скажи мне, ты хочешь вырастить из этих «семян» яблони?
- Да, Андрюша, - высокомерно и чрезвычайно медленно проговорил Пётр, - из семян яблони можно вырастить только яблони.
- А можно ли из «семян» картошки – Андрей снова расхохотался, - вырастить яблони?
- Это, – гость указал в сторону разложенных на мешковине корнеплодов, - семена яблони. И я выращу из них яблони, а потом буду угощать тебя яблоками, и ты, голубчик, будешь сожалеть, что из зависти предпочёл посмеяться надо мной вместо того, чтобы подивиться моей предприимчивости и порадоваться моим успехам.
- Хочешь, - Андрей встал изо стола и сделал несколько шагов в сторону комнаты, - я докажу тебе, что это не семена яблони, а картофель? С кожурой фиолетового цвета, но картофель.
- И как же ты это сделаешь? Будем ставить научный эксперимент?
- Нет, - уставший от перепалки хозяин квартиры повернулся лицом к собеседнику и показал рукой в сторону комнаты, - по наследству мне достался учебник по ботанике, в нём должен быть раздел, посвящённый картофелю. Мы прочитаем его вместе и поставим точку в нашем споре.
- Кто?! Кто я, по-твоему? – закричал Пётр, - Чему я, по-твоему, поверю? Писулькам? Устаревшим «прописным истинам», с которыми все вы так носитесь? Или живому человеку, селекционеру, учёному с большой буквы?
- Петя, - Андрей посмотрел гостю прямо в глаза, - успокойся. Ты же знаешь, я не хотел тебя обидеть, просто ты заявляешь, что хочешь вырастить из десяти картошек сад уникальных яблонь, и на это предприятие ты собрался потратить без малого десять лет жизни. Естественно, я за тебя переживаю! Кем бы я был, если бы наблюдал за этим безумием молча?
- Это – семена яблони!
- Петя, это – картофель! Кто угодно, - Андрей обвёл кухню рукой, - кто угодно подтвердит, что на этом столе, на этой тряпке лежит картофель. Кто угодно, имеющий хотя бы сколько-нибудь смысла, подтвердит, что из этого картофеля яблонь не вырастить.
- Кто угодно? Я думал… ты мне друг, - презрительно сморщившись, с горьким разочарованием проговорил гость, - но вижу, что всё, что ты можешь, - опускать мои руки и топтать мои чувства.
В глазах Петра заблестели слёзы.
- Я надеюсь, ты понимаешь, больше я в твой дом ни ногой.
В середине апреля «семена» яблони были рассажены на освобождённом садовом участке, и, к удивлению Петра, на тридцатый день из земли на месте посадки стали пробиваться зелёные ростки. «Яблони» росли, ветвились, покрывались листвой и набирали силу с удивительной скоростью, - так быстро, что уже к концу июля густая «крона» яблонь стала сохнуть.
Перепуганный Пётр, пытающийся спасти «уникальные» растения от гибели, выписал лучшего агронома из ближайшего сельскохозяйственного университета.
- Всё хорошо! – озвучил результаты обследования растений специалист, - Рановато, конечно, но всё хорошо!
- Хорошо?! – негодуя переспросил Пётр.
- Да, это нормально, что картофельная ботва начинает высыхать к концу июля, видимо, картофель созрел раньше срока.
- Картофель?! – опешил молодой человек.
- Да, картофель. – кивнул агроном, - Так, где ваши уникальные яблони? Показывайте, сейчас посмотрим.
- Потом, - Петя присел на корточки и обхватил голову руками. – Всё остальное потом.
Молодой человек не мог вспомнить, что он сказал агроному, что тот ответил, как и куда уехал, - Пётр думал об одном – нет-нет, не о скоропостижном провале доходного сельскохозяйственного предприятия, не о снесённых зазря садовом доме и сарае, не об отданных мошеннику сбережениях, не о долгах, которые нужно будет возвращать, не о достойнейшем всех достойнейших Игоре Ивановиче, и не об учёном-селекционере с большой буквы, - Пётр думал о Кате, о её дурном характере, о том, как он встанет напротив неё, посмотрит в её голубые, большие, словно блюдца, злющие глаза и не торопясь вкрадчивым голосом расскажет о доходном сельскохозяйственном предприятии, о садовом доме и сарае, о сбережениях, о долгах, о гастролирующих мошенниках и язвах современного общества. Во всей этой истории его заботил только один вопрос, - успеет ли он забиться в щель, в которую от его супруги обычно прячутся тараканы.
Когда Петя закончил взвешивать все проэт и контр, он сделал то, что делает любой светский, образованный, исповедующий атеистические принципы человек, столкнувшийся с неразрешимой жизненной ситуацией, - вспомнил про Бога. Поверьте, ничто, никакие жизненные обстоятельства, катаклизмы, болезни, происшествия не заставляют среднестатистического мужчину молиться с такой силой, как необходимость объясняться дома со злобной Катей.
И, если Сын Божий без труда превратил воду в вино, то, конечно, Он может без труда совершить любое чудо. Именно так рассудил Пётр, и начал умолять Бога превратить созревший картофель в уникальные яблони.
И, Вы знаете, Христос внял усиленному молению нашего героя и совершил превращение естества, только не естества картофеля, а естества Пети: картофель так и остался картофелем, а вот Пётр перестал быть идиотом.
По-моему, это – самое настоящее чудо. И, честно говоря, как бы я хотел, чтобы такие чудеса в нашем народе случались почаще.
А то, как я ни посмотрю по сторонам, наблюдаю, как люди приобретают с рук и за большие деньги семена осоки и крапивы, то есть покупают то, что никому и даром не нужно, с тем чтобы вырастить из этих семян прекрасный Эдемский сад, ну, или розарий, на крайний случай. Тратят на это предприятие пять, десять, двадцать лет своей жизни. Тратят, хотя в книгах, содержащих «устаревшие прописные истины», прямо написано, что из семян осоки и крапивы не вырастить роз и райских цветов.
Когда же осока и крапива начинают непрестанно доставлять «садоводам» острые ощущения, люди начинают умолять Бога, но вовсе не о том, чтобы дал им разум, здравый смысл и понимание, как всё исправить, а том, чтобы каким-то не очень понятным образом весь этот насеянный беспорядок преобразился.