Не могу забыть один случай из моей жизни. Часов восемь вечера, я иду с дальней улицы села от старушки, к которой я часто ходила укрепиться в молитве. Помолишься с ней, и печаль уходила из сердца. Приходили силы жить, совершать подвиги сельской жизни. Хутора - так называли тот конец села ближе к лесу. Три в одном - короткий отдых от детей и домашних забот, быстрая ходьба вместо пробежки и упражнение в молитве. Муж видел смысл и отпускал меня в кратковременные похождения по бабушкам.
- Тётенька! Тётенька! - подбежала с криком ко мне девочка лет четырёх. Она ухватила меня за руку и не хотела отпускать её, прижимая к себе.
- Забери меня отсюда! Забери меня от мамки, она нехорошая! Я не хочу с нею жить! Я не хочу жить с такой мамкой!
Подошла и мать. Маленькая женщина со спившимся лицом. В руках у неё была стеклянная бутылка литра на полтора с молоком. Как то неестественно смотрелось темно-зелёное стекло бутылки, неестественно громадной, и молоко в ней, горлышко заткнуто пробкой от вина.
Но женщина была в чистой одежде, хотя простой и девочка аккуратно одета и вымыта. Как то даже не соответствовало лицу матери с маской алкоголизма. Видимо она была, не смотря на свою зависимость, гордой женщиной. Она стала ласково уговаривать ребёнка, словно не обращая внимание на её обидные слова:
- Ну что ты, дочь? Я же вот молочка тебе сходила принесла. Пойдём домой, кашки сварим, спать будем.
Она что то ворковала своей дочери спившимся голосом. И та, видя мой спокойный взгляд, обмякла под материнскими словами и сдалась.
Видимо мать бросила её одну, когда пошла за молоком к соседке, да заговорилась. И конечно это было не первый раз.
Ничего не зная об этой семье, потому что недавно приехала в село и лет мне было чуть более 20 ти, я понимала что в сельской местности всё на виду и скрыть даже тайные стороны жизни порой невозможно. Так как женщина была подчёркнуто ухожена и ребёнок, не пьяна (может быть она не настолько была пьющая, как казалась по лицу, бывают же болезни сердца и прочие, которые усугубляют внешность выпивающей сверх меры женщины), я подумала что девочка, видя униженное положение матери в обществе, чувствуя, что её состояние опьянения крадёт её ощущение защищённого детства, возненавидела мать. А то, что она пугалась оставаться одна, когда мать уходила не предупредив, утверждало эту ненависть.
Забрать ребёнка не просто у пьющих родителей. Обычно это делали в то время уже в безнадёжном положении, когда мать не могла заботиться о ребёнке, одеть его , вымыть и накормить. Кому хочется навредить детям, поместив его в детский дом, забрав у матери.
Если бы я даже подняла вопрос о крике девочки ко мне с просьбой о помощи в соцзащите, мне бы указали на то, что не надо спешить делать из ребёнка сироту при живой матери. Я много видела примеров, когда Бог помогал зависимым людям и решилась сказать Гале, маме девочки об этом.
Я тогда посещала группу верующих. Среди верующих тоже бывают и сплетни и клеветы, больно ранящие души. В мире, среди неверующих легко закрыться, среди верующих сложно. Но исцеление души можно найти в церкви, а среди неверующих невозможно.
Не всякий может пройти узким путём, но побеждает часто тот, от кого не ожидаешь.
Я пригласила Галю прийти на собрание верующих. Она решилась. Это безумный мир придумал что верующие втягивают людей в веру. На самом деле часто там никто никому не нужен. Разве только старцам, которые имеют глубокое познание о Боге, силу молитвы и желание служить Богу постами и молитвами. Они полагают душу за других и на них всё тело Христово держится.
Первое испытание на прочность - сплетни и клеветы Галя не выдержала. Гордость взяла своё, враг торжествовал. На самом деле не надо было ей обращать внимание на злые языки людей, которые присутствуют в любом обществе.
Сначала я встретила Галю днём, я тогда очень редко посещала церковь, малолетние дети и хозяйство. Если делаешь одно, другое стоит. К тому же я была слаба здоровьем с детства а муж на работе сутками. В церкви мы не виделись и вся история прошла без меня.
Она мне огорченно рассказала что не принимают её в этом обществе, учат жизни, обижают сплетнями и клеветами. Я всегда жила ни о ком ничего не зная и знать не хотела, мне тогда сложно было вникнуть в то, что пережила Галя. Я только попыталась ей объяснить, что
не надо смотреть на людей, а надо на Христа.
Другой раз, поздно вечером, когда уже стемнело, я шла с мужем через центр и увидела Галю с её прежними друзьями мужчинами. Они несли огромные авоськи с бутылками водки. Её было так много, видимо палёная по дешёвке где то продавалась и они закупились побольше.
Я обратила внимание на взгляд изрядно выпившей Гали, у неё тогда были глаза атеиста. Именно так нарисовал художник глаза неверующего в одной из известных книг Джона Буньяна. Даже тело её в тот вечер выглядело так, как нарисован был в книге этот герой. Едва кивнув мне, она направилась с друзьями в сторону её дома.
Тогда мне стало печально, я подумала что если бы верующие в этой церкви были поласковее с ней, побольше молились за неё Богу, она бы укрепилась и не ушла. Но потом я поняла что ей Бог дал шанс, она не захотела оставить гордыню, это ведёт к падению. Иисус перенёс поругание над Собой, вытерпел страдания на кресте, а люди не могут переносить малейшую несправедливость в свой адрес, будучи сами грешниками. Они хотят получить прощение от Бога и Его блага, сами не прощая согрешений других людей по отношению к себе.
Больше я не слышала о Гале около года. Потом новость разлетелась по селу:
- Галя напилась до бессознательного состояния и мужчины, бывшие с ней, устроили часов в 11 дня что то вроде оргии во дворе центральных магазинов. Возможно водка была определённо сомнительного качества, люди потерялись во времени и поведении. Получилось нечто вроде кучи - малы и девочка, дочь Галины, барахталась в этой куче мужчин и мамы.
Долготерпеливые обычно женщины нашего села на сей раз не выдержали такого позора и лишили Галю за это падение родительских прав, отобрали дочь навсегда.
Я подумала тогда: а что если бы эти караваны приключались дома а не на улице. Не слишком ли долготерпелива опека? Может нет смысла терпеть мать алкоголичку, когда она не хочет лечиться? Но где эта граница терпения? Годы детства проходят быстро, а для детей это целая жизнь, которая отражается на последующие годы.
Позже задумывалась о том, могла ли я сделать тогда что то для девочки. Она имела кров, некоторый уход, пропитание и мать. Бог дал шанс её маме, но гордость взяла свое и девочку определили в другое место. Возможно эту ситуацию с полным падением матери допустил Господь для того, чтобы забрать у неё ребёнка чтобы дать девочке лучшую жизнь.
Я же могла послужить этой семье только молитвой, так же молились и другие верующие. Пусть Бог даст счастье этой девочке.