***
Учились мы с ним с первого класса.
И он был заметным в классе.
До пятого класса его в школу водила их домработница Грушенька.
А мы были простыми мальчишками с уличным воспитанием, с бегатнёй по сараям, с исследованием подвалов, с войнами с соседними дворами, с камнями в карманах и рогатками, со снежками и игрой в фантики.
У него была самая дорогая школьная форма.
У него был супер велосипед – Орлёнок. Ярко-красный и фарой и динамкой на колесе,
У него были самые интересные дома книги. И даже полное собрание про мушкетёров.
У него впервые на дне рождения я попробовал то , что в своей мальчишеской , послевоенной жизни никогда не ел.
У него были самые красивые и дорогие лыжи, когда классом выезжали на соревнования.
У него были необычные плакаты с фестиваля молодёжи и студентов в Москве, которые привезла его мама, она работала собкорром одной правительственной газеты по Северо-Западу.
У него в доме бывали детские писатели и даже Михалков был другом семьи.
Он был на концерте и слушал Вана Клайберна .
У него были необычные сочинения по литературе с необычным , эпатажным взглядом на всё приводящие в восторг учительницу литературы .
С ним как-то по –особенному общались учителя.
Он был как-то отстранён от всех нас, хотя и пытался быть своим.
Он ежегодно летом отдыхал в Доме Творчества кинематографистов вместе с мамой в Репино и для него это было нормой.
У него были подчас неожиданные мальчишеские выходки.
Он в отличие от нас , живущих в коммуналках, жил в отдельной квартире, полученной мамой от обкома и даже имел свою комнату , и на её стене на тёмно-малиновом ковре висел средневековый меч, хотя и конечно невсамделишный.
Он был среди нас и как бы вне нас , и на его выходки всегда была реакция – « Ну , так на то он и Павлик!»
Он единственный ,поступив в театральный, экстерном сдал за 2й курс и с первого перешёл третий.
Он неожиданно для всех ,работая на телевидении, вдруг рванул в комсомол и стал членом обкома комсомола Ленинграда.
Он считал себя баловням, которому можно многое .
Он всегда к нам, бывшим одноклассникам относился чуть снисходительно, хотя и скрывая это.
Не только в школе , но и потом.
Даже через 30 лет на встрече в школе высказал предложение выпить за то , чтобы больше никого из нас не видеть.
Он , находясь в делегации в Испании , в сауне по пьянке стал рассказывать анекдоты про партию, и был за это потом выгнан из обкома , и ТВ, став простым редактором на студии док.фильма.
И это повергло его в шок.
В скрытую обиду.
Он снял единственный в его жизни фильм, оправдывая генерала Власова в 90х.
Оставив многих в недоумении с вопросом " Зачем ?", при мысли что это из-за его безденежья и при спонсорстве немцев.
На открытии моей выставке устроенной благодаря КПРФ , на банкете, его понесло с воспоминаниями о советских временах, когда он был не простым и получал спецпаёк с твёрдокопчённой колбасой в Таврическом для работников обкома, а "вы… ели в это время непонятно что",обратился он к ребятам из КПРФ , и я попросил его заткнуться.
Он не делал подлости, но как-то не было особого желания и быть с ним ближе.
Отношение уже в зрелости « Чего ты от него хочешь.. это же Паша. .. чего ожидать-то?!»… так за ним и осталось.
Был ли он счастлив ?... думал ли он обо всём честно ?
Не знаю.
После закрытия студии документального фильма стал устраивать за свой процент выставки художников , рекламируя их.
Бегал. Договаривался, спрашивал от том или ином художнике в моём Союзе.
Не очень удачно.
Сунулся в телефонный бизнес, прогорел.
В нём возникла какая-то потерянность.
Он обладал хорошей речью.
Интересно думал.
Видел его растерянность, предложил ему начать писать рассказы..., но он наотрез отказался.
Как сказал мой друг из нашей компании - « Пашка никогда ничего не рискнёт делать сам. Он всегда боится , что не получится, а он будет смешно выглядеть».
А мы не боялись.
Один офицером прослужил на Северном Флоте всю жизнь, будучи влюблённым в море.
Другой строил мосты в высокогорьях Кавказа и дома в Ленинграде.
Кто-то корабли на верфях.
У Валерки в петлице капелькой крови краснела гвоздика с кулаком схватившим молнию - значок ГРУ. Он ветеран этой службы.
Стали заслуженными артистами и художниками.
Кто-то детским врачом -реаниматологом.
Незадолго до ухода Пашки на моём последнем для него дне рождении,который однокашники стали считать днём сбора класса последние 25 лет, он остался после ухода всех в мастерской.
И мы проговорили всю ночь.
Вдруг Пашка стал рассказывать… про себя и свою жизнь.
С горечью…останавливаясь, чтобы проглотить комок слёз в горле.
И вдруг стало понятно .
Он казавшийся всем нам его однокашникам эпатажным , оригинальным,успешным на самом деле был очень по-человечески слабым ,в себе не уверенным и от собственного притворства жутко одиноким человеком..
А его стиль жизни был только занавесом, за которым её не оказалось.
Приятелей у него под пиво, футбол было много, а вот друзей?..... только те, кого он знал со школы.
Только они и были на поминках... и никакого больще, кроме родных.
Он не нашёл себя, и это сознавать было горько.
Что ему мог сказать в ответ?
Ничего.
Жизнь обратно не перелистывается.
Через год он из нашей компании неожиданно для всех ушёл первым.
Есть такое выражение -" .. Расписаться в списке живущих на Земле".
Расписаться, значит оставить что-то сделанное.
Но это удаётся не всем...