Кто-то настойчиво сверлил Лялькину спину взглядом. Спасибо, не дрелью, хотя приятного мало. Кому-то пофиг – не чувствует, а кому-то, как Ролану Быкову в «Я шагаю по Москве»: спинка ёжится, передёргивается. Горит! Оглядываешься – незнакомая рожа. Да ещё и улыбается?
Лялька выбирала баклажаны на уличном рыночке у экспоприированного таджика, кои запрудили все возможные места торговли сухо - свежефруктов, орешек, овощей наравне с китайскими нелегалами.
- Чьё?
- Наше!
Будто им дорогу кто-то оплачивает с родины или гуманитарку шлют в надежде на скорое возвращение.
- Сколько?
Не меньше ожидаемого, терпимей расстраиваемого. И никуда от них не денешься. Ассортимент один, таджицко-китайский химозный джин. Дома узнаешь во благо иль отрава.
Спина зудела. Оглянувшись Лялька узрела того-же лыбящегося мужика на том же месте. Симпатичный мускулистый мэн, лет сорока пяти во все тридцать два скалился. Оскал неопровержимо транслировал радость встречей. Отвернувшись, Лялька, вскинув недоумённо брови, задалась вопросом: кто и чё надо? Расплатившись, было навострила туфли, гружённые уставшим с работы телом домой, как за спиной раздалось:
- Привет, Ляль! Ты что меня не узнала?
- Не-ет.
Лялька, оторопев от свалившейся безопозновательной аксиомы, уставилась тупым беспомощным взглядом на незнакомца. С ней такого ещё не бывало, чтоб знакомого и не узнать. Наоборот: увидит знакомое лицо и не помнит, где встречались. За сорок лет странствований по жизни, учитывая тягу к общению и лёгкость налаживанья контактов с любым встречным и поперечным – мильон знакомств, не меньше. А уж пациентов, соратников по выживанию, знакомых близких и далёких, сослуживцев и просто приятелей – пруд пруди, как головастиков. Не факт, что лягушки-царевны и царевичи в друзья обернутся, но пообщаться вдоволь завсегда. А тут мужик явно её хорошо знает. Не случайный знакомый точно.
- Это ж я, Сергей! Меня никто не узнаёт.
Лялька чуть не приземлилась на тротуар от неожиданности.
- Да-а? Никогда б не узнала.
РИЧАРД.
Сергея Ричардом окрестила Лялька, спустя год после знакомства: «подвигов» с пристрастием он совершил огого. Рассказать охота друзьям о боях, а настоящего имени называть не охота – личность известная, да и родители на слуху. Друзья, однокурсники кликали Сергея за неугомонный упёртый характер Рэмбозой, схожий с героем Сильвестра Сталлоне. Гипертрофированный героизм в бытовой сфере ничего общего не имел с настоящим. А имя по метрике - Сергей, не комплектовалось с безбашенной жаждой справедливости Ричарда. Сердце, может и львиное - храброе, но героизм и драчизм Ричи проявлял совсем не в борьбе за правое дело и свободу личности, а в личных трениях и неразделённых принципах бурной жизни. Наступал этот неукротимый драчизм лишь в состоянии подъёма градуса известными напитками. В остальной период – завидный эталон мужской силы, благородства, ума, таланта и осведомлённости в разнообразных сферах интересов увеличивал толпу страстных поклонниц за сердце героя в геометрической прогрессии.
С родителями Ричи повезло: папа - большой начальник в городе, мама - ведущий специалист в отделе здравоохранения областной администрации. Прикрывали проказы сына, как могли. Сынок-то единственный. Желанный жданный. Души не чаяли. Умненький, справненький, что молодой бычок в мультике про волка и бычка. Только что чуб не кучерявый. Зато голубоглазый почти блондин. Всем на загляденье. Смышлёный, способный. Борьбой занимался, стихи известных поэтов декларировал наизусть любимым девушкам. Медицинскую академию закончил с отличием без имеющегося блата. Красавец, добрый, заботливый, с чувством юмором - всё в полном комплекте джентльмена, если б не пагубная страсть.
