Пузатая сумка упиралась, не хотела лезть в уголок под изголовье моей нижней полки. Но я упрямее. Минута - и дело сделано.
Хорошо, что поезд ночной! Сейчас лягу, а проснусь – уже на месте. Интересно, с кем придётся ночь коротать? Только бы без ребёнка, а то и не уснёшь!
Мой запрос о соседях попал, видимо, в нужный отдел Небесной Канцелярии. Место напротив вскоре заняла молодая женщина.
Складная фигурка, милое лицо, уютный свободный свитер. Она так забавно, совсем по-детски, сдувала со лба непослушную чёлку, что я невольно заулыбалась. Женщина уловила мой взгляд и улыбнулась в ответ.
- Светлана, - представилась она.
Я поймала себя на мысли, что имя очень подходящее. От неё шёл какой-то внутренний свет, удивительное спокойствие и неуловимая гармония во всём.
- Лена. Вы до конца едете?
- Нет. Я под Тулой выхожу. Посижу тихонько.
- Домой?
- Домой, - приятный грудной голос был полон теплоты и нежности.
Светлана устроилась поудобнее у окна и погрузилась в свои мысли.
Матрас, повидавший многое и многих, никак не давал уснуть. Я ворочалась, как принцесса на горошине, которой по ошибке положили вместо одной целый мешок.
- Может быть, чайку? - предложила моя попутчица и, не дожидаясь ответа, достала блестящий стальной термос и пакет аппетитных румяных пирожков. Отказаться было невозможно.
- Пожалуй, - согласилась я, - но мне и угостить-то вас нечем ...
Смущаясь я вынула шоколад и тульские пряники.
- Ой, пряники! - в её словах было столько радости, как от встречи с добрым другом.
- Вы знаете, ведь они перевернули мою жизнь, - сказала она.
- Пряники?!
- Да, вот почти такие же, как ваши, - ответила Светлана и улыбнулась своим воспоминаниям.
- Было это три года назад. Жили мы скромно. Комнатка в коммуналке - вот и всё богатство. Очень хотелось сыну море показать. Накопила денег, билеты купила. Еле-еле дождались дня отъезда. Наконец отправились в путь.
Доехали до Тулы. Вышли прогуляться, воздухом подышать. Дошли до сувенирной лавочки. Решили пряников купить. Настоящих. Тульских. А там каких только нет! Золочёные бока сахарной глазурью, словно первым снегом припорошеные, так и манят. Аромат мёда и пряностей нос щекочет.
Глаза разбежались, про время забыла совсем, -
начала свой рассказ моя собеседница, а я приготовилась слушать.
- Вдруг слышу, как поезд гудит. На часы глянула и ахнула! Вот-вот тронется! Схватила я сына, он - пряники, и бегом назад! Каждый вздох паровоза в сердце отзывается. Никитка за мной, как крылатая тень летит, через рельсы прыгает да заветный пакет к груди прижимает.
Подбегаем к составу. Смотрю наш - симферопольский. Мужчина в тамбуре стоял и нас, как котят, за шкирку поднял. Сели мы там же отдышаться. Тут поезд и тронулся.
Моя попутчица тем временем разлила по чашкам чай. Купе наполнилось ароматами лета, душистых трав и спелых ягод. Сделав глоток я почувствовала, как тепло, словно музыка, разливается по телу. Прикрыв глаза стала ждать продолжения истории.
Светлана отломила кусочек пряника, зажмурилась от удовольствия, смакуя на языке медовую сладость. Затем продолжила:
- Отдохнули мы немного и пошли в своё купе. Открываю дверь. А дальше - как в плохом кино! Наше место занято. Соседи другие. Сначала решила, что ошиблась вагоном. Нет. Номер наш.
- Это на Симферополь? - спрашиваю, всё ещё надеясь на чудо.
- Нет! Это ИЗ Симферополя!
Оказалось, что поезда в оба направления пришли одновременно и я их перепутала в спешке.
Сказать, что у меня был шок - это ничего не сказать. Ноги ватные стали, а сердце наоборот - так стучит, вот-вот разобьётся на мелкие кусочки! В голове, как у Герцена с Чернышевским: кто виноват и что делать? Если на первый вопрос ответ ещё был, то второй пугал полным неведением.
Вокруг нас забегали люди, кто-то сунул мне корвалол. От этого запаха я наоборот разревелась от души. Никитка тоже вовсю хлюпал носом, но смотрел с такой надеждой, что мне стыдно стало. Я собрала волю в кулак и пошла сдаваться на милость проводника.
Светлана замолчала, видимо, вспоминая случившееся, поглубже закуталась в свитер и стала рассказывать дальше:
- Пришёл начальник и опять, как котят за шкирку, нас высадили на следующей остановке.
- Высадили... - эхом повторила я.
Сон пропал окончательно.
- Да. Оттуда нас должны были отправить на следующем поезде.
Уже совсем стемнело. Станция, как большой организм, жила своей жизнью. Что-то двигалось, скрежетало и громыхало. Как огромные питоны, блестящие своей чешуей под светом прожекторов, извивались рельсы. Сжавшись от страха, мы брели вдоль дороги.
Наконец серые от грязи и усталости дошли до вокзала. Там нас встретил такой же серый и усталый начальник. Отдал какие-то распоряжения по телефону и отправил в зал ожидания:
" Следующий поезд только утром.
Ждите".
