Дея тен Заро буквально онемела от удивления, встретив главу собственного клана, выходившего из моего дома. Теперь она смотрела на меня так, словно на мне лежал некий отблеск той ярчайшей харизмы, исходившей от Дейна, как свет от звезды.
Дея и без того проводила у меня много времени. Я занималась с ней игрой на синторе, девочка еще на Старом Айрине достигла в этом больших успехов, и наверняка станет известной исполнительницей. К тому же она почти завершила общее образование, и я помогла ей заказать обруч для управления флаером.
Мы строили планы, как уговорить ее отца взять дочь с собой на Зарю. Я даже подумывала о том, чтобы попросить Дейна на него повлиять.
И тут случилось такое, чего я не то, что не ожидала, но даже и представить себе не могла.
Я вышла из дома моих родителей и поспешила быстрым шагом на нашу улицу, прижимая к себе сына.
Ну почему? – горько вопрошала я, а перед моими глазами опять вставали те мерзкие сцены...
Я толкнула дверь дома, вошла внутрь и прислонилась к стене. Силы окончательно покинули меня. Марку надоело сидеть у меня на руках и он подал голос.
- Что с тобой? – ужаснулась подошедшая Нея. – На тебе просто лица нет!
Она забрала у меня сына и слегка подбросила его кверху, так, что он засмеялся.
- Ты чего, Тэми? Что-то случилось?
Я помотала головой. Нея ушла в сторону кухни. Через несколько мгновений оттуда показался Кейн. Он подошел ко мне, взял меня за руки и заглянул в глаза. Я поняла, что мне все-таки придется объясниться.
- Моя сестра, Сейни... Ты знаешь, у нас всегда были сложные отношения. Но сейчас... Мы разругались в пух и прах, как в детстве...
- И это всё? – удивился Кейн.
Я кивнула.
- Как же ты меня напугала! Я думал, беда случилась...
- Беда... Я не знаю, может, это действительно беда? Я не понимаю, что происходит! Мы ведь взрослые люди...
- Из-за чего это вышло?
- Из-за чего? Если бы я сама это понимала! Хотя, может, я действительно виновата? Не надо было рассказывать про Старый Айрин? Но ведь Сейни сама спросила меня про тен Заро и их бегство оттуда!
У меня перехватило дыхание.
- Она назвала меня... убийцей... Но так уже было... давно... и не раз... А еще она сказала, что я - предательница, и даже в своем доме развела целое гнездо врагов! Мне страшно, Кейн! Неужели кто-то действительно так воспринимает то, что в нашей семье люди со Старого Айрина?
- Кто-то недалёкий, может, и воспринимает. Не обращай внимания! Смотри, Геда Марн тебя в академию отправляет. А Эрви Даро тебе всё время привет передаёт. Просто думай о хорошем!
- Я знаю, мне не надо было рассказывать ей такие вещи! Она жила в своем светлом и радостном мире, а я...
- Если бы она жила в светлом и радостном мире, она бы такого не сказала!
- Да нет, она всегда подчеркнуто дистанцировалась от войны. Не хотела знать ни о чем злом и страшном. И профессию выбрала самую мирную – производство одежды и аксессуаров. Она великолепный дизайнер! Люди же все разные, правильно? Каждый имеет право быть самим собой...
Кейн увлек меня на кухню, где он и Нея, с неловкой пока помощью Миры, занимались обработкой фруктов, чтобы потом сделать из них вкусные сладости. Сын сидел на полу, увлеченный игрой с небьющейся посудой. Вскоре к нему присоединилась и старшая сестра.
Остаток дня прошел совершенно спокойно, можно даже сказать, идиллически. Но произошедшее между мной и моей сестрой, словно глубоко засевшая заноза, не давало мне покоя.
Рано утром, когда все ещё спали, я почувствовала вызов. Это была Сейни. Она спросила, можно ли ей прийти ко мне, чтобы поговорить.
- Да, конечно, – ответила я.
Пока она шла, я беспорядочно металась по дому, пытаясь собраться с мыслями. Пробовала даже молиться, но и это толком не получилось.
Сейни вошла ко мне и плотно закрыла за собой дверь. Она выглядела так, будто всю ночь не сомкнула глаз.
- Тэми, я пришла попросить у тебя прощения! И за вчерашнее, и вообще...
- Я тоже перед тобой виновата!
- Нет, Тэми, ты ни в чем не виновата! А я... Я больше не могу!
Она смотрела на меня, ее лицо горело, а во взгляде было отчаяние... Мне показалось, что ее буквально разрывает на части, словно какая-то страшная борьба совершается в ней.
- Я с ужасом смотрю, куда меня привела зависть и злоба...
- О чем ты, Сейни?
- Я отравляла тебе жизнь с самого детства! Прости меня! Если можешь...
- Я забыла уже давно. Все дети ссорятся хоть когда-нибудь! Ну, было, и было... Сейчас мы взрослые, и вспоминать детские обиды бессмысленно и глупо!
- Нет, Тэми! Это были не детские обиды. Это была черная зависть и расчетливая злоба! Я заранее придумывала, что сказать тебе, когда ты прилетишь домой из лицея!
- Сейни, не надо!
- Нет, я скажу всё! Когда ты пошла в лицей кшатри, я возненавидела тебя! Потому что ты сделала то, о чем я мечтала, но так и не решилась осуществить!