После окончания академии Сергея пригласили на работу в областную гинекологию без блатов и протеже с родительской стороны. Рич был достоин этого места: талантливый хирург, умён, начитан, уже с опытом успешно проведённых операций, на которые упорно ходил весь шестой курс и два года ординатуры с ведущими гинекологами . Врач от Бога, что говорится. Операции с минимальным выхлопом осложнений влекли массу желающих именно к нему.
ЛЯЛЬКА.
Лялька училась на шестом курсе медицинского, когда волею судьбы повстречалась с Ричардом на учебном дежурстве в отделении гинекологии. Заочно она узнала о существовании известной в городе фамилии студенткой третьего. Столкновение в лоб с известной фамилией произошло в более чем не благоприятствующей знакомству обстановке. Да и знакомства, как такового с её временной законной носительницей не было.
Лялька с одной из четырёх подруг - одногруппниц Муркой после окончания третьего курса осталась в городе на обязательную трудовую принудительную месячную мобилизацию-повинность в августе, кое-как отвертевшись от поездки в колхоз. Побывав два раза на сборе огурцов, картофели и моркови – решила: больше ни за какие шанежки. Ни помыться, ни толком поспать, когда вся толпа в одном помещении на раскладушках в бывшем зале кинотеатра, ни поесть: то света нет, то один рис с морковкой. Да ещё гуси призорные, но жуть злющие по улицам шастают. Не успеешь удрать – ощиплют.
Оставив на домашнем пансионе, Ляльку с Муркой то на день в колхоз, мотали за помидорами, то на стройку, то по корпусам института на кафедры помогать по хозяйству. В один из дней очутились на строящимся хлебозаводе, удачно расположившимся в трёх ста метрах от Лялькиного дома. Задание прораб объявил командным голосом, раздав непонятные железные щётки-ёжики каждой из присутствующих. Из четырёх студенток одна явно вообще не готовилась ни к работе, ни к контакту с прорабом и прочей челядью. Тоже студентки? Пятикурсница? Женского пола? Бакинская черноокая красавица стояла поодаль в бриллиантах на нескольких пальцах, ушах, шее, запястье и даже часах, чем повергла созерцающих особей в шок. С уложенной копной смоляных волос, в жутко дефицитной джинсовой юбке под нехочу соблазнительной попки восточных форм, фирменной джинсовой курточке со стразами Сваровски, скривив ярко-красно напомаженный губки, растопырив пальчики, томно произнесла:
-Чё-о-о? Чистить пол щётками на карачках? Серьёзно? Вы в своём уме? Я будущий врач, а не уборщица! Не для этого поступала в медицинский!
На этом, закончив диалог, не покидая «поля боя», дабы зафиксировать своё присутствие, просидела до конца смены на подоконнике, предусмотрительно подстелив газетку от затуманенного свалившейся красотой мамзели, прораба. Тогда-то третья студентка и поведала Ляльке с подругой, что этот экзотический фрукт ни сожрать, ни раздавить невозможно ввиду официального документа, подтверждающего замужество за привилегированной особью с известными родителями. Такой неприкосновенности им лично не грозило, как показала жизнь. Селяви. Потому троица, смирившись, отчищала браво в присутствии надзора и вяло без указующего перста щётками извёстку с кафеля. Не подчинение бригадиру грозило жалобой ректору и отчислением из института.
Остаться в городе везло не каждому студенту. Освобождали от бескрайних колхозных полей в редких случаях по серьёзным причинам, подкреплённым заверенными справками. Протестующих со справками комиссия из деканов всех курсов, вызвав на допрос, скрупулёзно допрашивала ещё раз с пристрастиям вопреки документу. За Ляльку заступился ректор старшего курса. Потому, дабы не обострять обстановку, работала, на сколько совести хватало. Неоправданный переизбыток коей часа через полтора закончился. Слушать скрежет железа по кафелю стало так невыносимо, что все трое возюкались, создавая видимость работы, не работая. Благо на второй день отправили на полях с помидорами, а принцессу больше никто не встретил ни в корпусах со шваброй, ни в полях с ведром. Но фамилия запомнилась.
