Да кто же не знает тему зайцев? Все знают, начиная с детского садика, когда многие на утренниках и новогодних празднествах сами изображали этого зверушку или в мультиках всегда сопереживали этому герою.
Заяц, он во всех отношениях, безусловно, положительный герой, совершенно безобидный шустряк и оптимист. Однако так считают не все.
У зайца по жизни довольно много врагов. Самый главный враг зайца – это волк. Волки, известные любители зайчатинки, никогда не упустят подвернувшийся шанс разнообразить свое меню за счет этого зверушки. У зайца высокая скорость бега. Лиса, росомаха, рысь или куница, которые тоже не прочь при случае скушать зайчика могут рассчитывать только на свою способность застать его врасплох и за счет тактики внезапного нападения овладеть добычей. Если же заяц успевает набрать скорость, догнать его не может никто. Никто. Кроме волка. Волк бежит быстрее зайца. И в этом заячья беда.
Леонид Павлович Сабанеев, наш выдающийся организатор охотничьего дела, натуралист и настоящий, истинный, а не показушный, защитник дикой природы, называл зайца «снедным» зверем. Какое великолепное, вышедшее из обихода слово – «снедный», от слова «снедь», то есть, употребляемый в пищу. Адекватной замены слову «снедный» в современном языке не нашлось, так как использование, например, слова «съедобный» может относиться к грибам, ягодам, но никак не к животному.
Так вот, снедный заяц, он, известное дело, хорош как трофей, и по всему миру является одним из самых распространенных объектов охоты.
В демократической Германии ситуация с зайцами и волками в конце семидесятых, когда я там проходил службу, выглядела следующим образом.
Волка в ГДР и в ФРГ в то время не было. Совсем. Последний волк немцами был убит или отравлен еще в тридцатые годы, так как тогда была поставлена задача полностью избавить страну от этого хищника. Известно, что очистить более или менее обширную территорию от волка при помощи только огнестрельного оружия невозможно, поэтому немцы старательно и пунктуально выкосили популяцию этих зверей стрихнином.
С тех пор зайцам стало очень комфортно жить в этом пространстве. Веселясь и размножаясь, они сильно преуспели в этом деле. К семидесятым годам зайца в Германии развелось столько, что он превратился в реальную проблему.
Проблема заключалась в том, что эти веселые ребята стали наносить существенный урон сельскому хозяйству. Рачительные немцы, которые всегда умели фермерствовать, конечно, были недовольны поведением заячьих компаний.
В окрестностях нашего альтенграбовского гарнизона немецкие хозяйства специализировались на выращивании овощных культур – морковь, свекла, турнепс, репчатый лук и, конечно же, капуста. Заячий рай. Засевали поля и зерновыми – ячмень, пшеница, рожь, овес.
Надо ли говорить, какую радость приносили зайцам морковные поля. Представьте себя зайцем на морковном поле. До горизонта во все стороны – морковь, морковь, морковь.
В общем, за время созревания урожая огромные заячьи стада, которые беззастенчиво паслись на полях, успевали понадкусывать буквально чуть ли не каждую морковку. Ну кому же это понравится? Такая обгрызенная морковь теряла товарный вид. Ее не положишь на прилавок. Можно, конечно, отрезать пригодную часть и использовать вместе с погрызенной зайцами капустой на засолку. А, надо сказать, немцы большие мастера в приготовлении капустно-морковных салатов и квашеной капустки. В гаштетах это всегда была наилучшая закуска под рюмочку Луникоффа.
Ненависть сельхозпроизводителей к этому оборзевшему снедному зверю дошла в то время до точки кипения.
Немецкие егеря, ответственные за охотничьи участки, и за все, что там происходило с точки зрения охоты, всегда находились на прямой связи с комендантом гарнизона. В октябре, с открытием охотничьего сезона, они подавали заявки на привлечение наших военных охотников к вопросам регулирования численности копытных, а с ними, особенно с кабанами, тоже было много проблем. Кабан в Германии превратился в еще большую, чем заяц, проблему. Распаханные кабаньими стадами морковные и свекловичные поля тоже не доставляли радости немецким фермерам.
На совещании начальника гарнизона, которым являлся наш командир танкового полка, с немецкими егерями было решено установить следующий порядок. Охота на кабана, косулю, лань, оленя осуществляется только в сопровождении немецкого егеря по отдельному плану. Зайца они разрешили охотникам отстреливать самостоятельно, ставя егерей в известность о количестве добытых зверьков, что было необходимо им для отчетности. Сами зайцы, как выяснилось, ничего об этом совещании не знали.
Таким образом, мы получили беспроблемную возможность охотиться на зайцев в границах охотничьих участков, которые все были обязаны знать. Я, как председатель охотколлектива нашего полка, раз в месяц подавал данные коменданту гарнизона о количестве отстрелянных ушастиков, которые тот передавал немцам. Данные эти всегда были приблизительные, но, тем не менее, они давали какое-то представление о выполненной работе, и эту обязанность я добросовестно выполнял.
Итак, можно было вечерком сесть на велосипед и покатиться на ближайшие поля за зайчатинкой. К октябрю все овощные культуры бывают уже убраны, поэтому зайцы перекочевывают на поля, засеянные озимыми культурами. Беспощадно выедая и вытаптывая большие поляны в озимых, зайцы безмятежно резвились там, нагуливая жир к предстоящей зиме, когда с кормами будет сложнее.
Услышав стрельбу в зоне своей ответственности, немецкий егерь подъезжал на своем автомобиле к краю поля и, убедившись, что охота идет только на зайца, жестами издалека показывал – «всё в порядке».
За час охоты можно было взять два – три зайца, а больше не надо, и вернуться домой. По пути, раздавая женам своих друзей по зайчику, одного я обычно разделывал для своих кулинарных экспериментов.
Как-то раз, настреляв с двумя друзьями двенадцать зайцев, я попал в сложную ситуацию. После охоты стрелки заявили, что разделывать дичь у них нет возможности, так как один отправлялся на ночное вождение, другой на ночную стрельбу из танка со своими взводами.
Елки-палки! – задаю я им риторический вопрос, - на хрена же надо было столько стрелять?
Ладно. Деваться некуда. В наших пятиэтажных домах были большие роскошные подвалы с водой и канализацией. Разделав и раздав всех зайцев, я в тот раз забрал себе только печенку. Целый тазик заячьей печенки.
Это был деликатес.
1983