Лампаа
Когда рухнул железный занавес, на неподготовленные головы жителей СССР обрушился огромный поток всевозможной информации, доселе запрещенной или недоступной. Все, что накопилось в мире за семьдесят лет и было равномерно разлито по всей цивилизованной планете, теперь концентрированной струей поливало головы нашего народонаселения. У каждого появилась свобода выбора. Но как выбрать из проливного дождя именно те две капли, которые твои? Вот и мы с любопытством впитывали в себя все без разбору. Предыдущие «внутри-железно-занавесные» ценности были разоблачены и отброшены, а все новенькое было интересным и привлекательным. Кто-то увлекся дзен-буддизмом, кто-то вторил Джорджу Харрисону, напевая «Харри Кришна», кто-то читал запоем стансы Елены Блаватской, а кто-то пытался манипулировать своими сновидениями под руководством Карлоса Кастанеды, кем-то овладевали идеи Гурджиева с его четкими инструкциями как управлять собой и ситуациями вокруг себя, расцвела уфология с их туманными доказательствами присутствия на Земле иноземных сущностей. Одним из таких доказательств, кстати, были маленькие круглые отверстия в стеклах телефонных будок и витрин. Кто-то ляпнул, что это инопланетяне оставляют нам знаки в городской среде. Мы радостно находили их там и сям и чувствовали себя причастными не только к планете Земля, но и ко всей Вселенной. А кто-то смело ставил эксперименты на себе с галлюциногенными грибами, марихуаной и прочими наркотиками. Те, кто были поумней, смогли остановиться, а иные ушли в мир иной. Количество «иных» было сопоставимо с количеством увлекшихся политикой и погибших при загадочных обстоятельствах. Но этот мрачный рекорд принадлежал не им, а внезапно и неосторожно разбогатевшим одиночкам. В это постсоветское время вырвалось наружу и расцвело авангардное искусство. Уже не надо было уезжать за границу художникам и музыкантам, чтобы реализовать себя. Любопытный иностранец сам потянулся в Россию.
Беззаботно прогуливаясь по Литейному проспекту, Артем Лампаа обратил внимание на объявление, висевшее на доске у Дома офицеров. Оно сообщало, что сегодня в восемнадцать ноль ноль состоится встреча с уфологами, контактерами и экстрасенсом. Не раздумывая, он тут же купил два билета и позвонил другу. Это была их тема! И то и другое будоражило воображение двух художников, увлекало, было частью творческой игры. Артем и его друг Денис были молодыми, еще не сложившимися художниками. Они жадно впитывали все, что видели вокруг интересного и старались отразить это в своих работах. Денис в это время переваривал в своем мозгу идеи Саи Бабы и расписывал мелким орнаментом пол в своей комнате. А Артем под влиянием Петра Демьяновича Успенского уже научился останавливать свои мысли на три секунды. Иногда друзья ставили совместные эксперименты, например, молчать несколько дней кряду. Оказалось, что от этого больше страдают близкие люди, чем сами молчуны. Еще они заметили, что болтовня заземляет, а молчание возвышает. И вынужденное возвращение в мир слов для них обоих было безрадостным. Или не спать столько, сколько возможно выдержать. Они бросали друг в друга мяч, рисовали, бродили по городу, заходили в кафэшки. На вторые сутки заметно повысилась чувствительность к восприятию эмоций и даже мыслей незнакомых людей. Как будто кожа стала тоньше, а весь мир прозрачен и понятен. Столкновение с чужими биополями на улице раздражало. Удивительно, что люди этого даже не замечали. На третьи сутки, незаметно для себя, они где-то уснули.
А тут вдруг, профессиональные уфологи и живой экстрасенс! Вот это удача!
На лекции в Доме офицеров никаких инопланетян, к сожалению, они не увидели. На слайдах показывали огоньки в небе, круги на полях, подозрительные туманы на горных тропах и тому подобное. Контактеры пересказывали случаи других контактеров. Это было не очень убедительно. Но зато экстрасенс был настоящий! Помимо того, что им были загипнотизированы несколько счастливчиков на сцене, он, чтобы вылечить зрение у всех желающих, собрал их очки, положил на пол и безжалостно растоптал. У Артема и Дениса зрение было единица, и они пожалели, что не могут испытать на себе волшебства экстрасенса. Он был похож на тибетского монаха с европейским лицом и пронзительным взглядом. Движением рук и словами он лечил весь зал от всех болезней. Здесь молодые люди опять пожалели, что у них ничего не болит. Но, тем не менее, кудесник им очень понравился, и не было ни капли сомнений в его чудодейственной силе. Звали его Геннадий Руцко.
Пару месяцев спустя, Артем вошел в мастерскую с сияющими глазами и молвил: «Ребята, я могу нас накормить, и еще на краску останется!» Общее ликование сменилось любопытством:
- Рассказывай, рассказывай!
