Рано утром 1.07.2016 минибусом выехали из Хмельницкого. Глава группы – не Игорь Байдак, а его жена Людмила; значит, меня никто не знает. В основном, группа – молодёжь, я рекордно старый – полных 69 лет.
Завтрак под Волочиском; под Львовом миновали кладбище дивизии «Галичина»; содержат в порядке. От стадиона «Львов-Арена» свернули к югу, взяв на борт женщину-экскурсовода.
Проехали школу, где якобы учил Иван Франко, нырнули под газопровод на Ужгород. На сопке справа – массовое гнездовье каких-то уникальных аистов.
Путь – в горы. Вот живописные ворота с надписью «Скеля» и турбаза. Здесь – большой отдых, обед. Желающим – катание верхом на белой лошади. Вот столб-указатель, утыканный стрелками, как ёлка: «Київ – 650», «Львїв – 110», «Ворохта – 159», «Буковель – 166», «Синевир – 131», и т. п.
Далее пошли пешком. Горный лес Карпат отдалённо похож на лес Приморья. Вскоре мы увидели скалы-останцы высотой метров 60-80. Щель между двумя останцами называют «Чистилище», пройти её немного трудно. Как бывший скалолаз, тряхнул стариной.
И вот – лагерь Довбуша. В останцах вырезаны правильные комнаты: атаманская, спальня, столовая. Вверх – деревянная лестница. Влезли; вид сверху – изумительный! Во «двор» въехали два всадника – лемки. Экзотика. История Олексы Довбуша – карпатского Робина Гуда, просится на экран.
Наконец, мы тронулись вниз вдоль реки Сукиль (?). Река порожистая, очень живописная. Остановились на купание, неподалёку от остатков старого моста австрийцев; по нему когда-то вывозили ценный лес.
Снова в путь; выехав на трассу, высадили женщину-экскурсовода на остановке автобуса и двинулись дальше.
Уже под вечер проехали Ивано-Франковск; от него 25 км на запад есть село Старый Угринов – родина Степана Бандеры, но никто о том не вспомнил.
Мы рванули на восток, потом свернули вправо. Остановка у магазина «Яблуницкий» в карпатском стиле. Наконец, от трассы поднялись пешком круто в горку и – нам показали Говерлу, красавицу в панораме гор. Фото - на моей странице в фейсбуке. Очень красочная гостиничка – шале.
Ужин уже ждал нас, как в ресторане. И за ним молодёжь потребовала, чтобы я, наконец, представился. Русский, гражданин России, из Владивостока, не владеющий мовою, без малого 70 лет – это трошки озадачило всех. Ведь уже третий год как был захвачен Крым, шла война на Донбассе. Впрочем, неприязнь я уловил только от одного парня, впервые за всё время жизни в Украине. От знакомства он уклонился; назовём его Сноб. Может быть, его брата убили русские?
Утром 2.07 выехали до Говерлы. Остановка в Ворохте; заметил рекламу: «Баня Офуро. Гарячий чан та ліжка». Японизация добралась до Карпат? Турбаза и всякий сервис у начала маршрута: реклама: «Холодный квас», «Бочкове пиво», «Морозиво», «Кава», «Чай», «Хот-дог». И даже «Глинтвейн». Наши взяли напрокат по лыжной палке, у меня была своя.
Вокруг ёлки-смереки. Борзо идём вверх. Первый привал у скамеек; отсюда уже виден купол? Нет, лишь подходы к нему. Через час подъёма виден вдали снежный язык в истоках реки Прут. Это в июле-то!
Дошли до памятной доски из серого металла; жаль, не сделал фото. А примерный текст: «На этом месте умер… ветеран ВОВ, общественный деятель». Я достал запас фиников и стал предлагать всем. Взяли все, кроме Сноба. Появились первые отказчики от подъёма, мне идти трудно в темпе студентов.
Начала портиться погода, явно к дождю. Привалы молодых для меня слишком коротки. Вышли на купол, присели. Когда остаток группы поднялся, я остался сидеть: «Больше не могу». Поднимают дух: «Да здесь совсем близко!» - «Не могу, посижу…». Я думал отдыхать ещё минут десять, а потом догнать группу. Но они… начали оставлять мне свои сумки, рюкзачки и лыжные палки! Пошли налегке, а я – влип в сторожа…
Погода резко помрачнела: шквалы, холодный дождь. Я промок до нитки, замёрз. Минут через двадцать дождь прекратился. И тут ко мне стали цепляться восходители: думали, что я продаю лыжные палки, воду, еду и ещё чего-то. Отбивался от них.