Сидим мы на скамейке, как два суслика. Прижались друг к другу. Измученные, голодные. Никита замёрз совсем. Дрожит, как листок на ветру. Обняла я сына, в макушку родную уткнулась, чуть не плачу. Ни денег, ни документов. Чёрт знает где. В страшном сне не приснится такое.
Светлана вздохнула, поёжилась, как от холода, и вновь принялась за повествование:
- Смотрю, к нам подходит мужчина.
- Это вы отставшие? – спрашивает.
- Мы.
А про себя думаю с ужасом:
- Неужели и отсюда выгонят?!
А он снимает форменную куртку и нам с сыном отдаёт. Так тепло мне стало, как будто это не грубая спецовка, а шуба соболиная.
- Спасибо вам!
- Пойдёмте-ка со мной. До утра всё равно ничего не будет. Отведу вас к соседке моей. Баба Валя - добрая душа. Меня, кстати, тоже Валей зовут! - с улыбкой сообщил мужчина.
Мне и идти страшно, а сидеть ещё хуже. Пошли… Дома тёмные вокруг, ни огонька. Крыши резные, как головы дракона в темноте, хохлятся. Деревья, обеспокоенные ветром, недовольно шумят.
Никита ноги еле тащит. Идёт сзади, хнычет потихоньку. Валентин взял сына на руки. Прижал к себе, по волосам погладил.
- Ничего, малец. Не то ещё в жизни случается. Не бойся!
Так мне спокойно и тепло на душе стало от этой простой заботы. Все страхи пропали. Даже силы появились. Шагу прибавила.
- Вот и дом. Эй, хозяйка! Принимай гостей!
Навстречу вышла пожилая женщина. Лицо в добрых морщинках, как лучики солнца по щекам и глазам разбежались.
Заохала, на меня шаль свою набросила.
- Давай скорее в дом! Мальчонка, вон, ледышка совсем!
На лице моей попутчицы появилась улыбка. Такая добрая и светлая, словно внутри лампадка зажглась. Я тоже выдохнула от радости. На искренние чувства душа всегда отвечает.
- Зашли в горницу. А там печь натоплена. Прижалась я к теплому боку и не выдержала. Расплакалась. Дом вспомнила. Сама-то я деревенская. Приехала северную столицу покорять. Да не очень вышло, — усмехнулась Светлана.
- Обняла меня баба Валя, по голове погладила, словно девочку маленькую. Прямо как её тёзка - моего сынишку.
- Не плачь! Всё образуется! Сейчас чай с пирогами поспеет. Согреетесь, - а я уже теплом её согрелась. Добротой.
Постелила нам хозяйка на печке. Сынишка заснул сразу, как до подушки дотронулся. А мне не спится никак. На крыльцо вышла. Уже рассветало. Такая красота вокруг! Где-то рядом река тихо плещется. Соловьиная трель ввысь летит, разбивается и хрустальным перезвоном на землю падает. Роса на траве алмазными гранями сверкает. Воздух такой, что пить можно, как воду родниковую.
Вернулась я назад. Наверх забралась. Сына обняла. А он горячий весь! Ещё была надежда, что нагрелся просто, пока лоб не проверила. Никита проснулся, ручонками шею обвил и опять в забытьё провалился.
Хотелось ущипнуть себя за руку и проснуться, чтобы этот дурной сон закончился. Взяла я сына в охапку и без сил опустилась на полати.
Увидела нас баба Валя. Сразу всё поняла.
- Никуда вас не отпущу! Куда с больным дитём ехать! Не высохнет ваше море. Дождётся, никуда не денется.
Обняла я её. Руки поцеловала. Рассердилась старушка.
- Ишь, чего выдумала! Иди-ка лучше в погреб за травами. У меня аптека получше городских-то будет!
Заплакали мы с ней обе. Душа, как чистой водой, умылась.
Мы остались. Валентин привёз вещи, снятые с поезда. Никитка вскоре пошёл на поправку. Но мы так никуда и не уехали. Баба Валя нам настоящей бабушкой стала.
На следующий год снова приехали. Но уже с гостинцами и интересом. А ещё через год мы с Валентином свадьбу сыграли. Так в моей судьбе сразу Валентин и Валентина появились. Теперь вот третью жду, - смущённо сказала моя соседка и оправила объёмный свитер.
- А Питер как же? - спросила я.
- А Питер! Там и без меня народу полно, - засмеялась Светлана. - Вот сейчас комнату продала. Будем строить большой дом. Бабу Валю к себе заберём. Нашла я своё место. Это каждому человеку нужно. СВОЁ место иметь.
- Вот такая история вышла. С тех пор пряники в нашем доме - первое лакомство!
А на море мы обязательно поедем! Но уже вчетвером! Обещания надо выполнять, - подмигнула Светлана и выглянула в окно.
- Ой! Совсем я вас заговорила! Отдыхайте! Вот уже и станция моя.
Она радостно улыбнулась и помахала кому-то в темноте перрона. Подхватила лёгкую сумочку и побежала к выходу, оставляя за собой шлейф доброты и счастья.
Поезд тронулся. За окном мелькали огни, дома, люди. Возможно, сейчас также решается чья-то судьба. Кто знает, кто знает... Я поймала себя на мысли, насколько непредсказуема человеческая жизнь, какая тонкая грань между радостью и бедой. И наконец заснула, убаюканная ароматом чая бабы Вали и стуком колёс.