В мастерской всегда было много народу. Все были талантливы, поэтому художникам это не мешало работать. Почти каждый писал стихи, играл на гитаре и пел. Каждый второй рисовал. Каждый третий объездил автостопом полстраны. Каждый четвертый был философом, а каждый пятый астрофизиком. Красивые девушки тоже, конечно же, были.
-Рассказывай, Артем, рассказывай!
Видно было, что Артем не торопится начинать рассказ, как будто крылья за спиной еще не сложены и какая-то часть его осталась где-то там. Наконец, он начал:
- Иду я по переходу в метро от Гостинки к Невскому проспекту. Слева и справа вдоль стен сидят бомжи, пьяницы и попрошайки. Впереди меня идет мужчина и подает им милостыню. Не просто подает, а сначала внимательно посмотрит на просящего и только потом или сунет купюру в руку, или мимо пройдет, ничего не дав. И так несколько раз. Переход длинный. Я особой разницы между попрошайками не увидел. Меня это заинтриговало. Я его догоняю и спрашиваю:
- Извините, как Вы считываете, кому давать, а кому нет?
- Дьявол считает, а я вижу.
Ответил он мне строго. Я разинул рот – это был Геннадий Руцко! У нас завязался разговор. Голос его потеплел. Он говорил, что на него возложена миссия по оздоровлению людей, что он отличает нуждающихся от фальшивых нищих и не только это. Я стоял рядом и чувствовал, как от него исходит какое-то электричество, невидимая энергия. Напоследок он мне говорит: «Теперь и ты сможешь лечить руками. Не ешь мяса животных, птиц и рыб, прочти послание Павла коринфянам и вот тебе первое задание – подними эту женщину, помоги ей встать и уйти отсюда». Он указал на сидящую неподалеку пьяную нищенку, сунул мне в нагрудный карман пачечку денег и быстро удалился. Я под ярким искусственным светом, преодолевая неловкость от взглядов прохожих, подошел к этой несчастной и попробовал приподнять ее за локоть. На мой вопрос, могу ли я ей помочь, она громко запричитала, чтобы я оставил ее в покое, а полулежащий напротив неряшливо одетый мужчина стал делать знаки, чтобы я не мешал им работать. Мне пришлось уйти, не выполнив задания. И вот я здесь. Не знаю, зарядил он меня своими способностями или нет, но я чувствую, что меня изнутри что-то распирает. Попробую не есть мяса и прочитаю послание коринфянам».
- Тебе повезло,- сказал Денис,- мой учитель в далеком времени и в далекой Индии.
- А про вино он ничего не говорил?
- А про шампанское?
- А про другие религии?
- А про девушек?
- А почему у тебя, все-таки, два «а» в конце?
Со всех сторон посыпались вопросы и Артем подумал: «А не поиграть ли мне в молчанку на пару дней?»
Через некоторое время, когда деньги закончились, у Артема разболелся зуб. Что делать? Холсты есть, краски есть, а работать невозможно. Артем лег на спину, закрыл глаза и вдруг, увидел свою боль в виде белого шара на темном фоне. Усилием воли в ритме сердцебиения он стал мысленно разрушать этот шар на куски и разбрасывать их в разные стороны. С каждым улетевшим куском боль уменьшалась. Артем открыл глаза, чтобы убедиться в происходящем чуде. Снова закрыл с решимостью избавиться от ненавистного шара окончательно. Перед мысленным взором остатки белого шара цеплялись за края, пытались вернуться, сопротивлялись. Но Артем знал, как с этим бороться. Он максимально расслабил тело, и его воображение быстро очистило экран от всех белых осколков. Боль ушла. Это открытие он решил зафиксировать. На холсте средних размеров он написал масляными красками разлетающиеся белые фрагменты на темном фоне. Картину назвал «Избавление от зубной боли». Когда кто-то из его знакомых признался, что картина ему тоже помогает, Артем даже не удивился. Писал-то он ее с натуры! Потом он попробовал передать на холсте дуновение ветерка из приоткрытой двери, запах скошенной травы, шум падающей воды, слепого в ночном городе, иронию Сальвадора Дали, растерянность поскользнувшейся дамы, ожидание любви на грани отчаянья и много, много других сюжетов. Стоило ему закрыть глаза, как рождалась новая история, одна интересней другой, только успевай подставлять холсты. К оценке своего творчества он подходил просто, - случилось волшебство или нет. Видимо, встреча с Геннадием Руцко не прошла даром. Лекарем Артем не стал, но картин написал на несколько выставок. Больше они не встречались. У каждого свой путь. И каждый может стать волшебником. Надо только закрыть глаза и расслабиться.