На редкость теплый выдался в этом году ноябрь. Даже обычные в эту пору дожди не особенно донимали. Иногда накрапывало, конечно, но в меру. Да еще пару раз случались ночные заморозки. Один раз даже попробовала разыграться пурга. Сначала пошел мелкий снег. Потом он окреп и превратился в обильный снегопад. С ветром, с хлопьями – все как полагается. Прямо январская вьюга! Но продолжалось это часа два-три, а потом как-то разом все прекратилось. Спустя еще час успевший выпасть снежок растаял - температура-то +2;, и от неудачливой метели остались одни прохладные воспоминания.
В один из пасмурных сыроватых дней решил я прогуляться в ближайший лесок – посмотреть, чем дышит окрестная природа. В молодом сосняке, куда я забрел, тихо и тепло. Хотя с неба сыпет мелкий осенний дождик, а по небу стремительно несутся темные косматые тучи. Под ногами мягко пружинит отсыревший мох, иногда выступает вода. Кажется, что вовсе и не конец ноября сейчас, а просто пасмурный дождливый летний день, какие в наших широтах не редкость. Свежо зеленеют мокрые листья папоротника, брусники и багульника. Иногда даже попадаются дружные компании опят, уютно устроившихся на ярко-зеленом мху.
Однако, несмотря на теплую для этого времени погоду, жизнь в лесу как-то поутихла. Никто не жужжит, не чирикает, не шуршит травой и не трещит сучьями. Лесных обитателей что-то не видно. Понимаю, что это только на первый взгляд и, если запастись терпением, внимательно присмотреться и хорошенько прислушаться, то кто-нибудь, в конце концов, себя обнаружит. Не все же улетели, залегли в норы или забились в щели. И точно! Не успел я это подумать, как откуда ни возьмись, совсем рядом выпорхнул большой пестрый дятел! Пристроился на ствол большой сосны и начал деловито его обстукивать – жучков да личинок искать. Начал с самого низа - почти от земли, и так, постукивая, добрался до самой кроны. Обстучал снизу доверху, но, похоже, ничего съестного так и не нашел. Перебрался куда-то внутрь кроны. Повозился там немного и вылетел, держа в клюве небольшую шишку. Уселся на обломок ствола. Повертелся на нем – видимо, выискивая какую-нибудь щель, куда можно было бы втиснуть добычу. Ничего подходящего не оказалось. Пришлось перебраться в другое место. Но и там тоже ничего. Потом на третье, четвертое, пока, наконец, не нашел подходящую трещину от выпавшего сучка. Тупым концом вставил туда шишку, а с острого начал расклевывать ее своим крепким клювом – лакомиться вкусными сосновыми семечками.
Я пристроился в ближайших кустиках – понаблюдать за его трапезой. Вначале мне показалось, что он так увлечен вожделенной шишкой, что ничего вокруг не видит. Подходи и бери его голыми руками. Или острыми зубами. Или когтями – у кого что есть. Но, присмотревшись внимательно, заметил, что инстинкт самосохранения не позволяет ему расслабиться даже во время еды. Стукнет дятел два-три раза клювом, вытащит очередную семечку, и приподнимет голову, замрет. Смотрит, слушает и одновременно перемалывает и проглатывает семечку. Снова два-три удара, и опять жует, смотрит и слушает – не крадется ли какой враг. Все это происходит в до-вольно быстром темпе, поэтому и кажется, что дятла ничто, кроме объекта потрошения, не интересует. Но вот раздался подозрительный шорох или глаз уловил какое-то необычное движение – стук сразу же прекращается. Лесной красавец весь внимание! Если подозрительные события покажутся ему опасными – только его и видели. Ну, а если все стихло – трапеза продолжается.
Наконец, с добычей покончено. Дятел вновь ныряет внутрь кроны сосны. Подкрадываюсь ближе и вижу, как он отчаянно вертит головой, пытаясь оторвать еще одну шишку. Никак! Слишком крепко держится. Перелетел в другую крону. Теперь мне его не видно, но слышно, как он там возится. Выпорхнул, но опять без добычи. Значит, снова не удалось оторвать. Тогда он решил поменять направление поисков – снова сел на ствол и начал его обстукивать. Как и в первый раз – начиная с самого низа и постепенно поднимаясь вверх.
Пока он там занят, я подхожу к тому месту, где он расправлялся с шишкой. Это всего в метре от земли. Пытаюсь извлечь шишку из щели – не тут-то было. Она так крепко сидит, как будто ее туда кувалдой загнали! Надо же! Вроде бы не такая уж и могучая птица, а так заколотила! Пришлось основательно повозиться, чтобы извлечь остатки дятлова пиршества. А я-то раньше думал, что дятел, выпоторошив шишку, сам же ее и вынимает, чтобы потом на ее место вставить новую. Это еще «дятловой кузницей» называют. Но, то ли дятел не тот попался, то ли так получилось, что шишка назад не вытаскивалась, но «кузницей» здесь не пахло. Осмотрел я остатки шишки – вся верхушка растрепана и семечки аккуратно извлечены.
А мой знакомец тем временем успел-таки новой шишкой разжиться – оторвал где-то все же. Видимо, с жуками и личинками опять не повезло. Они-то, конечно, вкусней – мясо все же. Но уж больно глубоко спрятались – поди, найди их. А шишек вокруг – невпроворот. Поэтому и решил, наверное, мой дятел не мучиться, а ухватить то, чего много.
Пожелал я ему приятного аппетита и долгих лет жизни и деликатно удалился. Пора было возвращаться – темнеть уж начинало, да и дождик окреп.