Доктор Минц появился в моей жизни недавно, естественно, по рекомендации друзей. Готовясь к первой консультации, я представляла себе немолодого солидного мужчину в белом халате. Кроме того, что он - мужчина, с моими ожиданиями не совпало ничего. Даже халат оказался зеленым.
Доктор Минц похож на пирата. Один глаз у него слегка прищурен. Седые волосы виднеются в глубине носа. А очки заляпаны чем-то белым. Но главное - его выражение лица, так напоминающее физиономию моего кота! На нем отражается скука и одновременно готовность к прыжку. "Интересно, как он реализовывает эту авантюрность характера с подобной профессией? Коронки что ли крадет изо рта?" - захихикала я глупо. Видимо, успокоительное, принятое дома, уже делало своё дело.
Зуб номер 1
Сидеть с открытым ртом - дело нехитрое. Я прикрываю глаза, и свет медицинской лампы проникает через кожу век, как солнце летом, когда лежишь под соснами и плаваешь в ленивых мыслях, то и дело проваливаясь в полусон.
Воспоминания чередуются с реальностью, звуки сливаются в один незначительный фон.
"Маааш, иди молоко пить!" Бабушка высовывается из окна по пояс.
"Я не хочу, жарко!" - ною я, хотя знаю, что выкрутиться не получится. На даче мне можно всё. Этих бабушку и дедушку не волнует, занималась ли я на скрипке, сколько страниц прочитала и с кем я общаюсь. Вот молоко - это да, это святое! Я давлюсь жирной пенкой, стараясь не дышать. Бабушка счастлива. Я могу бежать куда хочу.
А хочу я к пруду - ловить головастиков. Они уже вчера были подросшими, а сегодня будут совсем как надо. У пруда уже сидит Олька с банкой и сачком. "Молоко?" - спрашивает, не глядя на меня. "Угу", - отвечаю зло. Рядом пролетают две стрекозы. У нас есть полтора часа счастья. И всё лето впереди.
Помощница врача вытирает мне лицо влажной салфеткой. Пират отталкивается ногой от моего кресла и отъезжает к компьютеру. "Послезавтра в шестнадцать тридцать мы продолжим", - произносит он. "И, пожалуйста, два часа не есть". Ему уже скучно, и я, чувствуя себя виноватой, продвигаюсь к выходу. "До свидания."
Зуб номер 2
Доктор Минц сегодня молчалив. Кроме скупого приветствия и короткого диалога с медсестрой, я не услышала от него ни слова. Открыв рот, уповаю на его профессионализм, не зависящий от настроения. Один укол, второй укол…и можно погрузиться в нирвану. Сегодня весь день думала об острове Актрисы. Плыть туда можно только на частной лодке, и не каждый знает, где его найти.
Все отпуска моего детства прошли в Литве, в городе Зарасай. И большую часть времени мы, дети разных возрастов и национальностей, проводили на причале, помогая убирать лодки. Взять одну из них незаметно не составляло труда. И однажды мы решились плыть без родителей, тайком, на остров Актрисы. Мы - это я, девчонка моего возраста Галя и наш предводитель Гоша (старше на 3 года, но дурее нас обеих). Остров знали, как нехорошее место, Актриса слыла женщиной угрюмой и психически нездоровой. Говорили о ней чуть ли не шепотом, хоть и умерла она ещё до войны. В общем, есть ли что-то более привлекательное для столичных детей, чем призрак сумасшедшей старухи в развалинах усадьбы? Ответ ясен.
Плыли мы долго, озёра (а их там целая сеть) сверкали на солнце, каждый берег казался островом. Гребли по очереди и почти не ругались.
Спустя пару часов причалили. На острове никого не было. Одичавшие яблони склонялись к земле. Мы подкрепились парой кислых плодов. Тропинок к усадьбе найти было невозможно. Мы продрались через крапиву и дикую малину к дому. Походили по скрипучим доскам, поболтали ногами, сидя на разрушенном крыльце. Нечего там было делать. Призрак нас не осчастливил.
Домой гребли молча. Несколько яблок катались по дну лодки. Было ясно, что говорить, где мы были нельзя. Мама до сих пор не знает. А усадьбу в конце лета кто-то спалил.
Что-то долго сегодня Минц колдует над моей шестёркой. Всё-таки он мастер своего дела - ни капли не больно. В нашей семье есть тетя Люба - зубной врач. Благодаря ей я никогда не боялась лечить зубы. Но о ней нужно говорить отдельно, как-нибудь потом.