Имя бакинской красавицы Лялька не узнала, зато сразу поняла кем она приходилась Ричарду на втором с ним дежурстве.
- Моя первая жена.- Сухо парировал Сергей.
- А где сейчас?
- Родила сына и почти сразу после рождения вернулась в Баку. Не её это пелёнки, распашонки, бессонные ночи.- Ухмыльнулся Ричард.
- И с кем сынуля?
- Да в основном бабушка с дедушкой занимаются.
- А ты?
- Ну, и я.
Сам Сергей особо не утруждался воспитанием. Сына вырастили его родители.
Первое знакомство с Ричи на ночном дежурстве в отделении гинекологии областной больницы закончилось ссорой. Студентам шестого курса счастьем попавшим в группу избранной желанной специальности – акушер-гинеколог учебные дежурства раздавались в обязательном порядке в соответствии с текущим графиком. На гинекологии – в гинекологии, на акушерстве – в роддоме. Акушеров-гинекологов набирали с курса всего две группы – тридцать человек из двухсот желающих. Так, что коль завладел счастьем стать женским доктором – держись.
График дежурств составляла староста группы, не зная какой врач дежурит и не учитывая желаний одногруппников. Зато совпадения дежурств Ляльки с дежурствами Ричарда упрочились рукой судьбы.
Первое совместное дежурство комом. Он, как уже дипломированный врач, раздавал приказы, а Лялька должна была их выполнять, если б не строптивый характер. Взгляд на процесс обследования и лечения у неё значился совсем не тот, ввиду неопытности и неоправданной самоуверенности. Да и приказной тон доктора драконил. Поцапались. Слава Богу, операции экстренной не было. Поступившие за ночь женщины с болями наблюдались, обследовались, получали лечение, но операции не подлежали. Потому Лялька с Ричи, проведя весь цикл процедур, разбегались по разным комнаткам. Он – в ординаторскую, она в сестринскую к дежурной медсестре.
А уже за последующие совпадающие дежурства подружились: ночь напролёт болтали, анекдотами обменивались, лакомились принесённую Ричарду едой от бессчётных возлюбленных. Бывало по три за ночь. И ни одной экстренной операции за дежурств двадцать так и не провели. Некому было. Нереально, но факт. В группе не верили, так как обычно одна уж точно, а чаще и две-три. Но куда от правды денешься? Всё запротоколировано. Не наврёшь. Романтических отношений меж ними не случилось. Видать, стрела Амура уже столько девчат вокруг него настигла, что не до Ляльки было. Зато подружились надолго.
Дежурства с Ричардом Лялька не выпрашивала и не подбирала. Откуль ей знать когда он дежурит? Да и староста составляла график от балды. А когда в группе узнали о совпадениях, стали специально вместе ставить. Заочно поженили, подтрунивая над Лялькой, не смотря на отсутствие любовных связей. Отсутствие операций на дежурствах обретению практики не способствовало, но что поделаешь. Преподаватель компенсировала Ляльке этот пробел, отправляя на экстренные операции днём вместо семинаров, наверстать упущенное.
Дошло до абсурда. Лялька, осваивая практику акушера - гинеколога в группе с подругой Марго, получала розыгрыши и от остальных двух подруг, посвятившим себя терапии. Любое случайное столкновение подруг с Ричардом в ресторанах города Марго с Муркой превращали в фарс, доводя и Ляльку, и Ричарда до нервного срыва. По отдельности. Очередная краля Сергея покидала ресторан в слезах, а Ричи в бешенстве. Он так и не узнал, что это её дружилки.
- Ну, зачем вы? Делать нечего? Я ж с ним не встречаюсь!
- Тебе какая разница? Пусть знает своё место и нашей подруге не портит аппетит своими развлеченьями. Другую найдёт! Не последняя! И не первая!- Они дико ржали, удовлетворённые результатом. Ричард, ни раз пытаясь обуздать разыгравшихся девиц, проигрывал.