Наконец, вернулись наши. Вниз шли без отдыха, я еле выдержал. И сразу – в автобус. По серпантину меня укачало. Успел остановить бус и выскочить на берег Прута, а там… Дальше без приключений прибыли в шале. Я сразу повалился на кровать.
Под вечер пришли два хлопца, звали на «бенкет» по случаю восхождения. Я отказался: «Не дошёл…». Убеждали: «Да там 300 метров, ну, 400 по вершине, оставалось! Дошёл!» Я не соглашался; они ушли. Через пару минут пришла Люда Байдак с кем-то и заявила: «Без Вас не начнём!» Пришлось идти.
Банкет был без горилки, но с вином. Хозяин шале выдал фирменное блюдо, мясное. Вообще закуска высокого качества. Атмосфера побратимства. Сделали фото, где меня обнимают Сашко и Дмитро. Им лет по 20. Говорили, что я всех удивил упорством, всем помог. Одна из фоток – на моей странице в фейсбуке.
Утром простились с хозяином и поехали на Манявский скит. Это примерно 35 км на юго-запад от Ивано-Франковска. Но по пути заехали в Яремче, гуцульскую экзотику смотреть. Можно было сфотаться в гуцульском наряде, купить его или хотя бы шляпу. Рынок сувениров, одежды, обуви, еды – рай для туристов. Знаменитый мост через Прут. Часа два отдыха, не меньше; и поехали дальше.
Кажись, в Маняве мы оставили свой бус и расселись на досках-скамейках в кузове ЗИЛ-157. Он быстро домчал нас до ущелья, а дальше вдоль речушки-ручья мы пробирались пешком, по камням.
Манявский водопад – зрелище выразительное. Кто-то под струи полез; я в одиночку пошёл по живописным окрестностям. Местность сильно пересечённая, я даже чуть не заблудился.
Начался мелкий дождик. Мы поспешили обратно в Маняву, но дождь быстро набрал силу, стал холодным ливнем.
Грузовик наш выжал скорость, но от встречного ветра с ливнем все околели. В такую же ситуацию я попал на горе Облачной в мае 2013-ого с группой из четырёх старшеклассников; бывало и раньше. Поэтому знал, что делать: громко запел «Розпрягайтэ, хлопцы, конэй…».
Подхватили Сашко и Дмитро. А через минуту ревела вся группа: «Р-раз, два, три, калына, чорнявая дивчина…». Орали во всю силу, и дождь и холод были нипочём.
Я даже набросил свою куртку полковничьего камуфляжа на плечи Людмилы Байдак. Дальше орали «Ихалы козаки из Дону додому…», «Гуцулка Ксеня», «Ой, на гори та женцы жнуть…». Пролетели какое-то село длинное вдоль трассы, горланя: «Ой, смереко! Розкажи мэни, смереко…». Редкие селяне таращили на нас глаза.
Закончился мой запас буйных украинских песен. Однако группа «реве та стогне» и без меня. Впрочем, дождь кончился, но я выдал-таки свою коронную «Ой, наступае та чорна хмара…». Никто в группе её не знал, но пытались подпевать повторы строк.
Доехали до Манявы, переоделись в сухое, у кого было. Устроили обед на веранде магазина. Байдак даже купила две бутылки водки «для сугрева». Хлопцы осоловели, особенно Сашко. Поэтому когда Люда позвала сходить в Манявский скит, пошёл с ней лишь я да девочка лет двенадцати.
На входе этого минимонастыря – кавярня. Молодой монах угостил нас хорошим кофе, бесплатно. Монастырь потряс чистотой и уютом. Рассказали, что в нём скрывался от Хмельницкого его соперник Иван Выговский. Он, помимо прочего, был ярым противником союза с Россией, не верил ей, и был прав. Где-то здесь Выговский похоронен тайно, чтоб люди Богдана Х. не надругались над могилой. Я сделал несколько снимков.
Едва мы вернулись, автобус наш «Мерседес» рванул домой! В объезд Ивано-Франковска и Тернополя, на Волочиск. Поужинали мы в ресторанчике у трассы Львов – Хмельницкий. И уже ночью прибыли на Лыбедь-плазу. Молодёжь тепло простилась со мной; про Сноба я забыл. Жить в Украине можно.