Зуб номер 3
Иногда мне кажется, что стоматологи обладают каким-то особенным чувством юмора. Пират сдерживается, но по блеску его глаз я вижу, что они с тётей Любой нашли бы общий язык. Закрываю глаза и слышу тетин смех, даже хохот. В её практике было над чем поржать. Работала Люба в поликлинике не из центральных. В кабинет, где посменно трудилось 2 врача, приходили в основном бабульки. Некоторые из них к зубному врачу попадали в первый раз. Сверкая зубами, тетя Люба показывала нам, как некоторые садились в кресло. "Бабулечка, Вы может к проктологу записались?" - нежно спрашивала доктор, скрывая смех и помогая старушке слезть. "Если зубки лечить, то давайте сядем личиком ко мне". Не нужно думать, что Люба высмеивала кого-то. Отзывчивей человека я не видела.
Меня она задабривала подарками: всякими ковырялочками, палочками непонятного предназначения. А один раз подарила старое списанное зеркало (которое в рот засовывают). На несколько дней я стала самым популярным человеком в классе.
Потом меня сватали её сыну (он был от первого брака, не общих кровей). Сын был классный, хохотал во весь рот, как мама. Но ментально был мне как брат.
Доктор Минц решил мне что-то рассказать. Каждый раз поражаюсь, как стоматологи общаются с пациентами. Ты лежишь в кресле с открытым ртом. И слышишь: "А вот здесь мы поставим пломбу. Или Вы сразу коронку хотите?" Как Вам ответить, доктор? Промычать два раза? Показать на пальцах? Укусить?
Впрочем, Пират всё решит сам. Можно дремать дальше.
Меня часто сватали за каких-то дальних родственников, детей друзей и коллег. Как будто родители уже в мои десять лет беспокоились, смогут ли меня пристроить. Помню, пошла я на концерт с неким Лёвой. Решилась только ради концерта. Было нам лет по четырнадцать, и Лёва не знал, что делать. Двадцать минут он мусолил мою руку. Пытался поцеловать пальцы. Крутил кольцо, подаренное мне отцом. Потом снял его зачем-то и уронил. Это было бы не страшно, потому как оркестр играл громко, и звук падения кольца никому не помешал. Но оно укатилось. Остаток первого отделения мы ползали под ногами слушателей и искали кольцо. Весь партер нас возненавидел. Кольцо было найдено, но Лёва не прощен.
Я захихикала под недоуменным взглядом доктора Минца. Похоже, он был рад закончить со странной пациенткой, которая то спит, то смеётся неизвестно над чем. Остался один приём, и его миссия будет выполнена.
Профессиональная чистка зубов
Сегодня я иду к доктору Минцу в последний раз. То есть, я надеюсь, что нескоро попаду к нему снова. Но сначала я протягиваю коробку конфет девушке, которая простояла около меня на каждом приеме, нежно поглаживая по плечу во время уколов. Сейчас она займётся чисткой, а я вспомню, как впервые увидела жвачки из ГДР. Здесь самое место, чтобы думать о конфетах и жвачках.
Мне шесть. Родители уехали на гастроли в ГДР. Все мои бабушки, дедушки, дяди и тёти без конца рассказывают о необыкновенных подарках, которые мне достанутся. Родители становятся абстрактными, а чемоданы снятся по ночам. И вот они приезжают (родители). Первый чемодан являет мне невероятно яркие детские шмотки, книги (на русском языке) и, главное, длинную обойму, полную разноцветных шариков. Вот оно счастье! Я рассматриваю их, нюхаю, переживаю, как засунуть в ранец, чтобы отнести в школу. В общем, весь день ни о чём другом я думать не могу. Даже ластик с запахом клубники не может отвлечь меня от жвачек из ГДР. Неведомая страна со странным названием кажется детским раем, полным вкусностей и многоцветия.
Эти жвачки пролежали не один год. Их жалко было есть. Ими здорово было хвастаться. Вместе с ними, в баре нашей венгерской стенки, тихо покрывался белесым слоем шоколадный дед Мороз. Посреди этого кладбища гордо высилась пустая бутылка из-под чешского пива, не выброшенная советской рукой. Кто-то сказал мне, что жвачки эти были невкусными, намного хуже наших клубничных и мятных. Но разве в этом дело?
Доктор Минц забегает в кабинет попрощаться. Первый раз смотрю в его лицо не из кресла. Оказывается, он не такой высокий, как я думала. И глаза у него не пиратские черные, а темно зеленые. "Я неплохо провела время в этом кресле", - вырывается у меня. Правый глаз доктора прищуривается, он весело произносит: "Я рад". И быстро выскальзывает в коридор.