После окончания цикла гинекологии Лялька продолжила общение с Ричардом при случайных встречах. Наконец-то, узнав его непростые отношения с алкоголем и его влиянием на характер до селе положительного героя. Пока трезв – спокоен, уверен, недвижим в решениях, весел и остроумен. Стоило выпить – тянуло на подвиги. Голову ерепенили нужные - ненужные споры, ссоры, несогласия. Рич рвался в бой за прошлыми проигрышами. В драках переломал всё, что мог: ноги, руки, челюсть ни по одному разу.
В период восстановления сломанной челюсти Лялька решила навестить пострадавшего героя. Будучи в ресторане с подругами одноклассницами, заказала Ричарду Пожарскую котлету с гарниром и салатом. Забрав заказ с блюдом, салфеткой из ресторана(контейнеров не было, а изъятие посуды из злачных мест входило в перечень развлечений Ляльки и некоторых её близких знакомых), отправилась с подругой в больницу.
В пол одиннадцатого ночи в палате челюстно-лицевой хирургии, расположившейся на первом этаже старинного здания областной больницы больного не оказалось. Допросив соседей, Лялька отправилась на его поиски в соседнее общежитие медучилища. Даже приставшая к подруге по дороге стая хулигански настроенных парней, была отбита воинствующе настроенными подругами за минуту. Очутиться скорей домой было главней. Хриплый голос, поведавший, что Ричард на разборках в общежитии медицинского училища, поторапливал.
Найдя героя с трудом, вывели длительными уговорами на улицу, дабы предотвратить обещанные впрок переломы. Что не хватало больному со сломанной челюстью, скреплённой шиной, не могущему есть нормальную пищу в столь поздний час – тайна. Послушал две минуты вразумления и мольбы Ляльки, Ричард исчез в общаге. Оставив угощенье в палате, ушли. Лялька в последующие два месяца Ричаром игнорировалась. Обиделся.
После окончания универа она умотала на интернатуру в Биробиджан. А когда вернулась и поступила на роды в областной роддом, в первый же вечер встретила Ричарда. Он страшно обрадовался. Продержал её разговорами обо всём в коридоре больше часа, а потом ещё и палате, куда Лялька с отёкшими ногами и огромным животом отправилась, дабы не упасть в коридоре. Восторженные уговоры:
- Рожай сегодня, пока я дежурю!
Слава богу, не вызвали родовую деятельность. Ляльку прооперировали на следующий день. Виделись они с Ричардом ещё пару раз в палате, куда он забегал на вечерний обход. А после, спустя полгода после выписки, столкнувшись на улице, общение возобновилось. Кто-то периодически просил Ляльку достать сверхдефицитную спираль или антибиотик и она обращалась к нему. Сухой закон позволял некий бартер меж нуждающимися талонами на алкоголь. «Лишние» талоны уплывали к Ричарду, а нужные спирали и антибиотики нуждающимся. Даже разок прогулялись под Луной. Но как-то не сложилась с любовью. Толи знали друг друга давно, толи у каждого что-то своё в сердце ныло. Как дружилки в детском саду – вроде и близки, и понятны, и никак ближе.
Потом Ричард пропал. Кто-то Ляльке сказал, что он уехал работать в Приморье. Вроде с кем-то подрался и мать, не выдержав очередных разборок, отправила сыночка подальше.
ВСТРЕЧА.
А вот здрасьте! Спустя двадцать лет. Не верилось. Хотя, почему изменился до неузнаваемости? С молодого бычка – кровь с молоком с широкой грудью, подкачанными мышцами, модельной стрижкой, голубоглазый пчти блондин стал поджарым, поседевшим, коротко стриженным мужчиной с абсолютно другим лицом, стальными глазами – сверлом в душу насквозь. Так же с иголочки одетый денди, но повзрослевший и суровый. Взгляд сквозь тебя, повидавшего нечто неведанное тебе. Ощущение близкого человека вроде есть, а вроде, как нет. Странное состояние. И хочется потянуться душой, а что-то тормозит. Отпугивает.
24 марта 2017 г.