Я услышала это, и какое-то время не могла вымолвить ни слова. Если бы я только знала тогда о ее боли...
- Когда нам сообщили, что ты пропала без вести, я пришла в твою комнату и всё там перерыла. Я много чего повыбрасывала. А потом наткнулась на тетрадку с твоим дневником. Я начала его читать, и хотела уничтожить. Порвать на мелкие кусочки или сжечь... Но почему-то не решилась, и просто запихнула на полку за книги. Вот она, возьми! Я знаю, это будет обличать меня на Страшном Суде...
- Не надо, Сейни, пожалуйста!
- Прости меня, если можешь!
- Сейни, я люблю тебя! Помнишь, как ты меня венки плести учила? И как мы ночью убежали на озеро и купались в темноте? А как ты в первый раз сама полетела на флаере и взяла меня с собой?
- Ты правда меня прощаешь?
- Да, да, да!
- Ты как ангел, Тэми... А я испакостила свою и твою жизнь, и не знаю, что мне теперь делать...
- Ну что ты переживаешь? Это раньше, когда люди жили мало и быстро старели, такие вещи действительно были проблемой. Но сейчас-то эту ошибку легко исправить!
- Я думала уже пойти в лицей после семилетия младшей. Если, конечно, она не будет сильно страдать оттого, что я мало буду дома. Но как к этому отнесется Дэн?
- А он что, не знает? – удивилась я.
- Он вряд ли рассчитывал на такое, когда женился на мне!
Мне стало страшно. За что ей это? Ну уж нет! Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы Сейни смогла воплотить свою мечту и сохранить счастливый брак! Мне вспомнились слова Марка: Тен Норн своих не бросают!
- Я буду молиться за тебя и Дэна! – сказала я.
Сейни ушла, а я взяла ту тетрадь, что она принесла. Я открыла ее где-то на середине и прочитала:
Дома очень хорошая погода, а я не хочу никуда. Я вернулась с погружения. Там было очень тяжело. Я валяюсь на кровати в своей комнате. Когда мама видит такое, она называет меня лодырем и неряхой. А мне хочется, чтобы кто-нибудь сидел рядом и держал меня за руку. Я опять плакала. Ну почему я такое слабое ничтожество? Завтра после храма я полечу к Энни, а от нее сразу в лицей. Ее родители сейчас у ее старшей сестры, которая недавно родила ребенка. Это хорошо, никто не скажет мне, что я неправильно живу, раз не хочу проводить воскресенье со своей семьей.
Я захлопнула тетрадь. Зачем вспоминать об этом? Ведь у меня есть Кейн, Мира и Марк. И я стала горячо молиться за Сейни, Дэна и их дочерей.
А на богослужении в ближайшее воскресенье произошло такое... Перед самым причастием священник обычно выходит исповедовать детей. У них ведь иногда случаются глупые ссоры и даже драки. Вдруг моя сестра подошла к нему и что-то сказала. Затем она вышла вперед и объявила, что хочет исповедать перед всеми свои грехи. Вздох изумления пронесся по храму. Такого у нас еще не было.
- Я тяжко согрешила, оболгав мою сестру! Я говорила, что она предательница и вероотступница!
До меня донеслись восклицания ужаса и недоумения.
- Я сделала компрометирующий мою сестру снимок, распечатала и повесила при входе в ее дом!
Люди смотрели на Сейни, не веря своим ушам.
- Я ненавидела мою сестру и всячески ее оскорбляла, потому что завидовала! Я отравила ей жизнь! Прости меня, Тэми! Простите меня все!
Сейни упала на колени, по ее лицу текли слезы. Я сунула Марка на руки соседке, и бросилась к сестре. Я обняла ее, и зашептала, что давно ее простила, и зачем она так? А потом мне показалось, что я слышу чей-то голос, обличающий меня: она, значит, грешница, а ты тут ни при чем? И тогда я сказала сестре, и это слышали все:
- Прости меня, Сейни! Я злилась на тебя, иногда даже ненавидела. Я каялась в этом, но что толку? Я лелеяла свои обиды, а твоей боли не замечала! Во мне не нашлось любви, и тебе пришлось страдать все эти годы!
Я не знаю, кто и что подумал про нас, мне было абсолютно всё равно.
Всю дорогу до дома Дэн выговаривал супруге:
- Зачем ты устроила это спектакль? Хоть бы о детях подумала!
- Как ты не понимаешь, Дэн! Я порочила мою сестру перед людьми, и должна была оправдать её, чтобы услышали все! Разве я могла позволить, чтобы порожденное мною зло продолжало и дальше жалить ее?
- А мне хотелось сквозь землю провалиться! Как теперь людям в глаза смотреть?
- Теперь всё позади, теперь будет легче!
- Кому как. Ты представляешь, какие теперь разговоры пойдут?
- Дэн, прекрати! Ну, пойми же ты, наконец, так больше не могло продолжаться! Столько лет завидовать, злиться, придумывать себе оправдания... И думать, что моя жизнь – это всего лишь тряпки...
Я не знала, сколько продержусь в посте и усиленной молитве. Если бы не дети, могла бы долго. Но я не имею права пренебрегать ими. Да и пост с молитвой – не самоцель.
Сделаю, что смогу, – подумала я. – А недостающее Бог дополнит Своей благодатью.