Практически готова моя новая книга стихов "Художники и Музы" , там много из написанного именно для этого сборника и не опубликованного на сайте - моя дань живописцам и музам, и не только им, конечно.
Мистически портрет
Художник был мессия и пророк,
Но люд его готовился распять,
Когда он снова ступит за порог,
Чтоб юношу прекрасного писать.
И молодость без старости даря,
И понимая, как опасен дар,
Уходит он в трясину октября,
И исчезает, зная тот кошмар.
А юноша живет всему назло,
От посторонних глаз портрет хранит,
Наверно, точно, парню повезло,
Он молод, все проблемы разрешит.
Художник растворился в полотне.
Не повторит он больше тот сюжет
Легенды старой, это сон во сне
Но никому теперь покоя нет,
Скитается во мраке Дориан,
Сэр Генри шутит, впрочем, как всегда,
И поэтесса пишет свой роман,
Вздыхает, что она не молода.
Иначе бы все в жизни воплотив,
Осталась бы не только на холсте.
И лютни обрывается мотив,
И мир спасти ли этой красоте?
Куда ж пропал отчаянный юнец,
Откуда взялся этот злой старик?
Как будто миру старому конец,
Он пред тобой истерзанный стоит.
Но тот портрет по-прежнему хорош,
Его опять на выставку везут,
Хотя творца ты больше не найдешь,
Художники ведь мало так живут.
Шедевры душу так волнуют вновь,
Явился Дьявол, чтобы забрать должок,
И опустилась на поляну ночь,
И старый замок от дождя промок,
Там бродит призрак, а старик молчит,
Смеется и над ним и над собой,
И просит: - Ты портрет мне возврати
И молодость, о, искуситель мой.
Когда ты позволял себя убить,
Не ведал я, в какой попал кошмар,
Страшнее смерти оказалась жизнь,
И я ее беспечно проиграл.
Да понял это только лишь теперь,
И принял этот дьявольский портрет,
Смерть благо, среди всех других потерь,
Когда мне жизни после жизни нет
Тициан и Веласкес
- Твоя Маргарита прекрасна,
Любуюсь я снова в тиши,
Как словно, как смело, как ясно
Ты пишешь порывы души.
Но как же сюжет усложняя,
До них донести его суть.
- Не знаю, поверь мне, не знаю,
Но тайные знаки забудь.
Пусть видят они Маргариту.
- И Мастера, там в тишине.
-Пусть будут немного сердиты,
Но ярость бушует во мне.
Их спесь так порою бесила,
Что надо мне все написать.
- Ну что ж получилось красиво,
Загадочно, не разобрать.
- У вас я, мой Мастер, учился.
- Мне так удавалось едва ли,
Чтобы карлик с шутом веселился,
От этого были печали.
- К вам шли короли за советом,
Я ж с ними едва уживался
- Но как же дерзил ты при этом,
И в их зеркалах отражался.
Осталась твоя Маргарита,
Прекрасна была королева.
- Но жизнь, словно чаша разбитая,
И нет ни конца не предела
2.
Шуты и короли пред ней немеют,
Принцесса восхитительно мила,
И мир пока распахнут перед нею,
И в мире она друга обрела,
О, Маргарита, мастер твой колдует,
Он хочет, чтоб осталась ты в веках.
Шуты и короли лишь тенью будут,
Пред девочкой не ведающей страх.
Она пришла к нему в момент творенья,
Он ей весь пыл и весь талант отдал.
А в зеркале остались отраженья,
И королевы гневные глаза.
И короля печальная усмешка,
Все впереди у дочери, как знать,
А живописец лишь на миг замешкал,
И продолжает быт их он писать.
Себя и свиту, мир такой понятный,
Но главное, на полотне - она,
Наивна и прекрасна, вероятно,
И впереди все жизнь, ее весна.
Что будет с ней, когда его не станет,
Старуха смотрит на портрет в тиши,
Нахмурится, заплачет и отпрянет,
И растворится средь интриг в глуши